Вклад профессора Б. С. Кондратьева в мифопоэтику

Проблемам мифопоэтики русской литературы посвящена докторская диссертация Б.С.Кондратьева «Мифопоэтика снов в творчестве Ф. М. Достоевского» [1], а также 4 монографии: «О мифологизме Ф. М. Достоевского: Онтология и поэтика сна» [2], «Сны в художественной системе Ф. М. Достоевского: мифологический аспект» [3], «Пушкин и Достоевский. Миф. Сон. Традиция» [4] и «Пушкин и Достоевский: путь к духовной очевидности» [5]. Все работы связаны с творчеством А.С.Пушкина и A.М.Достоевского, но в них сформулированы общие принципы мифопоэтического подхода («символико-мифологического» [4, с. 241]) к анализу произведения.
Главный принцип – это «понимание отечественной литературы как мифологического единства» [4, с. 241], «единое духовное поле, единое художественное сознание, пронизанное светом (опять-таки единого) национального Идеала [4, с. 240]. Что же является этим Идеалом? Борис Сергеевич в статье «Достоевский и Ильин о пророческом призвании Пушкина» отвечает очень просто: «Путь у нас один и идеал один, православный» [6, с. 191]. «Именно православная вера, - подчеркивает он, - призвана придать жизни русского человека духовный смысл, являясь, по сути дела воплощением национального Идеала» [6, с. 191]. И если национальным идеалом для русского человека является идеал Христа, то для русской литературы – Пушкин, в творчестве которого Б.С.Кондратьев вслед за Достоевским видел «напоминание и указание русскому человеку Вечного Идеала», а роман «Евгений Онегин», в котором в образе Татьяны этот Идеал воплощен, часто называл «Евангелием русской литературы».
 Как мифологическое единство русская литература имеет единый мифологический сюжет – сюжет о Пути. Б.С.Кондратьев пишет об этом так: «Главный русский миф – это миф о дороге, пути» [7, с. 509]. Этот путь словами И.Ильина он называет «путем к духовной очевидности» и подробно об этой проблеме Б.С.Кондратьев размышляет в статье «Путь к духовной очевидности. К проблеме духовного единства русской литературы» [8, с. 111], посвященной анализу повести И.Шмелева «Богомолье».  «Основной символ русского художественного сознания, - пишет профессор в этой работе, - это все-таки мифологема Дороги, Пути, а еще точнее Странничества. Вся русская литература есть литература странная. И все  ее герои - странники. Они разные, эти странники: из Петербурга ли в Москву, из Москвы ли "по этапу" в Сибирь или из нее же на богомолье в Троицкую лавру; "очарованные" странники Лескова, правдоискатели Некрасова, "блудные дети" Достоевского - но все они прежде всего странники духовные. И мы, пожалуй, можем говорить, что мифология русской литературы в целом есть мифология духовного Пути».
Всех героев русской литературы в контексте этого главного мифа можно условно поделить на два типа: герои-странники и герои-скитальцы. Примерами скитальцев можно считать Чацкого, Онегина, Печорина, Раскольникова. И в определении этого типа Б.С.Кондратьев идет прежде всего от Достоевского и его Пушкинской речи. Русский скиталец, по словам Достоевского, «отрицательный тип наш, человек, беспокоящийся и не примиряющийся, в родную почву и в родные силы ее не верующий, Россию и себя самого … в конце концов отрицающий, делать с другими не желающий и искренне страдающий». Скитальчество может быть трех типов: «1.увлечение Европой и скитальчество по Европе (включая даже условное, умозрительное); 2. увлечение Россией и скитальчество по России; 3. разочарование в Европе, и в России – скитальчество в «мирах иных». [4, с. 26].  У скитальца, который достиг этого третьего этапа, есть лишь два окончательных пути: либо навсегда уйти в «миры иные», что в контексте произведений означает безумие или смерть, либо встать на «узкий путь» странничества, изменить себя духовно. Русскую литературу больше интересовал тип скитальца, а не странника (хотя типы героев-странников мы встречаем, например, у Н.Лескова, И.Шмелева), потому что главный метод русской литературы – «реализм» - предполагает указание на болезнь, ее описание, а не рецепт выздоровления, потому что рецепт очевиден и дан в «христовом евангельском законе».
В своих работах Б.С. Кондратьев на примере романов Ф.М.Достоевского дает важное жанровое определение произведениям писателя – «мифологический роман» и подробно описывает принципы его организации (статья «Жанр и стиль романов Ф.М.Достоевского» [4, с. 210]). По отношению к творчеству Достоевского мифологический роман – это лишь один из жанровых уровней романов писателя, которые в целом вслед за М.Бахтиным можно назвать «полифоническими». Но в статье «Одно начало двух великих романов: принципы мифологизма Ф.М.Достоевского и М.А.Булгакова» мифологическим романом уже называется роман «Мастер и Маргарита» в качестве не поджанрового уровня, а основного жанра. То есть «мифологический роман», по мнению Б.С.Кондратьева, это и отдельный жанр, и в то же время мифологический уровень может иметь любое произведение, в котором есть мифологический сюжет и мифологическая композиция. Единый мифологический сюжет о пути, как мы говорили выше, имеют все произведения русской литературы, даже можно выделить три варианта этого сюжета: путь к Идеалу, путь от Идеала и путь к Идеалу, но через Искушение. «И путь к Храму, - пишет Б.С.Кондратьев, - для русского человека лежит через Кабак, через тьму к свету; сначала заглянуть в бездну, а потом уже спасаться» [7, с. 509]. Однако помимо этого общего мифа художественное произведение может иметь и более конкретный мифологический сюжет, который является ничем иным, как приемом мифологизации художественного пространства. Например, в «Преступлении и наказании» мифологический сюжет определен евангельской притчей о воскрешении Лазаря. Мифологический сюжет «Идиота» также имеет своим основанием евангельский мотив – идеальный человек и падшая женщина (Христос и Мария Магдалина). Общими приемами создания мифологического романа, Б.С.Кондратьев называет следующие приемы: мифологический сюжет, мифологическая композиция, сны («игра на стыке сна и реальности»), двойники, мифологическое время, мифологические мотивы, прием авторского переосмысления мифа [1].
