Рэм и карта. Игра на К2

Преамбула.

Опубликованный ниже текст был создан благодаря игре «Становления героя» на площадке Конкурса Копирайта – К2.

Кратко об условиях игры:
«…Игра проходит в несколько ходов. Автор делает четыре хода, ведущий три. Цель, которую преследует автор при создании рассказа – раскрыть характер Героя через его реакции при столкновении с внезапными проблемами и трудностями, создав при этом целостное художественное произведение или его черновик. Цель ведущего – эти самые проблемы и трудности обозначить так, чтобы жизнь Герою мёдом не казалась, и автор смог в полной мере раскрыть характер своего подопечного…»
http://proza.ru/2021/09/25/1350

Участники играли в масках – под псевдонимом. Моя маска носила имя – Варя.
Я сохранила текст в той последовательности, в которой выкладывался на страничке игры: ход автора - ход ведущего и т.д.

Скажу одно – для меня участие в игре стало этаким глотком чистого воздуха. Я отпустила своего Муза и разрешила ему безобразничать от души.
Огромная благодарность организатору и ведущему игры – Чёрной палочке http://proza.ru/avtor/gin3ko


Итак,

***

Автор – Варя.
Рэм и карта.

Первый ход игрока.

…Волны играли в пятнашки, осаливая друг друга клочками пены.
Берег растворился в дымке, спрятавшей горизонт.
Укутавшись в закатную шаль, солнце неторопливо погружалось в океанскую пучину.
Вечерняя прохлада коснулась открытой кожи и, зябко передернув плечами, Варя поспешила спуститься в каюту.

– Детка, – дверь в каюту была приоткрыта. – Чем ты занят, малыш?
– Мам! Иди скорее! Посмотри, как здорово! – светловолосый мальчуган лет шести нетерпеливо подпрыгнул на плюшевом диванчике. Вместе с ним подпрыгнула, взмахнув страницами, увесистая книга, до того мирно спящая на его коленях.
– Мама, смотри! Это — карта! Их тут много! И на всех нарисованы клады, утонувшие корабли и пиратские сокровища! Мама, ну иди же скорее!

Присев рядом, Варя взлохматила светлые волосы сына и легко коснулась их губами. Мальчуган бросил на мать нетерпеливый взгляд и, подвинувшись ближе, подтянул книгу уже на колени Вари.

– Видишь, – смуглый пальчик стучал по странице, — это Атлантика, я прочитал, а вот тут затонул большой теплоход, подбитый фашистами. Видишь, самолет с крестами? И крестик! Этот корабль вез ценный груз. Представляешь, мам, мы как раз будем проплывать над ним! Здорово, правда?

– Конечно, – она обняла его, — это страшно интересно. Мы плывем по глади океана и под нами километры воды. Там, в глубине, идет своя жизнь: мелькают стаи рыб, колышутся от морского течения водоросли, моллюски прячутся в раковины. И чем глубже, тем становится темнее. Появляются рыбки с фонариками. А на самом дне...

– Лежат утонувшие корабли! – звонко закончил сын, подскакивая на многострадальном диванчике. – И их охраняют огромные акулы! – он весело рассмеялся, а Варя вздрогнула и потянулась за пушистой шалью, брошенной на спинку дивана.
– Мамочка, я испугал тебя? – он заглянул в ее глаза, обхватив руками за шею, – испугал, да?

– С тобой мне ничего не страшно, мой мужичок, – Варя обняла сына, крепко прижав к себе. – Собирайся, Рэм. Пора на ужин.

***

– Откуда у тебя эта книга? – дорога к столику заняла несколько минут. – Я раньше ее не видела.

– А, это первый помощник капитана дал посмотреть, – мальчишеские щеки залил румянец и, забираясь на стул, Рэм прятал от нее глаза.

– Я же просила тебя, не бегать по кораблю и не мешать команде. Ты снова меня не послушал! – Варя одарила укоризненным взглядом белобрысый затылок. Сын увлеченно поглощал экзотический салат, упорно не отрывая глаз от тарелки.

– Рэм, я с тобой разговариваю! – в голосе послышались металлические нотки.

– Не стоит сердиться на Рэма, мисс, – голос над головой Вари смеялся, – я сам пригласил мальчика на мостик.

Обернувшись, она встретилась глазами с первым помощником капитана по пассажирской части. Большинство пассажиров называли его «администратором». Но Варе нравилось обращаться к нему как к «первому помощнику».

Первый помощник капитана смотрел на нее и его, такие же синие, как у Рэма глаза, смеялись:

– У вас отличный сын. Я дал ему книгу о забытых сокровищах. Возможно, придет время, и он отдаст океану свое сердце.

– Мама никогда не разрешит мне стать капитаном, – подал голос Рэм. Мужчина приподнял брови, и мальчик тяжело выдохнул: – Она боится акул.

__________________________________________

Ход ведущего:

Непредвиденная ситуация: судно сотрясает настолько мощный удар, что оно даёт крен, со столиков слетают столовые приборы, некоторые пассажиры падают на пол.

__________________________________________

Второй ход игрока:


Бросив на сына короткий взгляд, Варя сухо улыбнулась первому помощнику:
– Первый помощник капитана, я запретила сыну бегать по кораблю. И вы не относитесь к людям, которым дано право отменять мои запреты моему же сыну. Это раз.

– Мисс…– склонил голову первый помощник.

– Во-вторых, – вздернув подбородок, она смотрела на него снизу вверх. – Я не мисс. Рядом со мной сидит мой сын. Так что не применяйте ко мне выученные вами психологические трюки. Для вас я – миссис Редклифф. Запомнили?

– Запомнил, – вежливо улыбнулся тот.

Варя перевела взгляд на сына и приподняла брови, поймав его насупленный взгляд.

– Вы еще здесь? – Варе пришлось обернуться на легкое покашливание за спиной.

– Прошу простить меня, мис-сис Ред-кли-фф, – произнес по слогам помощник капитана, выделяя двойное «ф», – если я позволил себе лишнее. Этого не повторится, – кивнул, развернулся и, расправив плечи, направился к соседнему столику, приветственно махнув рукой двум пожилым дамам.

– Вот, и замечательно, – выдохнула Варвара. – А мы готовы к приему основного блюда.

Подошедший стюард начал ловко сервировать стол.

– Мам, – Рэм смотрел исподлобья. – Дядя Слава хороший. Он не виноват.

Варя вздохнула, она уже пожалела о выволочке, устроенной администратору.
Причина была проста: единственной ценностью, как для нее, так и для деда был Рэм.
Рэм, имя которого послужило первым кирпичиком стены, что в итоге развела невестку и свёкра по разные стороны баррикад. Кёллер-старший, бредящий восстановлением монархии в России, мечтал дать внуку имя Фёдор, тем самым надеясь возродить легенду знаменитого графа Кёллера.
Варя о восстановлении монархии не мечтала, и потому наотрез отказалась и от имени, и от заготовленной дедом судьбы для её малыша. Арти горячо поддержал супругу, видимо сам устав от бесконечных наставлений и упреков Кёллера-старшего о неподобающем для графа образе жизни Кёллера-младшего.

