Океанский караван

       Караван шел с Юга на Север, из Южного океана в Индийский. Шесть океанских буксиров тянули вырезанный и упакованный массив антарктического льда массой около тринадцати миллионов тонн. Начальная стоимость упакованного массива льда с оборудованием на нем оценена в сто двадцать миллионов долларов.
       Лидер каравана, океанский буксир-спасатель, вел караван по расчетному маршруту в беспилотном режиме, используя поверхностные течения. Место старта — море Росса, финиш — у глубоководного причала комбината «Ледяная Вода» на западном берегу острова Тасмания.
       Средняя скорость хода два узла. Впереди тридцать семь суток пути, из них пятнадцать — до выхода из границы плавучих ледяных скал. Все буксиры — суда ледового класса, но надо пройти мимо плавающих льдов и айсбергов, а массивный груз тормозить и разворачивать трудно, долго и дорого, поэтому в сложной ледовой обстановке выйти за пределы помогает ледокол сопровождения. А за границей плавучих льдов по чистой воде помогают пройти штатные воздушные и подводные разведчики-беспилотники, которые видят передовой квадрат маршрута круглосуточно.
       Океанские буксиры проекта 2037 и проекта 2045 имеют водоизмещение 5300 и 5500 тонн, тягу на гаке 500 и 550 тонн, двойные лебедки с динамическими и магнитными автоматическими тормозами, гибридный привод, турбину с генератором на модифицированном этаноле и аккумуляторы. Энергетическая установка — 30МВт, запас хода — 15 тысяч миль.
       Интеллектуальный центр пространственного позирования и управления позволяет пройти кругосветку в беспилотном режиме, но пара дозаправок необходима, чтобы освежить запасы энергии и продукты питания для команды. После полетов первых космонавтов многие мечтали в будущем питаться концентрированной едой из тюбиков. Давно уже есть на рынке пасты, гели, порошки и питательные смеси для человека, но стейк из телятины, голландский сыр, свежие овощи и фрукты всегда будут в приоритете. Рыба, конечно, тоже.
       Команда на буксире-лидере — девять человек. Там же тяжелый геликоптер и медицина (четыре человека). На всех буксирах по три штурмана, айтишник и пилот легкого квадрокоптера. Бытовые условия по стандарту дальнего плавания комфортные, правда, в ветреную погоду качает и дергает не по-детски. Хотя автоматика лебедок частично гасит рывки, кофе в такие моменты приходится пить из закрытого стакана через соломинку.
       Шестые сутки хода на автопилоте, на вахте капитан-штурман Рори. Интеллект интеллектом, а человек человеком. На любом корабле решение в нестандартной ситуации принимает капитан. И все страховые компании признают только капитана. Искусственный интеллект, программы и действия роботов суды даже не рассматривают.
       Восемь человек постепенно собираются в кают-компании — культового помещения на всех морских судах. Сейчас по австралийскому времени вечер. Канберры. Скучно, все надоело, хочется праздника. Приключений не хочется — они сами придут в самый неподходящий момент.
       На корабле есть все, как в лучших домах Сиднея: отдельные просторные каюты, кафе-бар, кофе-автомат, отдельные столики и общий стол. Есть даже полноценная индивидуальная кухня. Есть и возможность самостоятельно приготовить многие блюда из индивидуально заказанных продуктов. Есть тренажерный зал, сауна, индивидуальные тренажеры, пул, бильярд. Есть профи тренажеры, автомобиль, катер. Нет только пива, вина, сигарет, а безалкогольные пиво и вино никто не заказывает принципиально!
       Неизвестно кем, где и когда это возникло, каждый член экипажа мог объявить и приготовить домашнюю еду по своему рецепту. Сегодня за стойкой кухни женщина — врач анастезиолог и хирург — Софи. Она родом из Перта, австралийка немецкого происхождения. Спортсменка. Кодовое прозвище — Белокурая Бестия. Накануне команда уговорила ее приготовить национальное немецкое блюдо — свиные сосиски с тушеной квашенной капустой, чем она и занялась.
       Смех и хохот отвлекали Софи от кухни. Полярные летчики вспоминали анекдотичные случаи в своей работе. У нее тоже было, что рассказать. Но это позже.
       Лукас и Инге работали в Норвежском море. Там стали уменьшать добычу нефти, закрывать на консервацию скважины, сокращать персонал. Им приходилось летать в Северном море, в Арктике и в Персидском заливе, а в Антарктиде они уже двенадцатый год. Вдвоем они уже 27 лет летали на тяжелых монтажных вертолетах. Лукас первым пилотом, Инге монтажным пилотом. Работа трудная, ювелирная и очень ответственная. На берегу вертолет зависает над блоком конструкций с дорогим оборудованием, стропы заводят на крюк, Лукас летит к платформе и зависает над ней, Инге в кресле пилота над открытым в полу люке берет управление на себя. Ее задача опустить многотонную конструкцию на монтажные болты и удерживать ее неподвижно до полного закрепления. Очень дефицитная и высокооплачиваемая профессия. Австралия, особенно Тасмания, им очень понравилась. Их дети уже взрослые, у них своя жизнь, а родители хотят купить себе дом в Тасмании. Можно считать, что они станут местными жителями, когда выйдут на пенсию. Они любители форелевой рыбалки, изумительно готовят форель по-норвежски, часовой и суточный посол. Но такая форель не может быть замороженной, а в океане ее нет. Поэтому они будут готовить другие блюда норвежской кухни, каждый свое.
