Возмездие. Сериал. 10 серия

© 2011. Андрей Карелин


1. НАТ. ПОСЕЛОК КАЛПАШЕВО. УТРО. 

НИНА смотрела на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА с улыбкой, он отвечал ей добрым, ласковым взглядом и казалось, что грубый командный голос младшего коменданта Текебаева, кличка которого была КИРГИЗ, относится совершенно не к ним.

КИРГИЗ
…ссыльных Перовского, Бутромеева, Горфункеля отпустить из отряда для выполнения своих частных дел с обязательством быть на пристани к семи часам вечера… Неявка в указанное время будет рассматриваться как побег, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

КИРГИЗ недобрым взглядом оглядел тех, кого отпускали для этого затяжного глотка свободы, протяженностью в семь часов: антропософ ЯША, РОДИОН, НИНА и СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ чувствовали себя не просто отпущенными на короткий промежуток времени, но освобожденными: они светло улыбались друг другу и даже НИНА, которая не была ссыльной, чувствовала радость свободы.

КИРГИЗ
(усмехнувшись). Разойтись…

Неровный и без того строй распался. Ссыльные побрели в сторону поселка.

 НИНА
(СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ, ласково). Надеюсь, семи часов мне хватит, чтобы, наконец, стать твоей  женой…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ остановился, внимательно посмотрел на НИНУ.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(тихо). Ведь ты слышала, что сказал комендант… Я – это твоя погибель… Еще не поздно передумать…

НИНА
Я предпочитаю погибнуть, Сережа… Но только вместе с тобой.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ заворожено посмотрел на нее, словно видел впервые.

2. ИНТ. КВАРТИРА СЕВЕРЦЕВА. УТРО.


В доме ВЛАДИМИРА ИВАНОВИЧА СЕВЕРЦЕВА, единственного близкого САШЕНЬКЕ человека, родными казались даже темно-ореховые строгие стулья, мрачный буфет и обеденный стол. Сам дядя — ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ — вызывал в ней чувство не столько любви, сколько уважения и родственного тщеславия. Ей нравились его офицерская осанка, ореол незаменимого специалиста, которым он был окружен в больнице, и повелительная манера разговора на операциях, когда в перчатках и в маске он отдавал короткие отрывистые приказания ей и окружающим его ассистентам. Сейчас ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ сидел за столом и завтракал вместе с САШЕНЬКОЙ.  Внешне он был абсолютно спокоен, но САШЕНЬКА, за долгие годы прекрасно изучившая его, была совершенно уверена в том, что случилась какая-то неприятность. Спрашивать у него САШЕНЬКА не решалась, в их отношениях это было не принято. Наконец, СЕВЕРЦЕВ отложил салфетку и произнес, чуть усмехнувшись… 

СЕВЕРЦЕВ
Неделю назад случился, не поверишь, забавный случай…

САШЕНЬКА
(улыбнувшись). Какой же?

СЕВЕРЦЕВ
Мой сосед, Тихон, рабочий-путиловец… попросил у меня бумагу и чернил…

САШЕНЬКА
Он умеет писать?

СЕВЕРЦЕВ
(несколько растерянно). Как выяснилось – да, и довольно неплохо…

САШЕНЬКА
Что же ты сделал?

СЕВЕРЦЕВ
Я незамедлительно выдал ему и перо, и чернила… А вчера узнал, для чего они ему понадобились…

Почувствовав случившуюся беду, САШЕНЬКА отложила в сторону столовый прибор и прямо взглянула в глаза СЕВЕРЦЕВУ.

САШЕНЬКА
Для чего же?

СЕВЕРЦЕВ
(чуть дрогнувшим голосом). Чтобы написать на меня донос, — дескать, санитар Михаил Иванович эксплуатируется мною на дому и приходит раз в неделю прибираться, именуя меня «высокоблагородием»….

Рука САШЕНЬКИ едва заметно сжала от негодования краешек скатерти на кухонном столе. САШЕНЬКА понимала, чем закончится для ее дяди это неожиданное откровение рабочего-путиловца ТИХОНА.

САШЕНЬКА
(возмущенно). Какая низость…

СЕВЕРЦЕВ сделал неопределенный жест рукой, словно хотел отмахнуться от назойливых воспоминаний о неприятном инциденте…

СЕВЕРЦЕВ
Это люди… Я давно не жду от них ничего хорошего…

В глазах САШЕНЬКИ был немой вопрос, она смотрела на СЕВЕРЦЕВА с тревогой.

САШЕНЬКА
Что же… теперь… будет?

СЕВЕРЦЕВ был сдержан, спокоен.

СЕВЕРЦЕВ
Вчера, прямо у дверей операционной меня настигла секретарь месткома… вызывают на собрание… Сегодня в 12… Вероятно будут… как это сейчас принято говорить «чихвостить».
 
САШЕНЬКА
Неужели они способны…

СЕВЕРЦЕВ
Они способны на все… Но моя судьба мало меня беспокоит.

СЕВЕРЦЕВ с тревогой посмотрел на племянницу.

СЕВЕРЦЕВ
А вот ты…

САШЕНЬКА подошла к нему, обняла. Они оба задумчиво смотрели через окно на чудесное майское утро, дававшее старт новому дню.

3. НАТ. ПАРК У ДОМА ТАНИ. УТРО.

ТУМАНОВ, который пережил накануне трагическую встречу с ОЛЬГОЙ НИКИТИЧНОЙ ВАЛУЕВОЙ, зашел перед работой к ТАНЕ, ставшей не просто его невестой, а единственным живым человеком, которому он мог и был готов излить душу. Сейчас они брели по утреннему, еще не проснувшемуся до конца парку, ТУМАНОВ держал ТАНЮ под руку и говорил, говорил торопливо, словно боялся, что она прервет его, и этот поток боли так и останется в его душе неразделенным.

ТУМАНОВ
(глухо). Мать прибежала попрощаться с детьми, ее высылают в Караганду… И узнала, что ее сын не просто умер, не просто похоронен, а сожжен в крематории, потому что у его сестры не было денег на обыкновенное отпевание и похороны… Родственники ничем не смогли… или не захотели помочь…

ТАНЯ с невыразимой тоской посмотрела на ТУМАНОВА. Казалось, она чувствовала его боль каждой клеточкой своего тела.

ТАНЯ
Милый… Мне кажется, что кошмар никогда не закончится… на нашем веку…

ТУМАНОВ задумался, посмотрел в блестящие от слез глаза ТАНИ.

ТУМАНОВ
…Во времена Германской войны мне приходилось видеть сотни смертей… Я вдруг порой начинаю понимать, почему мы оказались побеждены… Равнодушие… Холодность… На фоне, порой, мнимого благородства и прекрасного воспитания. Они, пролетарии, сплоченнее нас… Сплоченнее в ненависти к тем, от которого терпели столетиями...

Ресницы ТАНИ удивленно взметнулись вверх.

ТАНЯ
К нам?

ТУМАНОВ взял ее за руку и нежно сжал пальчики в бархатной перчатке, уходя от прямого, но столь очевидного ответа.

ТУМАНОВ
Спасибо тебе, что ты погуляла со мной…

ТУМАНОВ улыбнулся, улыбнулся грустно, но со светлой радостью в глубине взора.

ТУМАНОВ
Знаешь, я очень хочу дожить до одного дня…

ТАНЯ догадывалась, о чем он хочет сказать, но с волнением в голосе спросила.

ТАНЯ
До какого же?

ТУМАНОВ
До дня, когда ты станешь моей женой… Когда это случится?

ТАНЯ покачала головой.

ТАНЯ
Давай не будем спешить… Я еще так хочу побыть твоей невестой…

Во взгляде ТУМАНОВА проскользнуло отчаяние, которое не ускользнуло от ТАНИ. И она поспешила сказать.

ТАНЯ
Может быть, летом…

ТАНЯ поднялась на цыпочки и коснулась губами щеки ТУМАНОВА.

ГОЛОС ЛЕЛИ
(удивленно). Доброе утро…

ТАНЯ вздрогнула, словно поцелуй, которым она только что наградила ТУМАНОВА за терпение, был чем-то крайне непристойным, недозволенным… И теперь двоюродная сестра была в курсе ее поступка. ТУМАНОВ учтиво поклонился ЛЕЛЕ. ЛЕЛЯ ответила удивленной полуулыбкой.

ЛЕЛЯ
(ТАНЕ, несколько растерянно, словно оправдываясь). Я была у тебя… Мадам сказала, что ты ушла, разве мы не собирались разучивать ноты?

Возникла неловкая пауза. ТУМАНОВ понял, что его присутствие здесь совершенно не комильфо.

ТУМАНОВ
(с иронией). Меня выгонят с работы, если я не появлюсь там через 10 минут… (ТАНЕ). Всего доброго
Татьяна Всеволодовна… (ЛЕЛЕ). Мое почтение…

Раскланявшись, ТУМАНОВ удалился. ЛЕЛЯ испытующе посмотрела на сестру.

ЛЕЛЯ
(несколько иронично, с ехидцей). Этот Казаринов… Он на редкость мил и галантен…

ЛЕЛЯ посмотрела на ТАНЮ, во взгляде ее проскользнуло что-то вроде презрения к кузине, которая только что поцеловала человека из другого сословия…

ЛЕЛЯ
…но ведь он – простой слесарь…

На лице ЛЕЛИ играла легкая недоуменная полуусмешка. ТАНЯ поняла, что теперь, после этого поцелуя, свидетелем которого стала ЛЕЛЯ, она не может не сказать сестре о том, кто такой на самом деле НИКОЛАЙ ТУМАНОВ.

ТАНЯ
Он никакой не слесарь… (Строго.) Не вздумай никому говорить… Он князь… Князь Николай Туманов…

ЛЕЛЯ потрясенно взглянула на сестру, затем перевела взгляд вдаль, туда, где вот-вот за поворотом должна была исчезнуть фигура НИКОЛАЯ ТУМАНОВА.

4. ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ЗАГСА В ПОСЕЛКЕ КАЛПАШЕВО. УТРО.

Из торжественного  убранства в ЗАГСе поселка Калпашево были только красный флаг РСФСР и портрет Ленина, сурово взирающий со стены на всех тех, кому в это трудное время и в этом ужасном месте пришло в голову стать молодоженами. Простуженный, одетый в потертый пиджак поверх свитера и кожаные сапоги основательно испитый ДИРЕКТОР ЗАГСА, который, впрочем, был здесь единственным работником, оглушительно высморкался  и спросил:

ДИРЕКТОР ЗАГСА
Фамилии менять будете?

НИНА с радостью вопросительно взглянула на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА… В петлицу его потрепанного пиджака, застёгнутого только на верхнюю пуговицу, был вдет весенний лесной цветок - пролеска. Однако СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ не успел ответить. Кряхтя, усаживаясь за стол, ДИРЕКТОР ЗАГСА произнес.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
На смену фамилий уйдет месяца два-три… Запросы, туда, сюда…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ нахмурился, хотел сказать что-то едкое, но НИНА дернула его за рукав.

 НИНА
(быстро, СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ). Стану Перовской, когда ты вернешься в Питер…

Затем НИНА улыбнулась ДИРЕКТОРУ ЗАГСА.


НИНА
Останемся при своих фамилиях…

ДИРЕКТОР ЗАГСА посмотрел на них почти враждебно, открыл книгу учета актов гражданского состояния, смахнул пыль с давно не открывавшихся страниц, снова достал платок, снова высморкался…

ДИРЕКТОР ЗАГСА
Что ж… Тогда можем, пожалуй, и начать… Зовите свидетелей…

НИНА удивленно взглянула на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Помилуйте, каких свидетелей?

ДИРЕКТОР ЗАГСА посмотрел на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА как на сумасшедшего, затем заученно произнес строчку из Кодекса о браке и семье РСФСР

ДИРЕКТОР ЗАГСА
«Для сочетания браком разнополых лиц, достигших совершеннолетия, требуется участие не менее двух лиц в качестве свидетелей регистрации данного акта гражданского состояния…» - что непонятного?