После недавней и трагической смерти Арти дед вознамерился забрать прямого наследника под свою опеку, сменить ему имя и воспитывать внука по присущим старому графскому роду правилам. Хотя, несмотря на свой возраст, Рэм уже неплохо держался в седле, а фехтование на игрушечных саблях было любимым развлечением Арти с сыном. Но Арти не стало. И жизнь изменила правила: у кого деньги – тот и прав. А денег у Кёллера-старшего было много. Очень много.

Рэм вяло ковырял говяжьи биточки, размазывая по тарелке густую подливу.

– Рэм, – Варя вздохнула. – Ешь.
– Не хочу, – пробурчал сын. – Я хочу домой.
– Мы едем домой.
– Нет, мы едем не домой, – в голосе мальчика сквозили слезы. – Я хочу домой! К дедушке и… папе… И зачем ты стала какой-то Редклифф?

Несколько секунд они мерялись взглядами.

– Всё, хватит. Похоже, ты не голоден, – Варя кинула салфетку на стол. – Идём.

Столик внезапно подпрыгнул. Тарелка с подливкой полетела Рэму в лицо. Стул, с которого только начала подниматься Варя, ударил под колени, и она упала, успев увидеть, как Рэма с перемазанным лицом относит в сторону.

– Мама!
– Рэм! – она попыталась встать, но новый удар снизу не дал ей подняться.

Пол вибрировал, и с трудом встав на четвереньки Варя неожиданно и чувствительно получила в лоб удар тяжелой солонкой.
Не сразу поняв почему, размахивая руками и громко крича, на нее падает одна из пожилых леди, Варя, шарахнулась в сторону, с трудом удержавшись, чтобы не последовать за соскользнувшей вниз старушкой.

– Мама! – Рэм намертво вцепился в металлическую ножку барного стула, вкрученную в пол.

Варя ползла к сыну, пригибая голову и уворачиваясь от летящей посуды, вазочек с цветами и чьей-то туфли на длинной шпильке.

– Рэм, держись!
– Мама!

За спиной кричали люди, истеричные женские голоса били по ушам, захлебывались в плаче дети, что-то выкрикивали мужчины. Но Варя видела лишь перемазанное подливой лицо сына.

– Мама!
– Я здесь, – первый помощник капитана, опираясь на руки и быстро перебирая ногами в кожаных ботинках, обогнал Варю. Ухватив Рэма подмышки и оторвав его от опоры, он отправил мальчика к Варе, и Рэм съехал в ее объятия, как с горки.
Прижав сына, Варя начала соскальзывать к плотно сбившимся внизу пассажирам.

– Не так быстро, – помощник капитана ухватил Варю за руку и подтянул к себе. – Двигайтесь к коридору. Потом в каюту.

Взвыла сирена, длинным гудком заглушив звуки.

– У тебя десять минут, – кричал мужчина, – собери теплые вещи и все необходимое. Десять минут, Варвара. Запомнила? – Варя была готова поклясться, что в его голосе сквозило торжество.

– Но… – начала она.

– Запомнила, миссис Редклифф?! – он повысил голос. – Десять минут! Я приду. Ждите, – подмигнул Рэму и заскользил вниз к пассажирам.

Последующие события слились для Вари в ленту нон-стоп. Вот она бежит по длинному коридору к номеру и пол подпрыгивает, грозя выскользнуть из-под ног. Вот руки Рэма сдавливают горло: сын кулем висит на спине, и больше всего Варя боится его потерять. И аккомпанементом происходящему – несмолкающее завывание сирены.

Новые удары снизу усилили крен корабля, и в каюту они соскользнули по стене, едва не впечатавшись в иллюминатор.

– Рэм! – Варя пыталась разжать пальцы сына. – Рэм! Мне надо собрать вещи!
– Нет! – сын сильнее вцепился в нее. – Я упаду!

– Рэм, – Варя привалилась к спинке дивана. – Я здесь. Всё хорошо. Посиди немного. Я никуда не уйду. Просто посиди, малыш.

Сын разжал руки и, сжавшись, забился в угол дивана.

Звук длинной сирены сменился несколькими короткими, а потом снова длинным, и снова короткими, что заставляло суетиться и нервничать.

Варя лихорадочно выкидывала из чемодана вещи, которые так и не успела разложить на полки узкого шкафа. Скинув порванное по бедрам платье, натянула джинсы и толстовку. Потерянные туфли были заменены кроссовками, распущенные волосы собраны в тугой хвост на затылке.

Затолкав в рюкзачок Рэма два свитера, брюки и носки, она бросила сыну куртку:
– Надевай!
С верхней полки шкафа сдернула жилеты, один надела на себя, тот, что поменьше, на Рэма.

– Черт, черт, черт, – шептала Варя. – Надо успеть к шлюпкам, Рэм. Мы сейчас побежим на палубу. Надевай рюкзак, милый.

– К шлюпкам? Нас будут спасать? – Рэм не отрывал глаз от иллюминатора.

– Да, шлюпки на нашей палубе. Значит, она и будет посадочной. Наверное.

Варя успела освободить сейф от документов за мгновение до того, как в дверях появился первый помощник.

– Готовы? Вертолет будет через пять минут! Шевелитесь!

Одним движением первый помощник выхватил Рэма из-за спинки дивана и закинул на плечо. Ухватил Варю за руку:
– Шевели ногами, доннер-веттер!
– Какой вертолет?! – вырвала руку Варя. – Мы должны быть в шлюпке! Средняя палуба! Не верхняя! Нам не нужен вертолет! – она едва поспевала за мужчиной, рюкзачок Рэма с одеждой и документами, болтающийся на одном плече, бил по спине. – Ты вызвал вертолет?! Зачем?! Мы же у побережья!

– Слишком много вопросов! – обернулся тот.
В его взгляде Варя успела рассмотреть нечто, что мгновенно напомнило ей о Кёллере-старшем.

– Это он, да? – она привалилась к стене. – Он послал тебя? За мной и Рэмом?

Дядя Слава ссадил Рэма с плеча и шагнул к Варе:
– Никто не должен пострадать. Ты же не хочешь остаться здесь?

Варя поймала Рэма за руку и, прижав к себе сына, выкрикнула:
– Мы же договорились! Почему он передумал?

Первый помощник улыбнулся, склонил голову к плечу:
– Похоже, он не слишком тебе доверяет и хочет держать внука рядом, миссис Редклифф. Его позабавила твоя новая фамилия. И новый маршрут. Забавно: вдоль побережья, а потом пересадка. Так ты хочешь остаться? Оставайся, но Рэма я заберу, – его оскал трудно было назвать улыбкой. – Остаешься?

Тяжело дыша и залившись румянцем, Варя отрицательно покачала головой.

– Тогда, шевелись! Бегом! – подхватив с ее плеча рюкзак и усадив Рэма на плечи, мужчина галопом, к восторгу мальчика, припадая плечом к стене, побежал по коридору.