       Молодежь, Шен и Эрик, отвечали за работу промышленных роботов, монтаж и сборку конструкций, за всю упаковку поверхности вырезанного блока столового айсберга. Буксировочные гаки закреплялись в расчетных точках поверхности стола. Их конструкция позволяла держать нагрузку 500 тонн, в секторе плюс-минус 45 градусов. Это позволяло шести буксирам на месте разворачивать блок на 360 градусов. Медленно, но уверенно. Масса блока 13 млн тонн, масса шести буксиров 33 тыс. тонн — почувствуйте разницу! Но упаковать и притащить к причалу —полдела, самое трудное — превратить этот блок в кристально чистую ледяную воду практически полностью. А Шен и Эрик со своими роботами выполняли и всю эту подготовку одновременно с упаковкой. На пяти участках поверхности работали четыре бригады роботов и восемь монтажников. Но это отдельный рассказ.
       А пока Шен и Эрик больше наблюдали за Софи, давали советы, шутили и обращали на себя ее внимание. И вовсе не из-за сосисок и квашенной капусты.
       Пара пожилых норвежцев смеялась и предупредила молодежь о том, что Белокурая Бестия отлично готовит, пальчики оближешь, этим она и привлекает, но, не дай бог, попадешь ей в руки, усыпит и что-нибудь отрежет — долго будешь потом за ней ходить и просить пришить назад.  Грохнул смех, ребята засмущались, и даже Лея, психолог, улыбнулась.
       Штурманы, Пауль и Макс, играли в бильярд в соседнем зале. Стук шаров, возгласы и смех доносились через приоткрытую дверь. Они тоже ждали, когда Софи пригласит всех на тушеную капусту.
       Вскоре Софи весело объявила, что капуста готова и ей нужны молодые официанты сервировать стол. Пауль подошел первый, взял отдельный морской поднос у Софи и пошел на мостик. По традиции, тот кто на вахте, угощение получает первым. Сейчас первым был капитан Рори Бест, дежурный штурман. Штурманы Пауль и Макс, как первый и второй помощники капитана, дежурили следующие восемь часов.
       Эрик и Шен носили и расставляли блюда, приборы, напитки, специи. Посуда на столе — титановая от известного бренда. Титановые фужеры, рюмки, термос-стаканы и чашки вошли в моду в третьем тысячелетии. Изысканные, удобные, вечные, но дорогие, на луне и на море они были вне конкуренции. Даже звон титановой посуды отличался от звучания стеклянной, стальной или серебряной какой-то теплотой.
       В малом коллективе и ограниченном пространстве традиция готовить домашнюю еду, скорее всего, началась с дня рождения или праздника. Это было разнообразие, почти маленький праздник. А праздника хочется всегда — он как психологическая разгрузка. День рождения всего один раз в год, и необходимое разнообразие стало как соревнование, это повод для обсуждения и разговоров, и ожидания следующего такого ужина. Однообразное время тянется долго, разнообразное течет быстрей. С давних времен морские приемы пищи различались только набором блюд. Завтрак, второй завтрак, обед, полдник и ужин сочетались с четырехчасовой вахтой, тяжелой физической нагрузкой и психологическим напряжением. Концентрация внимания и полноценного отдыха по четыре часа в сутки определились практикой, исторически. Сейчас штурманская вахта тоже четыре часа, но без физической нагрузки, только внимание. Но длительное ожидание действия организм переносит хуже, чем постоянную физическую работу. Остальные шесть человек экипажа имеют свободный режим работы и сна, но только в штатном режиме.
       Для Леи, штатного психолога и ассистента хирурга Софи, совместный ужин и общение всего экипажа с возможностью расслабиться и отдохнуть — важный этап ее работы. Это рабочий момент истины, психологический тест на совместимость в ограниченном пространстве. А буксируемый массив, в десять тысяч раз превышающий массу ведущих, напрягает нервную систему человека. И холодный бескрайний океан не ласковей космоса. Большая океанская волна может прийти и в штиль, и в шторм, как и большая вспышка на солнце. Человек — часть природы, и он смертен, как все в природе.
       Вскоре Пауль ушел сменить капитана, чьи четыре часа вахты прошли. Впереди еще тридцать суток буксировки, если все будет штатно. Но у погоды, и зависимых от нее поверхностных течений, всегда свои планы. День подошел к ночи, ужин закончился. Шен и Эрик помогли Софи все загрузить в утилизаторскую и стерилизатор. Интеллект со своими помощниками приведут все бытовые помещения в первоначальный порядок. Всем отдыхать.

На свободной воде

       Шли четырнадцатые сутки похода в зоне плавучих льдов и айсбергов. Караван двигался медленно, без больших отклонений. Южный океан со своим круговым течением вел себя спокойно. Сила Кореолиса, возникающая за счет вращения планеты, в этих широтах компенсировалась скоростью течения. Несмотря на громадную массу груза, в этих высотах скорости течения было достаточно. Реально караван двигался плавными зигзагами, обходя ледяные горы слева и справа. На этой океанской широте различия в размерах воздушной и подводной частях айсбергов были еще небольшие. Беспилотники постоянно общались с интеллектуальным штурманом. ИТ-штурман, постоянно отслеживая всю ситуацию и выполняя расчеты, управлял буксировкой и давал всю информацию капитану. По умолчанию, ИТ-штурманы остальных буксиров выполняли его команды. В нестандартных случаях или при выборе капитаном экономии времени или топлива, мгновенно делались перерасчеты и менялись параметры задания остальным буксирам, которые сразу же выполняли корректировки маневрирования в соответствии с заданным режимом.
