Убийца

~ ВЕРОНИКА ЭНДРЮС-МАЙЕР ~

    По воле рока став сумасшедшей, я ступила на кривую дорожку еще в раннем детстве. Что-то щелкнуло в моей голове, когда я поняла, что могу утолить жажду мести единственно верным с моей точки зрения способом, - отнять у того, кто повел себя по отношению ко мне недостойно, самое ценное, что у него есть, а именно - жизнь.
    Родилась я тринадцатого сентября в аккурат тогда, когда на небе расцветало аквамариновыми искорками созвездие Водолея. «Люди, находящиеся под покровительством Оберона, легки на подъем и чрезвычайно любознательны», - писали на всяких сайтах, однако язык назвать меня «легким человеком» не повернулся бы ни у кого из тех, кто так или иначе знаком со мной. Вообще-то в гороскопы я не верю и ситаю чушью тот факт, что расположение звезд на небе в момент зачатия или рождения способно повлиять на то, каким будет характер той или иной особи. Уж если на то пошло, я упряма как Овцерог, злопамятна аки Крысолов и вспыльчива, подобно огнедышащему Змееглаву. Не обязательно обладать логическим складом ума, чтобы понять: планеты и небесные светила на нашу судьбу никоим образом не влияют.
    Я, возможно, и являюсь обладательницей до крайности зауженного внутреннего мира, однако критическое мышление в той или иной степени у меня равзито; назвать себя «Водолеем» я решила лишь по той простой причине, что моим кумиром является Иглоносец, орудовавший в Лос-Демоньосе в начале прошлого столетия. Серийный убийца, назвавший себя в честь зодиакального знака, традиционно изображающегося в виде храброго рыцаря с тоненькими ядовитыми иглами вместо волос, выколол глаза актрисе немого кино Айле Мэдисон, вырезал сердце и печень у известной в широких кругах журналистки Иви Стоун, сломал позвоночник светской львице Мии Хэммонд и переехал на грузовике юную студентку «Роксфорда» Кендру Ардент. При жизни Иглоносца не поймали, а спустя сорок лет Джилл Франклин, разбирая вещи умершего у нее на руках от старости отца, обнаружила его дневник, где он подробно описал почти все свои злодеяния.
    Самовлюбленная актриса отказалась давать юноше автограф, заявив, что для таких неудачников как он, времени у нее нет. Джошуа Хьюз, решив наказать зазнавшуюся особу, напал на нее в темном переулке и ослепил с помощью стариного кинжала, украденного из музейного хранилища. Айла Мэдисон умерла мгновенно, так как остро заточенное лезвие, пройдя сквозь глазницы, повредило мозг молодой женщины. Иви Стоун, с которой молодой Хьюз познакомился на званом ужине, весь вечер беззастенчиво флиртовала с Джошуа, а после, когда он любезно проводил ее до дома, журналистка обозвала его «страшилой» и заявила, что если он еще раз приблизится к ней, она натравит на него своего жениха. Оскорбленный подобным отношением к собственной персоне до глубины души Иглоносец нанес второй удар: Иви Стоун была зверски убита и выпотрошена в ночь на седьмое декаря, а ее внутренности мистер Хьюз, окончательно тронувшийся умом, запек в томатном соусом и с аппетитом съел.
    Светская львица, высокомерно проигнорировавшая приглашение невзрачного мужчины потанцевать, была найдена в своем доме с разбитым вдребезги позвоночником: мстительный мужчина проник в особняк своей третьей жертвы и сбросил ее с лестницы на мраморный пол. Чем Джошуа насолила смазливая студентка Кендра, Иглоносец в своих записях не упомянул, но я не сомневаюсь в том, что свою смерть сия барышня, несомненно, заслужила. Надеюсь, умирая, она отдавала себе отчет в том, что сама повинна в подобного рода исходе событий. Джошуа Хьюз ведь не лишал жизни абы кого, да и действовал он не по собственной прихоти, - таков был его ответ дамам, которые крайне грубо с ним обошлись.