НИНА удивленно посмотрела на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Но мы не знали об этом…

ДИРЕКТОР ЗАГСА устало посмотрел на настенные часы и захлопнул книгу.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
(кисло улыбаясь). Граждане… У меня на другом конце села заслуженная доярка тройню родила сегодня … Через 20 минут закрываюсь… Еду регистрировать в полевых условиях, так что, как говорится, будьте любезны, в другой раз…

В глазах НИНЫ промелькнуло отчаяние. СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ решительно подошел к ДИРЕКТОРУ ЗАГСА.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Неужели без свидетелей никак нельзя?

ДИРЕКТОР оглушительно высморкался в третий раз.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
Гражданин, вам же русским языком говорят – рожать, умирать по закону – милости просим, можете без свидетелей, а бракосочетание – дело сурьёзное…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ метнулся к выходу, оставив НИНУ тет-а-тет с ДИРЕКТОРОМ ЗАГСА. Через окно, НИНА видела, как СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ опрометью кинулся бежать по улице.

5. ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ МЕСТКОМА. ПОЛДЕНЬ.

В белом халате и косыночке, закусив губы и сжав сложенные на коленях руки, САШЕНЬКА сосредоточенно вслушивалась в ту паутину, которой старательно опутывали ДОКТОРА СЕВЕРЦЕВА.
Три главных противника — предместком товарищ ИВАНОВ, товарищ КАДЫР, не весьма хорошо говоривший по-русски, и маленький местечковый еврейчик АЙЗЮКОВИЧ, посмеиваясь, изощрялись, как только могли, в ехидных вопросах.

АЙЗЮКОВИЧ
А вот расскажите-ка нам, товарищ старший хирург, как вы там, в Белой армии у черного барона, всем вашим операционным штатом спасали царское офицерье...

ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ с прищуром взглянул на АЙЗЮКОВИЧА. В этом взгляде СЕВЕРЦЕВА чувствовались брезгливость и презрение, которое он испытывал по отношению к сборищу, в котором он присутствовал в данный момент. СЕВЕРЦЕВ еще раз оглядел собравшихся, они пытливо смотрели на него, ожидая ответа.


СЕВЕРЦЕВ
(тихо, спокойно). Спасал… Да будет вам известно, я — врач и целовал крест, кончая Академию, что никогда ни одному человеку не откажу в помощи. Я эту работу продолжаю и теперь, и какая бы власть ни была — останусь при ней.

ПРЕДМЕСТКОМ ИВАНОВ, невысокий лысоватый мужчина лет 45-ти, в клетчатой рубашке, наглухо застегнутой под пиджаком, иронично взглянул на СЕВЕРЦЕВА и откинулся на спинку стула.

ИВАНОВ
(обдумывая каждое слово, с оттенком собственного превосходства). В какой-то степени, товарищ Северцев, то чем вы и ваша… племянница… будете заниматься в ближайшие годы, зависит от… нас…

ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ и САШЕНЬКА переглянулись. Начавшееся дело преследования СЕВЕРЦЕВЫХ приобретало всё более угрожающий оттенок. СЕВЕРЦЕВ вдруг понял, что себя ему не спасти, но рядом сидела САШЕНЬКА, единственный родной человек. ИВАНОВ слегка толкнул в бок задремавшего было КАДЫРА, словно призывая его «поактивничать». КАДЫР проснулся и, сурово посмотрев на старого доктора, спросил.

КАДЫР
(с акцентом, возмущенно). А что насчет портретов Николая Второго? Это правда, что они развешаны у вас дома?

ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ усмехнулся.

СЕВЕРЦЕВ
…про портреты Николая Второго, я знаю, от кого это исходит: мой сосед — столяр — видел у меня монографию Серова, в которой есть портрет государя-императора. Уж не должен ли был я вырвать его и тем испортить издание?

АЙЗЮКОВИЧ вытянул в направлении ДОКТОРА СЕВЕРЦЕВА огрызок простого карандаша, которым еврей словно целился в дядю САШЕНЬКИ.
На лице САШЕНЬКИ появились мелкие капли пота, на секунду она прикрыла глаза, пытаясь справиться с тем отвращением к происходящему хамству, которое нахлынуло не нее вдруг.

АЙЗЮКОВИЧ
А отчего вы никогда общих собраний не посещаете? Как-то это не по-советски выходит.

СЕВЕРЦЕВ взглянул в глаза АЙЗЮКОВИЧУ.

СЕВЕРЦЕВ
Не хочу: я привык делом заниматься, а не язык чесать. Вы на этих собраниях из пустого в порожнее переливаете, вот прямо как сейчас… а мне это не интересно. Мне время слишком драгоценно.

КАДЫР
(всё так же сурово). Вот говорят о вас, что вы не любите слова «товарищ» и никогда не произносите его. Тоже очень показательно! Советскому человеку это слово дорого.

ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ отрицательно покачал головой…

СЕВЕРЦЕВ
Вы ошиблись, юноша…

КАДЫР
(удивленно). Ошибся? В чем?

СЕВЕРЦЕВ
Я не советский человек…

АЙЗЮКОВИЧ, ИВАНОВ и КАДЫР с недоумением взглянули на СЕВЕРЦЕВА.
ИВАНОВ подался вперед.

ИВАНОВ
То есть… как?

СЕВЕРЦЕВ не спешил отвечать.

6. НАТ. УЛИЦА В КОЛПАШЕВО. ДЕНЬ.

По улице бежал СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ. Он огляделся по сторонам…
…но ни РОДИОНА, ни антропософа ЯКОВА нигде не было.
СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ посмотрел на часы. До закрытия ЗАГСА оставалось 10 минут.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(сам себе, досадливо). Где же вы, черт…

Неожиданно его взгляд упал на витрину книжного магазина, за которой стояли РОДИОН и еврей ЯКОВ, державший в руках книгу, и увлеченно рассказывавший о ней молодому человеку.
СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ ринулся в магазин.

7. ИНТ. КНИЖНЫЙ МАГАЗИН В КОЛПАШЕВО. ДЕНЬ.

ЯКОВ держал в руке книгу КАНТА и, жмурясь от удовольствия, рассказывал РОДИОНУ.

ЯКОВ
Видишь ли, Родя, Кант признавал возможность познания, но при этом ограничивал эту возможность способностями человека, то есть познать можно, но не всё…

Вбежавший СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ схватил ЯКОВА за руку.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Бежим! У нас всего 10 минут…

РОДИОН испуганно посмотрел на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА.

ЯКОВ
Сергей… Это же «Критика чистого разума» Канта…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(отчаянно). Да черт с ним, с Кантом! Бежим!

Перепуганные РОДИОН и ЯКОВ бросились к выходу.
СТАРИЧОК-БУКИНИСТ с удивлением посмотрел вслед этой троице.

СТАРИЧОК-БУКИНИСТ
(возмущенно). Черт с ним – с Кантом?! Ну знаете ли…

СТАРИЧОК-БУКИНИСТ поднял оброненную ЯКОВОМ книгу и, кряхтя от негодования, водрузил ее обратно на полку.

8. ИНТ. ЗАГС В КОЛПАШЕВО. КОРИДОР. ДЕНЬ.

НИНА сидела в коридоре. На ее грустном лице скользила растерянная улыбка. Из дверей «церемониального кабинета» вышел ДИРЕКТОР ЗАГСА. Увидев НИНУ, он удивился, затем произнес «металлическим» голосом спивающегося бюрократа.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
(уныло). Ухожу… Завтра ЗАГС не работает… День водолаза…

НИНА
(удивленно). Какое отношение имеют водолазы к актам гражданского состояния?

ДИРЕКТОР ЗАГСА
(возмущенно). Что за антисоциальная позиция, гражданочка?! Водолазы – что? - Не люди? Не рождаются, не женятся, не умирают, по-вашему?

НИНА устало кивнула головой, чуть улыбнувшись. В это время распахнулась дверь, в коридор ЗАГСА вбежали РОДИОН, ЯКОВ и сам жених СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ.
 
ДИРЕКТОР ЗАГСА
(посмотрел на часы, тоскливо). Не успеем ведь за пять минут…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(твердо). Еще как успеем…

РОДИОН и ЯКОВ улыбались, глядя на НИНУ и СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА.
ДИРЕКТОРУ ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

9. ИНТ. ЗАГС В КОЛПАШЕВО. КОМНАТА ЦЕРЕМОНИЙ. ДЕНЬ.

Простуженным голосом ДИРЕКТОР ЗАГСА в тональности «Упокой, Господи…» прочитал СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ и НИНЕ, позади которых стояли ЯКОВ и РОДИОН, казенный текст.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
(уныло). Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики объявляю вас мужем и женой…

ДИРЕКТОР ЗАГСА захлопнул амбарную книгу и, поставив два штампа в документах НИНЫ и СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА, снова посмотрел на часы.

ДИРЕКТОР ЗАГСА
(недовольно). Поздравляю, товарищи! Ну, вот… Магазин на обед закрыли… Теперь ждать еще час…

Страдание ДИРЕКТОРА ЗАГСА, с утра томившегося в этой глухомани без опохмела, не могло не вызвать вспышки хохота среди компании из четырех человек, которые занимались, пожалуй, самым странным делом на свете – соединяли две судьбы, не имевшие будущего в этой стране.

10. ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ПРЕДМЕСТКОМА. ДЕНЬ.

ИВАНОВ, вперившись глазами в, на первый взгляд, бесстрастное лицо СЕВЕРЦЕВА, повторил вопрос:

ИВАНОВ
Как вас прикажете понимать, Северцев? Что значит – не советский человек? Может быть, вы… (Усмехнулся). Иностранный шпион?

СЕВЕРЦЕВ
(спокойно). Мне шестьдесят пять лет: пятьдесят лет моей жизни приходятся на Царскую Россию; у меня сложились определенные привычки, и я не намерен ломать себя в угоду вам. Советское государство нимало не пострадает, если я назову мою санитарку Пашей, а не «товарищем». Наша почтенная Пелагея Петровна, во всяком случае, на это не жалуется.

АЙЗЮКОВИЧ вновь попытался припереть СЕВЕРЦЕВА к стенке «фактическим материалом», который был собран из слухов и сплетен о старом хирурге:

АЙЗЮКОВИЧ
А правда ли, что санитар Михаил Иванович эксплуатируется вами на дому и до сих пор вытягивается перед вами в струнку, именуя «высокоблагородием»?

СЕВЕРЦЕВ, не выдержавший этих вопросов, рассмеялся.
 
СЕВЕРЦЕВ
Чепуха! «Высокоблагородием» никогда не называет, а выправка военная у Михаила Ивановича останется до последнего дня жизни, как и у меня, — это не забывается у старых служак.

Но атака продолжалась.

КАДЫР
(возмущенно, с акцентом). …Штат-то вы себе подбираете все из царской армии — своими людьми себя окружать желаете, а человеку, которого к вам назначила парторганизация, с вами житья нет!

СЕВЕРЦЕВ иронично посмотрел на КАДЫРА.

СЕВЕРЦЕВ
Вы себя имеете в виду, молодой человек?

АЙЗЮКОВИЧ
(возмущенно). Да, он имеет в виду себя! За что, доктор Северцев, вы выгнали из операционной товарища Кадырова? Классовая ненависть взыграла?

СЕВЕРЦЕВ хлопнул ладонью по столу.

СЕВЕРЦЕВ
(гневно). Перестаньте, наконец, нести чушь, милостивый государь… Этот ваш Кадыров не годится в хирурги! А выгнал я его, когда увидел, как он уже приготовленными к операции руками почесал себе нос, а после поднял их и держал как стерильные. Я сначала не показал виду, что заметил, и он уж готов был начать оперировать, если бы я не устроил скандал. Это — нарушение хирургической этики, неслыханное в нашей практике, это — преступление!

КАДЫРОВ вскочил на ноги.

КАДЫР
Полегче! Преступление против чего?

СЕВЕРЦЕВ
Против совести! Моя врачебная совесть не разрешает мне допускать вас к операционному столу… вам надо сначала вырасти в культурном отношении. Мне все равно, кто вы — русский, еврей или киргиз — я бы и русского так же осадил. Было ведь, что я забраковал товарища Синявина, которого вы так же опрометчиво подсунули мне в ассистенты…

СЕВЕРЦЕВ сделал паузу, обвел всех глазами. Стояла зловещая тишина. Взгляд СЕВЕРЦЕВА упал на САШЕНЬКУ, которая испуганно смотрела на него, опасаясь за его здоровье.

