Мой друг детства

Вначале весны 1948 года отец с семьёй переехал жить в деревню. Поселились в доме на самом краю . Я должен был завершить учебный год в сельской школе. Не помню, где я познакомился с мальчишкой на два года старше, чем я. Жил он вдвоём с матерью учительницей в маленькой избушке в середине деревне. И сразу проникся к нему симпатией. Он мне, казалось, знает всё, так как мог ответить на любой мой вопрос, например, знал, где растут ягоды и грибы, и когда вырастет, будет военным лётчиком. К моему младшему брату он относился как равному, и тот тоже привязался к нему. Конечно, в процессе учебы я познакомился и дружил со своими одноклассниками, которые жили по соседству, и было ходить с ними по пути в школу, находящуюся в другом конце нашей большой деревни. Но они были такими же незнайками, как и я, и мне порой было с ними скучно. Когда пришло лето, Вовка  водил нас за ягодами, потом за грибами. Научил нас с братом отличать грибы съедобные от несъедобных. Водил нас в лес не одних с братом, а в компании с моими соседями-одноклассниками и другими желающими ребятами. В общем, был нашим общим вожаком. Причём ответственным. Как- то раз, собрались мы компанией идти за земляникой. Нужно отметить, что ягоды и грибы, за которыми мы ходили, росли на территории артиллерийского полигона, который был недалеко от нашей деревни. Во время проведения стрельб на дорогах к нему выставлялись посты, чтобы никого не пропускать. Но эти посты были не для нас. Мы их легко обходили лесом. Так и на этот раз, увидев пост, обошли его лесом. Но когда вышли на открытую местность, увидели впереди нас взрывы снарядов. Вовка Стрижак,  не раздумывая, велел нам поворачивать назад. И как ни хотелось нам наесться земляники, мы послушно повернули назад. Нужно сказать, что сладости на наших столах в ту пору, были редким явлением. Поэтому ягоды для нас были лакомством. Однажды мы с братом решили сходить одни в лес без своего вожака Вовки. Стояла тёплая сентябрьская погода. Придя из школы, мы взяли корзинки, и пошли в лес туда, куда нас водил Вовка Стрижак. По дороге дошли до места, куда нужно было сворачивать. Свернули в лес. Набрали грибов. Сравнительно быстро вышли на дорогу и пошли. Вот идём, идём, а деревни всё нет. Не сразу я догадался, что идём в противоположную сторону от деревни. Повернули назад. Сначала бежали бегом, но быстро устав, пошли пешком. Сумерки спускались быстрее, чем мы шли. Наконец стало темно, что затруднило наше движение. Теперь деревню можно было узнать, уткнувшись в чей –либо забор. Но вот вдали показались огни. Они приближались по мере нашего движения. Это оказались люди с фонарями, которые вышли нас искать по просьбе матери. Вовка узнав, об этом случае нас стыдил, и нам было стыдно. Мы привыкли за ним ходить, как на привязи, и мало примечали, что было вокруг. Для меня он сделал большое дело, заинтересовав меня чтением книг. Рассказывая нам какую-то историю, я спросил – Откуда ты это знаешь? - Из книжки – ответил он. – А где эту книжку взять? – Я могу дать. Читай. Так я стал читателем рассказов Аркадия Гайдара. Нужно отметить, что читал я плохо, медленно, поэтому читать мне не нравилось. Но интерес к событиям в рассказах заставлял меня читать их до конца.  Со временем чтение стало улучшаться. А когда я прочёл «Тимур и его команда», то понял Вовка Стрижак – это наш Тимур. Вот только в нашей деревни нет садов с яблоками, то есть воровать нечего и не кому, а значит и бороться не с кем.
Но вот пришло время отца перевели на другую работу, и нам нужно было переезжать жить в другое место. Но нам с братом было так хорошо в деревни, что уезжать никак не хотелось. Родители уехали, а мы ещё месяца полтора прожили у соседей, заканчивая свои классы. Наконец, мать приехала за нами. Вовка Стрижак подарил нам самую лучшую, как он считал, свою книгу «Золотое руно», которую на новом месте жительства украли быстрее, чем я мог приступить к её чтению. Год спустя Вовка был у нас проездом со своим одноклассником Феликсом Мурашовым. Они возвращались с пионерского лагеря для детей работников просвещения. Через шесть лет он меня нашёл, написав письмо в часть, где я служил. Он был курсантом военного училища летчиков. С письмом выслал фотокарточку, в которой легко узнавался в красавце курсанте мальчишка Вовка Стрижак. Я ответил, выслав свою фотографию в матросской форме. Поздравлял его с осуществлением детской мечты стать летчиком. Но ответа не получил. В середине шестидесятых при встречи с бывшим товарищем по работе моего отца, который жил в деревне, я узнал, что Вовка Стрижак живёт и работает в Ленинграде. Женился.
Прошёл шестьдесят один год, как наша семья уехала из деревни. Проезжая на машине мимо деревни, я решил остановиться на середине деревни, найти дом Вовки Стрижака, и если не встретиться, то хотя бы узнать о его судьбе. Хотя в детстве я часто бывал в его доме, но мне его было не узнать. Пришлось обращаться к сельчанам. Оказалось, дом близко и более того хозяин должен быть дома. Дверь была заперта изнутри. Пришлось стучать. На стук вышел пожилой мужчина. В нем ничего не осталось ни от мальчишки, которого знал в детстве, ни от красавца курсанта с фотографии. – Стрижак Владимир Тимофеевич? – спросил я. – Да – ответил он. -Здравствуй, Вова! Я Валя Баранов, который жил на самом краю деревни шестьдесят лет назад. Помнишь такого? – спросил я. – Помню. А где твой брат Гена? – спросил он. -  Мой брат умер шесть лет назад от болезни сердца – ответил я. Если я вкратце рассказал историю своей жизни, то мой собеседник оказался не многословным. Отвечал только на мои вопросы. Узнал, что из детей  у него одна дочь. Что он недавно вышел на пенсию, и с женой на лето приезжают жить в деревню, где сажают огород. Что мои бывшие соседи одноклассники умерли. Я не стал спрашивать, почему он рано ушёл из авиации, а только спросил, летал ли он на самолётах. Он ответил, что летал. Было видно, что, будучи в детстве вожаком детворы, подобным во взрослой жизни он не стал. Но что оставался таким  же добрым, справедливым и ответственным, каким был в детстве, в этом не было никакого сомнения. У его дома мы сфотографировали друг друга на память, и я уехал.
Прошло ещё девять лет, и мне вновь представилась возможность его навестить. Вновь я не сразу нашёл его дом. Когда нашёл, то по высокой траве сразу  за калиткой, можно было понять, что в доме не живут. На двери висел висячий замок. Огород был весь заросший сорняками. Или пандемия помешала приехать в деревню на лето, либо старческая немощь, подумал я. Ведь моему другу детства было уже 83 года. А через год, вновь проезжая мимо деревни, я остановился, чтобы встретиться или узнать о его судьбе. Но вновь на дверях висел ржавый замок, а огород оставался не обработанным. Я пошёл к соседям узнать, в чём дело. Оказалось, что мой друг детства умер два года назад. Нет, для меня он не умер,  подумал я, а вновь ушёл в наше с ним послевоенное детство. Но на сей раз навсегда.
29.10.2020 г.