       Упакованный массив льда в форме квадрата со стороной 300 метров и толщиной 200-250 метров буксировали углом вперед. Так достигались хорошая управляемость, минимальное сопротивление и экономичный режим. Лидер каравана по центру угла, слева и справа еще по два буксира. Шестой буксир на кормовом углу, рулевой и тормозной. Ему работать при всех маневрах больше остальных. Сдвигая продольную ось квадрата от оси буксировки, он начинает поворот. Одновременно с ним пятерка буксиров поворачивает общий вектор тяги в противоположном направлении. Сопротивление воды при движении помогает повернуть массив. Но гораздо труднее этот поворот затормозить и выйти на прямой путь. Такой обход препятствия занимает от нескольких часов до суток. Все зависит от размеров одиночного айсберга или группы плавучих льдов. Существенно снижается скорость движения, увеличивается путь, расходуется топливо, растет психологическое напряжение.
       Сегодня встретили вроде бы это последний расколовшийся айсберг перед выходом на свободную воду. Он отнимет еще 12-14 часов времени маршрута. По начальному прогнозу маршрута уже должны были выйти за границу плавучих льдов. С этим обходом время отставания от расчетного — почти сутки. На маршруте пока без приключений, и это радует. Без приключений выполнили и эту обходную синусоиду, потеряв 14 часов времени и добавив 18 миль пути, выйдя на свободную воду не 14, а 15 февраля.
       Визуально и по информации беспилотников горизонт на север чист от льдов, но капитан знает, что в этой части океана еще могут быть одинокие странники. Так айсберги, отколовшиеся от шельфового ледника Росса встречались всего в 900 милях от побережья Австралии. Обычно по пути на север они живут 2-3 года и тают, но бывают и такие, что десяток лет держаться на плаву. Так большой айсберг В7В, размером 19 на 8 километров 10 лет гулял в водах Индийского океана. Последний раз его зафиксировал спутник 48 ю ш и 107 в д. Наверняка он пересекал наш маршрут, и возможно не один раз за столь долгое время. Причем сейчас в Южном и Индийском океанах гораздо больше свободно дрейфующих айсбергов, чем 20 лет назад. Антарктида все больше теряет льда, и с начала 21 века процесс ускоряется.
       Эрик на 14 февраля заранее забронировал шведский ужин для всей команды, его собственную версию. Надо сказать, что так называемый «шведский стол» никакого отношения к Швеции не имеет. Это придуманный французскими рестораторами технологический прием обслуживания клиентов. Почему назвали Шведский Стол науке не известно.
       Эрик — пилот легкого вертолета родом из Брисбена. Служил в Австралийской армии по контракту. Классный опытный пилот, характер спокойный, сдержанный. Женщины таких ценят, но не женат.   К ужину у него было все было заготовлено заранее, даже Валентинка, праздничная открытка в стихах ко дню святого Валентина, как принято в Швеции, где 14 февраля является праздником студентов и школьников и носит название «День всех сердец». Во время учебы он писал письма в специальных конвертах и подкладывал в учебники девочкам. Но его ужин сдвинулся на 15 февраля, и открытка опоздала.
       Национальная кухня Швеции простая, высококалорийная, крестьянская. Даже праздничные блюда просты. Холодный климат, холодное море, северные горы и леса. Вся еда жирная: рыба, морепродукты, мясо. Немного овощей и северные ягоды — выбор небольшой. Вегетарианцев там никогда не было.
       Столетия назад языческие племена, жившие на побережье нынешнего Баренцева моря, делали заготовки длительного хранения, потому что зима длится десять месяцев, лето — только два, а кушать надо целый год. Солили рыбу и морепродукты, корнеплоды и овощи, коптили соленое мясо, мочили грибы и северные ягоды. Соль была дорога и дефицитна.
       Шведское национальное лакомство — квашенная сельдь в консервных банках — Сюрстримминг. В 16 веке король Густав 1 Васса вел войну с немецким городом на Балтике. Денег на соль не хватало, и он приказал квасить сельдь в бочках. С тех пор не только шведы наслаждаются этим продуктом. Туристы специально ездят в Стокгольм, чтобы купить себе эту баночку и съесть, потому что все авиакомпании больше тридцати лет назад, летающие в Стокгольм, запретили провоз банок Сюрстримминг в самолетах, включив эти консервы в перечень взрывоопасных предметов.
       За пару часов до ужина команды Эрик оккупировал домашнюю кухню. Подготовил из смешанного мяса и слепил шведские тефтели, сварил картофель в кожуре, сварил бруснику с сахаром и крахмалом. Это все для праздничного новогоднего блюда Швеции. Второе блюдо — селедка стекольщика — Гласмэстарсиль: филе соленой сельди с овощами в стеклянном блюде с крышкой. На десерт м морс из диких северных ягод Швеции с добавлением сахара.