СЕВЕРЦЕВ
(тихо). Теперь что касается племянницы — мы с ней сработались, как и с Михаилом Ивановичем. На операциях она понимает меня с полуслова; она безошибочно угадывает, какой по ходу операции требуется инструмент, и протягивает мне его, не дожидаясь просьбы; вы — профаны! И не понимаете, сколько значат в нашем деле секунды, когда человек лежит под хлороформом, и я слышу от врача-наркотизатора, что пульс слабеет! С Александрой Георгиевной мы довели до минимума процент послеоперационных нагноений. Ни с кем мне уже не наладить так работу! Дело не в родственной опеке — в другой операционной ей было бы и спокойней и выгодней. Я требователен и строг. Я ни разу не отметил ее в приказе ни премией, ни благодарностью, которую она, безусловно, заслуживает огромной добросовестной работой, — я боялся обвинений в родственном пристрастии — я знал, что вы сейчас же готовы загалдеть и заулюлюкать. Я уже стар, чтобы привыкать к новому человеку в такие невероятно ответственные минуты — я работать могу только с ней. А впрочем, вы, с вашими деревянными нервами, разве можете понять хоть что-нибудь?

САШЕНЬКА в первый раз слушала оценку себе из уст своего дяди, и радостная гордость зажгла румянцем ее щеки. С места поднялся ИВАНОВ.

ИВАНОВ
Товарищи, взвесьте, что мы имеем на сегодняшний день в доверенном нам партией учреждении… Ячейку царской армии, которая образовала содружество, не допуская в него посторонних!

ИВАНОВ с негодованием посмотрел на СЕВЕРЦЕВА, САШЕНЬКУ, МИХАИЛА ИВАНОВИЧА и продолжил. 

ИВАНОВ
На собраниях они не бывают, профорга между ними нет, сборщиков мопра и союза и рабочий контроль хирург из операционной прогоняет… В соцсоревновании они не участвуют. Недопустимое в советской жизни явление!

ИВАНОВ сделал передышку, отер платком блестящий жирный лоб, затем, набрав воздуху в легкие, рассудительно продолжил.


ИВАНОВ
Конечно, без специалистов царского времени нам еще лет десять-пятнадцать не обойтись, но ведь нельзя же их держать такой сплоченной массой! Взгляд партии на это известен: прослоить рабочим элементом, разбросать в разные точки и — контроль, контроль, контроль! Я ничего не говорю: товарищ медсестра Северцева и Михаил Иванович еще молодые люди — старательные работники, подают большие надежды, их еще перевоспитать можно…

САШЕНЬКА вспыхнула и хотела было встать, чтобы возразить…
…но СЕВЕРЦЕВ одними губами тихо сказал ей…

СЕВЕРЦЕВ
Сиди…


ИВАНОВ
(продолжает). Но заведующий операционной создает обстановку недопустимого самоуправства, вредно влияет на окружающих и упорно изолируется в своей среде. Нельзя допустить, чтобы он продолжал свое вредное дело!

ИВАНОВ посмотрел на ДАМУ С ПРОСЕДЬЮ, которая во время его выступления демонстративно читала книгу, затянутую в непроницаемую кожаную обложку с закладкой.

ИВАНОВ
Явный подбор сотрудников, товарищи! Вот недавно, когда пустовало место фельдшера приемного покоя, он нам рекомендовал одну гражданочку: латинский-де знает, ну, и грамотность абсолютная — примите за моим ручательством! А на деле что оказалось, товарищи? У дамочки этой муж взят недавно в лагерь, как вредитель, а сама она в прошлом тоже царская сестра милосердия, и притом церковница: дочка и сын к ней на службу забегают; мне их разговоры передавали: «Мы тебя, мамочка, будем ждать на трамвайной остановке, чтобы поспеть на всенощную к «Господи воззвах». А раз дочка прямо из церкви сюда; да втихомолку просфору сует: мы за здравие папочки вынули... И это в стенах учреждения, товарищи! Вот каковы ставленники нашего хирурга! Уж лучше мы обойдемся без абсолютной грамотности, своими силами. Не пробуйте отрицать, гражданочка, верные люди передавали!

САШЕНЬКА взглянула на ДАМУ С ПРОСЕДЬЮ, сидевшую у самой двери. ДАМА С ПРОСЕДЬЮ работала еще недавно, и САШЕНЬКА сначала удивилась ее присутствию на собрании, так как прямого отношения к операционной она не имела. Все время, пока говорилось о ней, эта дама оставалась спокойна, но при последних словах ДАМА С ПРОСЕДЬЮ встрепенулась и встала.

ДАМА С ПРОСЕДЬЮ
Товарищи, я отрицать не собираюсь — я действительно посещаю церковь и не перестану этого делать. Но старший хирург Северцев не имел понятия об этом; он знал, что мне трудно без мужа с детьми — вот все, что ему обо мне известно!

САШЕНЬКЕ понравилось то спокойное достоинство, с которым незнакомка произнесла эти слова. АЙЗЮКОВИЧ искоса посмотрел на санитара МИХАИЛА ИВАНОВИЧА.

АЙЗЮКОВИЧ
А что скажут люди из ячейки? Вот вы, Михаил Иванович…

МИХАИЛУ ИВАНОВИЧУ было около 40-ка, он поднялся и бросил растерянно-удивленный взгляд на доктора СЕВЕРЦЕВА, человека, которого он действительно уважал.

МИХАИЛ ИВАНОВИЧ
От товарища старшего хирурга плохого никогда ничего не видали! Когда говорят, я перед ним вытягиваюсь, могу доложить, что никто меня к этому не вынуждает; а я сам рад стараться, потому как приобвык почитать товарища господина хирурга смолоду. А ежели я им по выходным дням паркет на квартире натираю, так это по моей доброй воле, и за то они мне платят со всей щедростью. Могу доложить, что ни с кем работа так складно у нас не пойдет, как с их благородием... товарищем Владимиром Ивановичем…

МИХАИЛ ИВАНОВИЧ сел. АЙЗЮКОВИЧ, КАДЫРОВ, ИВАНОВ переглядывались, многозначительно улыбаясь. Взгляд СЕВЕРЦЕВА упал на САШЕНЬКУ, которая хотела что-то сказать в защиту дяди. СЕВЕРЦЕВ поспешил остановить ее.

СЕВЕРЦЕВ
(САШЕНЬКЕ). Пожалуйста, молчи хоть ты…

ИВАНОВ
(СЕВЕРЦЕВУ). Скажите, Северцев, согласны вы были бы, дай мы вам шанс, работать с другим составом помощников?

СЕВЕРЦЕВ
(зло). Это с каким же?

ИВАНОВ
(гордо). С пролетарским!

СЕВЕРЦЕВ
То  есть, с безграмотным?

АЙЗЮКОВИЧ покачал головой, достал из кармана таблетку, запил водой.

АЙЗЮКОВИЧ
Ну, знаете ли! Неслыханно!

СЕВЕРЦЕВ
Не трудитесь уточнять… Я отвечу…

СЕВЕРЦЕВ поднялся.

СЕВЕРЦЕВ
(твердо). Согласиться работать с безграмотными помощниками – значит подписать больным приговор. (Кричит). Нет и еще раз нет, не согласен!

11. НАТ. ПОСЕЛОК КОЛПАШЕВО. УЛИЦА. ДЕНЬ.

Эта «свадьба» обошлась без белого платья, «Мендельсона» и плачущих от восторга гостей. По улице шел РОДИОН, он играл на баяне, пел песню:

РОДИОН
Ой, рябина кудрявая, белые цветы,
Ой, рябина, рябинушка, что взгрустнула ты? Лишь гудки певучие смолкнут над водой, я иду к рябинушке тропкою крутой…


Рядом с ним, задумчиво улыбаясь, шел антропософ ЯКОВ.

НИНА
(счастливо выдохнула). Ну, хоть теперь я не «сиятельство», Слава Богу!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(рассмеялся). Хрен редьки не слаще!

РОДИОН свернул гармонь, улыбнулся молодоженам.

РОДИОН
Сергей Петрович! Я такого человека, как вы, отродясь не видывал! И во сне не мерещилось, что бывают такие. Не знаете вы, что они для меня значат, Нина Александровна!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ недовольно поморщился.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(нарочито сурово). Не говори «они». Называй имя и отчество…

Но РОДИОНУ хотелось выговорить свою мысль, и он пропустил мимо ушей поправку.

РОДИОН
(Весело). Мне бы должно благословить ссылку за встречу с вами, да я бы, может, и благословил… (Загрустив). Только вот мать у меня на старости лет одна по чужим избам, бедная, мотается. Ну, и заропщешь другой раз.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ положил ему руку на плечо, слегка приобняв.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Что тебе сказали об отце?

РОДИОН
(глухо). Сказали, что без права переписки… Коли помрет – известим… А обвинен, мол, и ты, и тятька твой правильно: кулаки вы и поблажки вам никакой не будет… (Отчаянно).  А какие же мы кулаки, когда без чужой помощи всю жисть хозяевали? Ну, да я не унываю, Сергей Петрович: везде есть хорошие люди.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ посмотрел на часы.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВЧИ
(тихо). Пора на пристань…

НИНА посмотрела на своего мужа и тихо прижалась к его плечу: счастье замужней жизни прикрывала собой тень беды, еще туманной, неясной…

12. ИНТ. КАБИНЕТ СЕВЕРЦЕВА. ДЕНЬ.

СЕВЕРЦЕВ вошел в кабинет, оглядел стены, к которым привык за столько лет. На столе стояла фотография покойной жены.
СЕВЕРЦЕВ подошел к ней, посмотрел тяжелым взглядом, достал из шкафа военный вещевой мешок, бережно положил туда фотографию в рамке, на секунду прикрыл глаза, затем продолжил собирать вещи. 
Стало ясно, что в больнице он больше не работает. Вошла САШЕНЬКА.

САШЕНЬКА
(потеряно, взволновано). Дядя! Это ужасно!

Она подбежала к СЕВЕРЦЕВУ, тот обнял ее, прижал к себе, погладил по голове, глядя куда-то в пустоту, сказал вдруг тихо: 

СЕВЕРЦЕВ
Ты как-то обмолвилась, что ведешь дневник…

САШЕНЬКА вздрогнула: дневник содержал сокровенное, и упоминание о нем в этих предлагаемых обстоятельствах было крайне болезненным для нее. СЕВЕРЦЕВ увидел реакцию САШЕНЬКИ и, снизив тон до едва уловимого шепота, произнес:

СЕВЕРЦЕВ
Понимай одно… Ты моя племянница… Теперь, после этого судилища, мы должны быть готовы к обыскам…

САШЕНЬКА покорно кивнула головой, молча поцеловала СЕВЕРЦЕВА в щеку, и вышла. СЕВЕРЦЕВ проводил ее тяжелым взглядом.


13. ИНТ. НА ПРИСТАНИ В КОЛПАШЕВО. СУМЕРКИ.

На пристани КИРГИЗ пересчитал прибывших, увидев РОДИОНА, прищурился хитро.

КИРГИЗ
Ну, как… Родька? Получил – ответ от власти народной?

КИРГИЗ явно знал о содержании письма, которое получил РОДИОН. Губы РОДИОНА дрогнули от обиды.

РОДИОН
Я погляжу, вы словно хотели, чтобы у меня ничего не вышло, гражданин младший комендант…

ЯКОВ нахмурился, вдруг почувствовав в этом диалоге что-то зловещее. КИРГИЗ широко, но недобро улыбался.

КИРГИЗ
А кто тебе сказал, что ничего не вышло? (Усмехнулся). Дорога назад долгая, авось найдешь, что искал…

РОДИОН нахмурился, опустил голову и зашагал молча.

14. НАТ. У ПРОХОДНОЙ ЗАВОДА. ВЕЧЕР.

