Урок Ф. М. Достоевского для образованного общества

Первая публикация:

Сизов С.Г. Фома Данилов – «эмблема России»: урок Ф.М. Достоевского для «образованного общества» // Достоевский в смене эпох и поколений: материалы II Международной научной конференции, посвящённой 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, (г. Омск, 11-14 ноября 2021 г.) / [ответственный редактор Е.А. Акелькина]. – Омск: Изд-во Омского государственного. университета, 2021.– С. 385-391 (474 с.) ISBN 978-5-7779-2566-4.
------------------------------------------------------
Видео выступления: https://youtu.be/smBeL4UubRc
------------------------------------------------------
УДК 321.019.5 (47+410)
ФОМА ДАНИЛОВ – «ЭМБЛЕМА РОССИИ»: УРОК Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО ДЛЯ «ОБРАЗОВАННОГО ОБЩЕСТВА»

С.Г. Сизов
Сибирский государственный автомобильно-дорожный университет (СибАДИ) (Омск, Россия)

В работе анализируется «Дневник писателя» Ф. М. Достоевского за 1877 год, в котором, говоря о подвиге воина-мученика Фомы Данилова, писатель даёт критическую оценку позиции прозападной интеллигенции. По мнению Достоевского, «образованное общество» не научилось понимать и ценить духовные силы народа. Русский народ не только тёмен, как думали некоторые либералы, но, по мнению писателя, имеет высокие духовные ценности, до которых многим «образованным людям» ещё надо дорасти. К сожалению, урок Достоевского представителями прозападной интеллигенции до сих пор не усвоен.

Ключевые слова: Достоевский, Фома Данилов, интеллигенция, патриотизм, западничество, Россия, философия, идеология.
---------------------------------------------
FOMA DANILOV – "THE EMBLEM OF RUSSIA": A LESSON BY F. M. DOSTOEVSKY FOR AN "EDUCATED SOCIETY"

S. G. Sizov
Siberian State Automobile and Higway University (SibADI) (Omsk, Russia)

The paper analyzes the "Diary of a Writer" by F. M. Dostoevsky for 1877, in which, speaking about the feat of the warrior-martyr Thomas Danilov, the writer gives a critical assessment of the position of the pro-Western intelligentsia. According to Dostoevsky ,the "educated society" has not learned to understand and appreciate the spiritual forces of the people. The Russian people are not only dark, according to the writer, as some liberals thought, but have high spiritual values, to which many "educated people" still need to grow up. Unfortunately, the lesson of Dostoevsky has not yet been learned by representatives of the pro-Western intelligentsia.
Keywords: Dostoevsky, Foma Danilov, intelligentsia, patriotism, Westernism, Russia, philosophy, ideology.
----------------------------------------------

«Дневник писателя» в 1873 – 1881-х годах стал уникальной формой разговора Ф.М. Достоевского со своими читателями. Здесь были высказаны напрямую самые важные для него идеи и мысли. В «Дневнике писателя за 1877 год» Фёдор Михайлович описывает историю погибшего в Туркестане русского унтер-офицера. Потрясённый его подвигом, писатель посвятил воину-мученику раздел «Фома Данилов, замученный русский герой»[1, с. 14 – 19].

История Фомы Данилова стала известна русскому обществу благодаря статье в газете «Русский инвалид» в 1876 году[2]. Именно там впервые было поведано общественности о мученической смерти унтер-офицера Второго Туркестанского стрелкового батальона Фомы Данилова, захваченного в плен кипчаками (вариант тогдашнего названия киргизов). Унтер-офицер не захотел перейти к ним в службу и принять магометанство. Пулат-хан обещал ему «помилование, награду и честь», если согласится отречься от Христа. Данилов отвечал, что изменить кресту не может и, как царский подданный, хотя и в плену, должен исполнить свой долг по отношению к царю и к христианству. 21 ноября 1875 года, в Маргелане унтер-офицер был убит после страшных мук. Даже палачи удивились силе его духа, мужеству с которым он перенёс истязания. Наиболее обстоятельно события, связанные с воином-мучеником, изложены в брошюре Д. Иванова «Геройская смерть Данилова и Коканскiй бунт в 1875 г.»[3]. По метрическим книгам нами была восстановлена генеалогия героя[4].

