Размышлизмы. Кучка сорок вторая

ПРЕДИСЛОВИЕ К КУЧКЕ СОРОК ВТОРОЙ

Незабвенный Златоуст, Виктор Степанович сказал о себе: “Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа”. Не жизнь - мечта токсикомана!

О себе могу сказать скромно: “Моя жизнь прошла в атмосфере бухучета и налогооблажания (не опечатка!). Атмосфера какая-то спертая”.


КУЧКА СОРОК ВТОРАЯ

Женщины пользуют мужичков или как подсветку или как затемнение. Мужички женщин тоже, но наоборот.

Трагедия совпадения мужчины и женщины. Надо встретиться не только в пространстве, но и во времени.

Я все смогу понять, но принять немного.

Работал, другими словами, мечтал.

Организму не прикажешь! А отдельным органам, например сердцу, приказать даже очень можно. Душе, вообще, по умолчанию.

Много есть крестов на свете: православный, католический, тевтонский, папский, андреевский, копский... Бухгалтерская Голгофа - двусторонний бухгалтерский счет, в просторечьи профессионального жаргона-сленга - самолетик. А ведь это крест Святого Антония!
Святой Антоний первый бухгалтер! Бухгалтеру как всегда неповезло - распяли. Налоговое ведомство, собственники, правление?

Недоумение. Самое отвратное, по-моему, состояние человека. Все равно как в любой командной игре при переходе из обороны в атаку тебя обрезали - перехватили мяч.

“Все и сразу” почти всегда оборачивается “ничего и никогда”. “Хочешь выйти замуж за генерала, выходи за лейтенанта и делай из него генерала”.

Сколько я заработаю на вас? Сколько вы заработаете на мне? Цифры опять не сошлись. Причем, в обе стороны.

Чем лучше алкоголь, тем меньше его надо.

Писатели-постраничники и переводчики-познаковщики сделали литературу в России такой многословной.
Владимир Владимирович Маяковский изобрел лесенку в поэзии, чтобы увеличить свой построчный гонорар.
Потиражные западные значительно уменьшают объем произведения. Но “Продолжение следует...” догоняет русскую литературу в словоблудстве.