Александр Порфирьевич Бородин - моя любовь

АЛЕКСАНДР ПОРФИРЬЕВИЧ БОРОДИН — МОЯ ЛЮБОВЬ
(1833 – 1887)

В течение всей жизни боготворю его музыку, слушаю без конца. Знаю и люблю почти все его произведения, прежде всего Богатырскую симфонию и оперу «Князь Игорь». Еще в подростковом возрасте полюбил 1 и 2 части Богатырской симфонии. Они часто звучали по радио. Потом, когда купил проигрыватель, стал специально слушать и эти части, и 3-4 части. Слушал сначала в исполнении оркестра под управлением Константина Иванова, затем стал слушать в исполнении оркестра под управлением Николая Голованова. Последнее исполнение, с моей точки зрения, – лучшее, эталонное. Оно хорошо передавало богатырский размах музыки симфонии.  Особенно впечатляли 1 и 3 части. Слушал их бесконечное число раз.
Много раз слушал также Первую и Третью симфонии, симфоническую картину «В Средней Азии», 2-й квартет, особенно ноктюрн, Маленькую сюиту (особенно Грезы, Интермеццо, Серенаду). С вниманием слушал романсы Бородина («Для берегов отчизны дальной» и др.).

А.П.Бородин — богатырь русской музыки. Отразил в своей музыке лирико-эпическое и героико-романтическое начало русской жизни, русского народа. По моему мнению, он самый национальный, самый русский композитор. Как никто другой из композиторов Бородин выразил эпический размах и глубину русской жизни, ее истоки, корни, ее богатырскую поступь. Конечно, и Мусоргский, и Римский-Корсаков тоже очень национальные, очень русские композиторы. Но они всё же не были такими эпиками. Они композиторы другого плана, в их музыке была своя русскость.
Мусоргский, Бородин, Римский-Корсаков потрясающим образом дополняли друг друга как русские, национально ориентированные композиторы. В музыке Бородина наиболее ярко отображена эпическая, героико-легендарная сторона русской жизни. В музыке Мусоргского — драматическая сторона. В музыке Римского-Корсакова — лирико-эпическая, лирико-драматическая и лирико-романтическая стороны русской жизни.

                *     *     *

ПЕРВАЯ СИМФОНИЯ БОРОДИНА – предтеча Второй, Богатырской. Она оригинальна, содержательна, национальна и в ней много таких находок, которые потом Бородин использовал и развил в Богатырской симфонии.  Но, с другой стороны, национальный элемент в ней не так развит, как во Второй. В ней еще чувствуется сильное влияние общеевропейской музыкальной традиции.
Вторая, Богатырская, симфония от начала и до конца национальна, можно даже сказать, обжигающе национальна. Именно благодаря ей (и опере «Князь Игорь») Бородин вошел в историю музыки как великий русский композитор, как великий новатор в музыке, как национальный гений.

Первая симфония просто высокоталантлива. Вторая же симфония гениальна. Бородин совершил гигантский скачок от Первой ко Второй симфонии. Скачок в бессмертие.
Первая симфония показала миру, что появился хороший композитор. Благодаря ей Бородин родился как композитор, как автор больших  музыкальных форм. Вторая же симфония показала, что Бородин не просто композитор, а гений, революционер в музыке. Богатырская симфония – гигантский скачок в развитии музыкальной культуры.
Изобразительным аналогом первой части Богатырской симфонии стала замечательная картина В.М.Васнецова «Богатыри» (1899). Как близки друг другу эти гениальные творения русского духа! Это поразительно!

                *     *     *

Александр Бородин родился в Санкт-Петербурге 31 октября (12 ноября) 1833 года от внебрачной связи грузинского князя из Имеретии Луки Гедианова (Гедеванишвили) (1772—1843) и петербургской мещанки Авдотьи Антоновой (1809—1873). При рождении записан сыном крепостного слуги князя — Порфирия Бородина и его жены Татьяны.
Вот пример полукровки, наполовину русского, наполовину грузина, который сотворил самую гениальную, самую национальную русскую музыку. Это укор всем псевдонационалистам, которые кичатся чистотой своей крови. Я обожаю Богатырскую симфонию Бородина, его "В Средней Азии", его маленькую сюиту, его 1-ую и 3-ю симфонии, его гениальный 2-й квартет. А уж об опере "Князь Игорь" и говорить нечего!

