Жизнь Софьи в уезде. Разговор с отцом

Когда Софья Артемьевна узнала, что её милый товарищ  и компаньон по летнему времяпрепровождению в уезде  сын городского головы Валериан командирован его папашей в каря дальние по купеческой необходимости, причем, возможно, на весьма продолжительный срок, её негодованию не было предела. Она ведь осталась в поселке исключительно из видов на развитие  с ним «бубновых», как выразилась её  проницательная сестрица Зинаида, отношений.
Валериан тоже был донельзя расстроился, но изменить положение сложившуюся ситуацию  возможным не представлялось: в купеческих семействах дело превыше всего. А тут намечались не просто крупные партии товаров, но и новые соглашения, новые интересные коммерческие связи. Словом, ехать он был просто обязан. Нанеся прощальный визит, Валериан  старательно отводил глаза, чтобы Софья Артемьевна не заметила в них вселенской грусти, размытой редкой мужской слезинкой. Ему было жаль и себя, и её. Причем, её, кажется, жальче. На следующий день, который с утра заморосил противным часто сыплющимся с небес осенним дождиком, экипаж городского головы увез Валериана в  сопровождении  верного  управляющего его отца  на городскую  станцию, чтобы затем поездом отбыть  в южном направлении. Еликонида Анедреевна, крестившая вслед пролетку,  замкнула в душе прощальный поцелуй сына и долго стояла под дождем, довольная, что отъезд случился в такую непогоду: хорошая примета для начала долгого путешествия. 
     Расстроенная Софья не находила себе места хмурыми  осенними вечерами. Общества никакого в поселке не было, только жены и дочери управляющего и фабричных мастеров с уровнем, на взгляд ученой мадемуазель Софи, окончившей московскую женскую гимназию, недостаточным, чтобы быть ей интересными собеседницами. Рукодельем она не интересовалась, поездки верхом в непогоду уже не привлекали, а пригляд за ведением домашнего хозяйства прислугой Сергея скоро наскучил ей до смерти.  Брат был весь в делах на фабрике, а порой  и в разъездах. Внимания требовали и стройка клуба ( после отъезда Валериана  надзор за строительством будущего синематографа пал на его плечи, за которыми было, хоть и техническое, но не имеющее к строительству отношения образование.) Кроме того, необходимо было разрабатывать только что купленную горку и строить кирпичный заводик. Кажущееся вначале примитивным дело оказалось не таким простым: нужно было найти хорошую артель печников, могущих сложить печи специального назначения, способные обжигать большие партии кирпича. А поиск хороших мастеров в России- всегда большая лотерея. Сергею очень хотелось все проделать в наилучшем виде и не опозориться перед папашей, который из первопрестольной внимательно наблюдал, как идут дела у сына. Поэтому он ответственно отнесся к своему первому практическому делу на фабрике и даже собирался лично съездить в Ярославль, где  ему рекомендовали поискать специалистов. Софья совсем загрустила. В фабричной школе её французский  не был востребован, да и душа бывшей гимназистки требовала более высокого полета.  Она совсем уж было отчаялась  да  собралась в Москву, на Новинский, и лишь небеспочвенные опасения , что дома её встретит насмешками Зинаида, которая, уезжая, во всеуслышание пророчила недолгое пребывание Софи в  качестве учительницы фабричной  школы, удерживали её пока в уезде.
    Но тут судьба послала  скучающей Софье Артемьевне  интересный жизненный поворот.  Ольга Дмитриевна Илютина, дочь бывшего военного министра, обосновавшаяся в Д********ве и занявшаяся бурной деятельностью по организации в городке женской гимназии, горячо возжелала вовлечь дочь фабриканта в свои грандиозные планы. Идея создания приготовительной школы, в которой планировалось обучать перед поступлением в гимназию девочек из  купеческих и мещанских семей,  не могущих  по разным причинам самостоятельно  подготовить их к поступлению в первый класс, т.е. научить читать, писать и решать примеры на четыре арифметических действия, была сколь полезна для общества, столь и занимательна для образованных дам. Графиней Илютиной был арендован дом недалеко от Успенского собора, оборудован класс – привезли даже  специальные, гимназического образца, парты Эрисмана,  купили  учебники. Не  было только учительницы. Ольга Дмитриевна с жаром стала агитировать Софью, которая  решила, что для неё это самый удачный шанс, чтобы и время с пользой скоротать, да и милейшую Зиночку посрамить  в её несбывшихся пророчествах. Приготовительный, кончено, не французский,- резонно думала Софья Артемьевна, -  но, по сравнению с фабричной школой, разумеется, поинтереснее.