    Джилл Франклин, как законопослушная гражданка, отнесла блокнот своего родителя в полицию. Журналюги, прознав о том, что хитроумным маньяком оказался обидчивый молодой человек, подняли вселенский хай вокруг имени Джошуа Хьюза, а Джилл, давая интервью одной популярной телеведущей, обливаясь горючими слезами, заявила, что разочарована в своем отце и не желает иметь с ним ничего общего.
    Подобно Иглоносцу я, добросердечная по умолчанию, ожесточилась, столкнувшись с отвратительными, не способными на эмпатию людьми и приняла решение, что никто и никогда более не посмеет даже косо на меня посмотреть, потому что расплатой за любой неугодный мне поступок будет смерть.
    Одна из моих жертв, с которой вы, мой драгоценный (и, надеюсь, учтивый) читатель, уже познакомились, рассуждала на отведенных ей страницах о том, сколько же живых существ было убито моей безжалостной рукой в данной действительности. Ванессочка подозревала о том, что является вовсе не четвертой моей жертвой, и у меня есть все основания негодовать и злиться на возомнившего себя богом автора за то, что он выдал мой секрет раньше времени. Конечно же, людям из плоти и крови нечего бояться меня - ту, чью тень породил изощренный ум гениального писателя, однако, смею вас заверить: подобные мне живут и среди вас. Кто знает, быть может, нагрубив тихоне-отличнику, вы поспособствуете тому, что он, кипя от праведного гнева, выйдет из себя, откроет ларец со спящими внутри демонами, и вы будете умерщвлены рукой того, кто на первй взгляд кажется мямлей и рохлей.
    Меня зовут Вероника Эндрюс-Майер, и своей двойной фамилией я обязана матери. Пока мой отец протирал штаны, лежа на диване, она тяжело работала и в один «прекрасный» момент повредилась рассудком. Госпоже Эндрюс-Майер поставили неутешительный диагноз: вялотекущая шизофрения, так что матушка моя, София и по сей день находится в учреждении для душевнобольных, - ее держат в палате с мягкими стенами, а также, опасаясь, дабы буйная пациентка не причинила себе вред, полоумную женщину приковали к кровати ремнями. Так что мать свою я не видела с тех самых пор, как мне минуло десять, а папочка, недолго погоревав, в принудительном порядке отправил дочурку в интернат, а сам женился во второй раз.
    Помимо пятерых девушек, которых я убила не так давно в Нью-Моргксе, на моих холеных руках кровь моего папаши, его новоиспеченной женушки и их отпрыска, моего единокровного братика. Если принять сей факт во внимание, то, получается, я отправила на тот свет восьмерых, и, коль Водолея поймают, мне светит как минимум пожизненное заключение, а, возможно, Веронику Эндрюс-Майер и вовсе отправят на электрический стул, ведь, как мы все знаем, в столице Соединенных Штатов Гомерики моратория на смертную казнь пока еще не ввели. Выходит, спесивая Ванесса Дамор-Блок была не четвертой жертвой серийного убицы, а седьмой. Таким образом, смею уверить тебя, о, читатель: опыта в преступлениях у меня предостаточно.
    Когда мне исполнилось семнадцать, я, изъяв желание съездить в родной Скай-Фло, покинула стены школы-интерната и застала отвратительнейшую картину: в мамином любимом кресле, в воскресном платье госпожи Эндрюс-Майер восседала вторая супруга моего папаши и читала журнал, а в ее ушах переливались всеми цветами радуги бриллиантовые серьги, которые Софии достались от собственной матери, моей бабушки, и которые после признания матушки недееспособной, принадлежали мне.
    У меня хватило сил подавить в себе гневный порыв и не закатить скандал, узнав, что отец развелся с моей мамочкой и женился на молодой вертихвостке, а пятилетний мальчуган, гоняющий мяч во дворе - не кто иной, как мой новоявленный братец, пявившийся на свет, пока я пребывала вне стен родного дома.
    Вы уже, должно быть, смекнули, что Вероника является особой хитрой, так что ничего неожиданного в избранной мною тактике поведения вы не усмотрите, - я решила сделать вид, что нисколь не оскорблена аморальным поступком папули. Вернувшись в интернат, я принялась за разработку своего первого плана, еще толком не зная, хватит ли мне решимости претворить его в жизнь. Мне доставляло истинное наслаждение придумывать меру расплаты и воображать, как все произойдет на самом деле.