                *     *     *

Евгений Соловьев:
«БОГАТЫРСКАЯ» СИМФОНИЯ Бородина идеально соответствует своему названию. Эта симфония рождалась вместе с делом жизни Александра Бородина, вместе с оперой «Князь Игорь»: оба этих сочинения посвящены одной теме – благородству и величию русского богатыря, хозяина русской земли и ее защитника. Первая тема симфонии могла бы стать девизом и творчества Бородина и всей русской музыки. Она предельно афористична: краткий подъем-замах и два притопывающих «шага», возвращающих тему к начальному тону. Это тема-утверждение, тема-приказ, архаически неуклюжий и предельно монолитный. Такое вступление может открывать «Повесть временных лет» или другие «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой».
Вся первая часть «Богатырской» – это вариации на главную тему, рядом с которой все остальные мотивы выглядят отрывочно, фрагментарно, как оттеняющие интермедии. И мелькнувший было наигрыш «скоморохов», и мелодия «белых лебедушек», девичий напев – все меркнет перед темой-девизом и ее вариантами. То слышится суровая мужская пляска, то тревожное ожидание-«засада», то резкие удары мечей или скачка витязей в поле. Первая часть симфонии вполне соответствует названию «эпическая», которое часто упоминают в связи со всеми произведениями Бородина. Это название означает многое: и склонность к картинности, и преобладание изложения над развитием, и господство вариационности, и тяготение к сопоставлениям. И, конечно же, грандиозность, размах, широту.

Трудно найти в истории симфонической музыки другое сочинение, где основная тема так безусловно царила бы над всеми другими, как бы подавляя и «отпугивая» их; трудно представить, что одна мысль может заполнить собою все музыкальное пространство. Конечно, грозный голос и особая стать этой темы этого требуют. Однако послушав «Богатырскую» симфонию, пессимисты, пожалуй, назовут ее не столько богатырской, сколько «автократической», настолько велика в ней централизация и концентрация «власти» главной темы. Поэтому симфония Бородина даже несколько «антисимфонична», статична: жанр симфонии подразумевает органическое соединение различного материала и его динамичное развитие. Оптимисты же, пожалуй, будут подчеркивать явно читаемый в музыке образ Ильи Муромца, «сиднем сидевшего» тридцать лет и наконец явившего всю свою силищу. Тогда «Богатырская» – это лишь зерно будущего, символ нераскрытой былинной мощи, наброски и штрихи к грандиозной поэме о русском народе, музыкальное вступление к его славной истории, которой только предстоит совершиться".

                *     *     *

СРАВНЕНИЕ БОГАТЫРСКОЙ СИМФОНИИ БОРОДИНА И ПЕРВОЙ СИМФОНИИ В.С.КАЛИННИКОВА
Из дневника.
Вечером слушал по радио России передачу, в которой звучала музыка 1-й части Богатырской симфонии Бородина. Вот какие мысли у меня возникли в связи с этим. Сопоставил эту симфонию Бородина и Первую симфонию Калинникова. Они, с моей точки зрения, дополняют друг друга. Если Богатырская симфония Бородина замечательно передает боевой, богатырский дух русского народа, его былинную мощь, то Первая симфония Калинникова характеризует образ России в целом, как он сложился на протяжении веков-тысячелетий.

Симфония Бородина как бы обращена в прошлое, в историю, в былинные времена, к корням русского народа. Симфония Калинникова — лирико-эпическая поэма о России, русском народе. В них виден общий почерк, общий национальный колорит. Но если в Богатырской симфонии делается акцент на героико-эпическом начале-складе русского народа, то в симфонии Калинникова ярко передается красота и сила русского национального характера как таковые, без воинственности-богатырскости. Если в симфонии Бородина мы видим некий музыкальный символ мужественности, ярко выраженное мужское начало русского народа, то в симфонии Калинникова нет этого подчеркивания мужского начала. В ней мужское и женское соединены, гармонируют друг с другом, уравновешены. В первой части симфонии звучат две основные темы. Первая тема, условно говоря, мужская, настраивает на борьбу, на преодоление, на героический лад. Вторая тема — лирическая, пленительно женственная.
               
