ч. 2 Иная реальность

Фантастическая трилогия "Океанский дневник"

Часть 2 - Иная реальность

- Что произойдет после того, как симуляция закончится? – это был основной вопрос, среди шквала других, когда профессор Роббинс закончил свою лекцию для нового курса студентов.
     - Сначала представьте, что вас программируют, и вы ничего с этим сделать не можете – есть разница, «знаешь ты об этом или нет»? - профессор, прищурившись, весело смотрел на аудиторию, где первокурсники притихли, ведя негромкие споры меж собой. - А теперь откройте свои ноуты, и в течение двадцати минут предлагаю вам коротко сформулировать свою концепцию жизни, на оба случая: «знаешь», «не знаешь о том, что тебя программируют» и выслать свои соображения мне.
     Адрес – на доске. «Уважаемый профессор Роббинс» - писать не надо. В шапке укажите название факультета, курс, имя и фамилию. На следующей лекции мы это обсудим и, возможно, перейдём к вариантам «по окончании симуляции», но опыт показывает, что к этой теме удаётся подойти лишь к следующему курсу, - потом, что-то тихо напевая, профессор стал собирать свои материалы.

     Ребята расходились, всё ещё увлечённые спором.
     - Если ты объект программы, то покинуть её можно только через собственный конец. Но это уже, скорее всего, не будешь ты, - размышлял вслух Анджей. - Притом, игра будет продолжаться для других игроков, которым твоё выбытие пофиг. Выбывание и введение новых происходит постоянно, и без её остановки. Пожалуй, это похоже на нашу жизнь… А игры, придуманные людьми – робкая попытка воспроизвести своё представление о нашем мире! Тогда, почему большинство игр так жестоки?
     - Действительно, там всё больше – война, борьба не на жизнь, а на смерть. И главный вопрос: а кто же тогда субъект игры «Жизнь на планете Земля»? А что будет, если дойти до финала? - предположила Роксана.
     - Камон! Перейдёшь на следующий уровень, ещё более сложный, - скептически заметил Тэд, - если это игровая программа. Притом, реальность в таких случаях всегда бывает другая. Что-то наш проф говорил сегодня о зависимости жизненного пути от энергоинформационной структуры монады, а это уже похоже на предназначение. А может, заложенную программу?
     - Мой дед говорил, что очень многое зависит от того, кого ты встретишь в своей жизни. Он раскопал труд одного из основоположников космизма. Так, представляете, тот видел неких сущностей иных цивилизаций, гораздо менее плотных, чем мы. Кажется, они ему помогали, - добавил Анджей. - Во всяком случае, он писал о том, что высшие цивилизации призваны привносить в жизнь доброе начало.
     - O, mein Gott! Вы всё слили в один котёл. Между прочим, сыновья того русского тоже были умными парнями с высокой степенью осознания, однако, не вынесли несовершенства мира и плохо кончили.
А как твои родители? Нет ещё сообщений с Марса? - тихо перевела тему Роксана. И Анджей, вздохнув, лишь отрицательно покачал головой.

     Год назад его родители отправились с научной экспедицией на Марс – ближайшую из планет. Эта экспедиция готовилась около тридцати лет, и от неё многого ожидали. Оба корабля – «Glorious» и «Hope» через восемь месяцев полёта благополучно совершили посадки в северном полушарии планеты. Первые сообщения с Марса были весьма оптимистичными. Но вскоре там началась пыльная буря, охватившая всю планету и связь прервалась.

     - Потерпи и надейся, верь, что всё будет хорошо, - нахмурившись промолвил Тэд. - Я читал, что бури, охватывающие всю планету длятся не более полугода. У наших кораблей отличный запас прочности!
     - А вот и Дана! Так что, хватит чилить, го! - поднял всех Анджей.