    В Скай-Фло я, уже совершеннолетняя, вернулась тайком и, сняв за гроши комнату в соседнем районе, изучила расписание уроков Остина, моего малолетнего братюни, и, улучив момент, подбросила ему в рюкзак находящуюся в медикаментозном сне гремучую змею. Я не особо рассчитывала на успех, понимая, что все может пойти вкривь и вкось, но вскоре по нашему сонному городку разнеслась тревожная весть: неизвестно откуда взявшаяся гадина укусила первоклассника и он скончался по дороге в больницу от остановки сердца, вызванной стремительным параличом всех существующих в теле мышц.
    Дальше медлить было нельзя. Боясь, что растеряю решимость, я на следующей неделе прокралась в отчий дом и, обнаружив отца спящим на диване, аккуратно приоткрыла его рот и влила в него несколько капель апельсинового сока. Уходя, я выдернула из розетки шнур телефона и почувствовала неимоверную гордость, узнав, что папашка, как и было мною задуманно, скончался от анафилактического шока. Его смерть подозрений не вызвала, поскольку мачеха моя, теперь уже вдовица, распустила нелепые слухи о том, что ее муженек так тосковал по своему любимому сыночку, покинувшему их так внезапно, что решил тривиальнейшим способом свести счеты с жизнью.
    Выждав месяц, я, заявившись домой с чемоданом, поставила мачеху в известность, что собираюсь жить с ней в одном доме. Она, конечно же, была не в восторге от данной идеи, однако выгнать меня на улицу не посмела, прекрасно понимая, что я имею право на свою долю наследства, тем паче особнячок этот был куплен на деньги моей матушки.
    Моя мачеха, Скарлетт, сорокалетняя моложавая женщина с выбеленными перекисью водорода кудрями а-ля Веста Кардо умерла в результате несчастного случая в ночь перед Рождеством. Глуповатая особа, принимая ванну, решила воспользоваться феном и нечаянно уронила работающий электрический прибор в воду. Никому и в голову не пришло, что именно я, прокравшись в санузел, включила устройство, предназначенное для сушки волос и швырнула его в наполненную пышной пеной купель.
    Все три убийства я совершила с холодным сердцем и трезвой головой. Избавившись от конкурентов, я осталась единственной наследницей, и, продав домик в центре провинциального Скай-Фло, спустя год перебралась в столицу Северной Гомерики, поступила в медицинский институт и уже в двадцать восемь лет на вырученные от продажи дома деньги открыла свою клинику и годам к тридцати стала считаться одним из самых успешных стоматологов в Нью-Моргксе.
    Работа приносила мне, помимо удовольствия, немалый доход, так что в скором времени я обзавелась роскошными апартаментами в престижном районе, каждое лето ездила отдыхать в Монтеаудио и считала, что в моей жизни более не будет ситуаций, которые заставят внутренних демонов, которых я упрятала на самое дно своей темной души, вылезти наружу.
    Но, как мы знаем, человек предполагает, а господь (в моем случае - автор) располагает. Отметив тридцатилетний юбилей, я вновь столкнулась с хамством по отношению к себе, затаила обиду и осознала: на сей раз я должна заявить о себе целому миру. Пускай слух обо мне пересечет Великий океан, дойдет до самых дальних уголков Эвропы и крошечной Аодалии. Я хочу, чтобы люди меня боялись, чтобы они поняли: есть некто, способный отобрать их жизни. Может быть, тогда они станут более осторожны в своих словах и поступках?..
    Что ж, пришло время назвать вам первую жертву. Итак, дамы и господа, встречайте: Фиби Леонард, актриса театра «Венера». Я искренне восхищалась этой красноволосой стервочкой, которая так блестяще исполняла все свои роли и, изрядно потратившись, преподнесла ей роскошный подарок - серебряную подвеску в виде первой буквы ее имени с тремя крошечными топазами. Разумеется, к презенту я приложила письмецо, в котором указала номер своего телефона, но, как вы уже догадались, самовлюбленная нахалка Фиби мою просьбу «call me, please» равнодушно проигнорировала. Я не стала бы убивать ее, коль она отказалась принять драгоценность, но эта сучка, надев подаренный мною кулон, сделала селфи и опубликовала фото в своем микроблоге, подписав его так: «приятный сюрприз от моего нежного возлюбленного».