                *     *     *

«В СРЕДНЕЙ АЗИИ»
Музыкальная картина для оркестра (1880)

История создания
Римский-Корсаков в книге «Летопись моей музыкальной жизни» вспоминает: «Весною 1879 г. появились в Петербурге две личности — некто Татищев и Корвин-Круковский. Они приезжали ко мне, к Бородину, Мусоргскому, Лядову, Направнику и некоторым другим композиторам со следующим предложением. В 1880 г. предстояло 30-летие царствования государя Александра Николаевича. По этому случаю ими было написано большое сценическое представление... сопровождаемое живыми картинами, долженствовавшими изображать различные моменты царствования. На предполагавшееся торжественное представление гг. Татищев и Корвин-Круковский исходатайствовали разрешение у кого следует и к нам обратились с предложением написать музыку для оркестра, соответствующую содержанию живых картин. <...> Таким образом, были написаны, отчасти в этом, отчасти в следующем сезоне, мною — хор "Слава", на тему подблюдной песни; Бородиным — "В Средней Азии" (весьма популярная вещь впоследствии); Мусоргским — Марш "Взятие Карса" (…) [Эти пьесы] исполнялись впоследствии в концертах в Петербурге, а картина "В Средней Азии" довольно часто и за границей. Вещь эта чрезвычайно понравилась Листу, которому Бородин ее показывал в одну из своих заграничных поездок».

Первое исполнение «В Средней Азии» состоялось 8 (20) апреля 1880 года под управлением Римского-Корсакова в концерте певицы Леоновой, которая специально просила об этом Бородина. Вторично музыкальная картина прозвучала 18 (30) октября в концерте РМО под управлением Направника, а затем стала широко исполняться в России и за рубежом, всегда с неизменным успехом.
Партитура музыкальной картины, посвященной автором Листу, снабжена авторской программой. Эта программа, в соответствии с предполагавшимся заказом — отразить важнейшие события царствования Александра II, — была связана с присоединением Средней Азии к России, которое происходило в 60—70-е годы XIX века. В русском обществе интерес к этим событиям был очень велик. Достаточно напомнить цикл туркестанских картин В. Верещагина.

 В первом издании программа была опубликована в таком виде: «В однообразной песчаной степи Средней Азии впервые раздается чуждый ей напев мирной русской песни. Слышится приближающийся топот коней и верблюдов, слышатся заунывные звуки восточного напева. По необозримой пустыне проходит туземный караван, охраняемый русским войском. Доверчиво и безбоязненно совершает он свой длинный путь под охраною русской боевой силы. Караван уходит все дальше и дальше. Мирные напевы русских и туземцев сливаются в одну общую гармонию, отголоски которой долго слышатся в степи и наконец замирают вдали».

Музыка
Высочайшие звуки — флажолеты скрипок — открывают картину, передавая ощущение раскаленного воздуха пустыни, ее простор и однообразие. Кларнет запевает широкую мелодию в духе русских народных песен. Ее подхватывают и распевают валторны, после чего вступающие пиццикато струнных в размеренном движении передают движение каравана. Пустые квинты, а далее скупые аккорды у деревянных духовых, долгие выдержанные ноты валторн с непрерывным звучанием скрипичных флажолетов все время напоминают об основном образе — бескрайней жаркой пустыни. Вторая тема в экспрессивном тембре английского рожка выдержана в восточном духе. Она оригинальна — композитор, судя по черновым наброскам, долго искал ее окончательный облик, — но характерна для Востока возвращением к одному и тому же звуку, фиоритурами, прихотливым, капризно меняющимся ритмом. Смолкает восточный напев. На какое-то время лишь образ пустыни господствует безраздельно. Но вот снова появляется русская тема, вырастая до грандиозного tutti. А далее обе темы сливаются в одновременном звучании. Несколько раз проходят они, варьируя, меняясь местами (прием двойного контрапункта). Затем восточная мелодия исчезает, а русская проходит отрывками и постепенно истаивает в легчайшем пианиссимо, словно удаляясь.
Автор: Л. Михеева

                *     *     *

К ДИСКУССИИ О ПОЛОВЕЦКИХ ПЛЯСКАХ

"Эта песня за гранью этого мира. Думаю, русские живут в сказочном мире". Страсть по Половецким пляскам

