отрывок из некоего моего свежего сборн. радуга

отрывок из некоего моего свежего (мини)Сборника `Радуга`.

--
1.
Венеция .

   ~
Иван - оператор-машинист холодильного цеха ледовой арены дворца спорта. В операторской у входа висит большой постерный отрывной календарь с прекрасными незнакомками, подмигивающими и не вполне; пока что непременно в купальниках, т.е. ещё с выдержанными по-советски-то - некими моралью, пуританством или целомудрием. Тут же сбоку груда книг, читанных когда-то кем-то из работяг-то. Иван прочел одну. Про Венецию. И, ночью, под мерный монотонный шум холодильных агрегатов Ваня уплывал в далёкую Венецию. Сиживал с Хэмом в легендарном баре Гари; бродил по местному кладбищу; знакомился с заезжею богемою – артистами различных творческих-то цехов. Пил горькие и не вполне, горячительные и охлаждающие напитки разного градуса; цвета, вкуса и запаха. Бродский читал ему свои свежие наброски, непременно уже после полудня. Ваня утомлялся на четвертой минуте прослушивания, однако обижать странного венецианца не смел. То ли боялся, что его выдворят раньше времени, то ли поэт сей ему симпатизировал все же. Венецию он полюбил некоею покровительственною любовью, ибо положение её казалось ему настолько хрупким, несколько эфемерным даже, что он испытывал некоторую жалость по отношению к её такому нетвёрдому-то состоянию. Венеция пари`ла словно облако, испещренное каналами-бороздами.

Вся эта поэзия просыпалась где-то глубоко внутри машиниста-холодиста Ивана четвертого разряда. Когда он сам спал.      

Очнувшись-пробудившись ото сна, Ваня становился тенью, затерявшейся в закоулках цивилизации. Вполне порядочным гражданином. Он всматривался в показания дисплея с основными и вспомогательными параметрами функционирования агрегатов, фиксируя их в журнале; по необходимости дополняя, снабжая эти сверки-записи – комментариями.  И так сутки через трое. Не вполне сторож и охранник, а контроллер (измеритель) приборов.   

Дома Иван не видел снов, про Венецию-то. Только на смене, на рабочем объекте.  Под гул, рокот, тарахтенье – агрегатов-то. Почему-то именно так. Психолог сказал бы, что это так называемый компенсаторный механизм психики – срабатывает на стресс. Скрашивает его пребывание среди бесдушных машин, леденящих не только ледовую арену-каток.

У Вани была подруга Валя. Как-то он поведал ей об странных видениях по ночам-то. Она сказала что Венеция – нечто не вполне реальное. Хотя слово это у всех на слуху, особенно в наше время. А как уж там на самом деле, в натуре, - одним небожителям и известно. Ване нравилась неопределенность в манере выражения Вали. Ибо и он сам так мог изъясняться двусмысленно и не вполне определенно однозначно. Расплывчато. Валя была весьма неглупа и неплоха наружностью. За то её и любил Иван. И он ей как минимум симпатизировал. Взаимность – штука – редкая. 


(..)


2. Шар судьбы.

После двух походов замуж Галя заделалась гадалкой. Начала с хиромантии. Прочла пару брошюр, попавшихся на книжном развале, и пустилась в путь – по исследованию человеческих душ. Разглядывая-изучая хитросплетения линий на ладони. Сперва затрагивая общие места, оглашая некие свойства, качества - клиента – по внешним-то признакам. Из десяти – в среднем шесть-семь попаданий в точку. Дальше Галя вошла во вкус, в раш , - обзаведшись всяческим-то подобающим инвентарем. Начиная с собственного облачения в балахон-рясу, росписи лица гримом, и подобающего антуража в съемной комнате. 

Поначалу население стекалось вялой струйкою, на не безподозрительное-то объявление в газете. О подобном шарлатанстве немало ж говорено, вот народ и не доверяет подобным заявочкам, крепко сомневаясь.  Однако, появилась пара-тройка постоянных Галиных прихожан. Один – предприниматель, лет 5о-ти; другая – жена чиновника, за сорок едва перевалило. Третья – актриса, которая так редко выступала с ролями, что можно относить почти что к бывшей артистке-то. Этот контингент и составлял тот шаткий каркас Галиного магического предприятия, на который она сделала ставку в жизни.