Подвиг Фомы Данилова стал исходной точкой для рассуждения Фёдора Михайловича Достоевского о народе и интеллигенции, противоречиях в их миропонимании. Писатель был удивлён тем обстоятельством, что «образованное общество» осталось (в большинстве своём) равнодушно к подвигу унтер-офицера. Стоит заметить, что когда Достоевский ведёт речь об «образованном обществе» и «интеллигенции», имеется в виду, конечно, прозападная интеллигенция, стоявшая на либеральных и социалистических позициях, чьё мнение тогда доминировало. В конце XIX– начале ХХ веков даже в духовных семинариях это мировоззрение широко распространялось[5].

Писатель пытается понять: почему же интеллигенция, в отличие от народа, не проявила большого интереса к этому подвигу?
«В народе, конечно, – пишет Достоевский,– эта великая смерть не забудется: этот герой принял муки за Христа и есть великий русский; народ это оценит и не забудет, да и никогда он таких дел не забывает. И вот я как будто уже слышу некоторые столь известные мне голоса: «Сила-то, конечно, сила, и мы признаем это, но ведь всё же – тёмная, проявившаяся слишком уж, так сказать, в допотопных, оказёнившихся формах, а потому — что же нам особенно-то говорить? Не нашего это мира; другое бы дело сила, проявившаяся интеллигентно, сознательно. Есть, дескать, и другие страдальцы и другие силы, есть и идеи безмерно высшие — идея общечеловечности, например...»[1, с. 15].

Обозначив позицию «общечеловеков», Ф.М. Достоевский переходит к разъяснениям, акцентируя внимание, что в подвиге унтер-офицера проявился характер нашего народа. Он пытается донести это до интеллигенции.

«Фома Данилов с виду, может, был одним из самых обыкновенных и неприметных экземпляров народа русского, неприметных, как сам народ русский. (О, он для многих ещё совсем неприметен!) Может быть, в своё время не прочь был погулять, выпить, может быть, даже не очень молился, хотя, конечно, Бога всегда помнил. И вот вдруг велят ему переменить веру, а не то – мученическая смерть. При этом надо вспомнить, что такое бывают эти муки, эти азиатские муки! Пред ним сам хан, который обещает ему свою милость, и Данилов отлично понимает, что отказ его непременно раздражит хана, раздражит и самолюбие кипчаков тем, «что смеет, дескать, христианская собака так презирать ислам». Но несмотря на всё, что его ожидает, этот неприметный русский человек принимает жесточайшие муки и умирает, удивив истязателей. Знаете что, господа, ведь из нас никто бы этого не сделал. Пострадать на виду иногда даже и красиво, но ведь тут дело произошло в совершенной безвестности, в глухом углу; никто-то не смотрел на него; да и сам Фома не мог думать и наверно не предполагал, что его подвиг огласится по всей земле Русской»[1, с. 16–17].

Продолжая вести разговор об интеллигенции и народе, Достоевский делает вывод, который многих в те годы, возможно, удивил. Оказывается, русский народ не только тёмен, как думали некоторые либералы, а имеет высокие духовные ценности, до которых многим «образованным людям» ещё надо дорасти.

«В том-то и дело, что тут именно – как бы портрет, как бы всецелое изображение народа русского, тем-то всё это и дорого для меня, и для вас, разумеется. Именно народ наш любит точно так же правду для правды, а не для красы. И пусть он груб, и безобразен, и грешен, и неприметен, но приди его срок и начнись дело всеобщей всенародной правды, и вас изумит та степень свободы духа, которую проявит он перед гнётом материализма, страстей, денежной и имущественной похоти и даже перед страхом самой жесточайшей мученической смерти. И всё это он сделает и проявит просто, твёрдо, не требуя ни наград, ни похвал, собою не красуясь: «Во что верую, то и исповедую»».

В этой связи писатель ставит важный вопрос: а чему же могут научить народ эти высокомерные образованные учителя, не понимающие и не ценящие духовной силы собственного народа? Достоевский отвечает категорично: «Знаете, господа, надо ставить дело прямо: я прямо полагаю, что нам вовсе и нечему учить такой народ... О, конечно, мы образованнее его, но чему мы, однако, научим его — вот беда!»