Поднявшись на верхнюю палубу, Варя ахнула: судно кренилось, и океан оказался так близко, что она зажмурилась.
Выдохнув и ухватившись за леерное ограждение, Варя перегнулась, пытаясь разглядеть происходящее ниже.

Волны подобрались к средней палубе и словно любопытные собаки тянули носы к сбившимся у носа корабля людям. Слышались окрики: команда бодро грузила оставшихся пассажиров в шлюпки.
Россыпь с заполненными людьми спасательными лодками веером разбегалась от корабля, который, казалось, замер в крене и раздумывает – выравниваться или падать.

Звук над головой заставил Варю поднять лицо к наливающемуся темнотой небу. Огни приближающейся винтокрылой машины били в глаза.
Помощник капитана, запрокинув голову и подняв руку, махал ладонью, привлекая внимание пилота.
Снова взвыла сирена. Варвара, пригибаясь и сохраняя равновесие, двинулась к мужчине, перенеся вес на одну ногу, встала рядом.

– Мы полетим на вертолете? – Рэм уже сидел на руке помощника капитана, крепко обхватив мужчину за шею.
– Да, Рэм. Мы полетим на вертолете. Ты же не боишься летать?

– А как они сядут? – крикнула Варя и обвела взглядом палубу.
– Никак, – так же громко ответил он, скривился на новый взвизг сирены и усмехнулся, указывая на спускающуюся спасательную корзину. – Рэм, забирайся первым.

– Нет, – Варя попыталась схватить Рэма. – Сначала я, а ты подашь его мне! Рэм, иди сюда.

Первый помощник отступил, давая Варе сделать два шага к нему, а затем ловко забросил Рэма в люльку. Следом полетел рюкзачок. Рэм исчез за высоким бортом корзины.

– Рэм, – только и успела выдохнуть Варя, кинувшись к люльке.

Мужчина резко развернулся и с силой толкнул Варю в грудь: – А вас, Варвара, я попрошу остаться. Ауф фидерзейн, фрау Кёллер.

Скользя по наклонной палубе и размахивая руками, Варя отчаянно пыталась схватиться хоть за что-нибудь. С силой ударившись спиной об ограждение, она перевалилась через него и рухнула вниз. Сорвавшись с верхней палубы, все еще не веря в происходящее, Варвара Кёллер, в девичестве Хохлова, закричала зло и пронзительно. Взвывшая короткими сигналами сирена поглотила и крик Вари, и звук лопастей вертолета…

__________________________________________

Ход ведущего:

Препятствие «Антагонист»: Антагонист выставляет Героиню самозванкой и пытается убить.

__________________________________________

Третий ход игрока:

Тело бывшей юниорки по прыжкам в воду, спасибо знаменитой тётушке, всё сделало само: сгруппировалось в полете, выровняло дыхание и приготовилось войти в воду под воображаемые аплодисменты зрителей и карточки с высшими баллами от жюри.
Если бы… если бы не смытый за борт ящик и спасательный жилет…

Очнулась Варя в больнице, не сразу поняв, где находится. Лицо стянуто бинтами, нос намертво забит тампонами, во рту как в пустыне – сухо и жарко. Скосив глаза, увидела стоящую рядом с изголовьем стойку с капельницей. Руки фиксированы к больничной койке, одеяло натянуто до подбородка.

– Ы-ы-ы, – подала голос Варя.

Тишина.

– Ы-ы-ы! – продолжала сипеть сухим горлом.

«Мать вашу, да подойдите хоть кто-нибудь!»

– Очнулись? – перед глазами появилось заспанное лицо незнакомой девушки. – Вы только не волнуйтесь, мисс Демпси, самое тяжёлое позади, – защебетала медсестра, поправляя одеяло Вари.

– Ы-ы-ы, – не сдавалась та.

– Вы, наверное, пить хотите. Сейчас.

В рот скользнула пластиковая трубочка, и Варя втянула в себя воду, едва не захлебнувшись.

– Я практикантка. Меня Марией зовут. У вас лицо перевязано, и говорить вы пока не сможете. Вы скулу повредили. И челюсть. И зубы чуть-чуть. И голову тоже. Врачи ваше лицо собрали. И руки ещё повредили, когда падали. И бедро, но там просто обширная гематома. Очень обширная. И ушиб…

Лучше бы она не знала испанского! Лучше бы не было в её жизни ни средней школы с углубленным изучением испанского языка, ни второго английского!
Варя задышала часто и поверхностно, закружилась голова, на потолке лампу дневного света начали окутывать сумерки.

– Вы только не волнуйтесь, Грета. Им прислали ваше фото, и хирурги сделали всё, чтобы вернуть, как было. Операция прошла успешно. Потом если только пластику косметическую. Немножко совсем. Вы только не волнуйтесь!

Жизнерадостный голос ненавистной практикантки не смолкал, и единственное, что оставалось Варе – это сбежать. Она и сбежала. В беспамятство.

…Через две недели ей разрешили смотреть телевизор. Лечащий врач долго проверял зрение, заставляя Варю рассматривать издали картинки со зверюшками, а потом тыкать в них пальцем вблизи, приборы измеряли внутриглазное давление, строение сетчатки, состояние глазного дна и чего-то еще, что Варя не запомнила. В итоге врач разрешил включить телевизор, что и было моментально сделано щебетуньей-практиканткой.

– Ой, а вас показывают! – воскликнула Мария. – Мы уже все смотрели, так жаль одну пассажирку! Всего одна погибшая, было бы две, если бы вас, Грета, вовремя не выловили и не доставили к нам!

– Ладно, – лечащий врач коснулся плеча Вари. – Отдыхайте. Вы в надежных руках. Уверен, через пару недель вы будете гулять по набережной Ла Конча и восхищаться нашим пляжем!

Варя не слышала хирурга, ее глаза были прикованы к экрану:
– До сих пор неизвестно, что послужило причиной взрывов в машинном отделении круизного судна «Нинья», – черноволосая журналистка в легком платье и с косынкой на шее боролась с ветром. Волосы то веером взлетали над головой, то опадали на лоб, скрывая глаза и заставляя девушку взмахивать рукой и приглаживать прическу. – Возможно, теракт, но пока никто не взял на себя ответственности. Полученная от персонала и пассажиров информация подтверждает, что было три взрыва, в результате которых судно дало крен, и лишь благодаря грамотной работе персонала количество жертв сокращено до минимума: одна из сотрудниц в настоящее время находится в городском госпитале, ее состояние удовлетворительное. Второй жертвой, к сожалению со смертельным исходом, стала пассажирка «Ниньи». В связи с тем, что её тело было найдено позже, оно сильно пострадало из-за течения и морских хищников. Тем не менее, тело по особым приметам смог опознать первый помощник капитана. Имя жертвы пока не разглашается. Нам лишь известно, что она – родственница одного из влиятельных людей Германии.

Лицо журналистки уплыло в верхний угол экрана и на его месте возникло лицо первого помощника капитана:
– Да, я смог опознать пассажирку. К сожалению, руки, голова и стопы пассажирки были сильно обезображены акулами, но татуировка на теле и найденные при ней, пусть и поврежденные, документы – не оставляют сомнений. Чуть позже, с согласия родственников, будет оглашено имя жертвы.