    Нельзя сказать, что я пребывала в шоке. Я была разбита и подавлена. У меня появилось ощущение, будто мой самый близкий друг, которому я всецело доверяла, с коварной ухмылкой вонзил мне нож в спину. Госпожа Леонард оказалась неблагодарной, лживой мразью, и, наверное, мне не стоило тратить на нее свои деньги, но тогда я бы не узнала, насколько гнилая сущность у этой кажущейся хорошенькой на первый взгляд актисочки. Так что, недолго думая, я приняла верное решение: расправлюсь с сей рыжеволосой тварью, накажу за то, что она смачно плюнула мне прямо в лицо.
    Выследить кралю Фиби было не так уж и трудно, - в своем долбанном «Тристаграме» она постоянно выкладывала снимки с хэштэгом #видизокна, так что практически все, кто следили за ее так называемым «творчеством», были в курсе - актрисулька живет в небоскребе «Лаура», оснащенном вертолетной площадкой, спортзалом и громадным бассейном на цокольном этаже. Я внимательно изучила все записи будущей покойницы мисс Леонард и выяснила, что малышка любит заниматься на велотренажере и предпочитает приходить в фитнес-центр около полуночи.
    Времени на создание грандиозного плана у меня не было, - я торопилась, опасаясь «перегореть» и оставить стервочку Фиби в живых. Пока я зла как тысяча чертей, пока мое сердце источает яд, я обязана преподать урок этой потаскушке и всем тем, кто считает себя «высшей расой».
    Не мудрствуя особо, я приобрела фальшивый паспорт на имя Алевтины Санчез и сняла апартаменты в «Лауре» на два месяца. Напялив на голову драный парик, имитирующий хамфриканские кудри и обмазавшись автозагаром, я, катя перед собой совершенно пустой чемодан, загрузилась в лифт, нажала на кнопку своего этажа и спустя десять минут уже находилась в «своей» квартире. Фиби обитала на восемнадцатом этаже, мое жилище, за съем которого я заплатила пять тысяч гомериканских таллеров, располагалась на шестом. Выкурив пару сигарет, я прошлась по кухне, в одном из шкафчиков обнаружила засунутый в синюю папку план эвакуации, изучив его, прогулялась до запасного выхода и убедилась, что на лестничных клетках камеры отсутствуют. Невзирая на то, что мы живем в век технического прогресса, люди, тем не менее, не горят желанием выставлять свою жизнь напоказ, и посему системой слежения здесь оснащен только подъезд и холл перед лифтом. Что ж, подобный расклад сыграет мне на руку. Когда дело будет сделано, я по-тихому смоюсь отсюда через гаражи, и никто меня не поймает.
    Несколько минут у меня ушло на размышления относительно того, каким именно образом мне стоит «поквитаться» с госпожой Леонард. Скажу откровенно: на способ убийства меня натолкнуло место предполагаемого преступления. Я, обожающая бальные танцы и йогу, женщина, конечно, крепкая, однако дылда Фиби выше меня на полголовы, и она также держит себя в идеальной форме, а мне нужны гарантии, что из охотника я не превращусь в жертву. Еще мне очень не хотелось бы, чтобы между нами завязалась борьба, ведь тогда есть вероятность, что я оставлю многочисленные следы своего пребывания в «Лауре», и криминалисты, отправив на сравнительную экспертизу найденные возле трупа образцы ДНК, во мгновение ока меня вычислят.
    Время пролетело незаметно, план был детально разработан. Итак, в половине двенадцатого я, облачившись в черный костюм, отправлюсь в полуподвальное помещение и затаюсь за стопкой поролоновых ковриков в углу, а дальше буду действовать по обстоятельствам. В идеале мне нужно напасть на девушку, оглушить ее, сбросить в бассейн, а затем, убедившись в том, что «пациент» скорее мертв, чем жив, устроить небольшое развлечение: нацарапать на груди первой жертвы свою кличку, тем самым обеспечив «Аквариусу» славу в многолюдном Нью-Моргксе.