-Будете получать 25 рублей в месяц, - сказала ей как бы между прочим Ольга Дмитриевна, на что Софья многозначительно ухмыльнулась и  в дальнейшем распорядилась, чтобы её жалование отправлялось ежемесячно в гимназический попечительный фонд.
       Так волею судьбы младшая дочь фабриканта стала учительствовать в приготовительном классе. Что, впрочем, было вполне в духе времени и даже модно.  Занятие это показалось ей сначала   весьма интересным. Она с удовольствием читала своим ученицам, дочерям городских мещан,  глядящим на свою молодую учительницу во все глаза, рассказы графа Толстого из его «Азбуки» для крестьянских школ, басни Крылова и даже устраивала маленькие спектакли по ним, разыгрывая в лицах, учила выразительно декламировать стихи Никитина и Плещеева и старательно исправляла вычислительные ошибки в их тетрадках, проверяя скучные примеры. Время потекло быстрее и веселее. Но Софья  Артемьевна в глубине души прекрасно сознавала,  что цель её пребывания здесь отнюдь не в земском служении народу… Мысль о том, что стоит   уже отправиться  домой, не покидала её с момента отъезда  Валериана  в Азию и усилилась с наступлением промозглых дней поздней осени да приближением бального сезона, который для неё даже при наличии гипотетического жениха, не отменялся, и только поиск приемлемого повода к возвращению  пока тормозил реализацию этой идеи.

                РАЗГОВОР С ОТЦОМ
    Остальные  экзамены Всеволод  прошел не столь блестяще, как первый, но тоже вполне успешно, и по окончании их был по общему результату седьмым  в списке.  Из 30 в округе,  преодолевших вступительную планку. ( Всего же по округу  в тот год претендентов было около 150.) Оказавшись в первом десятке , он обратил на себя выгодное внимание и был замечен. Шансы на поступление, таким образом, стали  весьма велики, и  был повод порадоваться. Хотя отец и  поворчал, что по  администрации ( которую сам вел в военном училище), можно было бы получить балл  повыше, чем десять,   было видно, что итогу испытаний  рад и он.
Теперь предстояла  передышка до первых дней мая, когда начинались вступительные в самой Академии, в Петербурге,   уже по военным  спецпредметам. ( предварительная экзаменовка  засчитывалась в общий зачет).   Всеволод  справедливо счел, что заслужил небольшой отдых ( а отдохнуть он всегда был не дурак), и для этой цели у него был сэкономлен отпуск, полагавшийся на только что  пережитую окружную страду. ( Экзамены  сдавались без уклонения от службы. Жившие в Москве имели такую привилегию.) Отец , любимой поговоркой которого была «Кончил дело-гуляй смело», сына  поддержал и даже посоветовал, чем занять досуг:
- Полно тебе в штосс –то в собрании резаться, успеешь еще в старости наиграться вдоволь. А пока молодой - в театры бы съездил, что ли… В цирк… Мои ребятки рассказывали, что в этом сезоне там занятная вольтижировка…И гимнасты.
Всеволод цирк не любил с детства. Как-то, еще будучи лет семи,  не самое лучшее впечатление получил от  нахального вида растрепанного клоуна с накладным красным  носом  на резинке. С тех пор клоунов он просто ненавидел.  И цирком  пренебрегал.  Когда на Масленичной неделе семейство по обычаю собиралось  выехать, как выражался отец,  «в балаганы»,  Всеволод  неуклонно говорил : «Без меня», и  переубедить его  было невозможно.
-Цирк- благодарю покорно!  У себя в полку  я постоянно  эту самую вольтижировку наблюдаю. И,  представь, еще и обучаю ей,   – заметил он отцу.- Так что от цирка увольте. Он у меня на службе  и сполна.  А вот в оперетту или оперу- с удовольствием. Последний раз еще в училище строем водили. Так теперь – только в ложу…
-Рано тебе еще в ложу-то. В ложу нужно с дамой,-ухмыльнулся генерал в усы, довольный рожденному на ходу  каламбуру.  (Михаил,   читавший тут же, на диване,  какую-то статью из свежей прессы , при этих словах  папаши,  громко фыркнув , уткнулся носом в газету, и Всеволод отлично видел, как трясутся от смеха его плечи.)
 Сам же  он сделал вид, что  не понял всей глубины отцовской шутки .  А наутро отправился за билетами , не забыв, однако, заскочить в их приходский Елоховский собор  заказать благодарственный молебен Спасителю и поставить свечи перед иконами Божией Матери , Николая Чудотворца  и преподобного Сергия. Облегчив, таким образом, свою душу окончательно, он с полным ощущением безмятежности существования на несколько дней отдался так любимому им сибаритству.