ТУМАНОВ закончил работу и, выйдя на улицу, неожиданно увидел ФРОЛОВСКОГО. В памяти ТУМАНОВА всплыла сцена не дне рождения, где ФРОЛОВСКИЙ весьма отчетливо высказался в защиту большевиков… Издали кивнув головой, ТУМАНОВ хотел было отправиться восвояси, но за спиной услышал голос нагонявшего ФРОЛОВСКОГО:

ФРОЛОВСКИЙ
(удивленно). Отчего же ты сторонишься меня, Николай? Разве я обидел тебя?

ТУМАНОВ обернулся, внимательно посмотрел на ФРОЛОВСКОГО.

ТУМАНОВ
(холодно). После нашей последней встречи мне казалось… что нам больше не о чем разговаривать…

ФРОЛОВСКИЙ улыбнулся.

ФРОЛОВСКИЙ
(нарочито весело). Удивительно! Я всего лишь высказал свою точку зрения… Нетерпение к инакомыслящим, похоже, в равной степени проявляется и у красных, и у белых…

ТУМАНОВ
(сухо). Может быть, Валентин, извини, я спешу…

ТУМАНОВ повернулся, чтобы уйти.

ФРОЛОВСКИЙ
(быстро). Нам, тем не менее, нужно поговорить.

ТУМАНОВ остановился и вновь обернулся к нему.

ТУМАНОВ
Что же ты хочешь от меня?

ФРОЛОВСКИЙ
(тихо, внушительно). Прежде всего, прошу тебя, чтобы этот разговор остался между нами. Вчера я получил вызов в ГПУ и сегодня был там…

ТУМАНОВ
Вот как… (Иронично). Неужели они решили вспомнить о твоем белогвардейском прошлом…
 
ФРОЛОВСКИЙ
(усмехнувшись). Скорее о твоем… Ведь речь шла… О тебе…


ТУМАНОВ огляделся по сторонам, никого подозрительного не было лишь ДВОРНИК подметал территорию завода неподалеку, изредка, совершенно равнодушно, скорей со скуки, поглядывая на ТУМАНОВА и ФРОЛОВСКОГО. ТУМАНОВ взглянул на ФРОЛОВСКОГО. В этом взгляде уже не было прежней вражды, но была настороженность и подозрительность.

ТУМАНОВ
Было бы недурно пройтись…

ФРОЛОВСКИЙ кивнул головой.

15. НАТ. УЛИЦА САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. ВЕЧЕР.

ФРОЛОВСКИЙ, не спеша, шел рядом с ТУМАНОВЫМ, рассказывая на ходу о своем визите в ГПУ.

ФРОЛОВСКИЙ
После формального уточнения моих данных, они мне заявили: «Нам хорошо известно, что вы окончили Пажеский в тысяча девятьсот пятнадцатом году». Я поклонился: «Имел несчастье», — говорю. «Скажите, встречаетесь ли вы с прежними товарищами?» — «Нет, говорю. Очень занят, нигде не бываю». А они мне: «Стереотипная фраза, которую мы знаем наизусть! Перечислите нам ваших однокашников». Я стал им старательно перечислять всех, о которых точно знаю, что погибли. «Так, говорят, а Туманова отчего не назвали?»

ТУМАНОВ быстро взглянул на ФРОЛОВСКОГО, словно пытаясь проникнуть в его мысли. От ФРОЛОВСКОГО не ускользнуло это.

ФРОЛОВСКИЙ
Я уже хотел ответить «убит в Крыму», но показалась мне неуверенность в их вопросе. Знаю ведь я их манеру говорить о неустановленных фактах, как о вполне достоверных, чтобы вернее заставить проговориться.

ТУМАНОВ хмуро кивнул головой. Опыт жестких допросов в ГПУ у него имелся.

ТУМАНОВ
(хмуро). Узнаю их руку…

ФРОЛОВСКИЙ
Вот и я… Почуял, знаешь, что и здесь не без того. Попробую, думаю, сбить со следа, рискну. «Туманов, отвечаю, не нашего выпуска — лет на пять старше, Дмитрий Андреевич, капитан, убит в боях за полуостров». «Точно ли убит?» — спрашивают. «Слышал от очевидцев», — отвечаю. И вдруг они мне преподносят: «А к кому вы ходите на улицу Герцена? Какие у вас там товарищи?»

ТУМАНОВ остановился как вкопанный, понимая, что на этой улице живут ТАНЯ, НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА, МАДАМ…

ФРОЛОВСКИЙ
(продолжил, видя волнение ТУМАНОВА). «Помилуйте, говорю, товарищей там у меня нет — там старуха и внучка прехорошенькая: регулярно бываю у них раз или два в месяц, знакомы с детства».

ТУМАНОВ
(нетерпеливо). Что же они?

ФРОЛОВСКИЙ
«А с Казариновым знакомы?» — спрашивают. «Знаю, говорю… простоват немножко, мужик, однако парень симпатичный!»

ТУМАНОВ засмеялся. Не глядя на то, что разговор шел об опасных вещах, тональность его становилась всё более теплой, вражда между старыми друзьями окончательно таяла, исчезала…

ТУМАНОВ
Ну, так ты, положим, не сказал! Что же дальше?

ФРОЛОВСКИЙ
Взяли расписку, что разговор останется в тайне, и отпустили. Я хотел прийти сегодня к Перовским, да подумал, что такая поспешность покажется подозрительной, могут следить…

ТУМАНОВ чуть виновато посмотрел в глаза ФРОЛОВСКОМУ.

ТУМАНОВ
(хмуро, с трудом). Спасибо, Валентин, ты… оказываешься хорошим другом

ФРОЛОВСКИЙ
(насмешливо). Это со мной случается только в ГПУ.

ТУМАНОВ
(серьезно). Я знаю, что я у них на подозрении… Не так давно я сам пытался их уверить, что Туманов существовал только один — Дмитрий. Твое показание вполне согласуется с моим, что чрезвычайно для меня ценно.

ФРОЛОВСКИЙ
Но рано или поздно они найдут архив  и тогда…

ТУМАНОВ
Один верный человек говорил мне, что архив Пажеского уничтожен и списков пажей нет. Маленькая отсрочка! Только бы тебя не притянули при случае за ложное показание…

ФРОЛОВСКИЙ
(задумчиво). Все мы, что называется, под Богом ходим. Загадывать не стоит. Я тоже думал иногда о том, что архив должен быть кем-то уничтожен: не будь этого, многих бы давно выловили… Но этот вызов, Николай… Я чувствую…

ТУМАНОВ
Что же?

ФРОЛОВСКИЙ
Это только начало… (Очень сумбурно, потеряно). Я готовлюсь к этому… Ты не поверишь, я готовлюсь к этому каждый день…

ТУМАНОВ
(нетерпеливо). Не раскисайте, поручик… К чему же? Высылке, аресту, расстрелу?

ФРОЛОВСКИЙ
(с волнением посмотрел на ТУМАНОВА). Я общался со многими, кого допрашивали так… Обычно после таких допросов они либо обнаруживали у себя в тот же день предписание о высылке, вероятно, бежавшее впереди них домой… Либо…

ТУМАНОВ
(догадываясь). Либо их арестовывали…

ФРОЛОВСКИЙ
(кивнул). ГПУ приходит брать между 4-мя и 5-ю утра – их излюбленное время… Ты знал профессора Мельчанского?

Брови ТУМАНОВА удивленно взметнулись вверх.

ТУМАНОВ
Еще бы! Он преподавал у нас философию в пажеском… Гений, умница… Но, почему… знал?
 
ФРОЛОВСКИЙ
Я навещал его все это время… Старичок… Две недели назад после такого вызова он понял, что за ним придут… не спал ночь, а когда под утро позвонили в дверь… Домработница сказала, что на часах было полпятого… Выпрыгнул в окно… Не желая допросов и мучений для себя…

ТУМАНОВ
(с подозрением). Валентин, не хочешь ли ты сказать, что и ты…

ФРОЛОВСКИЙ отрицательно покачал головой.

ФРОЛОВСКИЙ
Накладывать на себя руки впереди собственного страха не собираюсь… Но сидеть, сложа их… не в моем стиле друг мой…

ТУМАНОВ
(хмуро). Твоя матушка… знает про вызов в ГПУ?

ФРОЛОВСКИЙ
Не удалось скрыть. Переволновалась так, что с сердцем плохо было… Николай… Если так и случится…

ТУМАНОВ понял ФРОЛОВСКОГО.

ТУМАНОВ
…Я позабочусь о ней, обещаю…

Они пожали друг другу руки. За чертами нахмуренного мужского лица ФРОЛОВСКОГО внезапно промелькнуло лицо кадетика, а за ним — классы корпуса и детские шалости...


16. ИНТ. КУХНЯ В КВАРТИРЕ САШЕНЬКИ. ВЕЧЕР.

САШЕНЬКА достала тетради, перетянутые бечевкой, это была ее жизнь, ее дневники. Она открыла дверцу буржуйки, пылал огонь… Несколько тетрадей отправилось в печь. Скрипнула дверь… Вошел СЕВЕРЦЕВ:

СЕВЕРЦЕВ
(тихо). Беда одна не ходит…

Он показал повестку. САШЕНЬКА выхватила ее у него из рук…

ТЕКСТ ПОВЕСТКИ
«настоящим предписывается Северцеву Владимиру Ивановичу, 1864 года рождения, русскому, беспартийному покинуть пределы г. Ленинград и направиться в г. Октюбинск в течение 24 часов с момента вручения…»

САШЕНЬКА  прикрыла глаза, было невыносимо больно…

СЕВЕРЦЕВ
(успокаивая то ли себя, то ли САШЕНЬКУ). Я нигде не пропаду… Жаль только тебя… Теперь ты остаешься совсем одна…
 
САШЕНЬКА прильнула к его руке, по ее щекам текли слезы…
В буржуйке пылали тетради, где были записаны сокровенные мысли САШЕНЬКИ, могущие привести ее в ссылку или тюрьму.

17. ИНТ. КОМНАТА ФРОЛОВСКОГО. ВЕЧЕР.

ФРОЛОВСКИЙ сосредоточено укладывал вещи в чемодан. Тихо отворилась дверь. ФРОЛОВСКИЙ резко обернулся. На пороге стояла ТАТЬЯНА ИВАНОВНА, мать ФРОЛОВСКОГО, она испуганно смотрела на сына, собиравшего чемодан.

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
(ласково). Валентин, ты не пришел к ужину…

ФРОЛОВСКИЙ подошел к ТАТЬЯНЕ ИВАНОВНЕ, нежно обнял ее за плечи.

ФРОЛОВСКИЙ
Устал, мама… А Дарочка с Тоней, прости, несколько утомительны в своем щебетании…

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА с тревогой посмотрела на чемодан и вопросительно взглянула на сына.

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
Ты уезжаешь?

ФРОЛОВСКИЙ замялся, говорить правду он не мог, врать не хотелось.

ФРОЛОВСКИЙ
Возможно, мне предстоит командировка, мама… Она может…

ФРОЛОВСКИЙ посмотрел матери в глаза, но не смог вынести ее взгляд, вдруг ставший горестным.

ФРОЛОВСКИЙ
…может затянуться…

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
Ты никогда не лгал мне, Валентин… А сейчас… Ты бы уехал, не попрощавшись?

ФРОЛОВСКИЙ сжал нежные морщинистые руки пожилой женщины, его сердце разрывалось от нежности, ощущения грядущей неминуемой разлуки, которая вот-вот настигнет их.

ФРОЛОВСКИЙ
Мама…

Из передней донесся неприятный девичий голос. Это был ГОЛОС ДАРОЧКИ.

ГОЛОС ДАРОЧКИ
Ивановна! Ты куда свои кораллы засунула? Я на рояль положила, одеть хотела, а ты уж и спроворила!

ФРОЛОВСКИЙ
(возмущенно). Я скажу ей…

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
Что?

ФРОЛОВСКИЙ
Если они дочери покойного Андрея и мои племянницы, им никто не дал права…


ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
(умоляюще). Тише… тише… Скандалы так мучительны перед разлукой…

ФРОЛОВСКИЙ удивленно посмотрел на ТАТЬЯНУ ИВАНОВНУ.

