Значит, придётся стать солнцем самому

Волею судеб, согласно астрологическому календарю и по стечению обстоятельств, мне, наконец,  удалось собрать всех своих самых дорогих людей вместе.
Я очень ждал этого дня и тщательно к нему готовился: подобраны нужные слова, собраны воедино силы и мысли. Очищено до первозданного кристалла место, где рождаются мои желания и сны.
С гардеробом было куда проще: для такого случая, у меня осталась всего одна пара ботинок, одни лишь подходящие штаны и единственная рубашка. В общем-то, и они мне не особенно нужны, но, я человек своего времени. Эпоха саньясы минула пять тысяч лет назад, и я не мог прийти голым.
Место встречи я выбрал как раз то, которое и полагается посещать лишь в исключительных случаях. На пустыре, густо заросшем кустарником,не излишне огороженное, пусть даже и символическим забором.
Ранним утром, под моим самым любимым деревом - старым, толстым и раскидистым, - улыбаясь и вскидывая от восторга руки, встречают меня мои самые дорогие люди. Я улыбаюсь и вскидываю свои руки в ответ: ведь я люблю их всем сердцем, каждого из них я искал всю жизнь. И, наконец, нашел. И они все здесь!
Их пришло не много, но и не так уж и мало тоже. Я обнимаю каждого из них, прижимаюсь губами к их волосам, стискиваю в объятиях. И этот восторг взаимный. Они теребят волосы на моей макушке, гладят меня по плечам и спине, дышат, с шепотом, в мои уши.
Времени вокруг больше нет: повисли шмели воздухе и на желтых одуванчиках, замерли листья на дереве, трава недвижима утихшим  ветром.  Мошки, пыльца, семена растений парят без движения всюду. Капли утренней росы первозданны и едва успевают отразить раннее светило. В чистейшем стремлении, застыла в филигранном  полете птица. Лишь только мы живы, лишь только наши помыслы важны.
Я говорю с каждым из них, каждому из них. А каждый из них говорит со мной на истинном, настоящем языке. И свет разливается в моем сердце. Их голоса, их слова вызывают во мне особый, тайный трепет. Я чувствую себя всего и сразу: макушка моей головы, мое горло, моя грудь, мой живот, мои ладони, мой пах, мои пятки - сливаются в одно целое. Я хочу стать одним целом и с ними. И свет во мне разливается еще ярче.
Калитка на заборе бряцает от налетевшего ветерка. Солнце уже почти село. Чихнув от пыльцы, под шелест листвы и жужжание шмелей, я говорю своим самым дорогим людям, что приглашаю их пойти со мной. Поворачиваюсь в сторону тропинки, уходящей в закат, указываю на нее рукой. Улыбаюсь закату, миру, себе, им. Одобрительно качаю головой, обводя жестом руки видимую часть заходящего солнца. Глаза мои без боли созерцают звезду: свет во мне гораздо ярче.
Вдали все тот же покой и штиль.
Я поворачиваюсь назад и вижу, что калитка уже открыта. За ней тропинка, по которой мы все сюда пришли. Тропинка  уходит в темноту, и все мои любимые смотрят в нее же, повернутые ко мне совершенными затылками. Я окликаю их всех, но они молчат. Вторю свое приглашение, но и оно без ответа тоже. Силой воли зову вновь, с тревогой, чернеющие силуэты. Делаю шаг. Затем второй. 
Еще секунду спустя, уже бегу к своим любимым людям.
Мгновения быстрее ветра, что воет и кружится. Ни то услышали, ни то одернул я и развернул сам - каждого. А лица серо-черные, но все еще они. Все также улыбаются, и говорят по очереди и неспеша , уже на языке совсем простом. В том смысле, что нет пути со мной, а есть своя дорога:
- Мне обратно. Я рожу двух детей от  мужчины, которого здесь сейчас нет. Он не из нашего круга, но так нужно. Мне нельзя уходить и все бросить.
- А я уеду в другую страну. Нет, не скажу в какую, я знаю, что ты меня будешь искать. И не спрашивай зачем - не трави себя зря. Помнишь мантру?
Хлопает меня по плечу в последний раз.
- Собираюсь доказать ту гипотезу, помнишь? Я тебе рассказывал. Не могу отринуть свой ум вот так, прости. Впереди еще много работы. Но все будет не зря, я тебе обещаю.
Сказав, разворачиваются вновь и идут за калитку. Совсем не спеша и по очереди.  Но исчезают там, еще не исчезнув из виду, и это уже навсегда. Оставшиеся продолжают:
-  Моя миссия по защите прав животных, куда они без меня? Я не обреку несчастных созданий на муки.
-  Завтра лечу к к гейзеру. Обязательно передам от тебя привет. Им еще много нужно объяснить, рассказать, почему ты ушел.
Двое людей исключительного ума уходят тоже:
- Отдел в НИИ! Мы совершим прорыв и разработаем вакцину. И перестань мне говорить, что мир перенаселен, места хватит всем.
- Революция в области квантовых компьютеров! За ними будущее. И ты это знаешь, поэтому и не хранишь ничего личного в облаке!
Их все меньше, намерения их исключительно тверды и противоположны моим.
Я отговариваю каждого, но все напрасно. И вот, уже их трое, а четвертый только сгинул. В проклятой темноте, под скрип петель и гул внутри: огорчение мое сверх всяких ожиданий, уже молю остаться. Столь малым числом, но,все же, мы еще успеем и достигнем. Ответ у каждого свой:
- Я повешусь. Я знаю свою судьбу и принимаю ее. Таков мой путь.
Смотрю прямо в лицо. Глаза ясные, воля не подавлена. Вижу, почему так говорит. И, с грустью, отпускаю.
Двое.
- Я не хочу связывать с тобой свою жизнь. И на этом все.
Блестят холодные глаза, чужие глаза. Напряжены все мускулы лица. Уходит не через калитку, как все, а едва заметной дорожкой левее. В конце виднеется искусственный огонек - обман и иллюзия, словно приманка для рыбы. И работает же...
Мой последний человек стоит, молчит. И смотрит на меня. Наверное, самый мудрый из всех, что были со мной рядом. Опережает мое слово - словом, на истинном, настоящем языке:
- Я буду жить прямо в том доме, за поворотом. Буду вспоминать тебя и любить, до самого конца. Смотреть на это место, где мы сейчас стоим. День за днем, год за годом. И даже буду приходить сюда в одиноких прогулках. Но пойти с тобой не могу. Не вздумай идти за мной или оставаться на месте. И это моя последняя просьба к тебе. Иди, скорее, своей дорогой. Солнце уже почти село.