Хотелось, конечно, посмотреть что-нибудь занятное в Большом. Но там в преддверии рождественских праздников, как назло,  шел один балет, который  братья П******кие всегда вынужденно игнорировали. Поэтому, видимо, в качестве защитной реакции на папашину строгость нравов,   о балете у Всеволода  было свое нелестное  мнение, сформированное,  надо сказать, светилами  русской литературы, и потому весьма авторитетное.
    В  свете тогда  считалось, что переносимые в Большой театр столичные балетные постановки относились к наименее удачным . Чайковского на московской сцене не ставили, и балетный репертуар не вызывал никакого интереса Немногочисленную публику собирали лишь бенефисы любимых артистов.. Лев Толстой писал о балете в Москве : «…Никак не поймёшь, на кого это рассчитано. Образованному человеку это несносно, надоело;  рабочему человеку это совершенно не понятно. Нравиться это может, и то едва ли, набравшимся господского духа, но не пресыщенным ещё господскими удовольствиями мастеровым, желающим засвидетельствовать свою цивилизацию, да молодым лакеям». Не менее резко отзывался о балете в Москве  и А.П.Чехов. «Есть в Москве, - писал он, - три лишние вещи: журнал «Волна», музей Винтера и московский балет…. В Москве давно уже вывелись любители и ценители.  Остались теперь одни только те, которые, если попадают в балет, то непременно случайно, и  сидят в балете с зевками и с тем тупым онемением во взорах, с каким быки глядят на железнодорожный поезд. ».  Начитавшемуся  таких отзывов Всеволоду  смотреть на сцену как бык на железнодорожный поезд, не хотелось ,  поэтому выбор  был сделан в пользу оперы.
Из серьезного можно было остановить взгляд лишь на «Дубровском» Направника , но его давали 26 декабря,   сразу  после Рождества.  Не очень удобный  для посещения театра день.
•      В Императорском Малом театре репертуар был более широк. 17 декабря( в Варины именины)- «Гроза» Островского , но это, как считал Всеволод Васильевич, скучно. Драмы из купеческой жизни его совершенно не прельщали.  Хотелось чего-то легенького, и, судя по названию, таковой могла быть   комедия-шутка Тимковского «Гувернантка». Но она идет в крещенский сочельник.  Имя автора ни о чем не говорило, да и вряд ли дома одобрят  просмотр комедии в вечер строго поста, когда надо быть в храме на всенощной с семьей. «Как,  однако, низко пали нравы-комедия в пост», - подумал Всеволод и продолжил изучение репертуара Малого. 27 декабря — Бенефис артистов драматической труппы 2-го разряда: «Тёмная сила
             21 января, утро — «Женитьба». Ком. в 2 д., 3 к. Н. В. Гоголя.
Бенефис второго разряда  не привлек его внимания. Разве только вот  «Женитьба» Гоголя. Но до неё больше месяца.
      Пришлось, все-таки,  остановиться на «Дубровском».
В  кассах Большого , на удивление,  было не многолюдно. Удалось взять билеты в желаемую удобную ложу. Так как дам на примете у Всеволода Васильевича не было, а взятие ложи,.тем не менее,  надо было оправдать, он предполагал  захватить с собою в театр обеих младших сестричек – Ольгу и Варвару, и был уверен, что они будут  двольны. Еще один билет предназначался для Михаила, хотя  тот  вполне мог отказаться от культурного времяпрепровождения Рождественского вечера в пользу кутежа в  собрании в компании таких же как он, ничем не озабоченных холостых молодых офицеров.  В таком случае Всеволод всегда мог предложить место  одному из своих полковых сослуживцев. Сестрицы такому повороту событий будут особенно рады, равно как и приглашенный.   В ложе оставались еще два кресла,  и , дабы выкупить  всю,  он прихватил и их: на случай, если маман с отцом соблаговолят.
    Таким образом, вопрос с культурной программой намечавшегося небольшого отпуска был решен.  И право же, Всеволод Васильевич заслуживал некоторого послабления в своем насыщенном трудовом режиме.