Восточные мотивы в русской классической музыке — отдельная большая тема. Русским композиторам удивительно удачно и тонко удавалось передавать в своих произведениях "восточный колорит". Это и "Исламей" Балакирева, и знаменитая "Шехерезада" Римского-Корсакова, и симфоническая сюита "В Средней Азии" Бородина. Все-таки восточная тема близка России и проникновение в «дух Востока» поражает своей глубиной и выразительностью.
Одним из самых культовых русских классических произведений с восточной темой стала опера Бородина "Князь Игорь". Она много лет не сходит со сцен всех мировых театров. А самая яркая и знаменитая ее часть - синтез оперы и балета - Половецкие пляски, стала одной из визитных карточек русской классической музыки. Это безусловный мировой хит. Дикие, стихийные пляски воинов-половцев в сочетании с нежнейшей песней и чувственными танцами половецких девушек до сих пор поражают своей экспрессией.
«Свирепые на вид, с перепачканными копотью и грязью лицами, в зеленых одеяниях, испещренных красными и коричнево-желтыми пятнами, в ярких полосатых штанах, их сборище больше напоминало логовище диких зверей, чем человеческий стан». Маняще прекрасная первая пляска — девушек — плавная, волнообразная, полная истомы. Ее как бы сметает пляска мужчин, основанная на бешеном вихревом движении. Половцы мчатся, «взвиваясь в воздух с поджатыми в коленях ногами. В их буйном танце возникал сразу бег коней, полет степных орлов, звон стрел»
«... синхронный поток... заливал сцену, перекатываясь волнами, когда бегущая толпа резко сбивалась на другое направление, чтобы, отпрянув, вновь повторить мотив набега — прибоя... Тела раскачивались в мощном унисоне-заклинанье, как бы вторя хору, славящему хана. Колдовское, шаманское было в повторах торопливой припрыжки, разрезаемых внезапным приседаньем, в одинаковых всплесках рук, в одинаковом безумии пляски. Занавес опускался в момент полного ее разгула»
(В. Красовская).

Уникальный композитор
Благодаря Бородину весь мир узнал историю, рассказанную в древнерусском литературном памятнике «Слове о полку Игореве». Он был удивительный человек - ученый химик, не имевший профессионального музыкального образования. Вообще практически вся русская музыка первых двух третей 19 века написана гениальными самоучками, потому что в России в то время профессиональная музыкальная школа только-только начала развиваться.
Александр Бородин — успешный русский ученый-химик, академик Медико-хирургической академии, один из основателей Русского химического общества, открыватель новой химической реакции, которая была названа в его честь (реакция Бородина-Хунсдикера). Первым в мире он получил новое соединение — фтористый бензоил. И одновременно с этим он - один из основателей жанров симфонии и квартетов в России. Загадка - как вообще возможно совмещать деятельность ученого-химика и композитора мирового уровня.
Бородин писал "Князя Игоря" около 18 лет, но так и не закончил. Он умер в 53 года от сердечного приступа. Заканчивали оперу Лядов, Глазунов и Римский-Корсаков. Они оркестровали часть сцен.

Хореография Фокина
Одной из самых известных постановок знаменитого произведения стал спектакль в рамках знаменитых "Русских сезонов" под руководством Сергея Дягелева 19 мая 1909 года. Постановщиком танцевального номера стал выдающийся русский хореограф-новатор Михаил Фокин. Он поставил Половецкие пляски заново. Первая постановка была авторства Л. Иванова (к сожалению сведений о ней почти не сохранилось). Талантливый хореограф с блеском воплотил в танце самые неистовые хореографические фантазии, которые вместе с тем удивительно точно отображали музыкальные образы композитора.