    Еще я подумывала над тем, чтобы отрезать у свежеиспеченной мертвячки фалангу пальца, - это будет моим фирменным приемом, почерком, который закрепится за серийным убийцей по имени «Водолей». Уже тогда я отдавала себе отчет в том, что несчастная мисс Леонард - не последняя девушка, чья кровь испачкает мои руки. Впоследствии, находя умерщвленных мною «курочек», полиция будет знать, кто именно стоит за жестокими преступлениями, и слух о страшном монстре, что нападает на людей в столице Гомерики, разнесется по всему миру. Самой мне эти пальчики не особо нужны, надо будет как-нибудь избавиться от них, - к примеру, замариновать, потушить с овощами и вывалить в миску для бродячих собак. В некоторых, не особо благополучных районах Нью-Моргкса во дворах многоэтажных домов обитают полчища диких кобелей, которых подкармливают сердобольные пенсионерки с фиолетовыми волосами. Никто и не узнает, что не без моего участия гомериканские псы сделались, образно говоря, людоедами. Бабулек хватит удар, если кто-нибудь проболтается им о том, что их ненаглядные «рексы» и «бобики» с аппетитом уплетали человечину, подсунутую им аморальным и кровожадным Водолеем.
    Небольшой, но очень удобный топорик для разделки мяса я заткнула за пояс, - он мне понадобится, когда актрисочка отойдет к праотцам; убить же ее я рассчитываю без членовредительства, - все мои девчульки должны расстаться с жизнью, захлебнувшись в воде, и уже потом я могу с чистой совестью украсить свеженький трупик своими инициалами и оттяпать малюсенький кусочек самого крошечного пальчика.
    Все прошло безупречно: Фиби Леонард в розовом спортивном костюме появилась на пороге тренажерного зала в половине первого ночи. Кроме нас двоих в огромном помещении не было никого, так что я, подождав, пока она, разогревшись, направится к беговой дорожке, проскользнула в раздевалку и принялась ждать. Полтора часа спустя взмыленная актриса, сняв с себя одежду, встала под душ. Я дождалась, когда она переоденется в платье и после, щелкнув выключателем, вырубила свет, швырнула в лицо молодой женщины полотенце, хорошенечко приложила ее затылком к стене и, схватив за запястья, поволокла бесчувственную тушу в сторону гигантского бассейна.
    За неделю до сегодняшнего дня я прислала моей ненаглядной кошечке предупреждение, давая ей призрачный шанс на спасение. Если бы она отнеслась к моим словам всерьез, то сейчас мне не пришлось бы, обливаясь холодным потом, возиться с ее пятидесятикилограммовым телом, вынимая его из воды и укладывая в шезлонг.
    Смерть преобразила глупое, самодовольное лицо Фиби, - теперь она выглядела такой невинной и умиротворенной. Оставив свою «роспись» и отрубив пальчик, я поднялась в свою квартиру, смыла грим, стянула с рук резиновые перчатки и заменила их на кожаные, схватила пакет со сменной одеждой, переобулась, натянула по самые брови вязаную шапочку коричневого цвета и, спустившись на минус второй этаж, немного поплутала по бесконечным лабиринтам подземного паркинга и выбралась наконец-то на свежий воздух.
    Дело сделано. Я справилась. Теперь нужно покинуть двор, минуя прикрепленную к торцу перед входом в подъезд камеру, вернуться домой, затаиться и, теша свое эго, приготовиться смотреть новости, в которых будет громогласно звучать мое второе имя.
    Мои ожидания оказались, увы, напрасными, - ни в «Evening News», ни в газетах об убистве малоизвестной актрисы крошечного камерного театра не было сказано ни слова, и стало совершенно понятно: для того, чтобы журналюги всполошились, нужна как минимум «серия». Фиби Леонард, как я упомянула ранее, особой популярности при жизни не снискала, и даже ее загадочная смерть от руки Аквариуса известности бедолаге отнюдь не прибавила. Гибель молодой женщины не вызвала ни у кого интереса, так что, похоже, совсем скоро мне придется «позаботиться» о ком-нибудь еще. Не могу же я позволить мисс Леонард стать единственной жертвой Водолея, - уж слишком много чести для такой, как она. Поэтому не волнуйся, мой дорогая мертвая актрисочка, в скором времени я исправлю сию досаднейшую оплошность.