Подробно в своих работах Б.С.Кондратьев останавливается на понятии «мифологическая композиция» [4, с. 28] и [3, с. 169]. Определению мифологической композиции романов Достоевского посвящена прежде всего сама диссертация профессора, в частности параграф третий «Мифологическая (сновидческая) композиция» третьей главы. Поскольку первообразом всех мифологических романов Достоевского является евангельское предание, то сюжетное и композиционное пространство романов Достоевского всегда имеет в своей основе идею духовного умирания и воскресения одного из главных героев. Поэтому мифологическая композиция романа, по мысли Б.С.Кондратьева, может быть построена целиком на формуле «умирание-воскресение» или содержать только одну часть формулы. Например, роман «Идиот», заканчивающийся смертью нескольких героев (Настасьи Филипповны, генерала Иволгина, Ипполита), безумием князя, имеет «умирающую» композиционную структуру. В романе же «Преступление и наказание» мифологическая композиция, напротив, направлена к воскресению героя, что доказывается и «сновидческой» композицией романа.
Есть еще два интересных инструмента мифопоэтики, которые получают свое осмысление в работах Б.С.Кондратьева – приемы мифологизации и приемы демифологизации художественной реальности. «Демифологизация, - пишет профессор, – это отрицание или осмеяние традиционного мифа, проявляющая себя либо в осовременивании мифа, т.е. изменении ситуации мифа, его окончания, начальных мотивов или подмен его героев («Легенда о Великом Инквизиторе» Ивана Карамазова, его разговор с чертом, рассуждение Свидригайлова о вечности и т.п.), либо в умышленном изменении говорящим первоначального смысла библейских и литературных цитат и ситуативного принижения их мифологического смысла (например, библейские цитаты в устах Федора Карамазова) [3, с. 231]. Мифологизация (в работах встречается вариант термина -  «неомифологизация») – «наполнение реальных, бытовых событий сакральным содержанием с целью напомнить забывающему о своих культурных святынях миру о его подлинных ценностях». Ярче всего разграничение и определение содержания этих понятий можно увидеть в статье «Одно начало двух великих романов: принципы мифологизма Ф.М.Достоевского и М.А.Булгакова» [5, с. 315].
Литературная критика и литературоведческие исследования для Б.С.Кондратьева всегда были делом просветительским: он старался помочь читателю увидеть за каждым словом художественного текста Слово Божие, он сам всегда был на пути к Идеалу. И интерес к мифопоэтике – это была его попытка доказать через литературу существование иной высшей и вечной реальности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кондратьев Б.С. «Мифопоэтика снов в творчестве Ф. М. Достоевского»: диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук: 10.01.01 [Электронный ресурс]. – URL: (дата обращения: 28.03.2021)
2. Кондратьев Б. С. О мифологизме Ф. М. Достоевского: Онтология и поэтика сна  - Арзамас: АГПИ, 2001. - 167 с.
3. Кондратьев Б. С. Сны в художественной системе Ф. М. Достоевского: Мифологический. аспект - Арзамас : АГПИ, 2001. - 266 с.
4. Кондратьев Б.С. Суздальцева Н.В. Пушкин и Достоевский. Миф. Сон. Традиция - Арзамас: АГПИ, 2002. – 242 с.
5. Кондратьев Б.С. Суздальцева Н.В. Пушкин и Достоевский: путь к духовной очевидности: монография. - Гос. литературно-мемориальный и природный музей-заповедник А. С. Пушкина "Болдино"; Арзамас: Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Арзамасский гос. пед. ин-т им. А. П. Гайдара", 2011. - 407 с.
6. Кондратьев Б.С. «Достоевский и Ильин о пророческом призвании Пушкина» /Пушкина на пороге ХХI века: провинциальный контекст: [Сб. ст.] Выпуск 6. - Гос. литературно-мемориальный и природный музей-заповедник А. С. Пушкина "Болдино"; Арзамас: Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Арзамасский гос. пед. ин-т им. А. П. Гайдара", 2004. – 250 с.
7. Кондратьев Б.С. Образ Арзамаса в русской литературе XIX –начала ХХ века // Литературное общество «Арзамас»: история и современность: сборник научных статей / Отв. редактор С.Н.Пяткин. – Арзамас – Нижний Новгород: ООО «Растр»,2015 – 552 с.
8. Кондратьев Б.С. Суздальцева Н.В. Путь к очевидности. К проблеме духовного единства русской  литературы. / Художественный мир русского романа: Новые аспекты изучения в вузе и шк.: [Сб. ст.] - Арзамас : Арзамас. гос. пед. ин-т им. А. П. Гайдара, 2001 – 168 с.