       Аромат жарящихся тефтелей, привлекательный и необычный для южной кухни, почуяли все и собрались практически сразу. Только Пауль, первый штурман, оставался на мостике. Софи с Леей предложили Эрику помощь. Они поставили на стол десять больших блюд с тефтелями, отварным картофелем и брусничным соусом.
       — Почему десять блюд, нас ведь девять? — Спросил Шен.
       Эрик улыбнулся:
       — Вдруг кому-нибудь понравится, добавка будет.
       Блюдо стекольщика — закрытая закуска — уже была на столе, морс в термо стаканах тоже. Макс отнес в контейнере ужин для Пауля. Эрик сел за стол последним. Рори и Лукас, сидя рядом, ели не спеша. Инге и Софи пробовали тефтели и переговаривались. Эрик не мог понять, о чем они говорят. Макс сел рядом с Эриком, с другой стороны был Шен. Лея, как всегда, сидела одна и видела всех. Эрик не мог понять, как его кухня, смотрел на Софи, но она молчала. Лея только сказала:
       — Тефтели вкусные, очень.
       А Ингре спросила:
       — Эрик, а национальное лакомство будет?
       Эрик растерялся, не зная, что сказать. Все засмеялись, а капитан сказал:
       — На борту взрывоопасных предметов нет!
       Опять громкий смех.
       Капитан добавил:
       — Соленая шведская сельдь мне очень нравиться. Жаль, что в южном полушарии сельди нет, и рыбу тут не хранят соленой. То, что идет на экспорт, морозят. Готовят охлажденную. Едят сырую макрель и тунца, только что пойманную, как японцы.
       Ужин удался, и добавочное блюдо опустело.
       Капитан Рори Бест родился в небольшом городке Стран, на западном берегу острова Тасмания, как и многие его предки. Ему нравился климат, природа, более размеренная жизнь на краю света. Они беседовали с Лукасом, который уже стал жителем штата Тасмания. Рори тут с детства, знал все, остров и его природу, многих людей, их особенности и характеры. Он тут учился в школе, колледже, был опытным капитаном дальнего плавания. Своими глазами видел Азию, Европу, Америку и Африку. Видел красивые чистые города и гавани, видел города и побережья-мусорные свалки, видел плавающие острова мусора в океанах. Знал и о проблемах экологии родного острова. То, что оставили и бросили горнорудные и строительные компании в прошлые века, рекультивировать и восстанавливать придётся еще долго. И новые технологии, самые современные и экологичные, не бывают чистыми на все сто. Они тоже всегда требуют чистки, и ее надо делать сразу.
       — Большинство людей считает электричество благородной энергией, абсолютно чистой. И многие даже не задумываются, а как ее получают? Не только в 20 веке производили электроэнергию сжигая уголь, нефть, газ, используя атомное топливо и гидротехнические водохранилища. И сейчас в 21 веке большинство электроэнергии производится с использованием ископаемых минеральных ресурсов. В конце 20 века появились опытно-промышленные парки ветрогенераторов, солнечные фотоэлектрические панели, приливные электростанции. Сегодня наблюдается бум перехода на эти технологии производства электроэнергии. И опять отдельные политики заявляют, что они перейдут полностью на эту чистую энергию к определенной дате. О том, что солнце не везде и не всегда светит, а ветер то дует, то бывает полный штиль Рори Бест хорошо знает. А вот найти политика, который на судне пересек океан, да не один, а несколько раз, очень трудно.
       Польза электроэнергии от сети потребителю одинаковая, стоимость от производителя разная, экологический ущерб рассчитывают по-разному. Например, кислород на планете у нас чей? Ничей. А вода в океанах и морях, вместе с рыбой, чья? Ничья. А атмосфера чья? Тоже ничья. Так зачем ее ущерб нам учитывать. Делаем деньги любой ценой, экологию делаем только для тех, кто может подать в суд, таким образом экономим. Инженеры и экологи знают, что абсолютно экологически чистой электроэнергии получить нельзя, как и вечного двигателя в природе нет. И когда политики обещают производить только чистую энергию, понятно, что это обман, но масса людей в это верит. Если бы политики за пять лет обещали сократить ущерб экологии на 10 процентов, и выполняли обещания, мы бы сейчас жили по-другому.
       Все известные и будущие технологии производства электроэнергии — это всегда компромисс между пользой потребителя и вредом для экологии. Разницу экономисты всегда считают в деньгах, выгодно или не выгодно. Тем более, со временем ценность денег всегда падает, а ценность жизненных условий всегда растет. Поэтому технологически передовые страны начали переносить экологически грязные технологии в развивающиеся страны. Воздух и вода ничьи, там можно! Когда и там стало нельзя, начали строить и экономить у себя. Это противоречие и явилось причиной возникновения движения Зеленых в начале 70-х прошлого века именно в Тасмании. И как показало время, не напрасно. Пятьдесят лет спустя, в 2020 году, территория штата Тасмания была признана самой экологически чистой на планете.