    Второй девушкой, которую я убила, стала двадцатилетняя Линдси Даффи, младшая сестра баскетболиста Райана Даффи. Стоит отметить, что Линдси не сделала лично мне ничего плохого, - эта милашка умерла по вине своего старшего брата, с которым мне довелось учиться в средней школе и который отверг меня, когда на летнем балу я, набравшись храбрости, пригласила его на вальс. Сама я с двухметровым верзилой вряд ли справилась бы, даже если брать в расчет тот факт, что я могу неожиданно напасть со спины и вырубить мощным тычком в сонную артерию. В качестве наказания за мое давнее унижение мой бывший одноклассник потеряет свою любимую сестричку.
    Райан с Линдси не так давно перебрались в Нью-Моргкс из южного Скай-Фло и на данный момент временно проживали в пригороде столицы Соединенных Штатов. Я следила за аккаунтом баскетболиста в «Хейсбуке» и, узнав, что в ночь на четвертое ноября он планирует «зависнуть» в баре с друзьями, под покровом тьмы пробралась в коттедж, который они снимали и, придушив мирно спящую в кровати Линдси, устроила красотку в ванне, предварительно наполнив ее ледяной водой, а затем, как это было и с Фиби, отрубила окочурившейся бедолаге мизинчик, вытащила затычку, позволяя розоватой воде стечь в сливное отверстие и расписалась ножом на нежной персиковой коже чуть ниже ключиц. Не скрою, мне было жаль лишать жизни эту прелестную, ни в чем не повинную куколку, но я ведь честно предупредила Райана о том, что его ненаглядной родственнице угрожает опасность. Если бы он действительно любил свою «малютку Линн», он бы увез ее из этого города - туда, где я не смогла бы ее достать.
    Гибель юной госпожи Даффи обеспечила мне широкую известность. О Водолее заговорили, правда, поначалу мою великую персону обсуждали на различного рода ток-шоу, и только после убийства фотомодели Эшли Грэй, которая считала всех женщин с неидеальными параметрами «жирными свиньями» и откровенно поливала грязью феменисток и сторонниц бодипозитива, меня объявили-таки в международный розыск, правда, ни фотографией, ни даже моим приблизительным фотороботом правоохранительные органы пока не располагали, более того, они не были в курсе того, что я - женщина тридцати лет, имеющая свой бизнес и живущая в историческом центре шумного мегаполиса.
    Моим единственным другом был гей, звали его Ноа Питерсон. Мы познакомились с ним не так давно, но очень быстро поняли, что являемся так называемыми «соулмейтами». Как и я, Ноа не был понят обществом потому, что его считали фриком, а поскольку мы с ним оба являлись жизнерадостными экстравертами, то непринятие нас окружающим миром болезненно давило на нашу и без того хрупкую психику. Невзирая на то, что наша великая страна более чем толерантна к представителям ЛГБТ-сообщества, находятся невежественные люди, считающие бисексуалов, лесбиянок и трансгендеров - отбросами, которые, по их мнению, способны - какой позор! - заразить весь белый свет ужасной «радужной болезнью».
    Уверяю вас, если бы я могла повлиять на свои предпочтения, я тотчас бы выбрала себе ничем не отягощенную жизнь заурядной гетеросексуалки, вышла бы замуж и, возможно, годам к сорока осмелилась завести детей - своих или приемных. Но беда в том, что мужчины меня в сексуальном плане совершенно не интересуют, а знакомиться с женщинами я боялась, так что, наверное, если бы Ноа не появился в моей жизни, я бы умерла не просто старой девой, а одиноким, никому не нужным тридцатилетним «синим чулком».
    Но как же Райан, спросите вы, и, прежде чем поднимется волна негодования, я с радостью поясню: он нравился мне как человек, - к надменному мистеру Даффи у меня были исключительно платонические чувства. Я хотела дружить с ним, мне бы и в голову не пришло тащить этого, бесспорно, привлекательного парнишку в постель. То, что я - лесбиянка, вовсе не означает, что я ненавижу мужчин. С представителями сильного пола мне хочется дружить, только и всего. Не понимаю тех глупцов, которые вопят о том, что дружбы между мужчиной и женщиной быть не может. Пустяки. Если девушка любит себе подобных, а парень предпочитает делить постель со смазливыми мальчиками, уверяю вас, эти двое станут распрекрасными приятелями.