     ***
     Когда, в голубом свечении дыры в пространстве, последним появился Алекс с курицей под мышкой, ликованию группы не было предела. Все семеро оказались снова вместе, и вроде, на пустынной Мчанге.
     Так показалось вначале. Но очень скоро пилот Чинеду указал на небо, которое было странного оттенка, а песок под ногами оказался слишком мелкий и горячий, и ноги в нём вязли.
     Марджани, родившаяся на Мчанге и знавшая всё об этом материке, испуганно посмотрела на окружающих, а потом обратила свой взгляд на высоченный бархан вдалеке, с гребня которого закручивало ветром песок, поднимавшийся столбом к небу. Между ними и барханом редко торчали незнакомые колючие кустарники. «Где это мы?» - вырвалось у всех одновременно. 
     - Будем надеяться, что не промахнулись и угодили на свой Океан. Дышать-то мы можем! А то, что у неба цвет изменился и у Актибо – стал какой-то жёлтый, так это, вероятно, по причине нашего нового состояния, - бодренько высказался Чинеду и, на всякий случай, потрогал всех собравшихся. Затем, обратившись к биологам, - парни, что скажете, мы прежние или новые?
     - Мы – новые, иначе не преодолели бы пространство от Сехмета сюда. Только вот понять бы, куда? - под стать Чинеду, ответил Бокари. - И не мешало бы найти воду. Если мы на Мчанге, то вскоре увидим одну из водяных вышек, а заодно и сообщим с неё о своём прибытии. В любом случае, нам надо идти.
     По поводу «сообщить», все дружно рассмеялись, ибо, как сообщать что-либо людям, находясь в менее плотном состоянии, предстояло ещё придумать. Да и с водой нестыковочка вышла – пить-то хотелось, но как?..
     Идти тоже оказалось весьма непросто, ноги вязли в горячем песке, а зной припекал. Притом, оказались они совершенно голыми и прикрыться от палящих лучей было нечем. Сначала это несколько смущало всех, но недолго.
     Стефа с Алексом, немного отстав от группы, что-то озабоченно обсуждали. И вдруг раздалось радостное «тэси»!
     Все оглянулись. Стефа довольно быстро скользила к ним над поверхностью, балансируя руками для равновесия. Алекс пытался повторить это, но у него не очень получалось.
     - Вот уж точно, «нэно бахати» (удача)! – воскликнула Марджани, - я тоже так хочу!
     Подплыв к ним, Стефа начала объяснять, как пользоваться усилием своей воли. И вскоре все семеро поплыли над пустыней, поставив одну ногу вперёд и слегка помогая держать равновесие руками. Водяных вышек не попадалось, но на их пути появилась укатанная грунтовая дорога. Теперь можно было просто идти по ней пешком, но скользить над поверхностью оказалось интересней и быстрее.

     Очень скоро заметили впереди пыльное облако, приближающееся к ним. Это двигалось навстречу несколько колёсных машин. В них были люди, но весьма странной наружности: почти все оказались темнокожи и грубо сложены. На них была одинаковая одежда, сливающаяся с окружающей средой. Так же выглядел их транспорт, не менее грубый, очень шумный и тоже маскировочный.
     На близком расстоянии стало ясно, что местные жители не видят пришельцев, ибо проехали они совсем рядом, жестикулируя при громком разговоре и даже не обратив на группу голых людей ни малейшего внимания. По их виду было ясно, что от природы они довольно сильны, да ещё эмоциональны не в меру.
     - Увы, животное состояние, - печально высказалась Стефа, и группа двинулась в своём направлении. Следовать за колёсным транспортом было неинтересно.
     Неожиданно над местными показались летательные аппараты, похожие на крестовины с пропеллерами и, кажется, снабжённые оружием. Тут же из этих летающих конструкций полыхнул смертоносный огонь и вскоре все эти люди были мертвы, успев сбить пару летательных аппаратов. Всё произошло так быстро, а участь тех бедолаг, в машине, оказалась так неотвратима, что этот случай поверг пришельцев буквально в шок. Над пустыней снова нависла тишина, нарушаемая лишь звуками догорания покорёженной техники.