Фактически Достоевский шокирует интеллигентную публику, которая привыкла рассуждать о своей высокой миссии по просвещению тёмного народа. «Ну и что же мы сообщим блуждающему, чего бы он сам не знал лучше нашего? Прежде всего, конечно, что учение полезно и что надо учиться, так ли? Но народ ещё прежде нашего сказал, что «ученье – свет, неученье – тьма». Уничтожению предрассудков, например, низвержению идолов? Но ведь в нас самих такая бездна предрассудков, а идолов мы столько себе наставили, что народ прямо скажет нам: «Врачу – исцелися сам». (А идолов наших он отлично умеет уже разглядывать!) Что же, самоуважению, собственному достоинству? Но народ наш, весь, в целом своем, гораздо более нашего уважает себя, гораздо глубже нашего чтит и понимает свое достоинство».

Ну, а дальше великий писатель даёт свою оценку «народолюбству» интеллигенции. И, по сути, показывает иллюзорность, обманчивость этой её любви к народу из-за неготовности научиться понимать народ, его духовный потенциал.

«У народа есть Фомы Даниловы и их тысячи, а мы совсем и не верим в русские силы, да и неверие это считаем за высшее просвещение и чуть не за доблесть. Ну чему же, наконец, мы научить можем? Мы гнушаемся, до злобы почти, всем тем, что любит и чтит народ наш и к чему рвётся его сердце. Ну какие же мы народолюбцы? Возразят, что тем больше, стало быть, любим народ, коли гнушаемся его невежеством, желая ему лучшего. О нет, господа, совсем нет: если б мы вправду и на деле любили народ, а не в статейках и книжках, то мы бы поближе подошли к нему и озаботились бы изучить то, что теперь совсем наобум, по европейским шаблонам, желаем в нём истребить: тогда, может, и сами научились бы столь многому, чего и представить теперь даже не можем»[1, с. 18].

Что же Достоевский называет главным противоречием между народом и интеллигенцией? Народ «национален и стоит на том изо всей силы, а мы – общечеловеческих убеждений, да и цель свою поставили в общечеловечности, а стало быть, безмерно над ним возвысились. Ну вот в этом и весь раздор наш, весь и разрыв с народом, и я прямо провозглашаю: уладь мы этот пункт, найди мы точку примирения, и разом кончилась бы вся наша рознь с народом».

Достоевский прямо призывает образованное общество вспомнить о своей русскости. «Стать русскими во-первых и прежде всего. Если общечеловечность есть идея национальная русская, то прежде всего надо каждому стать русским, то есть самим собой, и тогда с первого шагу всё изменится. Стать русским значит перестать презирать народ свой. И как только европеец увидит, что мы начали уважать народ наш и национальность нашу, так тотчас же начнёт и он нас самих уважать. И действительно: чем сильнее и самостоятельнее! развились бы мы в национальном духе нашем, тем сильнее и ближе отозвались бы европейской душе и, породнившись с нею, стали бы тотчас ей понятнее. Тогда не отвертывались бы от нас высокомерно, а выслушивали бы нас»[1, с. 26].

Итак, только уважая своё, свой народ, свою национальную культуру, мы можем рассчитывать, по мнению Достоевского, на уважение других народов. И он высказывается дальше ещё резче. «Став самими собой, мы получим наконец облик человеческий, а не обезьяний. Мы получим вид свободного существа, а не раба, не лакея, не Потугина[*]; нас сочтут тогда за людей, а не за международную обшмыгу, не за стрюцких европеизма, либерализма и социализма. Мы и говорить буде с ними умнее теперешнего, потому что в народе нашем и в духе его отыщем новые слова, которые уж непременно станут европейцам понятнее. Да и сами мы поймем тогда, что многое из того, что мы презирали в народе нашем, есть не тьма, а именно свет, не глупость, а именно ум, а поняв это, мы непременно произнесём в Европе такое слово, которого там ещё не слыхали»[1, с. 26 – 27].