Мир закружился перед глазами, дыхание перехватило, и Варя глубоко и отчаянно завыла, забыв про повязки и стиснутую скобами челюсть.

– Грета! – бросилась к ней Мария. – Грета, всё уже позади! Вы здесь! Всё прошло!

Но Варя не могла остановиться, срывала капельницу, порывалась встать и бежать, а потом укол в шею сделал мир неважным и чужим…

…

– Меня зовут Варвара Кёллер, – в который раз сквозь стиснутые зубы бубнила Варя. – Где мой сын?

Один полицейский топтался рядом с кроватью, второй – грузный и старый – сидел на стуле и смотрел на Варю как на старьёвщицу, пытающуюся втюхать ему свои обноски.
– Вы - Грета Демпси. Мойщица посуды на судне «Нинья». Вы выпали с палубы во время взрыва. Вас подобрали. Падая, вы разбили лицо, у вас – травма черепа, вы путаетесь в показаниях.

– Я Варвара Кёллер… – продолжала бубнить Варя.

– Всё, хватит, – поднялся полицейский. – Мы бьемся с вами уже второй день! Миссис Кёллер опознали. Прилетал сам мистер Кёллер. Он опознал невестку. По татуировке. У него не возникло сомнений, что это жена его погибшего сына!

– Сверьте отпечатки пальцев, зубную карту, ДНК, мать вашу! – шипела Варя.

– Зачем? Вас же опознали! А при трупе были документы! – вскипел полицейский.

– Где мой сын?! – простонала Варя.

– У вас нет сына! Вы сирота. У вас никого нет, даже жениха! Вы живёте в Берлине! В округе Райникендорф!

– Меня зовут Варвара…

Всё это время лечащий врач молча подпирал косяк двери. Бросив взгляд на полицейского, он вздохнул, шагнул к койке Вари и присел на край:

– Грета. Мы договорились с благотворительным фондом. Люди сделали пожертвования. Вы вернетесь в Германию. Денег хватит на первое время. Этот же фонд выправит вам новые документы. Не волнуйтесь. Вам надо набираться сил, Грета. Никто не желает вам зла. Выпейте, – он протянул ей две таблетки. – Поспите.

Варя закрыла глаза. Как же она устала. Да, надо просто поспать. И когда она проснётся, всё будет как раньше. Рэм, Арти и она, Варя. Вместе.

Полицейские тихо вышли из палаты. Доктор махнул в сторону своего кабинета.

– Я попросил первого помощника капитана, который опознал тело Варвары Кёллер, прийти к выписке пациентки, – врач крутил в руках карандаш. – Мы разговаривали сегодня. Он говорит, что Грета всегда была странной, и, потому, её знали многие и приглядывали за ней. Офицер был здесь, раньше. Тогда мы были уверены, что Грета не сможет восстановить когнитивные функции. Возможно, это мы сейчас и наблюдаем. Я звонил и мистеру Кёллеру, когда он был здесь на опознании тела. Мистер Кёллер назвал Грету самозванкой и грозил судебным преследованием, если она не прекратит настаивать на своём, – врач вздохнул. – Если захотите присутствовать, первый помощник обещал подойти к двенадцати часам в следующую среду.

…Мария, упорхнув с вечерней смены, забыла опустить жалюзи, и полная луна смотрела на Варю. Варя смотрела на луну. Завтра окончательно снимут повязки, затем – последний раунд с анализами, и свобода! Сколько бессонных ночей она провела за этот месяц, выстраивая планы. Сколько безумных идей сталкивалось в её голове. Одни рассыпались каменной крошкой, другие обрастали новой кожей и превращались в почти живых созданий.

Осторожно соскользнув с кровати и припадая на ногу, Варя направилась к двери. Выглянув в спящий коридор, двинулась вдоль стены к кофейному автомату. Сердобольные медицинские сестры держали мелочь в пластиковом стакане, завтра Варя пополнит его, погасив долг за десять стаканчиков кофе, выпитых во время пребывания в городском госпитале Сан-Себастьяна.

Доковыляв до цели, она оживила автомат и вдохнула аромат кофе. Устроившись в глубине рекреационной зоны и спрятавшись за раскидистым фикусом, Варя смаковала горьковатый напиток. Сквозь россыпь бело-зелёных листьев были видны часть коридора и дверь палаты.

На сестринском посту внезапно проснулся телефон, заявив о себе тихой трелью. Дежурная медсестра, чуть поскрипывая резиновыми подошвами мягких туфель, поспешила из сестринской комнаты к телефону. Варя слышала, как девушка что-то быстро буркнула в трубку.

– Вы кого-то ищете? – громкий голос дежурантки заставил Варю вздрогнуть, часть кофе пролилась на пижаму.

У двери её палаты стоял первый помощник капитана. Одна его рука лежала на ручке двери, вторая прятала что-то в кармане куртки. Он обернулся, и Варя заметила, как вздулась его куртка, обрисовав выпуклость чуть ниже подмышки.

– Я ищу свою мать, – улыбнулся мужчина. – Это же терапевтическое отделение?

Дежурная медсестра остановилась напротив помощника капитана и, тронув его за рукав, так же вежливо улыбнулась:
– Нет, это хирургия. Терапия этажом ниже. Но вас не пустят. Ночью посещения запрещены. Я провожу вас на выход. Приходите завтра.

Помощник капитана кивнул и развернулся, следуя за медсестрой. Прежде, чем скрыться из поля зрения Вари, он повернул голову и пристально посмотрел на фикус у кофейного автомата.

– Да, я приду завтра. Конечно…

…Она настояла, чтобы ее выписали к шести утра и ни разу не взглянула в зеркало.
Служебный автомобиль отвез Варю в здание благотворительного фонда, где ей выдели комнатку на время оформления документов. Три дня Варя не выходила на улицу, а после, наняв такси и упросив одну из служащих сопроводить ее, отправилась на железнодорожный вокзал.

Билеты были куплены заранее, на вокзале, избавившись от сопровождения, Варя вернула билет в кассу и, получив деньги, отправилась на такси в аэропорт.

Варвара Кёллер летела в Берлин. Летела, предполагая, что за ней по пятам следует «дядя Слава». Дядя Слава, у которого в кобуре подмышкой спрятан пистолет. Пистолет заряжен пулями, предназначенными для нее. Варвары Кёллер. В девичестве Хохловой. И Варя знала, по чьему приказу пули ищут свою мишень. И потому Варя летела в Берлин. Убивать Кёллера-старшего. Она пока не выбрала, как именно. Но она убьёт его и заберет Рэма. Точка.

Поглощенная переживаниями и нарастающей болью в руке, сжимающей больничную трость, Варвара не заметила ни авто, следовавшее за ней до вокзала, а после до аэропорта, ни мужчину с короткой стрижкой, занявшего место в хвостовой части аэробуса.
__________________________________________

Ход ведущего:

Препятствие «Внутренняя проблема»: приступ паники.

__________________________________________

Четвертый ход игрока.