       Но это не значит, что у нас все уже хорошо с экологией. Один только регион Квинстаун (Queenstoun), оставленный предками нам в наследство, правнукам дорого обошелся. Золото и медь добыли и увезли в Европу. А варварским способом разрытую и загрязненную территорию бросили. На полное восстановление и рекультивацию территории ушло около 11 лет и 1,7 миллиарда австралийских долларов. Это с учетом консервации небольшого могильника в бывшем карьере. Зато в Океании и ЮВ Азии появился один из лучших центров природного отдыха, спорта и туризма. А чистый лесной воздух, горная вода и реликтовые леса Тасмании сейчас не имеют цены. Лесная госкомпания Тасмании обслуживает и поддерживает весь лесной фонд Острова. В регионе Квинстаун еще молодой лес, там особый уход. В старых лесах производятся плановые зачистки, удаление валежника и выборочное изъятие зрелой древесины, высадка молодых деревьев. К сожалению, климат на планете становиться все хуже, особенно для крупных млекопитающих. Мусорит в основном северное полушарие, а достается и южному. Крыша-то общая.
       Рори помолчал, потом добавил:
       — А по большому счету, человечество на планете земля к началу 21 века умудрилось нанести громадный урон биологической жизни. Загрязнили отходами атмосферу, пресную и соленую воду, плодородные земли, варварски вырубая и выжигая вековые леса, осушая болота и перегораживая реки. Громадные оголенные территории, вместо переработки солнечной энергии в зеленую биомассу, нагреваются и все тепло передают в атмосферу. Многие из нас забыли, или не знают, что зеленый лист тоже дышит, выделяя углекислый газ и потребляя кислород. Но он горазда больше усваивает углекислого газа и производит кислорода. А каждая сгоревшая молекула органики, отдает в атмосферу четыре молекулы горячей воды, пара. В четыре раза больше, чем углекислого газа. Посчитайте массу воды и количество тепла за последние 50-70 лет, дополнительно попавшие в атмосферу. Отравили воздух и воду, повысилась температура, планета тяжело больна. Борется с недугами, пытаясь их сбросить, воздухом водой и огнем, очистится от паразитов. А что с мусором? Одноразовые изделия штампуют сотнями миллиардов, производство мусора растет в геометрической прогрессии, главное продать, а потом хоть трава не расти. Трава и не растет. Растут горы мусора и лысые засоленные почвы, безжизненные. А на мусорных свалках в океанах и на суше зарождается новая жизнь, и как всегда начинается с приспособления, то есть мутаций микроорганизмов в новой среде. А новая среда — это огромный набор полимерных биологических и комбинированных материалов. Могут появиться новые мутации полимер-органического происхождения. Мало кто думает об этом…  У политиков появились политологи, люди, которые зарабатывают, доведя заказчика до выборного кресла. Просто бизнес, ничего больше. Выбирают наиболее массовый анти-тренд, и ведомый политик, как пластинку, сотни раз зачитывает его на встречах. Все обещает и ничего не слышит, а СМИ за деньги, естественно, зомбируют избирателей. Ничего личного, просто бизнес. Медики предупреждали, нельзя жить в мусоре, будет всемирное заражение, пандемия! Тоже никто не слышал. Ученые предупреждали: сотни тысяч искусственных материалов на громадных свалках могут изменить биологию на планете. Молекулярные группы встраиваются в живые организмы. Каждый десятый синтетический материал токсичен, каждый сотый ядовит. А создано их уже больше четырех сот тысяч. Причем ученые печатают свои статьи в научных журналах мизерного тиража. И читать этих умников, на их непонятном языке никто не читает, кроме им подобных. Так и случилось, что для могучих американцев и великих китайцев, пандемия пришла совершенно неожиданно.
       За три года с пандемией почти справились, остались отдельные очаги в слабых государствах. Если их не зачистить, они притихнут на время, спрячутся в мусоре и будут ждать своего часа. Хочется-не хочется, придется всем сообща помогать очиститься от мусора и от заразы. Других вариантов нет. Желающих улететь на Марс, конечно, никто отговаривать не будет, но жить в мусоре и продолжать его производить больше нельзя. Мир изменился в общественном сознании, у кого оно было.
       Человек — гость на этой планете. Без кислорода живет три минуты. Без воды трое суток. Без еды тридцать суток. Без денег может жить годами. Истинные хозяева планеты, первые поселенцы, — микроорганизмы и грибы. Живут без кислорода и еды, в жаре и в холоде. Но без воды спят в анабиозе. Вода — это биологическая жизнь. Ко многим уже пришло понимание, что надо менять вектор развития человеческой цивилизации, надо восстанавливать среду обитания органической жизни на планете. На память сразу приходит образ жизни аборигенных племен. У них нет противоречий с окружающей биосферой, они выживут всегда.
       Лукас слушал не перебивая. Эрик налил им по второму стакану морса и начал приводить в порядок кухню.
       Рори продолжал:
       — Наверное, правительство штата Тасмания услышали зеленых еще задолго до начала пандемии. После двух лет пандемии решили с правительствами арабских стран Персидского залива создать консорциум пресной воды. Громадные объемы опреснения морской воды государствами Аравийского полуострова увеличивали концентрацию солей в морях и заливах. Расходы на опреснение морской воды росли. Вода все дороже, жизни в море все меньше. Государства побережья Персидского залива вошли в консорциум с правительством штата Тасмания. В итоге, к концу 2026 года, на северо-западном берегу острова Тасмания была пущена первая очередь проекта «Горная вода Тасмании». Выработка — 18 млн кубометров в год в стеклянной таре и 120 млн кубометров в наливные танкеры. В горах два водохранилища с минимальным уровнем опресненной воды на 200 и 80 млн кубометров, и гидра-аккумулирующее водохранилище на 120 млн кубометров. Имеется у комбината свой ветра-генераторный парк мощностью 2 ГВт, опреснители на 600 тыс. кубометров/сутки. Вторую очередь пустили в производство в 2028 году, увеличив вдвое производство и экспорт воды. А мы, Лукас, ведем свой ценный груз, к глубоководным плавучим причалам третьей очереди. Обещаю тебе полную экскурсию по этому комбинату. Другого такого на планете больше нет. Я раньше работал на строительстве первой очереди. Потом водил танкеры в Персидский залив и в Красное море. В море я как дома, а на берегу как в отпуске, временно.            