ФРОЛОВСКИЙ
Ты все знаешь, мама?

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
(улыбнулась горько и тоскливо). Догадалась… Дарочку вызывали в ГПУ, спрашивали о тебе…

ФРОЛОВСКИЙ сделал шаг к дверям.

ФРОЛОВСКИЙ
(резко). Что она говорила?!
 
ТАТЬЯНА ИВАНОВНА 
(не оборачиваясь). Она говорила… говорила о тебе… ее запугали…

ФРОЛОВСКИЙ опустился на колени у своего чемодана. Казалось, у него в одно мгновение иссякли силы.

18. ИНТ. КОМНАТА ФРОЛОВСКОГО. НОЧЬ.

ФРОЛОВСКИЙ лежал одетый на постели, он посмотрел на часы, висевшие на стене. Было без четверти четыре… Наступало «время ГПУ». ФРОЛОВСКИЙ встал, взял чемодан, плащ… Тихо, стараясь не шуметь, вышел в переднюю…


19. ИНТ. КВАРТИРА ФРОЛОВСКОГО. ПЕРЕДНЯЯ. НОЧЬ.

Дверь в комнату матери была приоткрыта, но там было темно. ФРОЛОВСКИЙ шел к входной двери, стараясь не шуметь, он уже взялся рукой за дверную ручку, но из комнаты послышался тихий плач ТАТЬЯНЫ ИВАНОВНЫ. ФРОЛОВСКИЙ обернулся, на лице его были слезы, он подошел к комнате матери и, зная о чутко спящих племянницах, вошел.


20. ИНТ. КВАРТИРА ФРОЛОВСКОГО. КОМНАТА МАТЕРИ. НОЧЬ.

ФРОЛОВСКИЙ опустился у кровати ТАТЬЯНЫ ИВАНОВНЫ на колени.
Глаза ТАТЬЯНЫ ИВАНОВНЫ были широко открыты, подушка – мокра от слез. ФРОЛОВСКИЙ припал губами к ее руке. Перевернулась на другой бок ДАРОЧКА. ТАТЬЯНА ИВАНОВНА внимательно посмотрела на сына, запоминая каждую черточку его лица, и тихо прошептала:

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА
Будь благословен…

ФРОЛОВСКИЙ склонил голову перед нею, чувствуя, что это в последний раз.


21. НАТ. УЛИЦА У ДОМА ФРОЛОВСКОГО. НОЧЬ.

Майская ночь была прохладной, но плащ, в который был закутан ФРОЛОВСКИЙ, хотя бы немного помогал ему не дрожать. Впрочем, дрожь была вызвана совсем другими причинами. Притаившись за углом соседнего дома, ФРОЛОВСКИЙ внимательно смотрел на окна своего дома… Скупая слеза сбежала по его щеке. Вход в парадное отсюда был не виден, зато прекрасно были видны темные и спокойные в своей темноте окна квартиры ФРОЛОВСКОГО. ФРОЛОВСКИЙ посмотрел на часы. Было без 5 минут пять, «Время ГПУ» заканчивалось, брезжил рассвет, ФРОЛОВСКИЙ улыбнулся своим переживаниям и сделал было несколько шагов по направлению к дому. Как вдруг — совершенно внезапно! — во всех окнах его дома вспыхнул свет. ФРОЛОВСКИЙ не ошибся… Закутавшись в плащ сильнее, воровато оглянувшись по сторонам, он зашагал прочь от родного дома…
 
22. ИНТ. ДОРОГА ИЗ КАЛПАШЕВО. УТРО 2.

На заре РОДИОН, СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ, ЯКОВ, другие ССЫЛЬНЫЕ, а также НИНА построились для перехода. Утро выдалось ясным, солнечным; туман расходился золотистой дымкой. КИРГИЗ привычно зачитал инструкции.


КИРГИЗ
Шаг вправо, шаг влево рассматривается как попытка побега. Стреляю без предупреждения.

НИНА почти не обратила на сей раз внимания на этот окрик, лишь чуть нахмурилась, услышав резкий голос азиата. Процессия ссыльных тянулась по дороге, к горизонту, откуда вчера пришла в это забытое Богом местечко. Шли бодрым шагом, чтобы согреться.
НИНА зябко поежилась, утро было прохладным. СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ немедленно распахнул пиджак, сбросил его с себя и накинул ей на плечи.

ГОЛОС РОДИОНА
(поет, в одиночестве). «…А Есаул догадлив был, он решил сон мой разгадать… Пропадет он говорил… Моя буйна голова…»

НИНА благодарно улыбнулась СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ.

НИНА
Это большое счастье, Сережа, когда есть кто-то, кто может накинуть тебе на плечи пиджак…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(обнял ее на ходу). Спасибо тебе за эту чудесную ночь, жена моя…

НИНА поцеловала СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА в губы. К ним приблизился РОДИОН, буквально светившийся от радости, которую доставляло ему созерцание этой пары.

РОДИОН
(тихо, чтобы не услышал конвой). Горько, горько!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ на ходу привлек НИНУ и поцеловал ее крепко.
В толпе ссыльных раздались редкие аплодисменты…
НИНА засмущалась, окинула взглядом красоты местной природы, и вдруг радостно произнесла, чтобы переключить внимание со своей персоны на что-то другое…

НИНА
Ой, ландыши!

РОДИОН подбежал к поляне и наклонился, чтобы сорвать цветок. Выстрел! Молодой человек упал на землю. Нина замерла. СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ и ЯКОВ бросились к раненому. Стрелял КИРГИЗ, он оглядел взглядом толпу, разом пришедшую в движение, и рявкнул:

КИРГИЗ
Назад! (КОНВОЮ.) На прицел!

Четыре револьверных дула тотчас устремились на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА и ЯКОВА. Те даже не обернулись.

НИНА
(в истошном ужасе). Сережа!!!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ упал на колени рядом с РОДИОНОМ, он задыхался от слез и дрожащими руками начал расстегивать на юноше ватник.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Родион!!!

От строя отделился худощавый мужчина в круглых очках (ВРАЧ), подойдя к КИРГИЗУ он, сохраняя профессиональное спокойствие, вежливо спросил.

ВРАЧ
Товарищ комендант, я — медик: позвольте мне исполнить свой долг…

КИРГИЗ молча, со злостью смотрел на не подчинившихся его распоряжению СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА и ЯКОВА. Хотя револьверные дула остались в прежнем положении. ВРАЧ опустился на колени и припал ухом к груди юноши, держа его неподвижную руку в своей. Все замерли. ВРАЧ поднялся с колен.

ВРАЧ
(глухо). Умер…

Наступила тишина. Мужчины поснимали шапки. НИНА, с надеждой смотревшая на врача, запустила руку в волосы и едва держалась на ногах. СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ вскочил, слезы блестели на его глазах, в слепом бешенстве он крикнул КИРГИЗУ.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Ты!!! Ты не имел права стрелять! Мы все видели, что это не побег!

КИРГИЗ несколько раз выстрелил в воздух.

КИРГИЗ
Молчать! Сомкнуть строй! Стреляю в каждого, кто не будет повиноваться!
 
НИНА, опомнившись, бросилась к мужу:

НИНА
Сережа, молчи! Ты – безумец! Разве ты не видишь, что это звери, нелюди! Они убьют и тебя… Молчи!

Но было поздно… СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ с ненавистью смотрел на КИРГИЗА.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
(КИРГИЗУ). Если мне суждено когда-то выйти отсюда… я добьюсь, чтобы ты… чтобы ты ответил за это!!!

КИРГИЗ хитро, со злобой и прищуром посмотрел на СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА. Два его ПОМОЩНИКА подскочили к СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ, сбили его с ног.

КИРГИЗ
Ах ты мразь…

НИНА
(в еще большем ужасе). Что вы делаете?!

КОНВОЙНЫЙ ударил СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ ногой под дых, заковал в наручники и поволок по земле. ЯКОВ молнией подскочил к НИНЕ, метнувшейся было за ним. Словно боясь, что его услышат, ЯКОВ зашептал на ухо НИНЕ.

ЯКОВ
Милая моя… Хорошая… Тише… Тише… Ему только хуже будет…

И лес, казавшийся еще 10 минут назад сказочным, стал на редкость зловещим. ЯКОВ, как мог, успокаивал НИНУ, бережно поддерживая ее под руки и что-то шепча ей на ухо. У НИНЫ, не глядя на то, что в Гражданскую ей приходилось видеть смерть собственного ребенка, был глубочайший шок…  Двое мужчин, соорудив носилки из чьего-то плаща, водрузили на них тело РОДИОНА, его глаза были открыты, словно искали на небе звезду, на которой обрела покой его светлая душа… Начинался новый день…

23. ИНТ. ФИНЛЯНДСКИЙ ВОКЗАЛ. УТРО.

Толкнув двери в здание старинного Финляндского вокзала, ФРОЛОВСКИЙ вошел и направился к кассам. Он достал паспорт, в который были вложены деньги, мы увидели в нем фотографию ФРОЛОВСКОГО… и чужую фамилию: «Акимов Николай Иванович».   
Бессонная ночь, полная несчастий, переменила облик ФРОЛОВСКОГО. Всегда лощеный и уверенный в себе, сейчас он был просто уставшим, вымотанным человеком, за которым охотилось ГПУ. 
В нескольких десятках метрах от кассы ФРОЛОВСКОГО что-то насторожило, и он остановился. У одного из окошек стоял ЧЕЛОВЕК СРЕДНЕГО РОСТА, который тайком посмотрел на фотокарточку и пристально оглядел людей, стоявших в очереди. ФРОЛОВСКИЙ понял, что недооценил оперативность ГПУ. Стараясь смотреть в пол, не замедлять и не убыстрять шаг, он пересек большой зал Финляндского вокзала и направился ко второму выходу, у которого виднелась телефонная будка. 

24. ИНТ. КВАРТИРА ТАНИ. УТРО.

В это субботнее утро ТУМАНОВ смотрел на ТАНЮ с тем удивительным чувством в глазах, которое называется обожанием. ТАНЯ разливала чай. МАДАМ несколько испытующе смотрела на  свою воспитанницу.
НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА видела взгляды, которыми обменивались ТАНЯ и ТУМАНОВ, и улыбалась с некоторой тревогой. За столом присутствовала также ЛЕЛЯ, которая будучи в курсе амурных историй ТАНИ и ТУМАНОВА посматривала на двоюродную сестру с хитрецой и рассказывала про недавнюю встречу с ВЯЧЕСЛАВОМ.

ЛЕЛЯ
(со смешком). В какой-то момент мне даже показалось, что он меня преследует…

ТАНЯ
(иронично посмотрела на сестру).
Не волнуйся, дорогая, я где-то читала, что мания преследования – не болезнь, а мечта многих девушек…

МАДАМ удивленно посмотрела на расшалившуюся ТАНЮ.

МАДАМ
(ТАНЕ). Милая моя, так говорить – не есть комильфо…

ЛЕЛЯ, не обращая внимания на ТАНЮ, продолжала.

ЛЕЛЯ
Посмотрели бы вы на угловатость этого Вячеслава, он ко мне обращался «Товарищ Леля».

ЛЕЛЯ и ТАНЯ весело рассмеялись. НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА и МАДАМ, переглянувшись, сдержанно улыбнулись. Только НИКОЛАЙ был серьезен.

НИКОЛАЙ
Этого юношу я беру под свою защиту… Он не заслуживает насмешек! Хотите, я сообщу о нем нечто такое, что очень говорит в его пользу?

Все внимательно слушали НИКОЛАЯ, заинтригованные его рассказом.

НИКОЛАЙ
Начнем с того, что пятнадцати лет он пошел добровольцем в красную армию и участвовал во взятии Перекопа, где получил ранение в руку...

ЛЕЛЯ удивленно вскинула большие ресницы:

ЛЕЛЯ
Но ведь вы были по другую сторону баррикад, поручик…

Раздался резкий звук: НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА от неожиданности выпустила из рук столовый нож и он со звоном ударился о тарелку.
НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА предосудительно посмотрела на ТАНЮ.