Во время взлета у Вари разболелась голова. Да так сильно, что хоть беги! Ныл затылок, ломили виски, глаза стремились вылезти из орбит, шрамы на лице разойтись, едва зажившая челюсть выпасть. Вдобавок – левая рука, пострадавшая больше правой, начала мелко трястись и даже сжатые в кулак пальцы не смогли успокоить тремор.

Едва дождавшись объявления о наборе высоты и разрешении расстегнуть ремни, она побрела к туалету. Увы, обе кабинки в центре салона светили красными маячками. Несмотря на полупустой салон аэробуса, два пассажира, кивнув Варе, обозначили, что ей придется подождать.

Вздохнув и сжав зубы, Варя развернулась к хвостовой части аэробуса и, припадая на ногу, направилась к дальней кабинке. На ее счастье, туалет был свободен.
Взявшись за ручку двери, Варя замерла: затылок бурил чей-то взгляд. Ее многострадальный затылок мгновенно засек дополнительную порцию боли. Резко обернувшись, что привело к новой вспышке внутри головы, Варя мутными глазами вгляделась в почти скрытые высокими спинками кресел макушки пассажиров ближайшего ряда. Двое спали. Мужчина с короткой стрижкой читал журнал.

Судорожно вдохнув, она зашла внутрь и защелкнула за собой дверь.

Господи!
Сердце не хотело успокаиваться. Плеснув на лицо воды и выпив две таблетки болеутоляющего, Варя подняла голову и долго смотрела на своё отражение. Шрамы. Заплывшие глаза. Одна бровь выше другой. Коронка на верхнем клыке слегка выделяется по цвету.
Кто ты, незнакомка?

Ухватившись за край раковины, Варя пристально вглядывалась в свое новое лицо. Даже цвет глаз стал другим. Арти считал, что они темно-синие. В зеркале, у дамы с перекошенным шрамами лицом, глаза были фиолетовые со страшно расширенными зрачками.

«…Куда я лечу? Кто мне позволит добраться до старика? Как я сделаю это? Одна. Господи, – Варя опустила голову, – а может это не я, Варя, хочу разметать весь мир до осколков, а вот эта незнакомая женщина в зеркале? Может, Рэму будет лучше с дедом? Что даст ему она? У нее ни дома, ни семьи, ни тайного счета на имя миссис Редклифф! У нее нет имени… и лица…
Арти… милый Арти! Ты не мог предугадать всего. Ты сделал так много, чтобы обеспечить нашу с Рэмом жизнь, стать независимыми от деда. Тайный счет. Новые документы. И твоя болезнь. Ставшая тайной для всех, даже для меня. И твой последний заплыв. И треугольники плавников. И красные океанские волны… Это было жестоко, Арти…»

В дверь кабинки постучали:
– Мадам, с вами все в порядке?
– Да, я выхожу.

Бросив последний взгляд в зеркало, Варя, сжав челюсти, вышла в салон. Стюардесса с вежливой улыбкой проводила ее к месту. Упав в кресло, Варя закрыла глаза, дав себе команду уснуть. И она честно пыталась выполнить ее все четыре часа полета.

В Берлине шел дождь. Иногда Варе казалось, что она свыклась с Берлином только из-за дождя. Удивительно похожего на родной – питерский. Он так же смывал краски, делая мир серым. Ни на что не претендующим. И эта серость вбирала радугу смыслов. Вот ты идешь под дождем и думаешь о чем угодно. И, следуя придуманному тобой сюжету, дождь подкидывает те или иные краски. Выхватывает из марева капель-ветра-туч… желтый дождевик… ярко-красный зонт… зелень меди… золото оград… мрамор колонн… высвеченный прорезавшимся лучом света блик на воде… И фоном – твое тайное одиночество. Ты одна. В своем мире… Идешь по мокрым улицам, спрятав под зонтом и слезы, и улыбку. Никто тебя не видит. Ты свободна в своем одиночестве. И мимо тебя проплывают такие же одинокие миры-тени. Каждый под своим зонтом, наедине с дождем…

Выйдя на парковку, устроенную внутри шестиугольника-терминала, Варя запрокинула голову, позволив легким каплям упасть на лицо. Подъехавшее такси приветливо мигнуло и, забравшись в тепло, насыщенное легкими запахами табака и парфюма, Варвара откинулась на мягкую спинку заднего сидения.

– Шиллерштрассе, – выдохнула устало. – Я скажу, где остановиться.

Такси плавно (благословенное такси!) тронулось с места, оставляя позади старый Тегель. Мокрый асфальт под колесами авто пел колыбельную, и незаметно для себя Варя соскользнула в дрему.

… Отпустив такси, она долго, набираясь смелости и распаляя себя, стояла на неприметной улочке и смотрела на неприметную дверь в неприметном доме. Они были здесь с Арти два года назад. Почти два года.
Резко смахнув рукой дождевую пыль с волос, Варя толкнула дверь и вошла в крошечное помещение оружейного магазина. Вошла медленно и уверенно.
Как в прошлый раз ее на время ослепили яркие блики, танцующие на стеклах витрин и холодном металле. Продавец был тот же и он, конечно, не узнал Варю.

– Фрау … э-э…желает что-то конкретное?

Да, черт возьми! Фрау желает пушку на слона! Чтобы наверняка. Три раза наверняка…

– Фрау Демпси желает что-то женское, но с хорошей убойной силой, – улыбнулась Варя. – Так еще говорят «убойная сила»? Или это из другой оперы?

Усатый оружейник усмехнулся:
– Говорите, как вам удобно. Я пойму. Вот, посмотрите.

На стойку перед Варей лег небольшой пистолет. Старое дерево не позволило холодному металлу легкомысленно стукнуть-брякнуть.
Не прикасаясь к оружию, она подняла глаза на продавца:
– Он особенный? Для него нужны особенные навыки?
– Нет, фрау Демпси. Он создан специально для женщин. Для защиты.

Оставшихся денег едва хватало на покупку, и Варя робко протянула к оружию руку.

– Лишь одно маленькое условие, майне фрау, – вежливо улыбнулся, склонив голову усач. – Вы должны показать справку о благонадежности, а именно, что не состоите на учете особых, ну, вы понимаете, служб.

– Да, конечно, – кивнула Варя. – Завтра я буду здесь. Со справкой.

«Черт-черт-черт!!!»

Вывалившись на улицу, Варя до боли сжала челюсти и кулаки: никто в Берлине, да, наверное, и на всем свете, не даст Грете Демпси справку о благонадежности!

«Черт!»

– Фрау чем-то расстроена?

Перед Варей стоял мужчина ее лет, с короткой стрижкой, вежливой улыбкой, военной выправкой и с большим черным зонтом в руке.

– Нет, – буркнула Варя и шагнула в сторону, стремясь обойти мужчину.

– Я вижу, что фрау расстроена. А когда симпатичные фрау расстроены, у меня болит здесь, – он коснулся левого лацкана пиджака. – Моя профессия – решать чужие проблемы.

Варя сумела обойти мужчину и, выпрямив спину и стараясь не припадать на ногу (трость она забыла в туалетной комнате аэропорта), зашагала к стоянке такси. Мужчина не отставал, и, догнав Варю, прикрыл зонтом:
– Так вот, я решаю чужие проблемы. За деньги, само собой.