Из книги Михаила Фокина «Против течения»:
«О постановке «Половецких плясок» (которую я считаю одной из самых важных своих работ) я хочу сказать особо... В «Половецких танцах» я старался дать пример выразительного массового танца.
Создать танец волнующий, возбуждающий, было моей интересной задачей. Мне казалось: что я знаю о танцах половцев? Как вообще история мало знает об этом диком народе!.. Отсутствие материалов и восторг перед музыкой, которую так страшно испортить, смущали меня, и я готов был уклониться от постановки. Дягилев, предлагая мне поставить танцы для оперы, акт из которой давался в Paris, говорил: «Вы это отлично сделаете...», Н.К. Рерих, которому поручены были декорации и костюмы к «Игорю», сказал мне: «Я уверен, вы сделаете что-нибудь замечательное». И я поверил им и приступил.
Откуда брались мои pas? Я бы сказал — из музыки. Иногда я приступал к постановке во всеоружии, напитавшись историческими, этнографическими, музейными и книжными материалами. На этот раз я пришел с нотами Бородина под мышкой, и это было все мое оружие.
Насколько я колебался до начала работы, настолько я был уверен в себе, когда начал постановку. Никто не мог бы сбить меня. Все рисовалось мне ясно, и я верил, что если половцы танцевали и не так, то под оркестр Бородина они должны были танцевать именно так.
Впоследствии, и даже очень скоро, эти танцы стали гордостью дягилевской антрепризы и одной из самых больших побед русского балета».
Александр Бенуа, очевидец парижских гастролей, писал на родину:
„Половецкий стан" „победил Париж" благодаря изобретательности Фокина и присутствию на сцене наших незаменимых балетных артистов (эта балетная молодежь — в большинстве горячие поклонники кто Горского, кто Фокина), которые так отдались своей роли (можно сказать, что у всех именно одна роль), так пережили ее, так перевоплотились в каких-то древних героических дикарей и чутких степных девушек, что не поверить тому, что происходило на сцене, было невозможно.
Сергей Григорьев, режиссер дягилевской труппы подтверждает:
Впечатление от этой сцены и от музыки было столь огромным, что бурные аплодисменты неоднократно прерывали действие, и, когда занавес опустился, ажиотаж был неописуемый. На время забыли даже про Шаляпина, певшего Кончака. Партию главного воина исполнил Адольф Больм, и никто не мог с ним сравниться в этой роли. Софья Федорова зажигательно станцевала Половецкую девушку, и вся труппа превзошла себя

Мировая слава
Половецкие пляски - фактически балетный эпизод в опере. Это не очень типично. Но, кроме того, танцы сопровождает оркестр и хор. Во время танца невольниц хор поет знаменитую мелодию "Улетай на крыльях ветра", которая стала невероятно популярна во всем мире.
Удивительно, сколько музыкантов из разных стран использовали знаменитую композицию в своих произведениях.
- См.: Яндекс-Дзен, Культурная кругосветка

---------------------------------------

КОММЕНТАРИИ к статье

Ольга Волина
Гордость и ничего кроме гордости за великую музыку, которую сочинил великий русский.

carina a.
Восток у Бородина такой же условный, как у всех русских композиторов. Никакого историзма в этом условном Востоке нет…

Лев Балашов
carina a. — не согласен с Вашим мнением, что Восток у Бородина условный. Это так не понимать музыку Бородина! Именно Бородин и показал во всей красе и мощи музыкальный Восток. Можно придираться к конкретным музыкальным формам, которые использовал Бородин. Но нельзя отнять у него того, что он Половецкими плясками и другими музыкальными фрагментами оперы отобразил сам ДУХ нашего древнерусского Востока. Абстрактного Востока никогда не было. Наш Восток - это наши восточные соседи, с которыми мы взаимодействовали на протяжении сотен лет культурами, торговлей, войнами.

Гена Андрианов
Эта музыка будет вечна!!!!!!!! там Русский дух -- там Русью пахнет!!!!!!!!! как же я люблю эту песню, спасибо вам!!!

Лариса Соболева
Огромное спасибо за это великолепие! Одна из моих любимых опер с подросткового возраста, когда впервые познакомилась с "Князем Игорем". Я обожаю "О, дайте, дайте мне свободу" - арию князя Игоря, и арию Кончака, и дуэт Владимира и Кончаковны. И конечно, ария Ярославны, любящей, верной и ждущей Игоря, занимает одно из первых мест в моей душе. Половецкие пляски бесспорный шедевр. Спасибо, автор, что показал, как любят нашу красоту, нашу музыку во всем мире.

