Без дна. Часть 3. Глава 11

Всё началось сразу после революции, которая случилась в нашей стране в начале двадцатого столетия. Красный террор начался сразу после Октябрьской революции и носил скорее характер политического мероприятия новой власти. Люди, получившие власть, данную им вождём пролетариата, не смогли противостоять обстоятельствам и убивали всех неугодных. Всех, кому новая власть не доверяла, считая контрреволюционерами, либо убивали в тюрьмах, либо расстреливали просто на улицах без суда и следствия.
— Что-то наподобие охоты на ведьм, — вставила своё слово Люся.
— Не совсем так. Охота на ведьм Россию почти не затронула. Даже в те давние времена, когда во всем мире и особенно в Европе эта тема была весьма популярной. Не потому, что у нас отродясь их не было. Просто русские никогда не придавали большого значения ведьмам. Ну были и были. У нас «Охота на ведьм» является скорее фразеологизмом, обозначающим преследования всех тех, кто мыслит не так как положено, неправильно я бы сказала.
— Люсь не отвлекай. — раздосадовано сказал Михаил.
— Так вот, в те, как — раз времена и приключилась наша история. В Сибири, как и везде строился новый мир, отметая со своего пути изжившее себя: кулаков, зажиточных граждан, людей, по сути, умеющих работать на себя и для себя. Ну да речь сейчас не об этом. Среди так называемых революционеров была одна женщина, отличавшаяся особой жестокостью. Вообще причиной всех войн, по мнению многих исследователей, считается массовый психоз. Не исключено, что и в нашей стране, во времена революции, людьми овладел именно он. Если учесть, что разрушались церкви и храмы, надругались над священниками и другими служителями Церкви, в какой хаос и бездушие была ввергнута наша страна. Всех, кто мыслил по-христиански и не боялся высказывать своё мнение попросту уничтожали. В людей как будто вселился бес, поэтому и вели они себя соответственно. Вот кто бы мог подумать, что обычная русская женщина, молодая девушка может с хладнокровностью убийцы расстреливать мирных граждан, которые отказывались отдавать последнее имущество и пропитание для того, чтобы прокормить Красную Армию. Однажды эту молодую девушку и ещё нескольких её друзей революционеров нашли убитыми. Их обезглавленные тела были разбросаны по мосту, который соединял два берега реки Науры.
— А головы где? — не удержалась опять Люська. — И кто была эта женщина, ну, откуда ты об этом знаешь?
Лизавета Андреевна с удовлетворением отметила про себя, что внучка перешла с ней Ты. Но вслух сказала, — Подожди, дорогая, не торопи события.
— Головы были там же, под мостом. Кто совершил это наказание никому не было известно. Но многие догадывались, что это было дело рук контрреволюционеров. Тела закопали в братской могиле, которую потом, уже в наше время, приняли по ошибке за белогвардейское захоронение и растащили бульдозером, сравняв с землёй все останки. На этом месте построили огромный торговый комплекс и людям попросту не досуг было заниматься выяснением исторической значимости этого места. Но знающие люди и я в том числе, были в курсе событий. А что мы можем против власти. Сейчас каждый за себя.
— А что было с черепами? — поинтересовалась любопытная внучка.
— Их тоже нашли, гораздо раньше последних событий, но в ещё советское время.
— Да, ужасная история, — подытожила вышесказанное Люська.
— Так вот, черепа нашли гораздо позже, и особо не придавая значения их происхождению, изготовили из них светильники, которые потом перепродавали тысячу раз. Кому-то становилось жутко, только зачем покупали, непонятно, толи течение времени, мода или ещё какие мотивы двигали людьми.
— А ты откуда знаешь, что эти светильники сделаны были именно из этих черепов? — спросила Люся свою бабушку, подходя к окну и выглядывая во двор. Там по-прежнему было многолюдно и шумно. Какое-то нездоровое столпотворение.
— В этом весь и ужас. Я была молодой, да ранней. Однажды я поругалась с мамой и ушла на улицу, вернее сбежала. Блуждая по городу, я раздумывала возвращаться или нет. Одной ходить скучно, спесь прошла, но гордость то осталась. Как вернуться? Прийти обратно, значит признать поражение. Но лучше иногда сдаваться, чем попадать в ситуации, которые навсегда могут изменить твою жизнь. На улице я встретила своих институтских друзей, скорее просто сокурсников. Они были навеселе, но ещё недостаточно пьяные, чтобы просто отправиться домой спать.
— Лизавета, присоединяйся. Пойдем посидим где-нибудь в укромном месте, — предложил сокурсник Вовка.
— Бусыгин, отстань. Ты же знаешь я не пью, — ответила я.