А жизнь она знала не понаслышке. Детей она, кажется, иметь не могла. Поэтому ли, или по причине непростого характера, – отношения с мужеским полом не складывались порядочным-то образом. Личная жизнь что называется как-то да не задалась. Но точку ставить на этом матримониальном поприще – семьи-то, она никак не решалась, не хотела, не могла. Посему вместо одиночной гордой точки – стояло красноречивое, многозначное ..многоточие. Шрамов на Галином измученном сердце, - только лишь от разлук-то, - было несколько; не говоря уж об мелких эксцессах на жизненном её фронте. Это конечно же как и полагается – закаляет, это же - и огрубляет, в той или иной степени. Мягкими и пушистыми, во всяком случае, – нервную-то систему да характер, - не назовешь однако. Да, прямо сказать персонажица-то сия – явно не бесконтуженная, на полголовы-то; если угодно - на правое-художественное-ка пускай, полушарие-то. Тем более что она так и считает себя не (вполне) состоявшейся артисткою – художницею, или типа того. Были всяческие поиски, и порывы - поползновения, дерзновения, - в сием направлении-то, увы,
увенчавшиеся не успехом. Стоит правда разграничить успех зримый, внешний; и, внутреннее её прозревание, не допускающее простоев. Она продолжала читать, не ради развеивания скуки, стараясь напротив – делать мыслительные усилия. Делала соответствующие заметки, как говорится `на полях`.

      Галя немало думала об альтернативе поприщу артистки-художницы-то или т.п.; мысленно перебирая, просеивая – множество – возможных применений, - так назыв. талантов-то. Психологичность – вот, пожалуй, основная компетенция, вполне в ней развитая; как и гуманность (человечность) если угодно; все прочее – как приходило,
так и уходило, выветриваясь, практически не задерживаясь, ни в недрах её души, ни в голове даже, особо-то. Хотелось же применение разыскать наконец-то её качествам души. Помогать людям. Делать мир лучше, если угодно. Посильно, конечно же; ибо, социальным работником, медиком напр., идти она не хотела, потому что, - не (вполне) эстетично так сказать и, гигиенично это, однако. А помогать, хоть чем-то да хотелось. Менеджерицею идтить не хотелось, была уже там, и скушно. Ибо, деньги сами по себе,
не мотивируют; не самоцель, что назыв.  Лучше уж дворницею на худой конец, не надо
хотя б – кривить душою. Сдал тело так сказать в аренду, а душу не стенаешь. Душа при тебе, на том месте где полагается. Телу полезно выворачиваться. Душе необходим полёт, свобода. А, ежели психика в стрессе-то, – об никакой внутренней жизни, и собств. полноценн(остн)ой жизни, – и речи быть не может. Не можешь спокойно помедитировать так сказать, - думая об работе, требующей полного погружения. Оттого-то и хотелос некий компромиссный вид работы с минимальн. частичною занятостию: отработал полдня, и свободен. Для хлеба насущного-то как говорится. Размялся, делая одновременно работу и некую физ. зарядку-то как бы. И гуляй смело. Ежели есть что-то своё конешно же. Стезя, сокровенная (пока что) ниша; поприще, не вполне кормящее, однако (пока что).                Коею была собств. литература, ибо Галя пробовала себя ни много ни мало в качестве писательницы.

      Потом пришла идея подрабатывать то ли психологом, то ли гадалкою-то. Люди желают знать что будет, видеть будущее. Пусть и чужими глазами. Пускай и глазами не вполне обычными. И за деньги, коли те имеют свойство водитьса. Через год Галя наигралас, сбросила сию роль с плеч. Ибо, отдавала себе отчет, – что, не медиум она, а интеллектуал(ка).  А значит и искать свое место – в соответствии со способностями. Дабы в гармонии пребывать; с собою, с миром, да и с социумом-то, в конце концов, чтоб его. Роль социальную свою играть, не заигрываяс особо.

И сейчас, т.н. личная жиснь у Гали была, мягко говоря, на паузе т.с.  С последних отношений, более-менее продолжительных, прошло уж несколько лет и зим. Холодных и покалывающих. А `Есенина` к.г., - её нелегкой жизни, - все не было видать, на туманном мутном, запотевшем - горизонте жизни. Проходные т.с. варианты – проходили. Шли годы. И ей четыре десятка. Галя оставалас ягодою. Спелою, и даже сочною. Огонь, пусть огонёк, - горел-таки - в лампаде её недр. И плотская забава была Гали вовсе не так уж и чужда. Что бы там кому не казалос.

(..)