Ледяной причал
    
       Рано утром, находясь в трех милях от ледяного причала, караван снизил скорость до одного узла. Подводные беспилотники проверяли скорость и направления струй подводных течений на пути к якорной стоянке массивов льда. Шли тридцать восьмые сутки пути. Перед стоянкой, еще до глубины 300 метров, массив льда надо было повернуть на 90 градусов. Потом завести на подготовленную площадку, мягко остановить и зафиксировать над ней.  Все шесть буксиров, управляемые автоштурманом, развернули и удерживали массив в центре стоянки. Портовые буксиры, развозчики якорей, принялись за работу, словно группа муравьев. На все шесть буксировочных гаков закрепили и развезли по два 40 тонных якоря. Закрепили в координатах, определенных Интел штурманом, руководившим их действиями. Все происходило как в немом кино. Капитан-штурманы молча наблюдали за процессом. Ощущение ответственности завершающей операции не давало расслабиться. Легкий порыв ветерка на надводную часть массива нажимал с усилием в сотню тонн.
       Но вот и все, работа моряков завершена. Установка плавучих причалов, оборудования, трубопроводов, распаковка и отбор ледяной воды — дело специальной команды, они его знают хорошо. За год распакуют 12-14 массивов, извлекут весь инвентарь и оборудование, подготовят его к повторному использованию.
       Превращать лед в воду равномерным потоком — дело технологов. Управление потоками воды, скоростью и формой изменения ледяной поверхности, температурой и объёмом подачи теплоносителя распоряжается Интел технолог. Несколько сотен точек с десятком динамических параметров в онлайн режиме контролирует мощный электронный интеллект. Но не стоит забывать, что громадную емкость памяти, скорость расчетов и операций создает и совершенствует человек.
       Прибывшие буксиры уходят на свой причал на техобслуживание и подготовку к новому рейсу, команды — на берег, у них есть 30 дней до выхода в следующий рейс за очередным ледяным массивом.
       Они пойдут уже на буксирах второго океанского каравана, а на их буксирах в Антарктиду уйдет третья команда буксиров каравана — такой практически вахтовый метод проводки караванов с ледяными массивами. Можно сказать, Великий водяной путь, по аналогии с Великим шелковым путем древности. Древние жители никогда бы не поверили, что в будущем вместо шелка будут возить воду из одного государства в другое. Хотя сами шли через пустыни и знали ценность воды.
       На свободный месяц у всех свои планы. Рори договорился с Лукасом созвониться. Через пару дней они встретились на автостоянке у административного здания комбината. Лукас и Ингри пока еще жили в служебных домах комбината, по зеленой аллее до автостоянки около километра.
       После окончания строительства первой очереди комбината Рори ушел на вода-наливные танкеры механиком. Море было его стихией, дарило ему силу и энергию. И доходы стали выше, и время между рейсами появилось. Он купил свой дом в городке Зиан на Мейн стрит, недалеко от Хеимскерк Мотор Хотел. И стадион был недалеко. Убрал старый домик и построил свой так, как мечтал жить еще школьником в городке Стран. Место выбрал примерно посередине между Стран и Триал Харбор. Дорога из прошлого Хенти Роад и дорога в будущее Триал Харбор Роад. По ней, к комбинату у океана он и поехал на встречу с Лукасом.
       Легковые автомобили в личной собственности на Тасмании в большинстве своем с гибридным приводом, на модифицированном этаноле и катализатором углерода. Аккумуляторный транспорт — только городской и технологический. Автомобильную инфраструктуру никто не разрушал, просто модифицировали часть оборудования. Добавили в структуру автозаправок электрические станции. Экологически чисто, экономически выгодно, доступно для всего населения. Водородное топливо пока дорого, безопасно в виде пасты гидратов водорода, и применяется ограничено. Поэтому автомобиль Рори без запаха — на выхлопе имеет пары воды и сменный катализатор с фильтром углерода. Автопилот бесшумно проходит по холмистой дороге и заезжает на автостоянку, останавливаясь на любимом месте Рори. Он все помнит, этот автопилот, или это уже привычка? Рори любит водить сам, у него дома под тентом спортивный Багги, а недалеко от дома есть спортивный кроссовый автодром.
       Выйдя из авто, Рори увидел Лукаса и Ингри. Они подошли, поздоровались. Ингри, улыбнувшись сказала:
       — Я уже большая, выпью с Вами пива, и тоже хочу посмотреть с вышки океан и комбинат. Мы решили постоянно жить здесь, мне все интересно. Вот переедем в свой дом и четыре раза за год сможем путешествовать. Австралия большая, интересная и не такая, как все. Это мы уже знаем.