Сергей Демидов
Лев Балашов, справедливости ради оперу "Князь Игорь" всё же стоит причислить к коллективному творчеству. Да, музыкального материала Александр Порфирьевич написал достаточно, однако единого плана оперы так и не создал. Эту работу сделал уже после его смерти Н. А. Римский-Корсаков. Что до оркестровки, то из 36 номеров оперы Бородиным были оркестрованы только 8, остальные оркестровали Н. Римский-Корсаков и А. Глазунов, ну немного приложил руку А Лядов. Увертюра, та вообще целиком написана (скорее скомпилирована) А. Глазуновым.

Лев Балашов
Сергей Демидов, не согласен с Вами категорически! Взять хотя бы смысловую, содержательную сторону оперы. Стиль, язык именно Бородина и никого другого! Вы же должны знать музыку Римского-Корсакова, Лядова, Глазунова. Это совсем другая музыка. Указанные композиторы дописали, оркестровали именно по лекалам Бородина. Например, увертюра. Сам Глазунов писал, что он не один раз слушал эту увертюру в исполнении Бородина на фортепьяно. И он потом записал ее. Музыкальная память у Глазунова была феноменальная. Он же записал две части третьей симфонии Бородина (автор ее тоже проигрывал при Глазунове) и эта симфония абсолютно бородинская! Насчет либретто и построения оперы... Бородин изначально написал либретто и всё спланировал. Не забудьте, он был ученый-химик и был натренирован по части разработки и организации материала. Я с юности очень хорошо знаю Бородина, много читал о нем. Люблю также музыку его друзей. При всём их сходстве как национальных русских композиторов, они очень сильно различаются. Кто не видит этого, тот слабо знает их музыку.

Сергей Демидов
Лев Балашов, тут дело не в согласии, а в документах. Ведь точно известно, какие материалы остались после смерти А. Бородина, в частности, они перечислены Н. Римским-Корсаковым в его "Летописи...". Записанного плана оперы не существовало. А. Бородин его обсуждал в беседах с друзьями, варианты постоянно менялись и в итоге в каком порядке должны идти действия и номера неизвестно. Полностью законченных и оркестрованных номеров из оперы всего восемь. Другие номера только в клавирах. Что до увертюры, то даже клавира её не было. Легенда, что А. Глазунов записал её по памяти - не более, чем легенда. Она появилась ещё при жизни последнего и он сам опровергал её, но народу эта легенда понравилась и она устоялась. По свидетельствам самого А. Глазунова хоть А. Бородин и играл её друзьям, но это были скорее наброски, чем законченный номер. По исполнению лишь можно было понять какие темы и в каком порядке будут составлять увертюру. Собственно, руководствуясь этим А. Глазунов и скомпилировал увертюру. Большая часть оперы и окончательный её план был составлен Н. Римским-Корсаковым, понятно, что он это делал не от фонаря, а всё-таки руководствовался информацией из бесед с А. Бородиным. При оркестровке он, естественно, придерживался стиля А. Бородина (Корсаков был очень хорошим стилизатором). Тут ему было проще, чем при оркестровке Бориса Годунова и Хованщины, всё-таки стиль Бородина был ближе собственному стилю Корсакова.

Лев Балашов
Сергей Демидов, мы интерпретируем по-разному одни и те же факты. Я говорю, что Бородин несколько раз проигрывал увертюру в присутствии Глазунова. А то, что он проигрывал по-разному каждый раз... Ну и что? Бородин написал или проигрывал много разных вариантов и он часто останавливался на каком-то одном варианте. То же делали с разными вариантами и Глазунов и Римский-Корсаков после смерти Бородина. Они выполнили работу за автора. Вспомните, они в присутствии Бородина оркестровали Половецкие пляски. Он наблюдал и контролировал процесс. Наверняка он смотрел листы с оркестровкой и оценивал их, может быть, поправлял, делал замечания. Так что они прекрасно знали композиторскую манеру Бородина. Да, собственно, Вы не спорите со мной, почти согласились. Опера Бородина - не плод коллективного творчества, а целиком произведение самого Бородина... ну при некотором участии на завершающем этапе его друзей-коллег. Ведь главное в музыке дух (смысл, идея), а не буква (нота). Мусоргский написал фортепьянный цикл "Картинки с выставки". Оркестровали его другие композиторы (Равель, например). Ну и что? В оркестровке Картинки с выставки стали еще краше. И никто не говорит, что это сочинение плод коллективного творчества.