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА
Таня, qu'est-ce que c'est?

ТАНЯ потупила взор, она чувствовала себя виноватой в том, что проболталась ЛЕЛЕ о происхождении ТУМАНОВА. ТАНЯ подняла виноватый взгляд на НИКОЛАЯ.

ТАНЯ
Николай, прости, я всё рассказала Леле…

ТУМАНОВ задумался на секунду, потом улыбнулся, как ни в чем не бывало…

ТУМАНОВ
Всё тайное становится явным, а шила в мешке не утаишь… (ЛЕЛЕ). Вы совершенно правы, Елена Львовна… Был я по другую сторону…

ЛЕЛЯ чувствовала себя крайне неловко, словно сейчас, за этим завтраком ее уличили в краже кусочка чужой тайны.
ТУМАНОВ поспешил сгладить остроту ситуации.

ТУМАНОВ
Слушайте же дальше, милые дамы! Вячеслав натолкнулся однажды на мой заряженный револьвер и разрядил его, чтобы предотвратить возможное несчастье; через несколько часов после этого, во время ночного обыска, он не счел нужным заявить агентам ОГПУ о наличии у меня оружия. Далее: ему было известно из очень верного источника — от меня самого, — кто я по происхождению, но, вызванный в ОГПУ, он отвечал на все вопросы по поводу меня, что ему неизвестно ничего больше того, что стоит в моих документах. Он даже не нашел нужным сообщить о своем великодушии мне. Я об этом узнал другим путем…

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА нахмурилась, неодобрительно посмотрела на НИКОЛАЯ.

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА
Очевидно, он вам симпатизирует, но ради чего вы были так откровенны с ним?

ТУМАНОВ посмотрел на НАТАЛЬЮ ПАВЛОВНУ задумчиво. Вероятно, он сам не знал правильного ответа на этот вопрос, и поэтому произнес:

ТУМАНОВ
Я нашел, что так будет вернее, и, как видите, не ошибся…

МАДАМ с тревогой посмотрела на ТУМАНОВА…
…затем на ТАНЮ, думая о чем-то своем, она сказала…

МАДАМ
И все-таки не следовало! Этому сорту людей доверять нельзя. Мало ли какой может быть на него нажим.

ТУМАНОВ
(твердо). Какой бы ни был нажим, этот человек не предатель… за всей его серостью есть настоящая идейность, а это теперь так редко!

ТАНЯ звонко засмеялась.

ТАНЯ
Мало, что он не предатель, — он, по-видимому, благороден исключительно! Нельзя ли зазвать его к нам, приручить и пригреть?

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА
(строго). Это уже крайность, которая ни к чему… Я в моем доме партийцев принимать не намерена.

Зазвонил телефон в коридоре. МАДАМ поднялась со своего места.

МАДАМ
Pardone…

МАДАМ вышла.

ЛЕЛЯ
(с гонором). Что бы то ни было… а я, хоть и не особенная сторонница бонтона, скажу, что в этом Вячеславе он доведен до минимума.

НИКОЛАЙ решил немного подразнить ЛЕЛЮ, буквально сгорающую от осознания своего высокого происхождения и превосходного воспитания.

ТУМАНОВ
Я уверен, что девушка, которая свяжет с ним когда-нибудь свою судьбу, будет счастливее очень многих и сможет заслуженно гордиться им — это человек долга!

Головка ЛЕЛИ горделиво и возмущенно вскинулась.
На пороге появилась удивленная МАДАМ.

МАДАМ
Николай Андреевич… Это… вас…

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА, ТАНЯ, ЛЕЛЯ и МАДАМ удивленно смотрели на ТУМАНОВА. Никто из них не ожидал, что в квартире ПЕРОВСКИХ его могут позвать к телефону. ТУМАНОВ, несколько растерянный, встал, легко поклонился НАТАЛЬЕ ПАВЛОВНЕ.

ТУМАНОВ
Вероятно, это какая-то ошибка, извините меня, дорогие дамы…

ТУМАНОВ вышел из комнаты.


25. ИНТ. КОРИДОР В КВАРТИРЕ ПЕРОВСКИХ. УТРО.

ТУМАНОВ взял трубку, лежавшую на столике, поднес ее к уху.

ТУМАНОВ
Вас слушают…

В ухо ему плеснул знакомый голос.

ГОЛОС ФРОЛОВСКОГО
Николай…

ТУМАНОВ оглянулся на скрип соседней двери. Из «апартаментов» семейства потомственного пролетария ХРЫЧКО, вышел сам хозяин, смеривший ТУМАНОВА ироничным взглядом, хмыкнувший, и направившийся к входным дверям. Судя по наряду – засаленному ватнику, кирзовым сапогам и нахлобученной на голову шапке – в этот ранний час ХРЫЧКО шел на работу.

ТУМАНОВ
(напряженно вслушиваясь в тишину на том конце провода, повторил). Слушаю вас, говорите…

Рука ТУМАНОВА, почуявшего беду, нервно сжала черное тельце эбонитовой телефонной трубки.


26. ИНТ. ТЕЛЕФОННАЯ БУДКА НА ОДНОЙ ИЗ УЛИЦ ЛЕНИНГРАДА. ДЕНЬ.

ФРОЛОВСКИЙ, находившийся в телефонной будке, затравленно оглянулся.

ФРОЛОВСКИЙ
Сегодня ночью у меня были гости… Нагрянули незадолго до пяти утра…

ГОЛОС ТУМАНОВА
Без паники… Что ты думаешь делать?

ФРОЛОВСКИЙ
(дрогнувшим голосом). Николай, я попрощался с матерью, мне нужно бежать…

Мимо ФРОЛОВСКОГО равнодушно проходили люди, в лицо каждого ВАЛЕНТИН ПЛАТОНОВИЧ вглядывался, готовый в любой момент сорваться с места и бежать. Рядом с ФРОЛОВСКИМ стоял чемодан.
Мы увидели, как ЧЕЛОВЕК В КЕПКЕ отделился от толпы и направился прямо к дверям телефонной будки.

ФРОЛОВСКИЙ
(в трубку). Николай, у меня есть паспорт на чужое имя… Поезд в Хельсинки уходит в семь часов… Но я не могу купить билет… Наверняка на вокзалах есть мои приметы…

ГОЛОС ТУМАНОВА 
(тихо). Но ведь и за мной могут следить…

ФРОЛОВСКИЙ
Верно… они будут искать мужчину наших лет… Поэтому билет должен купить кто-то другой…

ЧЕЛОВЕК В КЕПКЕ резко постучал монетой в стекло телефонной будки.

ЧЕЛОВЕК В КЕПКЕ
Открывай давай…

ФРОЛОВСКИЙ резко обернулся, взглянул на ЧЕЛОВЕКА В КЕПКЕ.

ФРОЛОВСКИЙ
(в трубку). Если тебя не будет за 10 минут до отхода поезда – я погиб!

ГОЛОС ТУМАНОВА
Где встречаемся?

ФРОЛОВСКИЙ
У памятника Ленину…

ФРОЛОВСКИЙ повесил трубку, открыл дверь телефонной будки.
ЧЕЛОВЕК В КЕПКЕ сплюнул себе под ноги.

ЧЕЛОВЕК В КЕПКЕ
(неприязненно). Телефонная будка – не личная уборная, другим тож звонить надо!

ФРОЛОВСКИЙ, ничего не ответив, ушел прочь.
 
27. ИНТ. КОРИДОР В КВАРТИРЕ ПЕРОВСКИЙ. УТРО.

ТУМАНОВ медленно повесил трубку и задумался: как спасти старого друга? Как распахнуть перед ним эту дверь, дверь в новую жизнь? Как подарить ему свободу. До него донеслись веселые голоса ТАНИ и ЛЕЛИ. ТУМАНОВ перевел взгляд на дверь в комнату ТАНИ. Кажется, ему в голову пришла спасительная мысль. В комнате ХРЫЧКО послышался плач ребенка. ТАНЯ вышла из комнаты, улыбнулась ТУМАНОВУ лучезарной улыбкой и посмотрела на дверь комнаты. Она знала, что ребенок один.

ТАНЯ
Это так ужасно, когда плачут маленькие дети…

ТАНЯ направилась в комнату ХРЫЧКО, не задумываясь, распахнула дверь.


28. ИНТ. КОМНАТА ХРЫЧКО. ДЕНЬ.

ТАНЯ вбежала в комнату ХРЫЧКО. На полу сидел мальчик, заливаясь слезами.

ПАВЛИК
Что ты все плачешь, Павлик, или Эдька опять обидел?

ГОЛОС ее прозвучал глубокой нежностью.

ПАВЛИК
Мамка ушла, папка ушел… Кушать оставили, а Эдька всё съел…

ТАНЯ провела ладонью по светлым волосам мальчугана и быстро вышла из комнаты.

29. ИНТ. КОМНАТА ПЕРОВСКИХ. ДЕНЬ.

ТАНЯ быстро налила в чашку киселя, приготовленного МАДАМ в честь кандидата на русский престол, — так она с некоторых пор именовала ТУМАНОВА, столовавшегося у них в последние дни.
Взяв из буфета серебряную ложечку, ТАНЯ поспешила в комнату к ХРЫЧКО. НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА, ЛЕЛЯ и МАДАМ провожали ее удивленными взглядами.

НАТАЛЬЯ ПАВЛОВНА
Таня? Что это? Может быть, не стоит?

ТАНЯ обернулась, просительно посмотрела на бабушку.

ТАНЯ
Он там совсем один и… плачет!

Она выпорхнула из комнаты настолько быстро, что забыла прикрыть за собой дверь.

30. ИНТ. КОРИДОР В КВАРТИРЕ ПЕРОВСКИХ. УТРО.

Наблюдая за ТАНЕЙ, кормившей с ложечки маленького ПАВЛИКА…
…ТУМАНОВ стоял, прислонившись к дверному косяку комнаты ХРЫЧКО.
Судя по выражению его лица, он не был в восторге от затеи помогать семье пролетария.

ТУМАНОВ
(ТАНЕ). Мне нужно поговорить с тобой…

ТАНЯ обернулась, держа серебряную ложечку в руках…
…и ласково посмотрела на ТУМАНОВА.

ТАНЯ
Еще минуту! Он такой голодный…

ТУМАНОВ улыбнулся, в эти минуты он представил ТАНЮ матерью, на мгновение забылся отчаянный крик ФРОЛОВСКОГО о помощи.
ТУМАНОВ любовался ТАНЕЙ.

31. НАТ. УЛИЦА В ПОСЕЛКЕ КЛЮКВЕНКА. УТРО.

К дому КОМЕНДАНТА бежала НИНА. Ее волосы были растрепаны, сапоги, выдержавшие два долгих, изнуряющих перехода, залепила грязь. Подбежав к дому КОМЕНДАНТА, НИНА остановилась на секунду.
Из открытого окна в это теплое даже в этих широтах майское утро доносился голос ДОЧЕРИ КОМЕНДАНТА, не отличавшейся особыми вокальными данными.

32. ИНТ. ИЗБА КОМЕНДАНТА. ДЕНЬ.

Рывком распахнув дверь, НИНА влетела в дом КОМЕНДАНТА.
КОМЕНДАНТ спокойно сидел за столом и склеивал из маленьких деревянных деталей аэроплан. Стараясь говорить как можно спокойнее, собирая всю свою волю на предстоящий тяжелый разговор, НИНА произнесла:

НИНА
Здравствуйте, товарищ комендант…

КОМЕНДАНТ с долей сожаления взглянул на недоделанный аэроплан, затем, крякнув от натуги, поднялся навстречу НИНЕ.

КОМЕНДАНТ
А-а-а… Товарищ артистка… какими судьбами?

НИНУ выдавал дрожащий голос, в котором смешались и обида, и усталость, и ужас, пережитый ею во время последнего перехода.

НИНА
Вот решила заглянуть к вам, выяснить одно недоразумение. Вы позволите мне войти?

От КОМЕНДАНТА не ускользнуло ее состояние.

КОМЕНДАНТ
(дружелюбно, но с оттенком досады). Просим, просим, товарищ артистка!.. Садитесь. Не желаете ли пивца холодного? Дочка уж мне житья не дает: когда же твоя знаменитая певица меня послушает?