       На входе в вестибюль музея комбината их встретил андроид в виде симпатичного серого кенгуру. Спросил голосом девочки как они хотят видеть экспозицию музея: детально классически по стендам, путешествуя в истории на машине времени с гидом или реально действующий макет? На каком языке информация гида? Одинаково для всех или разная? Рори, хорошо зная музей, предложил:
       — Давайте посмотрим действующий макет, как Гулливеры. Язык английский. Потом исторический момент пуска в эксплуатацию первой очереди. Это займет около часа. Затем поднимемся на смотровую площадку высокой части здания, там прекрасный круговой обзор, красивые и промышленные виды, отличная оптика. Там мы почувствуем себя лилипутами в стране Гулливеров.
       Весь макет в миниатюре выглядел, как настоящий: все работало, дышало и двигалось. Он выглядел как живой в настоящей стране лилипутов. Хотя все понимали, что лазерной голографией можно отобразить в этом мире все. Это шоу. Посмотрели и церемонию пуска первой очереди. Интересно выглядела церемония освящения и благословения объекта. Бог един для всех, это все знают. Но национальная церемония жрецов аборигенов и жрецов мусульман выглядела как встреча двух инопланетных цивилизаций! Просто потрясающее и запоминающееся зрелище. А в рядах принимающих в работу объект Ингре узнала Рори.
       — Рори, сколько лет тебе тогда было? Ты любишь на себя смотреть?
       Рори улыбнулся:
       — Двадцать семь, молодой был. Много воды утекло с тех пор.
       — Сколько лет тебе до пенсии еще работать, если на пенсию пойдешь?
       — Мне осталось пару лет, до пенсии по возрасту. Но вступать в клуб пенсионеров я пока не собираюсь. Я люблю море, свою работу, у меня четыре отпуска в году. Я хорошо зарабатываю, могу многое себе позволить. Дети взрослые, успешные, у них своя жизнь. С бывшей женой мы давно разбежались, она в Брисбене преподает в университете, любит общественную деятельность. А я не люблю большие города, шум и суету. Поэтому я здесь как рыба в воде, чувствую себя частью нашей природы.
       — А мы с Лукасом много лет работаем и живем вдали от больших городов. Еще молодыми вместе с детьми прилетали зимой в Австралию. У нас зима, горы снега, днем темно, солнца нет. В начале января 2003 года приземлились в Сиднее, и все надели солнцезащитные очки. Мы были бледные, защитные кремы помогали мало — лица быстро обгорели и облезли. Это было как посещение другой планеты. После недели акклиматизации отправились на экскурсии в Сиднее. Больше всего нам понравился олимпийский стадион Миллениума. Особенно вечная запись трансляции всех соревнований на мониторах в виде стадиона. И удивительный памятник двух тысяч лет на языке аборигенов. На них выгравированы имена всех волонтеров олимпиады. А как на комбинате память оставили?
       Рори улыбнулся.
       — У аравийских официальных лиц очень длинные имена. К тому же все государства монархии. На памятной доске только названия эмиратов и штат Тасмания. Никто не забыт, и никто не обижен. Бывает и так. Памятная доска у главного входа административного здания есть. Но туристам она не интересна.
       Они поблагодарили андроид за интересную экскурсию и поехали на смотровую площадку. Скоростной лифт — почти двести метров — обычное дело. Людей не много, человек двадцать. Большинство — жители стран юго-восточной Азии.
       Рори объяснил:
       — За последние двадцать лет многое изменилось. Длительная пандемия коронавируса начала двадцатых годов с очень большим числом мутаций внесла свои коррективы. Был нанесен огромный ущерб человечеству в целом. Экономический, материальный и моральный. Это была своеобразная биологическая война. Пострадали все страны и народы, погибло много людей. Не только от вируса, но от голода и усилившихся климатических катаклизмов. Вся планета вздрогнула, как бы очищаясь от грязи и заразы. Самый большой урон и экономический ущерб пришелся на индустриально высокоразвитые страны Европы и Америки. Развивающиеся и сырьевые страны снизили темпы развития, но потери понесли намного меньшие. Отсталые страны и народы ничего не потеряли, им терять было нечего. Убыль слабой части населения они могли и не заметить совсем. Требования к экономическому эквиваленту обмена изменились. Все как будто вспомнили, что деньги — это золото, еда, вода, энергия, товары и сырье. Отношение к разного рода бумагам, раньше называвшимися ценными, сильно изменилось. Серьезный удар по ценным бумагам нанесли некоторые государства в начале пандемии. Отбирая у более слабых купленные ими карантинные маски для своего населения. Второй удар нанесли позже, когда началась вакцинация населения. Договора и предоплату за вакцину отодвинули на второй план по принципу: «Нам самим не хватает вакцины, сначала для своих, а потом когда-нибудь и вам отдадим». Эти действия обесценили все ценные бумаги, изменили мировоззрение активной части населения планеты. Обещаниям никто не верит и все понимают, что каждый сам за себя. И мир начал меняться в соответствии с изменившимся мировоззрением. В выигрыше оказалась Азия и Океания, государства-монархии с платежеспособным собственным рынком, опирающиеся на свой народ. Поэтому сейчас большинство туристов у нас — жители Азии и Океании. Много жителей Китая и Индии, а европейцев очень мало.