И еще. Вы явно больше доверяете словам Римского-Корсакова в его Летописи и некоторым словам Глазунова об увертюре, чем гению Бородина, чем его способности к самостоятельному творчеству. Я же слушаю гениальную музыку оперы и мне по барабану, что кто-то помог Бородину ее доделать. Гигантское спасибо Римскому-Корсакову и Глазунову за то, что они не исказили смысл и дух оперы, а передали их практически в полном объеме, как того хотел сам Бородин. Что Бородин автор оперы и никто другой, об этом говорят его две гениальнейшие симфонии, полностью написанные им, его великолепная симфоническая картина "В Средней Азии", его потрясающий Второй квартет.

Сергей Демидов
Лев Балашов, я абсолютно не оспариваю авторства А. Бородина. просто ратую за то, чтобы в сопроводительных документах (программках, афишах, на концертах при объявлении номеров и т. д...) указывали ну хотя бы как "в редакции Р-К и Г..." или что-то в этом роде. Подобно тому как указывают авторство редакций при исполнении Бориса Годунова и Хованщины. Ведь, положа руку на сердце, если бы не они, то мы бы не услышали оперу Князь Игорь.
Кстати, по поводу оркестровки "Картинок с выставки", я категорически не приемлю какие-либо переложения произведений для других инструментов или составов, отличающиеся от авторских замыслов. Произведение написанное для фортепиано должно исполняться только на фортепиано и никаких оркестровок и т. д... Это всё равно, что переписать акварельную картину, например, маслом - другая техника, другие краски, другое восприятие. Я не говорю о клавирах - это всё таки вспомогательный вариант при работе над оркестровым произведением или ознакомительный в эпоху отсутствия звукозаписи.

Лев Балашов
Сергей Демидов, спасибо за ответ. Насчет оперы Князь Игорь и ее авторства. Я думаю, не требуется специального указания на участие в редактировании оперы Римского-Корсакова и Глазунова. Всякий мало-мальский сведующий в музыке знает, что Бородин не закончил оперу. Я еще раз обращаю внимание на то, что Бородин ДЕСЯТИЛЕТИЯМИ вынашивал замысел оперы, сочинял ее, структурировал и т.д., а вышеуказанные композиторы дорабатывали ее каких-то несколько месяцев. Так кто настоящий автор без всяких оговорок?! В конце концов незаконченную оперу Бородина НЕИЗБЕЖНО кто-нибудь закончил. Настолько музыка ее гениальна. Мне кажется, Вы немного педант. (Есть такие люди, которые как профессионалы догматически придерживаются определенных принципов даже в своих музыкальных предпочтениях-вкусах).
Может и в авторстве сочинения увертюры Чайковского Ромео и Джульетта нужно указывать участие М.А.Балакирева?
Не согласен с Вами относительно "Картинок с выставки" Мусоргского. Может у меня вкус испорчен, но с юности я обожал этот цикл именно в оркестровке (Равеля). В фортепьянном звучании он всегда казался мне более бедным музыкально, менее выразительным. Взять хотя бы пьесу Богатырские ворота. В оркестровом звучании она потрясает. Вы же знаете, что симфонический оркестр вне конкуренции по части музыкальной выразительности и изобразительности.
То же я сказал бы о фортепианном цикле «Времена года» Чайковского. Я слушаю этот цикл почти исключительно в оркестровке (Гаука). А в фортепианном звучании слушаю лишь по необходимости.
Тут еще вопрос в том, кто как музыкально воспитан. Я воспитан с детства на симфоническом оркестре или на сочетании оркестра с фортепиано (как у Рахманинова) или со скрипкой (скрипичные концерты).

=========================================================

Слушать Богатырскую симфонию (дир. Голованов) и другие произведения Бородина - на моей странице ВКонтакте (Лев Балашов), в разделе аудиозаписи, папка А.П.Бородин.

См. также здесь, в Проза.ру:
Значение музыки - http://proza.ru/2022/02/13/1399
Модест Петрович Мусоргский. Портрет кисти Репина - http://proza.ru/2019/03/17/927
Первая симфония П.И.Чайковского "Зимние грёзы" - http://proza.ru/2022/01/05/644
Шестая (Патетическая) симфония П.И.Чайковского - http://proza.ru/2022/02/13/1271
Первая симфония Калинникова - http://proza.ru/2020/08/07/1731