Мельком... Бытовуха... С татарами

      Да нормальные они ребята, крымские татары. Головы когда только не забиты дурью, внушаемой некоторыми ортодоксальными лидерами. И вот с теми, задуренными, общих тем уже не найдёшь.
      И работали они нормально. Но выпивали ежедневно, бывало и с утра, и в обед, и после работы особенно. Удивлялся Паша Петров, сам трезвенник не по принуждению: не пью – потому что не хочу. Удивлялся и задумывался. Они изначально такими приехали или здесь, на месте, уже «обрусели», что ли, настолько…
      В бригаде их было четверо: Мустафа, Равшан, Рамиль и Ремзе. Сторожем на объект они взяли тоже своего, Сервер его звали. Непонятно, какой из него сторож, потому что в закладывании за воротник он переплюнул всех остальных. Постоянно – в подпитии. Паша поинтересовался как-то:
      – Сервер, а что мулла говорит? – Имелось в виду неприятие в мусульманстве пьянства как масштабного явления, просто пьянства…
      – А ничего не говорит: увидит меня, головой покачает только и мимо проходит.
      Но остальные мечеть посещали регулярно. На работе никаких намазов Паша не замечал, но, сказали, мечеть по субботам посещают непременно, где и узнают все новости татарские и какие-то сообщения, рекомендации.
      Строители – как строители. Параллельно с ними Паша работал некоторое время. Электрикой занимался, и сантехникой, и прочим техническим. Они – кладкой, бетонированием, гипсокартонными работами, плиткой кафельной…
      Всегда были готовы прийти на помощь. В разгрузке материалов, придержать лестницу, мало ли что…
      Задевали иногда Пашу:
      – Выпей с нами, не мужик, что ли…
      Паша иногда стебался над самым смешливым, но и самым расположенным к нему – Ремзе.
      – Эй, Ремзе, тебе не стыдно, а? Тебе уже сорок лет скоро будет, а ты ещё ни одного русского не зарезал…Не стыдно?
      Конечно, юмор был запредельно-обывательский. Но все понимали, что «свойский». Сработались же.
      Ремзе молчаливо-застенчиво улыбался… Жена у него ушла. К родителям. Детей забрала и ушла. Татары на работу приезжали из близлежащих сел, а жена Ремзе ушла к родителям – подальше, в южнобережный поселок. Ремзе названивал ей постоянно. Её вердикт был, конечно, обычным: перестанешь пить, подумаю, может, вернусь. Ремзе переживал…
      Паша через года полтора узнал случайно: Ремзе образумился, машину купил, жена вернулась, все хорошо.
      В поселке, где половина населения уже была татарской, жил Пашин старинный товарищ, сдружились на заводе, как раз Сервер там и проживал.
      – Сервер, а ты знаешь такого – Саша Хрущ? В низине, у речки живёт…
      – Саша Хрущ? Саша Хрущ… А, дядя Коля!..
      Смеялись все.
      Спрашивал Паша у них про «Хизб-ут-тахрир», запрещенную в России и почти во всех странах мира, но легально действующую на Украине, есть ли у них в селе?..
      – А где их нет? – откровенничали.
      А Паша, да, задумывался. Нехорошо.
      Но после референдума, когда Крым вернулся в состав России, стали разбираться с «тахрировцами». А то дело и впрямь зашло в очень нехорошую сторону.
      Как-то побывал Паша у тетки своей в родной деревне, так там, вообще, русская мама двух сыновей, муж – татарин, получив известие о смерти одного сына в Сирии, воевавшего на стороне боевиков, заявила: и второго пошлю, и сама поеду…
      Как можно так задурить?
      После референдума татары пару дней на работу не являлись, объяснили: в мечети им рекомендовали не ходить на работу некоторое время – ?..
      Странно! Значит, при Украине смелости через край, им и потакали бандеро-украинские власти, вот же бандеровцы русских ненавидят…
      Никаких антитатарских настроений после референдума не возникло. За «тахрировцев» взялись, конечно. Но и поделом. Неча воду мутить…
      Кстати, и у Мустафы, и у Равшана были русские жены… Вроде бы их жены и не против принятия со временем мусульманства. Но это их дело…
      А то, что выпивали татары, – нетипичные какие-то Паше попались.
      Кстати, когда встречались редко-редко в городе, обнимались и непременно звали они Пашу в гости…