— Так тебе пить то никто и не предлагает. Так посидишь в тёплой компании. Идём, идём, — приобняв меня за плечи, он увлёк за собой. Шли мы не долго, на набережной спустились с моста и оказались в небольшом углублении под самым мостом. Парни немного расчистили место прямо ногами, распихали мусор, который там постоянно только прибывал. Неприятное местечко, но уже было довольно темно и, по сути, всё равно где быть, лишь бы не домой. Мы постелили газеты, которые нашли тут же. Сидели, пели песни, выпивали, рассказывали анекдоты, страшилки разные.
— В ваше время тоже были страшилки? — не удержавшись спросила Люся.
— Ты прямо как маленькая девочка, ну конечно же. Одна из таких страшилок обернулась прямо-таки провидением. Не помню, Петька Моторин, кажется, начал рассказывать: «Метро. Двери закрываются, интеллигентный человек хочет войти в последнюю минуту, но попадает только голова, всё остальное остаётся снаружи. Вагон движется, люди в безмолвном ужасе смотрят на голову, а она ехидно улыбается и смотрит на всех немигающим взглядом».
— Фу, жуть какая.
— Жуть оказалась дальше, когда Марина Куваева решила опереться рукой о землю, когда вставала, но рука соскользнула и попала на что-то скользкое. В испуге она одёрнула руку и упала, просто завалившись на это самое место. В ужасе она подскочила как подорванная, и закричала от страха. Парни посветили фонариком, и все увидели небольшую округлость, торчащую из небольшой лужицы в ямке. Дождём размыло, наверное, грунт, и оттуда на свет появилось это чудо. Студенты медики народ любопытный, стали раскапывать череп со всех сторон осколками бутылок, валявшихся тут-же. Накопали в общем, черепов десять, может больше, не помню уже. Девчонки и я в том числе стояли тут-же и наблюдали за происходящим. Один парнишка и рассказал о происхождении этих черепов на этом месте историю, услышанную им от старших родственников. Только почему их не нашли раньше — загадка, может земля постепенно выдавила останки или просто размыло дождевыми ливнями. В общем раскопанные черепа мы никуда не сдали, никому не показывали, Серёга Кондратьев сказал, что знает, что с ними делать. Тогда была мода на всякие альтернативные штучки. Продавали всё, что плохо лежало. Вот и из этих черепов, знакомый Серёги изготовил светильники. Мы все заработали на этом неплохие деньги. Но всё, что делается видимо не случайно, потому что, потом я узнала, что эта женщина, о которой я рассказывала, была моей бабкой. Не по прямой линии, конечно, двоюродной или даже троюродной, но тем не менее она мне приходилась родственницей. И жила она в том же доме, где мы сейчас живём. Я думала, что забуду об этой истории как о страшном сне, но не тут-то было. Весь ужас был впереди, когда я вышла замуж во второй раз, за Михаила, он в первый же год нашей совместной жизни притащил череп этой самой женщины в наш дом. Прямо мистика какая-то. Я попросила его убрать это безобразие из моего дома, требовала, чтобы он помог захоронить где-нибудь эти останки. Но он постоянно от меня отмахивался, пока не начались в доме разные странности твориться. Он сам испугался, но вместо того, чтобы послушать меня, спрятал этот череп-светильник в подвале дома.
41.
— Девочки, Марк, я знаю, что нам нужно сделать. Мы прямо сейчас пойдём в больницу к бабушке с дедом.
— Зачем? — удивлённо спросил Марк.
— Сама ещё не знаю, но что-то мне подсказывает, что нужно поступить именно так.
— Но, баба Нюра, нам ведь надо найти Марину. И, кстати, мы ведь кажется видели Никиту, нашего братика. Марк, скажи, ты ведь тоже это видел? — требовательно глядя на брата, спросила Анжелика. Вита в такт её словам кивала головой и приговаривала: — Да, да, я тоже его видела.
— Его нет, девочки, и никогда не было.
— Как так, — недоумевающе глядя на бабку, поинтересовался Марк. — А скелет? Его мы тоже придумали?
— Это был фантом вашей матери. У неё всегда было с головой не в порядке, — грубо выразилась Нюра. — Пора уже с этим сумасшествием заканчивать.
— Нет, ну… Я же сам видел этот скелетик, да и живым я его тоже видел. Это ты как объяснишь? — не унимался Марк. — А это чудовище, которое гоняется за нами? Он тоже фантом? У нас что, массовый психоз?
— Да, что-то в этом роде. — Это существо из другого мира. Его можно остановить и нужно. И сделаем это мы с вами. — подытожила Нюра, думая о том, удалось ли ей убедить внуков. — Идёмте, у нас мало времени.
— А, Марина, — догоняя бабку, спрашивала Вита.
— Идём, идём. Найдётся и Марина.