                СОФЬЯ   И   ИЛЮТИНА

С первым снежком к Софье Артемьевна пришли совсем грустные думы. Утром теперь поднимались затемно, хорошо еще, что  в фабричном поселке   было электрическое освещение, и в директорском доме уже в 7 часов утра светились все четыре окна по фасаду на втором этаже. А  в уездном городе о  такой роскоши и  помышляли,  а посему  начинать трудовой день учительнице приготовительного  класса  женской гимназии приходилось при свечах . И только ко второму уроку начинал прогреваться от затопленной поутру печи небольшой уютный класс в доме Грановских… Улицу, на которой он стоял,  замело снегом ( осень в том году стояла холодная,  на Михайлу  уже лег постоянный покров, и пробираться от саней, которые определил в постоянное пользование сестре Сергенй Артемьевич, до школьного крыльца  приходилось по сугробам, преодолевать которые в  Софьиных фасонных сапожках было весьма проблематично. Она уже не раз твердила сама себе, что пора.., пора возвращаться домой и  репетировала свою речь перед графиней Илютиной, в которой собиралась  окончательно капитулировать перед суровыми обстоятельствами, но каждый раз её что-то останавливало….
        Наконец, однажды, собравшись с духом, она после окончания своих уроков поехала не домой на фабрику, а прямиком в Илютинский особняк-шале,  ярким пятном новостройки возвышавшийся на Сергиевской.
     Графиня встретила Софью как всегда приветливо и усадила в гостиной за чай. Отогревая замерзшие в дороге руки о пузатый медный чайник, Софья Артемьевна  уже совсем  готова была напрямик объясниться и  только открыла рот, да так и застыла в этом состоянии, ибо Ольга Дмитриевна, пребывающая в особо приподнятом настроении , поведала ей нечто такое, что разом спутало планы учительницы.
- Как вы уже успели заметить, дорогая моя, зимой здесь становится совершенно безлюдно и скучно… С окончанием дачного сезона почти весь наш круг разъехался. А кто остался в своих имениях, безвылазно сидят дома, и дорожки к ним заносит метелью. Однако, есть некто, кому  и зимою интересен наш медвежий угол. Вы ни за что не угадаете, о ком я говорю! – глаза Ольги Дмитриевны светились особенно яркими озорными искорками. Было видно, что она еле сдерживается, чтобы огласить персону,   но, тем не менее, хранит интригу. Илютина держала паузу,  глядя на недоумевающую Софью.
Та сдержанно  улыбнулась и пожала плечами. Она совершенно не представляла, о ком может идти речь. Кажется, Софья Артемьевна уже успела узнать, хотя и не на коротке,  почти всех помещиков здешней округи. Кто же  мог так взволновать графиню своим прибытием? Ну не папа же  римский… А Илютина начала издалека…
- Вы, конечно, знаете графа О*********ва? Его имение совсем рядом с вашей  фабрикой. Их семья почти всегда живет в своей  подмосковной. Граф сказочно богат и родовит. Аристократ абсолютный!  Старинный известный род. Родословие чуть ли не от времен Ивана Грозного, из колена князей Воротынских… Всю историю на государевой  службе, в  самых высоких чинах, и ныне дружбу водят с известнейшими  фамилиями империи. Сказочно богаты – кроме здешних Горушек, имения в Брянском уезде Орловской губернии, Рославльском Смоленской,  Звенигородском, под Тулой, под Владимиром… Всех не перечесть… Дома в Петербурге на Фонтанке, в Москве. Семья очень многочисленная  с самыми широкими связями.
     Софья Артемьевна уже закрыла было рот, ибо её удивление и предвосхищение сменились скукой от всего услышанного. Графа О*********ва с библейским именем Адам,  она видела и даже была ему представлена  на одном из уездных раутов в собрании, куда приезжала по приглашению предводителя дворянства Агарина вместе с батюшкой,  матушкой и братом Сергеем. Надо сказать, тогда он не произвел на неё сильного впечатления. Небольшой, если не сказать женственно-миниатюрный, средних лет  начинающий лысеть господин…К тому же отец большого семейства…
    А Ольга Дмитриевна между тем продолжала воодушевленно.