       Вышли на смотровую площадку, ее северный сектор, и Рори продолжил:
       — Вы видели работающий макет, чувствуя себя великанами, теперь видите громадный комбинат пресной воды, понимаете какой он огромный. Справа в лесу приличный современный городок, рядом океан — меньше километра от пляжа. Но городок повыше на 30-100 метров, вид на океан везде отличный. Вы где себе заказали дом?
       Ответил Лукас:
       — Мы пока думаем. Это место для молодых, начинающих свой путь в жизни. Мы хотим жить в спокойном месте, где хороший лес, недалеко горная речка с форелью, хорошие соседи.
       — Тогда Вам сначала надо посмотреть город Зиан, где я сейчас живу. Места хорошие, но я не очень тихий сосед.
       Рори продолжил экскурсию:
       — Вот здесь, на территории комбината, два завода по опреснению воды, которые выдают в водохранилище по 300 тысяч кубометров пресной воды в сутки. Видите, две зеленые большие крыши? Зеленый парк на крышах — не только украшение, это и эффективный теплообменный регулятор. Ниже, на берегу, водозабор и здание насосной. Ежесуточно подает на опреснение 900 тысяч кубометров океанской воды на два завода. На заводах, через новые молекулярные мембраны отбирается 600 тысяч кубометров пресной воды. Остаток соленой воды 300 тысяч кубометров отправляется назад в океан. На востоке от нас мы видим два водохранилища. Слева водохранилище опресненной и дождевой воды на 220 миллионов кубометров воды. В двух километрах дальше есть еще одно, на 107 метров выше первого. Оно дополнительный гидроаккумулятор опресненной воды, около 200 миллионов кубометров. Мы его не видим, уровень его воды выше нашей площадки. И справа третье водохранилище ледяной воды, резервное, около 100 млн кубометров.
       Чуть левее — причалы танкеров. Одновременно здесь могут наполняться до 10 танкеров на 200 тысяч кубометров пресной воды. Танкеры ходят как челноки. Загружают воду из водохранилища и доставляют в Персидский залив. На причале закачивают воду сразу в сеть водопровода города. Потом принимают 200 тыс. соленой воды и возвращаются. Соленую воду сливают в Индийском океане, до захода в порт комбината. И опять загружают пресную воду. Поясняю. Дно персидского залива содержит много соли, водообмена с океаном нет, опреснять сильно соленую воду экономически не выгодно. Увеличения соли в воде, уменьшает в ней содержание кислорода. Туда воду всегда надо будет привозить. Там жарко и сухо, а нефть пить нельзя. В челночных рейсах Персидского залива постоянно ходят около пятидесяти судов. Воды многим территориям не хватает. А мы ближе всех к мировым запасам пресной воды, нам надо больше работать. Но это не выход. Надо менять технологии добычи, обогащения и переработки минеральных ресурсов. Все берут миллиарды тонн пресной воды, загрязняют ее и сливают в накопители. Потом опять берут чистую, загрязняют и сливают опять в накопители. Вода испаряется или фильтруется в подземные горизонты. Так практически везде работают. Потом говорят, там химикаты сложные, там соли тяжелых металлов, их невозможно очистить так, чтобы повторно использовать. Нужна чистая вода. После заполнения накопителя сухим остатком его надо захоронить и изолировать от воздуха и воды герметично. Пыльные бури могут разнести химикаты на громадные территории. А сильные дожди смыть их в водоемы. Но не будем о грустном. Люди хотят жить, пить чистую природную воду, и быть здоровыми.
       Еще левее, прямо перед нами, завод разлива ледяной воды в бутыли, 1, 3 и 6 литров в биологически инертный пластик, полностью оборотный (уходит вода в бутылях, возвращаются гранулы пластика из этих бутылок). Далее площадка контейнерного терминала и причалы для приема двух судов на 12500 контейнеров. Этот стандарт проходит Суэцкий канал. Регионы экспорта юго-восточная Азия, Индостан, Иран, Ирак, Персидский залив. Второй — восточная Африка, Красное и Средиземное моря. Мы активно работаем и с континентальными штатами Австралии по воде, но это наше внутреннее дело, это не экспорт — тут ближе и другие условия.
       Слева плавучие стоянки ледяных массивов. Нашего красавца распаковали и одели в тепловую сеть регулируемого таяния и отбора воды. Сверкает бликами на солнце и возвышается на 40 метров из воды. За ним второй, точнее уже половина блока, над водой метров 15 всего. Третья площадка готовится к приему очередного ледяного массива. Дальше за ними свободный берег с пол километра. За ним начинается лес ветрогенераторов, очень много, не сосчитать. Установленная мощность чуть больше 3-х ГВт, по настоящим временам, не очень большая.
       Тут наверху очень хороший бар с ледяной комнатой. Туристы, наверное, там все побывали — многим интересно попробовать отрицательную температуру. Там отличное пиво, хороший кофе, можно закусить. Я помню, Ингри хотела выпить хорошего пива, да и мы не откажемся. Мне можно выпить, мой автопилот не пьет.
       Холодное пиво в бутылках в утеплителе андроид доставил быстро, сообщив температуру: «четырнадцать и две десятых градуса».
       — Хорошее пиво, можно тут задержаться, раз мы уже здесь. — Сказал Рори. — Будем здоровы. Австралия — действительно, уникальный континент, почти как другая планета.