— Ну хорошо, — ничего не понимая, на ходу бросил Марк.
В больнице люди суетились, как и везде, из-за беспорядков на улице, скорые только успевали подвозить пострадавших в давке или от драк.
Пробираясь сквозь толпу раненых и больных по коридорам больницы, Нюрка с внуками и не заметили Марину, которая вошла в больницу почти одновременно с ними. Она шла, придерживая живот рукой. А между пальцев сочилась кровь. Ей срочно нужна была помощь.
— Доктор, помогите мне — обратилась Марина к человеку в белом халате. Меня кто-то ударил в живот.
— А почему у Вас кровь? — глядя на неё в упор вопрошал так называемый доктор.
— Да я же Вам говорю, ранили меня на улице! — воскликнула Марина.
— Хорошо, пройдёмте скорее в мой кабинет, я Вас осмотрю.
Они прошли в кабинет, находящийся в конце коридора на первом этаже больницы. На табличке было написано «Процедурная»
— Раздевайтесь, — коротко скомандовал врач.
— Что? — переспросила Марина.
— Я Вам говорю, снимайте с себя одежду? — нетерпеливо повторил доктор.
— А Вы, собственно, кто такой? Что-то я Вас раньше не видела в нашей больнице, — вглядываясь в лицо доктора, оцепеневшим голосом пробормотала молодая женщина.
— Я интерн, прохожу здесь практику, раздевайтесь уже, не тяните время, у вас кровь хлещет, надо срочно осмотреть.
— Хорошо, — не вдаваясь больше в подробности и снимая кофточку, согласилась Марина.
Молодой врач, осматривая рану на животе, вынес заключение: — Ничего страшного, внутренние органы не задеты, просто небольшой порез. Сейчас обработаю перекисью и зелёнкой.
— Может швы нужно нанести? Вы уверены, что у меня всё нормально будет?
— Уверен, конечно. Я же Вам говорю, ничего страшного, нужно обработать и всё.
В кабинет зашла девушка, по всей видимости медсестра.
— Алёна, как Вы вовремя. Обработайте девушке рану, пожалуйста и перебинтуйте.
— Хорошо, Владимир Иванович. Что потом?
— Выдайте ей талон в процедурную на следующий день. Надо будет перебинтовать и посмотреть всё-ли в порядке.
— Всё, поняла — отрапортовала медсестра и принялась за Марину.
— А кто это? — наблюдая за закрывающейся за доктором дверью, спросила девушка.
— А он Вам не представился? — обрабатывая рану на животе Марины, поинтересовалась медсестра.
— Он сказал, что интерн, — пожимая плечами ответила она. — Ой, жжёт как…
— Потерпите, кто это Вас так?
— Да, не важно.
Марина вспомнила, как она очутилась на улице города, которая буквально кишела обезумевшими людьми. Когда она спустила в подвал Викторию, крышка с ужасающей силой захлопнулась у неё на глазах, но в ближайшей видимости никого не было видно. В воздухе пахло смертью. Почему так подумала, она и сама не поняла. Марина вышла на улицу, убедиться, что там точно никого нет, но тут её внимание привлекла женщина в белой одежде, которая быстрым шагом двигалась ей навстречу. Ей показалось, что она очень хорошо её знает, но под ложечкой засосало от страха. Волосы незнакомки развевались на ветру как белое облако, платье, похожее на свадебное, пышными оборками спускалось до щиколоток. На плечах небрежно накинута голубая песцовая шубка. Голубые глаза с прищуром пристально смотрят вперёд, мерно раздувающиеся ноздри красивого носика, предупреждают об исходящей опасности, а ярко накрашенный красивый, но сжатый рот, только подчёркивают эту опасность.
Марина заметалась в поисках выхода и понимая бессмысленность побега, всё же бегом направилась в сторону леса.
— Господи, что я делаю? Почему в лес? — она стремглав неслась навстречу тому самому обрыву, возле которого побывали и Марк, и Виктория. Обернувшись, она увидела, что женщина идёт следом за ней, но только Марина бежала, а та шла спокойным шагом, но двигалась гораздо быстрее. Лес обступал со всех сторон, Марина бежала не оглядываясь, в надежде, что сзади никого нет. — Почему она никак не догонит меня? Что она от меня хочет? — Страх накатывал, бросая то в дрожь, то в пот. Девушка неловко споткнулась и прямиком полетела с обрыва. Внизу она наткнулась на обломки разбитого автомобиля, упав животом. Почувствовав острую боль, девушка поняла, что теряет сознание. Но буквально сразу же очнулась и встав на ноги, пошла куда глаза глядят, абсолютно забыв про страх и незнакомую, преследовавшую её женщину. Разум на время покинул девушку, заменив её сознание другим естеством. 

http://proza.ru/2021/11/10/1582