К сожалению, эти советы Достоевского не были приняты большинством дореволюционной интеллигенции. Непонимание «образованным обществом» собственного народа, неприятие православной духовности, её готовности к слепому заимствованию и проповедованию в народе разного рода западных либеральных и социалистических идей в немалой степени способствовали революции, которая обошлась России очень дорого. Великие слова, сказанные великим писателем, и сегодня читаются как его завещание следующим поколениям интеллигенции.

История воина-мученика Фомы Данилова и сегодня не забыта. Возможно, это связано с тем, что память о героях помогает нам сохранять важнейшие ориентиры жизни. Подобный подвиг в Чечне в 1996 году был совершён русским солдатом Евгением Родионовым («воин Евгений»). Чеченские бандиты ему отрезали голову за отказ принять ислам. Оба воина пока не прославлены в качестве святых Русской Православной Церковью, но народное почитание их известно. Нет сомнения, что память о Фоме Данилове, «эмблеме России» и его подвиге, будет сохранена и обществом, и Церковью (3 декабря нового стиля – день памяти героя).
Что же касается сегодняшней российской либеральной интеллигенции, то советы Ф.М. Достоевского, изложенные им в «Дневнике писателя» в 1877 году, и ныне для неё вполне актуальны. Проблема лишь в том, что слова писателя так и не были ею услышаны и осмыслены. (Попробуйте-ка, к примеру, адресовать им совет Достоевского «стать русскими»…). Самые оголтелые представители либерализма не желают считаться с национальными интересами России, слышать мнение народа, а некоторая часть доходит и до откровенной «русофобии»[6].

Такую позицию «западников» можно было наблюдать и в связи с борьбой государства с террористами на Северном Кавказе, воссоединению Крыма, поддержкой республик Донбасса, защитой русских в странах Ближнего Зарубежья. Мы снова наблюдаем со стороны «общечеловеков» всё то же самое, как и во времена Достоевского: неприятие Православия, Церкви, и готовность униженно («образ раба, лакея») внимать антироссийским мнениям Запада.

К счастью, сегодня в России есть и другая часть интеллигенции, которая уроки Ф.М. Достоевского вполне усвоила и придерживается национально-патриотической линии. Эта часть интеллигенции не является слепым соучастником государства, но поддерживает в его политике лишь то, что способствует сбережению народа, сохранению его национальной идентичности, духовной силы и нравственности.

Библиографический список
----------------------------
1.Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1877 // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах.- СПб.: Наука, 1995. Т. 14. - 783 с.
2.О геройской смерти унтер-офицера Данилова // Русский инвалид. 1876. № 90. 27 апреля. - С. 2.
3.Иванов Д. Геройская смерть Данилова и Коканскiй бунт в 1875 г.- С-Пб.: Досуг и дело, 1876. – 72 с.
4.Сизов С.Г. Воин-мученик Фома Данилов: новые данные о герое // URL: http://proza.ru/2012/10/05/1471
5.Сизов С.Г. Революционные идеи семинаристов и детей священников. Конец XIX - начало XX вв. / С.Г. Сизов // Вопросы истории. – 2009. – № 7. – С. 139 – 144.
6.Сизов, С.Г. Русофобия как разновидность политического и культурного экстремизма (Украина и Россия) / С.Г. Сизов // Вестник Омского университета. Серия «Право». – 2015. – №2(43). – С. 254–257 – Режим доступа: http://elibrary.ru/item.asp?id=24097477, свободный после авторизации. – Загл. с экрана.
---------------------------------
[*] Потугин – персонаж из романа «Дым» И.С. Тургенева. Это разночинец, выходец из духовной среды, который придерживается западнической позиции – С.С.

----------------------------------
----------------------------------
Дополнительные мои ресурсы про воина-мученика Фому Дапнилова

Воин-мученик Фома Данилов: новые данные о судьбе героя и его родственниках
http://proza.ru/2012/10/05/1471

Воин-мученик Фома Данилов (поэма).
https://stihi.ru/2012/09/30/3259

Авторская декаламация поэмы о Фоме Данилове
https://rutube.ru/video/1b8a7817e0f055100c8896ae4a230e71/