    Как вы уже поняли, дожить до старости мне не дано, - автор, с которым я имела довольно-таки продолжительную беседу, раскрыл передо мной все карты, и я теперь знаю, какя именно участь ожидает великолепную, неповторимую Веронику Эндрюс-Майер. Совершив свое пятое (или восьмое, если считать отца, мачеху и единокровного брата) убийство, я попадусь, и, когда за мной начнется охота, загнанная в угол, я предпочту оборвать свою жизнь самостоятельно, убежав в лес и повесившись на ремешке из телячьей кожи.
    Меня не особо пугает подобная перспективка, поскольку такой выход из сложившегося положения логичен, обоснован и вполне в моем характере. Мне проще покончить с собой, нежели сдаться на милость правосудию. Не уверена, что кто-нибудь, кроме моего единственного друга, сможет меня понять. Да и Ноа, думаю, будет шокирован, узнав, что милая Никки, его обожаемая подружка, ведет двойную жизнь, время от времени скрываясь за зловещей маской серийного убийцы, чьи руки в крови по самые плечи.
    Благодаря Питерсону, кстати, я стала выглядеть утонченно, - он посоветовал мне поменьше загорать, не увлекаться наращиванием ногтей и ресниц, и теперь я, по его мнению, выгляжу бесподобно. Всем его советам я следовала беспрекословно, осознавая, что взгляд со стороны более трезв и объективен. Моим кумиром была - и остается - Рафаэлла Бруно, одна из основателей легендарного «Bruno». Обманчиво хрупкая иудальянка с белоснежными волосами до пояса вот уже на протяжении пятнадцати лет стоит у руля дома моды. Я всегда восхищалась ее грациозным стилем и искренне считала, что мне, как и ей, идет красно-коричневая от постоянного пребывания в соляриях кожа, однако Ноа заявил, что Веронике Эндрюс-Майер подходит романтический стиль и настоял на том, чтобы я выбросила из своего гардероба черные обтягивающие лосины, туфли с шипами на каблуках и начала носить элегантные платья, юбки и кофточки с v-образным вырезом. По словам моего единственного друга, мне следует подчеркивать имеющуюся у меня длинную шею и скрывать короткие, слегка полноватые ноги. Именно Ноа познакомил меня со стилистом, который вернул к жизни мои сожженные аммиачными красителями волосы, затонировав не шибко густую шевелюру в медовый цвет и заявив, что самые длинные пряди в любой моей стрижке должны быть на уровне кончика носа.
    Каждые две недели мы с Питерсоном зависали в моей квартирке, распивая французское шампанское и болтая обо всем на свете, и я действительно была до безумия счастлива, что у меня имеется такой потрясающий друг. В благодарность за все, что он для меня сделал, я составила завещание, согласно которому Ноа станет моим единственным наследником. Наверное, полиция начнет подозревать его в том, что он был моим соучастником, поэтому я просто обязана завести дневник, в котором подробно изложу все свои мысли и действия. Хочется верить, что, когда мои записи обнаружат, у дорогого мне человека будет чуть меньше головной боли, ведь в моих апартаментах живет Леонорочка - маленькая трехцветная кошечка, и, когда меня не станет, моему приятелю придется взять на себя заботу о моей любимице.
    Но пока я еще жива, полна сил, энергии и не за горами тот день, когда я под личностью сурового Водолея выйду на охоту, крадучись, пройдусь по полутемным переулочкам под обстрелом ночных фонарей. Передо мной мелькает тоненький силуэт - моя очередная жертва. Она еще не знает о том, что пять дней спустя ей придется покинуть мир живых и отправиться в Аид под конвоем светозарного Анубиса. О, моя дорогая Ванесса, видит бог, я не хотела тебя убивать, но ты напросилась сама. Скоро, darling, ты войдешь в историю как блогер, которого убил бесчувственный, мерзкий злодей, а пока наслаждйся отмеренным сроком, тебе ведь осталось так мало дышать загазованным нью-моргкским воздухом и наблюдать за перемещениями прекрасных лун в ночном небе.