Балерина подшофе

   И на бегунках нужно совершать маневры. Я стараюсь, нахожу кармашки в узком коридоре госпиталя между мед.постами, пропуская других пациентов с бегунками. Мужчина в корсете, при помощи такого же средства реабилитации составляет компанию. Мы считаем шаги вместе, общаемся.
Я ещё плаваю в пространстве, но по его взгляду понимаю, что он тоже ещё в заплыве. Интересуется моим именем.

Отвечаю:

- Лариса.

Вижу, пытается запомнить.

- Как Гузееву, — подкидываю ассоциацию, осознавая, что ему тяжеловато даются имена, как мне цифры.

Он радостно:

- Потому что 5 раз замужем?

Нет, с цифрами у него точно всё нормально и ассоциирую дальше:

- Нет! Такая же красивая!

Медсестры на посту грохнули со смеху. На моей побритой "под ноль" голове шлем из бинтов "а ля Шариков" и отпущенное на свободу левое ухо. Но красота страшная сила, согласитесь!
И теперь на прогулках меня сопровождает бравый офицер запаса в послеоперационном корсете. И вовсе не потому что я красивая. Просто его сердце не выдерживает зрелище под названием "Балерина подшофЭ". Именно так смотрюсь я во время обязательных шагов по длинному и светлому коридору первого этажа, куда сбегаю без бегунков. По программе реабилитации рекомендовали больше ими не пользоваться. Мужчина подстраховывает меня своими бегунками, возмущаясь, почему профессор запретил мне это средство передвижения.

- Вы молодечик, мы все вами гордимся, смогли так быстро пойти после сложной операции! – поддерживает он. К нам присоединяется ещё один пациент отделения Нейрохирургии, и тут мы вспоминаем, что в наших тумбочках пылятся без дела белые компрессионные чулки.

- Отдали по два с половиной рубля, в беспамятстве полежали в них на операционном столе и фсё?

- А не надеть ли нам их, дабы исполнить танец маленьких лебедей?

- А может не надо? - мой взгляд красноречивее самого вопроса.

- Не надо, – глядя на торчащее из шлема ухо, заключил собрат по чулкам, — а то переведут нас в другое отделение...

В какое – все поняли без слов и рассмеялись.