Варя фыркнула.

– Но сегодня у меня выходной, а в выходной я делаю, что хочу. И я хочу помочь фрау в ее трудностях. На трудности у меня нюх! Я даже могу рассказать, что у вас за проблема.

Его начищенные до блеска ботинки бодро вышагивали рядом с Вариными многострадальными кроссовками. Смотрелась эта парочка обуви нелепо и забавно.

Варя хихикнула.

– О, вы уже смеетесь! – воскликнул мужчина.

Варя покосилась на провожатого и придвинула к себе купол зонта, заставив плечо мужчины выставиться под дождь:
– Ну, рассказывайте о моих проблемах. Нам, похоже, по пути, а идти в дождь под зонтом гораздо приятнее, чем без него.

Мужчина покосился на свое забрызганное каплями дождя плечо, вздохнул и, наклонившись к Вариному уху, тихо и строго произнес:
– Вам нужно оружие. Вы хотите кого-то или убить, или припугнуть. Хотя, по моему опыту, второе часто переходит в первое и наоборот.

Варя споткнулась. Мужчина вежливо подхватил ее под локоть:
– Но, на этом ваши проблемы не кончатся. Кстати, меня зовут Франц. Просто Франц.

Варя высвободила локоть из-под теплой ладони мужчины:
– Видели, как я выходила из магазина? Наверное, здесь вы и находите клиентов. Кстати, меня зовут Грета. Просто Грета.

– Пусть будет Грета, – усмехнулся мужчина. – Я достану вам оружие. Но с условием. Вы отдадите его и расскажете, как всё прошло. Если, конечно, вас не убьют или не поймают. Согласны?

– Бесплатно? – так же криво усмехнулась Варя. – И без справки?

– Без, – бодро отрапортовал Франц. – Я азартен. Считайте, что я поставил на вас крупную сумму. Но помогать в осуществлении задуманного вами, не буду. Так как?

Варя остановилась. Остановился и мужчина. Полминуты они буравили друг друга взглядами.
– Вы готовы стать соучастником убийства? Или вы скрытый полицейский? – сощурилась Варя.

– Нет, дорогая Грета. Ни то и ни другое. Просто Франц. И вы или получаете ваш пистолет прямо сейчас, или мы расстаемся навеки, то есть навсегда.

Что она, в сущности, теряет? Слишком гладко все проходит с момента ее выписки из больницы. Словно бы Вселенная решила подставить плечо…

– Давайте, – выдохнула Варя.
– Держите, – в карман скользнула рука и оставила там холодную тяжесть. – Встречаемся на этом месте через неделю, Грета.
– По рукам, – буркнула мнимая Грета.
– Я весь в нетерпении, – рассмеялся мужчина. – Не разочаруйте меня, майне фрау!

… Выследить Кёллера-старшего не составило труда. На сэкономленные деньги Варя арендовала старенькое авто и ей повезло дважды. Во-первых, это была суббота. По субботам гер Кёллер отпускал прислугу на выходной. В доме оставался лишь он и два телохранителя.

Во-вторых, после того, как прислуга покинула дом, из ворот почти демонстративно вышли двое крупных мужчин, остановились рядом с машиной Вари (благо, вечер стремился передать вахту ночи, и Варю было сложно рассмотреть через опущенное стекло). Громкие голоса не заставили прислушиваться:
– Старик совсем с катушек съехал. Только и сидит в своем кресле у камина на втором этаже. И прислуга ему не нужна. И охрана.
– Что ты хочешь? – откликнулся второй. – Скоро год как он потерял сына.
– А теперь и невестку, – хихикнул первый.
– Не, – лениво отозвался второй. – Невестка ему не нравилась. Вечно цапались. Так что по ней он точно не грустит. Ладно, – протянул руку первому. – До завтра.
– Бывай, – пожал протянутую ладонь тот. – До утра.

Мужчины сели каждый в свой автомобиль, взвизгнули шины и к центру Берлина рванули два черных внедорожника.

За полчаса, что дала себе Варя на подготовку, она успела несколько раз облиться холодным потом, дважды усилием воли отцепляла пальцы от рулевого колеса, уговаривая себя не сбегать, съела, не заметив, упаковку чипсов, выпила литровую бутыль воды, дважды почти теряла сознание от страха и головной боли, постоянно рассматривала пистолет, стараясь привыкнуть к его тяжести и, наконец, устав от нервного напряжения, решилась выйти наружу.

Она едва приоткрыла дверь автомобильчика, как внезапно возникшая толпа пестро одетых людей, скрыла от нее мир. Люди смеялись, дудели, гремела музыка, сотня воздушных шаров поглотила Варю. Пытаясь отбиться от тыкающейся в лицо резины шаров, она двинулась к воротам дома Кёллеров. И только сейчас Варе пришло в голову, что ворота могут быть закрыты.

– Идемте с нами! – гудела веселая толпа. – Праздник! Праздник! С нами! С нами!

Варя прорвалась к воротам, но толпа не отпускала, следуя за ней.

– Ух, открыто! – возопил один из мимов. – Нас ждут! Идемте, братья и сестры!

Распахнув ворота, Варя вместе с окружившей ее толпой и пеной разноцветных шаров, двинулась к крыльцу.

«Господи! – молча вопила она. – Что я делаю! Он же сейчас вызовет полицию!»

– Да отстаньте вы от меня! – выкрикнула Варвара. – Пошли прочь!

– Праздник! – дудели люди.

Внезапно, словно упавшее с неба облако, Варю накрыло спокойствие, и она мгновенно расслабилась. Разве она не всё для себя решила? Жизни без Рэма нет. И значит, либо ее жизнь закончится, либо продолжится. Убить себя она успеет…

Добравшись до крыльца, Варя толкнула дверь и не удивилась, что та не заперта. Едва Варвара переступила порог дома, толпа схлынула. Люди, продолжая дудеть, смеяться, танцевать и распевать песни, двинулась обратно к воротам.

Тугая дверь за спиной захлопнулась, словно выстрелила.

***
Волны…волны…волны…
И плавники…плавники…плавники…плавники…
И обездвиженный выстрелом катер…
И висящий над бортом Рэм…
И крик…
– РЭМ!
– МАМА!

***
Восьмью часами ранее.

Свёкор сидел в том же кресле, в той же позе и смотрел на огонь. Именно таким запомнила его Варя. Только в ее воспоминаниях на коленях деда сидел Рэм. И оба Кёллера, и самый старший, и самый младший, с одинаковым интересом и азартом рассматривали карты и исторические альбомы. Два Кёллера планировали пройти по особенным местам Первой и Второй мировых войн. Дед посвящал внука в историю рода, гордился одними предками и сурово порицал других.

Но сейчас свёкор был один. Закутанный в сумерки. И лишь живое пламя освещало сильно постаревшее лицо.

Варя замерла у двери, сжимая в ладони пистолет.