-Отец нынешнего хозяина Горушек, Адама О*********ва, в Крымскую гвардейский офицер, флигель-адъютант,   познакомился в Севастополе с молодым Львом Толстым, когда тот еще был армейским артиллеристом, известном уже тогда своими стихотворениями-песнями «Как 8-го сентября».( Вы читали,моя дорогая? Нет? И не читайте… Право, не стоит.) Знакомство их был тогда мимолетным, но затем как-то переросло в приятельство, а затем – в дружбу между семействами.( Кажется, у  них было какое-то дальнее родство-свойство, и Толстой , вроде бы, даже  сватался, но не случилось)  Так вот теперь он часто приезжает в Горушки и ….,_ Илютина понизила голос, хотя в комнате кроме них никого не было, и заговорщическим тоном, каким обычно кумушки передают друг другу местные сплетни, доверительно продолжила:
-и  предполагалось даже, что одна из его, Толстого, дочерей, выйдет замуж за сына О********ва Дмитрия…  Но до сих пор этот прожект ничуть  не продвинулся . Тем не менее, видимо, писатель надежды не теряет. Нынче он, несмотря на непогоду , опять здесь! У О********вых, - Илютина опять понизила голос,- поговаривают, что Лев Николаевич таким образом спасается от своей женушки, когда она начинает его слишком донимать по хозяйству, и пишет на свободе. Что  ни  говорите, а литературой лучше заниматься «в тени садов, в уединеньи»…
- В учебнике для приготовительного класса, который я сейчас прохожу в школе с моими ученицами, много рассказов Толстого. Уж не их ли он сочиняет между делом в подмосковных Горушках?,- _ перебив многоречый монолог графини, съязвила было Софья, которая, надо сказать, в старших классах гимназии успела прочесть  «Войну и мир»,  «Анну Каренину» и начать «Воскресенье». Помнится, роман  о временах  войны с Наполеоном произвел на неё впечатление только описанием «мира». Военные главы она начисто игнорировала,  «Анна Каренина» шокировала определенными подробностями женской интимной жизни , а «Воскресенье» у неё в самом начале  отобрала маменька, хотя отец, посмеиваясь, говорил, что жизнь нужно видеть во всех её обличиях, даже не самых симпатичных, чтобы вырабатывать нравственность, могущую противостоять пороку. Таким образом, мнение о писателе, которым зачитывалось просвещенное общество Российской империи уже не один десяток лет, у Софьи Артемьевны было весьма противоречивым. И возможность увидеть писателя-современника лично она использовать бы не отказалась
    Графиня Илютина восприняла саркастический вопрос учительницы  приготовительного класса буквально и продолжала свой увлекательный рассказ в излюбленном стиле:
-Думаю вряд ли. Детскую «Азбуку» он написал уже давно, в своем тульском имении «Ясная Поляна», где организовал крестьянскую школу и сам преподавал. 
-Так мы со знаменитым писателем коллеги? Как приятно! – усмехнулась Софья Артемьевна,  еще раздумывая, с какой позиции воспринимать сказанное.
-Полагаю, у него там был свой, и несколько больший, чем идея хождения в народ, интерес…_ Она , смерив Софью Артемьевну оценивающим взглядом – а можно ли ей довериться в таком деликатном вопросе – тем не менее, через секундную паузу продолжала:
- Для многих из нашего круга не секрет, что  в Ясной  Поляне у знаменитости был не один эпизод….. В результате которого по окрестностям имения теперь бегает мнооооого ребятишек весьма и весьма напоминающих чертами лица своего барина….. Ву компроне?
     Софья Артемьевна, хоть и была воспитана в строгих правилах, не являлась  наивной барышней , и  вполне «компроне» , что речь идет о Толстовских «байстрючатах», наличие которых  делало идею организации образования крестьянских ребятишек весьма насущной для  их папаши.
-Так вот, Лев Николаевич теперь гостит в Горушках, и Адам О***********в , по обыкновению,  по четвергам проводит вечера.  Я приглашена и с большим удовльствием жду, что вы разделите компанию со мною. Да, кстати, сама  я знакома со Львом Николаевичем давно.  Когда летом  мы с отцом живали в нашем Щелково, он частенько  к нам туда наведывался: тогда работал над своим «Хаджи-Муратом», и рассказы отца о войне с Шамилем его очень интересовали. С  удовольствием  представлю Вас Толстому – как мою приятельницу и подвижницу народного просвещения. Да и супруга О*******ва, Анна Михайловна, будет рада вас видеть…- закончила Ольша Дмитриевна на высокой ноте. Радостно глядя на Софью  без тени сомнения, что осчастливила её таким лестным предложением .
        Перспектива личного занкомства со светилом русской литературы, безусловно,  делала честь  Софье Артемьевне. Она уже представляла, как обзавидуется Зинаида, когда узнает, что  её  младшая сестрица непринужденно болтала  о  героях «Войны и мира»  с  самим Толстым  … Поэтому мысль об оставлении карьеры учительницы приготовительного класса временно отставлялась . До иных времен. Единственное, что теперь беспокоило Софью – успеет ли она заказать новое платье к московскому  Рождественскому балу, на котором ей надо быть всенепременно.  Времени на эту  необходимую затею оставалось совсем в обрез…