Ряша

Ряша валялась в большой грязной луже.
- Я неотразима! Фигура, стать, копытца, нежный пятачок! Настоящая свинья! Хоть и говорят про нас в народе, что каждая хавронья должна вырастить поросят, построить хозяина и насадить дубовую рощу, я не согласная. Мой хозяин Капитоныч хороший человек, мы с ним в лес ходим грибы собирать. Я страсть, как люблю в земле пятачком копаться, разыскивать корешки, да грибочки. Брал бы меня почаще, вместо пса Юкона. Вишь ли, лайка он, да я его гоняю, как хочу. Зловредный гад, только я в рощу соберусь через дыру в заборе, он тут как тут, паршивец. Брешет, аки, депутат с трибуны: «Капитоныч! Ряша в загул собирается». Отвратительное отродье. Как сам сигануть через забор, пока Капитоныч не видит и по всем деревенским сучкам пробежаться, так это нормально, а я и не хрюкни. Доиграется. Наподдам ему пятачком, затопчу копытцами, узнает, как меня «ряхой» обзывать. Прихвостень. Что он знает о свиньях? Свиньи в армии служат! Кто лучший нюхач по наркотикам и взрывчатке – рядовая хавронья! Свинья - лучший друг человека! Болезни у свиней такие же, как у человека, соображают свиньи лучше собак, работу могут выполнять любую. Да меня президентшей выбирать пора, уж какие свиньи в Думе сидят - ряхи большие, пятачки розовые… Вот из кого пора шпик готовить для низших слоев населения. А ещё я люблю пугать соседа Капитоныча – Рината. Он мусульманин боится, чтобы я его не задела случайно. У них ведь, как, кто прикоснётся к свинье, тот не сможет в раю получить семьдесят девственниц. Правильная вера, нельзя нас свиней трогать, мы священные животные. Вот кого не люблю, это деревенских, много они нашего брата на шпик, бекон и сало пускают. Узурпаторы. Что деревенщине хорошо, то свинье смерть. А что свинье хорошо, на то деревенщина не согласится. Сейчас умру от смеха, - закатила маленькие глазки Ряша, часто моргая белесыми ресницами. – Пора прогуляться.
Ряша подошла к забору, собираясь протиснуться в дыру и с удивлением обнаружила, что её заделали.
- Надо навалиться, - засопела Ряша, пока Капитоныч с Юконом ушли к соседу, делить шкуру неубитого медведя. На охоту собираются. Патроны перекладывают. Обвешаются всякими бирюльками, и радуются. Как бы у них, как у панамского фермера не случилось, которого собственная свинья застрелила. А всего-то споткнулась копытцем о стоящее у стола заряженное ружьё и одним выстрелом в голову наповал.
Ряша основательно навалилась бочком на дырку. Поднатужилась. Не получается. Почесалась о чурбан, стоящий рядом, затем принялась делать подкоп под забор. Сзади, вопреки пословице «Гусь свинье не товарищ», громко трубил её лучший друг гусак Гальюн.  Гальюн, хоть был и вредной птицей, при случае гонял поросят Ряши от своей Гальюнихи с гусятами, но в целом, мирный товарищ, главное, чтобы не затрубил во всё своё гусиное горло.
 Забор поддался, в месте заделанной дыры, образовалась приличная трещина. Ряша начала протискиваться в образовавшуюся щель, сначала пятачок, потом уши, голова, а следом и всё тело, и быстро засеменила мимо деревенских домов к лесу, лишь бы деревенские собаки не подняли лай на всю деревню.
Посмотрела краем глаза на голубой деревянный домик, стоящий поодаль, где жил её супруг – хряк Ермолай. Каждый год Ряша исправно приносила поросят. В последний раз Капитоныч так радовался прибыли, полученной от продажи её деток, что на радостях налился спиртом и пошёл свататься к соседке. Мари Ванна тогда на всю деревню голосила: «Вставай в полный рост свинья и забери свои лютики», и напоследок угостила его сковородкой. Визжал Капитоныч, как хряк Ермолай перед случкой. Не получил оргазма. Закаляться надобно. Молоко пить, да мёд есть, а не на сало и шпик нажимать, но обида на Ермолая у неё осталась.
Ермолай слыл гордостью деревни. Его на сельскохозяйственную выставку в Москву возили. Он, правда, свинья такая, там не столько сам выставлялся, сколько осеменял других хавроний. Изменщик треклятый. Не плюй в лужу, в которой лежишь. Приехал из столицы, схуднул килограммов на двадцать.
- Припомню Ермолаю измены, - хрюкнула Ряша. – В лесу дикие свиньи имеются. Уж мимо меня волосатый дикарь не пройдёт.
Через четверть часа Ряша по тропинке углубилась в местный лесок, опустила пятачок в землю и начала вынюхивать коренья. Только бы любителей свинины не встретить волка, да медведя.
 И попался Ряше вкусный-превкусный корешок. Она его быстро скушала и дальше в лес углубилась. Еда – в жизни главное! Если ты сыт – то и любовь тебе будет, и детки, и всё остальное. Взять хотя бы Ермолая: боец, производитель, отец и племенная гордость деревни. Если, что не по нему, может и уронить обидчика, благо весит он килограммов четыреста. Однажды мужским достоинством гуся Гальюна задел, так гусак еле в себя пришёл. Уж, как гусыня Гальюниха тогда причитала, думала, задавил его Ермолай. Капитоныч тоже не так уж и плох. Яблочки мочёные даёт, а летом и кисленьких подбросит, а то ещё яички битые принесёт.
Тем временем, неподалеку, в лесу обходил свою территорию в поисках дубов с желудями огромный дикий кабан, который и наткнулся на Ряшу, выкапывающую очередной вкусный корешок.
В деревне её хватились не скоро. Поначалу Капитоныч обежал всю деревню, заглянул к Ермолаю, пропала Ряша. Прибежал домой, схватил Юкона и бросился в лес.  Ряша в задумчивости стояла под столетним дубом с желудем в пасти, с ошалевшими от счастья глазками и смотрела куда-то в сторону, в непролазные кусты.
Через три с небольшим месяца, у Ряши родились двенадцать поросят, часть коричневых, часть розовых, как мама, а два и вовсе с полосочками, похожие на диких кабанят.
- Ай да, Ряша! - охнул Капитоныч. - Ермолаю рога наставила! – Куда я теперь этих бандитов девать буду?
И побежал Капитоныч хвалится по деревне поросятами. Деревенские только посмеивались, но поросят всех разобрали.
Ряша с тех пор стала местной легендой, на Ермолая и не смотрела. Мало ли что красивый хряк, женщины любят умных и сильных, её теперь не всяким жёлудем заманишь. Она сама будет выбирать с кем ей дружбу водить.
Скоро снова пришло время деток заводить, Капитоныч уж и не знал, как теперь Ермолая к Ряше вести, решили с хозяином Ермолая – Николаичем, удивить хавронью. Николаич надел на Ермолая шлем, посадил в мотоциклетную коляску и повёз его к Ряше. Вся деревня хохотала.
- Смотрите! Смотрите! Николаич с Ермолаем поехали уговаривать хавронью Капитоныча.
Женской измены не существует. Существует либо месть за мужское предательство, либо новая любовь.