– Я ждал тебя, Варвара, – не оборачиваясь тихо проговорил Кёллер-старший. – И рад, что ты добралась в целости. Нам надо поговорить…

Варя сделала шаг, вытянув в сторону старика руку с оружием:
– Где Рэм?
– У меня его нет, Варя. И это меня сильно тревожит. Нам надо поговорить, дорогая.

– Я…
– Не спешите, Грета, – теплая ладонь легла на ее подрагивающую руку. – Гер Кёллер просит вас поговорить. Оружие я заберу. На время.

На Варю смотрел мужчина с короткой стрижкой. Он подошел тихо и она не услышала его шагов. А может, он стоял в темном углу за открытой дверью.

– Просто Франц? – усмехнулась Варвара, крепче сжимая пистолет.
– Просто Франц, – кивнул он. – Отдайте. Обещаю вернуть его позже. Вам будет в кого целиться. Это я тоже обещаю.

Сильные пальцы настойчиво обхватили кисть Вари. Оружие выскользнуло из ее ладони.
– Так-то лучше, – выдохнул граф. – Садись.

Пошатываясь, Варя доковыляла до второго кресла и со стоном упала в него.

– Разреши познакомить тебя с Францем, – начал старик.
– Мы знакомы, – одновременно выдали Варя и мужчина с короткой стрижкой.
– Я знаю, – улыбнулся дед. – Тем не менее. Варя – это Франц, начальник моей охраны. Благодаря ему ты сидишь в этом кресле.

Варя развернулась к стоящему за креслом графа Францу:
– Разве? А куда делся прежний?
– Об этом чуть позже, – склонил голову Франц.

Кёллер-старший вздохнул, облизал губы, уложил локти на подлокотники и откинул голову на мягкую спинку вольтеровского кресла.

История поразила Варю до глубины души. Весь ее план летел к черту! Чем дольше она слушала хрипловатый голос графа, тем плотнее становились сумерки, грозящие заполнить ее изнутри паникой и отчаянием.

Вячеслав являлся дальним родственником графа. Пятым в очереди на наследство. Трем, следовавшим за Рэмом племянникам графа, был отписан неплохой транш. Условие, выставленное всем без исключения наследникам, гласило: если с Рэмом произойдет нечто непоправимое и если его здоровье не позволит распоряжаться наследством самостоятельно, то наследства лишаются все, так же без исключения. Часть наследства, в случае болезни Рэма, уходит на оплату его пожизненного ухода в одной из центральных клиник Берлина. Оставшийся (в случае болезни Рэма) или весь полностью (в случае гибели Рэма) капитал графа уходит в благотворительный заокеанский фонд.
Вячеслав имел военное звание, вышел в отставку и служил на круизных лайнерах. Узнав в одной из пассажирок невестку графа Кёллера, он немедленно сообщил графу об измененной фамилии, под которой зарегистрировалась Варя, тем самым получив распоряжение приглядывать за ней. Кёллер-старший решил, что после недавней бурной ссоры, Варя увозит от него внука, игнорируя шаткие договоренности. Дальнейшие события развивались столь стремительно, что графу потребовалось время разобраться в происходящем. Взрывы на корабле. Пропавший Рэм. Обнаруженный труп Вари, который был подозрительно быстро опознан Вячеславом по татуировке.

– Татуировке? – усмехнулась Варя.
– Да. Вероятно, Слава был уверен, что я не видел тебя обнаженной и ничего не знаю о татуировке на ягодице.
Варя усмехнулась:
– Но вы видели меня без одежды.
– Да, – кивнул, улыбаясь граф. – На скале. Перед тем как ты прыгнула. И твои ягодицы были… девственно чисты.
– Как давно это было, – прошептала Варя.
– Всего чуть больше года назад, дорогая…

На следующий день граф вылетел на опознание трупа.

– После смерти твоих родителей, ближайшим родственником был я, – пожал плечом старик. – Я подумал, раз Вячеслав хочет подсунуть мне чужой труп, вы с ним заодно. А труп, действительно был чужим. Я вызвал Франца, мы с ним старые знакомые, я не хотел вмешивать прежнего начальника охраны, потому что перестал доверял кому-либо из ближнего окружения. И вот, когда я был готов прижать Вячеслава, внезапно в больнице пришла в сознание девушка с «Ниньи», утверждающая, что она – Варвара Кёллер. И картинка в моей голове сложилась… Скорее всего, Слава хочет спрятать на время Рэма, а потом прийти с требованием сделаться его опекуном после моей смерти. И если это случится, Варя, я пойду на это. Не хотелось бы, но я буду вынужден… Кроме того, я до конца так и не понял, куда ты везла Рэма, но это уже не имеет значения…

– Я везла его в Америку, – прошептала Варя. – Потому и сменила фамилию…

– Это уже не имеет значения, – устало повторил граф. – Теперь ты, Франц.

Начальник охраны, притянув ногой невысокий каминный пуф, устроился на нем, вытянув к огню блестящие ботинки:
– Моей задачей было охранять очнувшуюся Грету Демпси. Что я и делал. Надо сказать, Вячеслав времени зря не терял.
– И вы не могли сказать, что я – это я?! – вскипела Варя. – Почему?!

Дед вздохнул, положив руку на плечо готового ответить Франца:
– Мы не знали, где Рэм. Прости, но я готов был пожертвовать тобой, лишь бы вернуть внука. Мы не должны были вызвать опасений у Вячеслава. Продолжай, Франц.

Мужчина пожал широкими плечами:
– Несколько ночных звонков дежурным сестрам, когда Вячеслав пробирался в больницу. Пьяный бомж, спугнувший первого помощника, лезущего в окно комнатки благотворительного фонда. Случайная авария при подъезде к железнодорожному вокзалу, которая не позволила Вячеславу увидеть сдающую билет Грету Демпси. И сегодня, когда сотня воздушных шаров помешала ему выстрелить из снайперской винтовки… Ну, и разное. По мелочи…

– Господи, – спрятала лицо в ладони Варя. – Я благодарна, Франц. Я…
– Ну, а я, чтобы дать тебе шанс и облегчить свою совесть, сделал неплохое пожертвование в благотворительный фонд Сан-Себастьяна, – улыбнулся граф.

– И вот я здесь, – выдохнула Варя. – Что дальше?

Двое мужчин смотрели на нее, словно обрели потерянную дочь: на лицах обоих застыли грустные и виноватые улыбки.

– Мы не знаем, где Рэм, – дед смотрел на Варю сухими глазами.
– Слава у нас под колпаком, – поджал губы Франц. – За месяц слежки рядом с ним не было ребенка и никого, похожего на ребенка. Мы знаем все его маршруты, все локации.

– А теперь он знает, что я с вами и… он может… – задохнулась Варя.

– Нет, – качнул головой Франц. – Он понимает, что если рванет к Рэму, то выдаст себя. Уверен, он подозревает о слежке. Мы должны найти Рэма раньше, Варя.

– Думай, дорогая, – дед с трудом поднялся из кресла. – Перемирие. А после, когда найдем Рэма, решим, как жить дальше. Франц, отдай ей пистолет и помоги мне добраться до постели.