НИНА мило улыбнулась КОМЕНДАНТУ.

НИНА
(с дрожью в голосе). Это очень приятно, товарищ комендант… Но прежде я хотела бы переговорить с вами по поводу сегодняшнего инцидента. Ваш помощник, очевидно, уже представил вам рапорт?

КОМЕНДАНТ чуть нахмурил брови, в его тоне почувствовались льдинки подозрения.

КОМЕНДАНТ
Вы это о чем, гражданочка?

Обращение «гражданочка» резало слух НИНЫ, и она поморщилась:
КОМЕНДАНТ до сих пор не удосужился узнать ее имя и отчество.

НИНА
Ваш помощник стрелял в ссыльного. Я шла с этой партией согласно вашему разрешению и была невольной свидетельницей.

Спазм сжал горло НИНЫ, на глаза навернулись слезы.
КОМЕНДАНТ смотрел на нее с некоторым оттенком удивления, чуть иронично, словно взглядом пытался напомнить НИНЕ о тех своих предостерегающих словах о нелегкой судьбе ссыльных и лагерных, которые, увы, НИНА пропустила мимо ушей.

КОМЕНДАНТ
(чуть иронично). Так, так, гражданочка, точно. Что ж дальше? Подчиненный мой действовал согласно инструкции. Над нами ведь тоже начальствуют, доложу я вам.

КОМЕНДАНТ, всё же, подошел к столу и налил себе из большого кувшина холодного пива. НИНА смотрела на это безразличие и хладнокровие с неподдельным ужасом.

КОМЕНДАНТ
Когда ссыльные находятся в пути, большого числа конвойных мы предоставить не можем, и существуют особые правила поведения, о которых мы предупреждаем конвоируемых. Эти правила были зачитаны.

КОМЕНДАНТ искоса глянул на НИНУ.

КОМЕНДАНТ
Вы их слышали?

НИНА
(оторопело). Слышала…


КОМЕНДАНТ
(улыбнувшись). Вот видите… даже вы их слышали. Никакого упущения по службе не было — могу вас уверить! Нам с вами говорить-то об этом не для чего. Ну, разумеется, вы человек непривычный: вам оно... страшновато показалось. Забудьте думать, гражданочка; забудьте — вот и вся недолга!

НИНА недоумевающе смотрела на КОМЕНДАНТА.

НИНА
(дрогнувшим голосом). За… забыть?

КОМЕНДАНТ сделал большой глоток из кружки и даже зажмурился от удовольствия.

КОМЕНДАНТ
Ага… Забыть… Мой вам совет: от ссыльных лучше держитесь подальше; особенно пятьдесят восьмых — неспокойный народ! Должен я вам сказать — с уголовниками куда легче: свои ребята! А эти пятьдесят восьмые нас, советских людей, презирают и все в лес смотрят.
 
КОМЕНДАНТ спокойно сел за стол и придирчиво осмотрел самолет.
Глухое, больное возмущение, накипавшее в НИНЕ, комком давило ей в грудь и сжимало виски до дурноты. Упущения по службе не было! Ему все равно, что погиб талантливый, милый, жизнерадостный юноша! Важно, что соблюдены все правила, при которых разрешается безнаказанно стрелять в человека. НИНА сделала усилие, чтобы овладеть собой, и сказала спокойно:

НИНА
Я не собираюсь обвинять вашего помощника в нарушении правил: это меня не касается. Я хотела узнать, за что вы задержали моего мужа, ради которого я так далеко приехала. Могу вас уверить, что ровно ни в чем не провинился. Я здесь могу пробыть считанные дни, поэтому решаюсь обратиться к вам с просьбой освободить его как можно скорей.

И опять ей перехватило голос.
КОМЕНДАНТ продолжал играть с ней в какую-то свою игру, начало которой было положено еще тогда, когда он разрешил ей сопровождать СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА в КОЛПАШЕВО и выходить там за него замуж.

КОМЕНДАНТ
Подождите, подождите, гражданочка: дайте я справлюсь в рапорте — я не упомнил фамилии. Минуточку.

Он вышел из комнаты, послышался его голос, обращенный к дочери…

ГОЛОС КОМЕНДАНТА
Ай ты моя стрекоза сладкоголосая… Певучая… Ну подожди уже, скоро тебя артистка послушает…

НИНЕ казалось, что у нее подкашиваются ноги. Она с трудом владела собой и была на грани обморока.
КОМЕНДАНТ  вернулся с листом бумаги и с очками на носу, придававшими ему несколько комический вид.

КОМЕНДАНТ
Как фамилия вашего супруга, гражданочка?

НИНА
Перовский Сергей Петрович…

КОМЕНДАНТ, напряженно шевеля губами, водил пальцем по листу.
Эта пауза, длившаяся всего несколько секунд, показалась НИНЕ вечностью. 


КОМЕНДАНТ
Так, так; совершенно верно; Перовский под арестом…

КОМЕНДАНТ издалека показал НИНЕ рапорт КИРГИЗА, ткнув пальцем в одну из строчек.

КОМЕНДАНТ
«Пытался возмутить против конвоя...» — видите ли, какая штука! Это вам не фунт изюма, гражданочка! Вы извините: я попросту.

НИНА
(резко, зло). Это ничего, что попросту. Я тоже с вами буду говорить попросту. Товарищ комендант, вы информированы неправильно! Снимите показание с меня, допросите всех шедших в партии, и вам станет ясно!

КОМЕНДАНТ поморщился, взглянув на НИНУ взглядом, который не предвещал ничего хорошего.

КОМЕНДАНТ
(спокойно). Я не собирался заваривать дела и чинить допрос по всей форме, гражданочка… Домашним образом думал справиться. Тут, чего доброго, нагореть может, ежели пойдет по законной линии. Число конвойных я, видите ли, выделил недостаточное и в Колпашеве людей отпускал только по моей мягкости — одолевали меня с просьбами: кому к доктору, кому просьбу подать, кому устроить вызов по специальности...

КОМЕНДАНТ посмотрел на НИНУ внушительно.

КОМЕНДАНТ
Кому, как вам, жениться приспичило…
А по всей строгости оно бы не следовало, да где уж, думаю, вам одной по тайге шататься... Ну, а начальство может косо на это поглядеть: мирволит, скажет!

Невольно шире открылись глаза НИНЫ: так этот держиморда опасался обвинений не в самоуправстве или жестокости, а, напротив — в мягкосердечии и гуманности! Хороши же были типики, сидящие над ним, уже кончившие школу палачей! Но, так или иначе, а огласки этот великолепный администратор не желал! НИНА тотчас это учла и очень дипломатично сказала:

НИНА
Могу вам обещать, что если мне случится говорить о происшедшем в Томске, я приложу все усилия, чтобы не повредить вам.

КОМЕНДАНТ снял очки, злая усмешка скользнула по его лицу.

КОМЕНДАНТ
(насторожено). А с кем это вы намерены говорить?

НИНА решила пойти ва-банк и храбро солгала.

НИНА
Я знакома кое с кем в Томске… Отнюдь не желаю бегать по учреждениям, но придется, по-видимому, выручать мужа, если вы не пожелаете его выпускать.

КОМЕНДАНТ посмотрел на НИНУ с прищуром.

КОМЕНДАНТ
А вы не угрожаете ли мне? Я ведь при исполнении…

НИНА прямо смотрела в глаза КОМЕНДАНТУ.

33. НАТ. УЛИЦА ВОЗЛЕ ДОМА ТАНИ. ДЕНЬ.

ТУМАНОВ шел рядом с ТАНЕЙ, лицо его было крайне серьезным, говоря о ФРОЛОВСКОМ, он непрестанно думал об одном: имеет ли он право втягивать свою невесту в это опасное предприятие под названием «Спасение красноармейца Фроловского от его соратников».
Нам стал слышен их разговор.

ТУМАНОВ
Я не скрою от тебя, Таня… В ГПУ его расспрашивали обо мне…

ТАНЯ встревожено посмотрела на ФРОЛОВСКОГО.

ТАНЯ
Что он им сказал?

ТУМАНОВ покачал головой.

ТУМАНОВ
Ничего… В благородстве Фроловского я не сомневаюсь…

ТАНЯ
Мы должны спасти его…

ТУМАНОВ
(торопливо). Я хочу, чтобы ты понимала… Это риск… Покупка тобою билета до Хельсинки, разумеется, подозрений не вызовет… Но… Ты становишься соучастницей его побега…

ТАНЯ посмотрела в глаза ТУМАНОВУ и светло улыбнулась ему.

ТАНЯ
Разве ты – нет?

ТУМАНОВ
(хмуро). Рано или поздно за мной придут, как сегодня ночью за ним… И на твоем месте я бы еще раз подумал, хочешь ли ты быть моей…
 
ТАНЯ обняла ТУМАНОВА, прижалась к его груди.

ТАНЯ
Я буду молить Господа, чтобы эта ночь в твоей жизни не настала никогда…

ТУМАНОВ прижал ее к себе. ТАНЯ взглянула ему в глаза.

ТАНЯ
Но где мы возьмем деньги на билет?

ТУМАНОВ задумался.

ТУМАНОВ
Моя зарплата только через шесть дней…

Ему было крайне неловко, не менее неловко было ТАНЕ.

ТАНЯ
Бабушка отдала сегодня свое обручальное кольцо в комиссионный магазин, но деньги будут только…

ТУМАНОВ махнул головой, словно отгоняя самую сумасбродную на свете мысль, которая, тем не менее, вкралась в его голову и никак не хотела уходить из нее.

ТУМАНОВ
Татьяна Ивановна… Его мать… Но идти к ней – это безумие…

ТАНЯ покачала головой.

ТАНЯ
Идти к ней – это единственный выход, если мы хотим спасти Фроловского…

В какое-то мгновение ТУМАНОВ понял, что решимость ТАНИ больше, чем решимость и отчаяние ТУМАНОВА, хотевшего спасти старого друга. 
Из дверей подъезда вышла загостившаяся ЛЕЛЯ. ТАНЯ увидела ЛЕЛЮ, и лицо ее озарила улыбка.

 ТАНЯ
Я, кажется, знаю, как мы это сделаем…

ТУМАНОВ не понимал, о чем идет речь.
 
34. ИНТ. ИЗБА КОМЕНДАНТА. ДЕНЬ.

КОМЕНДАНТ подошел к НИНЕ практически вплотную. Он несколько иронично, ничуть не боясь, смотрел на НИНУ, затем спросил. 

КОМЕНДАНТ
Стало быть, запугать хотите? Доложу я вам, ничего не выйдет: я в партии с семнадцатого года, старый чекист, и заслуги мои всем хорошо известны; партийных взысканий не имел, стою твердо — не подкопаетесь.

НИНА покачала головой.

НИНА
Припугивать вас я не собираюсь, но если вы не хотите дать делу законный ход…

КОМЕНДАНТ
(пытливо, иронично). То что?

НИНА
(собравшись с духом). …тогда прикажите выпустить задержанных, а что значит «кончить домашним образом» — я не понимаю! Ведь вы должны же будете отчитываться перед Томском в гибели ссыльного и в аресте двух других?

КОМЕНДАНТ рассмеялся, снова отпил из кружки, которую держал в руках. Кислый запах домашнего пива ударил НИНЕ в лицо.

КОМЕНДАНТ
Никак нет, гражданочка! Ссыльных у нас тысячи, и они вверены мне бесконтрольно. У нас в тайге и на дорогах задаром, без следа, пропадают люди самые полноправные, а не то что высланные! Конечно, когда идет судебный процесс, за каждого из подсудимых тюремный персонал отвечает своею головой, но у меня здесь или осужденные, или административно-высланные. Таких тысячи в каждом из здешних районов. Где тут отчитываться в каждом? Погиб и погиб — довольно, что знаю я.

Отчаяние в этой заведомо проигранной борьбе с всесильным режимом местных властей, видимо, отразилось на лице НИНЫ, в глазах ее стояли слезы… КОМЕНДАНТ, увидев это, чуть смягчился и сказал более человечным голосом.

