Варварство

-Они с детьми пригнали матерей…- начинает негромко Любка.

И в зале возникает звенящая тишина.

Сегодня концерт, посвященный 20-летию Великой Победы. Готовились к нему долго, с каким-то особенным энтузиазмом, обычно несвойственным нам, мальчишкам. Клуб набит до отказа. Люди стоят и в проходах. Малышня сидит прямо на полу, перед сценой.

-У Любы очень широкий диапазон голоса,- говорила Зоя Дмитриевна, учительница биологии, и, по совместительству, пения.

-У этой девочки очень насыщенный обертонами, эластичный голос,- отметил какой-то профессиональный музыкант, поздравляя Любку с наградой на республиканском конкурсе чтецов.

Она и петь, конечно, умела. Но запомнилась всем именно как чтец.

-И яму рыть заставили…- усиливает она голос.

Стихи Мусы Джалиля многие знали наизусть. Начало шестидесятых годов. В Татарии он к тому времени стал настоящим национальным, точнее сказать, наднациональным, героем. Потому что и русские, и все другие, кто жил в республике, конечно, считали его своим. Он был настоящим патриотом, которого зверски замучили и казнили фашисты. Да и по всей стране, после опубликования Моабитских тетрадей, о нем уже многие знали. В газетах писали, что скоро  Поэту поставят памятник напротив Спасской башни Казанского кремля.

-Пришел хмельной майор и медными глазами окинул обреченных,- с сарказмом и презрением к убийцам, чуть скривя губы, декламирует наша Люба.

-Всё понял, понял всё малютка,- зал в этом месте, кажется, оцепенел, ожидая дальнейшего.

-Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!- уходит Любка в самые высокие ноты голосом мальчика, которого через мгновение убьют.

-И заалела кровь, по шее лентой красной извиваясь… - почти срывается голос чтеца.

В зале плачут все. Любка читает дальше, не вытирая слёз, которые льются по её щекам.

-Страна моя! Враги тебе грозят!- мощно взмывает ее голос. Тут она выглядит просто как Кассандра.

-Пусть уничтожат беспощадно тех варваров, тех дикарей…- подходит к финалу стихотворение.

После этого номера опять выстраивается хор.

-Пусть ярость благородная!!!…- поём мы, и весь зал - кто подпевает, кто просто беззвучно шевелит губами, ещё раз переживая всё то, что было на сцене.

   2015