…Варя встретила рассвет в кресле. Время от времени она впадала в подобие транса, позже обнаруживая себя с открытыми глазами, вперенными в подернутые пеплом угли. То она бежала за Рэмом по длинным коридорам недостроенного замка, и всякий раз сын ускользал от нее за очередным поворотом. То тонула в болотной трясине. То мчалась куда-то на космическом корабле. То рвала в клочки какую-то жуткую картину. То терялась в порталах темных пещер… Рэм, сидя на плюшевом диване, настойчиво стучал пальчиком по карте…
Утреннее солнце брызнуло на стены розовым, и Варю выкинуло из сна, словно из очередного портала.

Медленно поднявшись из теплого кресла, она застыла, переваривая увиденное во сне. Ахнув и прижав к губам ладонь, невестка графа Кёллера резко развернулась и бросилась в комнату свекра.

…
Лопасти вертолета бухали над головой. Внизу замер океан, похожий на вяло дышащее желе.
Франц, придвинув голову с наушниками, прокричал:
– Пятнадцать минут и мы на месте. Вы уверены, Варвара?
– Какая разница, – наклонился к ним сидящий напротив Кёллер-старший. – Мы ничего не теряем!

Облетев маяк, вертолет с девятью пассажирами на борту плавно завис над кромкой берега. Бойцы спрыгивали на землю и отбегали дальше от винтокрылой машины. Франц, хлопнув пилота по плечу, кивнул Варе и графу в сторону пирса, узкой дорожкой убегающего в океан:
– Ждите нас там. Это не обсуждается!

…Они стояли на берегу и молчали. Каждый о своем. И в то же время об общем: о Рэме. Не сложно догадаться, что Варя думала о том, узнает ли ее сын и как долго ему придется привыкать к ее лицу. Старый граф думал… о многом, и все его мысли были о внуке.

Со стороны маяка послышался звук взревевшего мотора, и через мгновение на волны выскочил катер. А в катере….

– РЭМ!
– МАМА!!!

Варя бежала по пирсу, не видя кричащего и вцепившегося в Рэма первого помощника, не видя выбегающих из башни спецназовцев и замерших на пороге двух пожилых людей.

– Я сброшу его за борт! – кричал Вячеслав. – Дайте мне уйти! Или он достанется акулам! Их прикармливали две недели!

Выстрел с берега заставил мотор чихнуть, и Слава пошатнулся со схваченным за ворот Рэмом.

Волны…волны…волны…
И плавники…плавники…плавники…плавники…
И обездвиженный выстрелом катер…
И висящий над бортом Рэм…
И крик…
– РЭМ!
– МАМА!

Сердце перестало биться. Дыхание пропало, и не было возможности сделать вдох. Зрение сузилось, превратив лицо сына в мишень, остальное смазалось до теней в тумане. Звуки пропали, остались тугие и тяжелые, размытые до бесконечности «э-э-э» и «а-а-а».

– РЭ-Э-Э-Э-М!
– МА-А-А-А-МА-А-А-А!

Ноги подогнулись, и Варя вместо прыжка упала во внезапно окрасившиеся красным волны. Она не видела, как пуля, сразившая Вячеслава, разворотила ему висок. Как яростно кричал Франц одному из бойцов, грозя всеми карами небесными. Как падая, первый помощник увлек за собой Рэма. И как заволновались и засуетились в пучине серые тени.

Она тонула, не в силах справиться с цепями панической атаки. Тело крупной акулы мазнуло по бедру, сдирая ткань джинсов, словно теркой. И Варя очнулась. Рванувшись вверх и расталкивая тела морских тварей, как недавно расталкивала воздушные шары, Варя внезапно поняла, что держит в руках Рэма.

Их подхватили несколько рук, резко выдернув из воды.

…Варя сидела на мокрых досках пирса, зажмурив до боли глаза и боясь выпустить тело сына.
– Мама, отпусти, я не могу дышать, – закашлялся Рэм.

Услышав его голос, Варя разревелась. В голос. Не стесняясь ни топчущихся вокруг бравых вояк, ни прижавшегося к ней графа Кёллера.

…

Почти то же судно. Почти тот же вечер. Почти те же волны. Почти тот же закат…

– Федор Ремберт Кёллер, – с наигранной суровостью свела брови Варя. – Вам пора спать. Будьте любезны, граф, отправляйтесь-ка, в свою опочивальню.

Рэм расхохотался, запрокинув голову:
– Да, я граф! Кёллер-самый младший!

Варя тронула светлую макушку сына:
– Рано утром нас встретит Брайтон, малыш.

Рэм насупился, став мгновенно похожим на Арти:
– Обязательно учиться в этом самом Сассексе? Почему дедушка отправил нас именно туда?

– Тебе понравится, Рэм, уверена. Я начну учебу в университете, а ты – в престижной школе. И мы будем вместе.

– И просто Франц?

– И просто Франц, – улыбнулась Варя, бросив взгляд через плечо.

Бывший начальник охраны графа Кёллера-старшего, а сейчас личный телохранитель графа Кёллера-младшего, стоял, опираясь плечом о стену, и рассеяно смотрел на волны.

Странно, но Варя была рада, что Франц рядом. Ей хотелось думать, что и Франц не пожалел о вынужденном понижении в статусе, несмотря на увеличившуюся оплату его услуг.

Франц поймал взгляд Вари, шагнул к ней, положил ладони на перила леерного ограждения:
– И всё же, Варвара, я так до конца и не разобрался, как вы поняли, где искать Рэма? Причем здесь карта и ваш сон?

– Рэм и карта, – улыбнулась Варя, ухватившись за поручни и отклоняясь на выпрямленных руках от ограждения. – Мне приснился момент, когда Рэм рассматривал карту, что дал ему Вячеслав, в то время – первый помощник капитана. Рэм держал палец на крестике, что был отмечен Вячеславом на рисунке. Тогда мы решили, что это связанно с войной и затопленным фашистами теплоходе.

– Я помню эту карту, – встрял Рэм.

– Да, – кивнула Варя. – Во сне я четко увидела карту, словно рассматривала сама. И крестик обозначал не место, где затонул теплоход, а остров… – она смущенно потупилась. – Я могла и ошибиться…
– Но оказались правы, – задумчиво произнес Франц, глядя Варе в глаза. – У вас получилось, фрау Кёллер.
– У нас получилось, Франц. У всех нас …

…Волны играли в пятнашки, осаливая друг друга светлой пеной.
Берег медленно растворился в дымке, спрятавшей горизонт.
Укутавшись в закатную шаль, солнце неторопливо погружалось в водную пучину...

Граф Кёллер-младший покосился на мать, подпрыгнул, опираясь на ограждение, и подарил Ла-Маншу звонкий плевок.

Два возгласа слились в один:
– Рэм!
– Граф!

***

Конец


02.11.2021 г.

Уважаемые коллеги авторы-читатели, у меня к вам просьба: поделитесь, пожалуйста, своим мнением - к какому жанру может относиться данный текст. Если вы увидели несколько жанров, буду благодарна за обратную связь.

С неизменным уважением,
ваша Полина.