КОМЕНДАНТ
Засадил я тех двоих за нарушение дорожной дисциплины; сегодня выберу времечко и допрошу. Тогда сам увижу, что мне с ними делать. На моем участке я могу распоряжаться, как сам нахожу нужным, — запомните, гражданочка! Хоть повесить, ежели заблагорассудится; но я, имейте в виду… не суров.

КОМЕНДАНТ усмехнулся НИНЕ еще раз.

КОМЕНДАНТ
И для знаменитой артистки всегда рад стараться…

НИНА взяла рукой забрызганную грязью юбку, как взяла бы шлейф, спускаясь с эстрады.

НИНА
Когда будет известно ваше решение?

КОМЕНДАНТ взглянул на часы с кукушкой, висевшие на стене. Время перевалило за 12…

КОМЕНДАНТ
Сегодня к вечеру ждите…

НИНА
(убито). Я вас поняла, товарищ комендант…

Сохраняя достоинство, НИНА вышла. КОМЕНДАНТ тяжело посмотрел ей вслед и сокрушенно покачал головой, словно еще раз осудил то безумие, на которое решилась НИНА – стать женой ссыльного и бесправного человека…

35. НАТ. ВОКЗАЛ. У ПОЕЗДА. ВЕЧЕР. 

ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ молча смотрел в лицо САШЕНЬКИ.
Рядом с ним стоял чемодан, поезд отправлялся через несколько минут. ДОКТОР СЕВЕРЦЕВ ободряюще посмотрел на САШЕНЬКУ.

СЕВЕРЦЕВ
…они еще не раз вспомнят меня, когда в палатах у них начнутся смертные случаи от послеоперационного сепсиса. Бог видит, как я опасаюсь этого…

САШЕНЬКА подняла свои заплаканные глаза и посмотрела на последнего родного человека в этом мире, с которым ей было суждено расстаться… Она чувствовала, что они расстаются навсегда…


САШЕНЬКА
Неужели мы больше никогда не увидимся…

СЕВЕРЦЕВ посмотрел на племянницу внимательно и серьезно.

СЕВЕРЦЕВ
Я не приемлю два слова: навсегда и никогда… Ты ведь знаешь это… (Улыбнулся). А еще я не переношу женских слез…

САШЕНЬКА кивнула головой, улыбнулась СЕВЕРЦЕВУ в ответ и вытерла слезы рукой. СЕВЕРЦЕВ посмотрел на суетящихся возле вагона людей, некоторые из них были явно такими же как он… «Высельники» - как называли их проводники, меняя в страшном слове «висельник» лишь одну букву…


 СЕВЕРЦЕВ
(продолжил). В этом Богом Актюбинске тоже живут люди и меня там ждет не смерть, но жизнь… потому что… душу свою… я им не продал… А тех, кто продал, ждет та же пропасть… что и Злобина…


САШЕНЬКА прижалась к плечу дяди и, не выдержав, зарыдала.

САШЕНЬКА
Мне жутко… так невыносимо жутко оставаться одной… За что они нас так…

Раздался гудок паровоза. СЕВЕРЦЕВ нежно прижал к себе САШЕНЬКУ и задумчиво, глядя не на заплеванный перрон, а, словно, куда-то в свое прошлое произнес…

СЕВЕРЦЕВ
Знаешь… Я часто вспоминаю тот день, когда красные устроили резню в госпитале и чудом уцелел Николай Туманов…

САШЕНЬКА ловила каждое слово СЕВЕРЦЕВА, которое, она знала, было его устным завещанием для нее…

СЕВЕРЦЕВ
И мне становится легче, когда я вспоминаю слова Господа нашего… «Что же ты печалишься? Неужели ты  думаешь, что я оставлю их безнаказанными?»

ГОЛОС ПРОВОДНИЦЫ
Отправляемся!

СЕВЕРЦЕВ быстро поцеловал САШЕНЬКУ и стал на подножку вагона.
САШЕНЬКА не шла за тронувшимся поездом… Ей не хотелось, чтобы кто-то понял, насколько тяжело ей дается это расставание… 
Но она  долго смотрела на скрывающееся вдали лицо СЕВЕРЦЕВА в дверном проеме вагона, пытаясь запечатлеть его в памяти навечно.

36. НАТ. УЛИЦА В НЕСКОЛЬКИХ КВАРТАЛАХ ОТ ДОМА ФРОЛОВСКОГО. ВЕЧЕР.

ЛЕЛЯ удивленно посмотрела на ТАНЮ.

ЛЕЛЯ
Но как она узнает меня, если у меня не будет возможности ей сказать всё прямо…

ТАНЯ держала в руке маленькую коралловую брошь, затем она протянула ее ЛЕЛЕ, которая по просьбе ТАНИ была одета в белый халат. 

ТАНЯ
Это подарил мне Валентин Платонович… Сказал, что из коралловой коллекции матери… Она не может не узнать…
 
ЛЕЛЯ кивнула головой, посмотрела на ТУМАНОВА, который стоял рядом.

ТАНЯ
(ЛЕЛЕ). Ты всё поняла?

ЛЕЛЯ
(улыбнулась по-детски, немного виновато). Страшно…

ТУМАНОВ положил ей руку на плечо.

ТУМАНОВ
Леля… Это ваш выбор… вы можете отказаться и тогда мы будем искать другой выход… (Горячо, сердечно). Мы поймем вас и, клянусь памятью матери, вы никогда не услышите от нас ни слова укора…
 
ТАНЯ испытующе смотрела в лицо двоюродной сестры. ЛЕЛЯ оглянулась. …Там, вдалеке, за вторым поворотом виднелся дом ФРОЛОВСКОГО…

ЛЕЛЯ
(Кивнула головой). Я сделала свой выбор… Я иду…

ЛЕЛЯ улыбнулась им еще раз и достаточно бодро зашагала по мостовой. ТАНЯ и ТУМАНОВ переглянулись, ТАНЯ смотрела на ТУМАНОВА с улыбкой, словно хотела сказать, что она никогда не сомневалась в храбрости своей сестры… ТУМАНОВ не улыбался, ему казалось, что его любимая ТАНЯ слишком легкомысленно относится к очень опасной ситуации…


37. ИНТ. ПОДЪЕЗД В ДОМЕ ФРОЛОВСКОГО. ВЕЧЕР.

ЛЕЛЯ поднималась вверх по лестнице. У нее заметно дрожали руки, в которых она сжимала маленький медицинский портфельчик.
Остановившись на лестнице, она перевела дыхание, которое вдруг стало прерывистым… Сердце бешено колотилось в ее груди. В глазах был дикий испуг.

ЛЕЛЯ
(сама себе, едва слышно). Нельзя… нельзя бояться… Нельзя!

Неожиданно на лестничном пролете этажом выше раздался шорох. ЛЕЛЯ подняла голову. НЕЗНАКОМЫЙ МУЖЧИНА перегнулся через перила лестницы и внимательно вглядывался в лицо ЛЕЛИ.
Отступать было поздно, ЛЕЛЯ решительно подошла к двери с номером 37, на которой виднелась табличка.

ТАБЛИЧКА НА ДВЕРИ
Фроловские  - 1 раз, Гуляевы – 2 раза, Сафроновы – 3 раза…

ЛЕЛЯ нажала на кнопку. Длинный пронзительный звонок разорвал тишину в глубине квартиры. Дверь распахнулась. На пороге стояла ТАТЬЯНА ИВАНОВНА, глаза ее были заплаканы. ЛЕЛЯ вслушалась в тишину квартиры, которая казалась вымершей.

ЛЕЛЯ
(вежливо, сочувствующе). Татьяна Ивановна?

ТАТЬЯНА ИВАНОВНА напряженно кивнула головой, на ее лице было удивительное, испуганное выражение, словно она каждую секунду ожидала выстрела в спину… ЛЕЛЯ хотела было сказать, кто она и зачем пришла… Но за спиной ТАТЬЯНЫ ИВАНОВНЫ в глубине квартиры вдруг вырос ХУДОЙ, долговязый мужчина в мятом коричневом пиджаке. ЛЕЛЯ почувствовала неуловимое движение слева: по лестнице тихо, как кошка, спускался НЕЗНАКОМЫЙ МУЖЧИНА, внимательно смотревший на ЛЕЛЮ.

НЕЗНАКОМЫЙ МУЖЧИНА
(ЛЕЛЕ, коротко). Заходим в квартиру…

Перепуганная до безумия ЛЕЛЯ, посмотрев в бледное от ужаса лицо ТАТЬЯНЫ ИВАНОВНЫ, переступила порог и оказалась в квартире.
НЕЗНАКОМЫЙ МУЖЧИНА быстро взглянул… …в лестничный пролет, словно проверяя, пришла ли ЛЕЛЯ одна, и, скрылся в квартире…
…закрыв за собой дверь с номером 37.

38. ИНТ. МАЗАНКА СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА В ПОСЕЛКЕ КЛЮКВЕНКА. ВЕЧЕР.

НИНА озябла и проголодалась — волей-неволей пришлось растапливать печь, варить картофель и кипятить воду. Она думала о том, что ей страшно будет провести одной ночь: хата на краю, за ней пустое поле, а за полем тайга, которая глухо шумит. Вокруг — ни души. Пошел дождь, но даже этот равномерный, убаюкивающий звук ничуть не успокаивал ее. Над ней начала протекать крыша; сначала падали отдельные редкие капли, потом забарабанило частой дробью; она не шевелилась — страшно было выйти за освещенный круг. Однако течь скоро стала настолько сильной, что волей-неволей пришлось вылезти, чтобы сохранить сухими теплые вещи, которыми она была накрыта. Она встала и посмотрела дальние углы, то увидела, что течью захвачен еще один угол и могут промокнуть ноты и скрипка. Сердце ее больно сжалось при взгляде на скрипку: она будто наяву услышала голос СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА.

ГОЛОС СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА
Я сыграю тебе Моцарта…
   
Дверь отворилась, НИНА вздрогнула, ожидая увидеть СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА. Но на пороге показалась БАБА В ВАТНИКЕ, она остановилась у притолоки, подперев красную щеку рукой.

НИНА
Что вам?

Словно прося не обращать на ее присутствие никакого внимания, БАБА В ВАТНИКЕ махнула рукой.

БАБА В ВАТНИКЕ
Ничаво, ничаво, родимая. Поглядеть на тебя пришла. Уж не прогневайся. Слух пошел по околице, что приехала женщина и вышла замуж за ссыльного…

НИНА подивилась и занялась дровами и чугуном. Через несколько секунд она снова взглянула на дверь, баб было уже две, и обе глядели на нее, подперев щеки руками. НИНА налила себе чай, поставила чашку на подоконник и села, досадуя на непрошенных посетительниц и стараясь уяснить, в чем кроется неожиданный интерес к ее особе. Должно быть, слух, что она только что зарегистрировалась с ссыльным, уже докатился — в представлении этих баб она была молодой девушкой, у которой сорвалась брачная ночь! Вот именно это и возбуждало их любопытство. Она повернулась: баб было уже три, и все перешептывались, кивая на нее:

БАБА В ВАТНИКЕ
Лет за тридцать ей… Не меньше..

ТОЛСТАЯ БАБА
Чай не дура, а гляди… Приехала…

СТАРАЯ БАБА
Я слыхала в городе чаще с ума сходют… У них это… лектрификация влияет…
 
Нервы НИНЫ не выдержали: она ударила рукой по столу и вскочила:

НИНА
Да что же это здесь — театр, что ли? Бессовестные! Сердце-то у вас есть?

БАБЫ испугались и, может быть, даже пристыдились. Все три разом выбежали вон. НИНА захлопнула за ними дверь. Поднялся ветер и завыл в трубе, нагоняя тоску, ей опять делалось жутко, свеча, колеблясь неровным светом, уже рисовала устрашающие тени на закоптелом потолке, когда ей показалось, что кто-то шарит рукой за дверью.

НИНА
(раздраженно). Да кто там еще?

ГОЛОС СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧ
Нина, открой, это я!

НИНА распахнула дверь и выбежала под дождь навстречу мужу.


КОНЕЦ 10 СЕРИИ