     - Может мы попали в другое время? – немного погодя, высказал предположение биолог Дэни.
     - О развитии нашей техники я знаю всё, - заметил робототехник Антонис, - и скажу вам, что история не знает регресса в этой области. Впасть в регресс может только человек. Но, если он создал такое, то одичание его наступило уже давно, либо он ещё не вышел из полудикого состояния. В нашей древности колёсные машины были, но этих убийственных аппаратов – нет!
     - В своём развитии мы тоже проходили ранние стадии, - напомнил Дэни, - но кажется, у нас была другая закладка. Очень интересно будет понаблюдать за ними и разобраться, в чём тут дело.
     - Увы! Это вообще другой мир, - вздохнул Алекс. - Все дороги куда-то ведут. Воспользуемся тем, что мы для них невидимы и посмотрим, что тут происходит.

     К вечеру вдали показались горы, а вскоре и поселение. Некоторые жилища были оборудованы прямо в пещерах отвесных скал, другие – специально построены из камней и обожженной глины. Единственная улица, она же – дорога, была освещена светом фонарей, кажется, электрических. Свет был и в жилищах, обставленных лежаками и какой-то техникой. А это говорило о том, что цивилизация развивается весьма неравномерно, преимущественно в техническом направлении. Шумливые темнокожие люди весело переговариваясь, суетились по своим делам. Пахло едой – острой и пряной. Жаровни для её приготовления были установлены прямо на улице.
     Возле жилищ иногда толклись животные, весьма напоминавшие океанских, видимо прирученные автохтонами. Однажды путешественники увидели в загоне птиц, почти таких же, как у них на Родине. И тут их курица вырвалась из рук Дэни и направилась к своим собратьям.
     А дальше произошло то, что в дальнейшем помогло всей группе существовать на этой планете: курица, подойдя к птичьей стае, просто вошла в одну из птиц, слившись с ней, причём та этого даже не заметила и продолжала клевать зерно, разбросанное в загоне. Подождав немного, поняли, что возвращаться в своё состояние их питомица не желает, хотя все по очереди подзывали разбойницу, зная, что голоса слышны только ей. На этом с курицей пришлось распрощаться.
     В этот вечер они пробовали входить в людей, которые тоже ничего не замечали. Оказалось, что это давало возможность понимать образы их речи, уже не казавшейся невыносимо громкой, понимать мотивацию их действий, а ещё, что было очень важно, вместе с аборигенами пришельцы получали энергию через их пищу.
     Удалось отследить мысли этих жителей. У молодых они оказались пошустрей, но очень примитивны: питание, размножение, самозащита. У старых же – повторялись рефреном, как незаконченные фразы, не всегда доходя до логического завершения.
     Бокари сделал вывод о нарушении нейронных связей. Слишком скудная пища, отсутствие навыков в обучении, да жевание какой-то травы – кажется, наркотической, являлись тому виной. Видимо, жизнь этих людей была непродолжительной и чисто витальной. Их души были подобны младенцам, только начавшим познавать мир. А сами они своих душ не ощущали.

     Сделав важные для себя открытия, пришельцы снова двинулись в путь, пока не было палящих лучей светила. Причём, после недолгих тренировок, удалось перемещаться, гораздо быстрее, а подниматься выше. Полёт их был прекрасен! На берегу бескрайнего водоёма все семеро спустились, чтобы обсудить дальнейший маршрут. Взошла луна. Этот спутник планеты не был похож на океанский, да и звёздный небосвод был для них, увы, чужим.
     Посовещавшись, решили лететь через водоём, предварительно попробовав держаться на воде. Когда это у всех получилось, без промедления поднялись в воздух. Поначалу зябли, но всё же это было лучше, чем находиться под палящими лучами. Однажды в полёте попались крупные птицы, одна из которых пролетела сквозь биохимика Бокари.
     - Надеюсь, ты не стал яйцекладущим? - пошутил Чинеду.
     - Поживём – увидим! - весело отвечал тот.

     В это время незнакомый гул раздался в вышине. То летела крылатая машина, видимо, с турбореактивным двигателем.
     - О-о! Они и вот, что умеют! - прокричал Антонис. - Поглядим? Только заходим в эту штуку сверху и подальше от двигателей.
     Так они оказались внутри самолёта, совершавшего трансатлантический перелёт. Внутри было много людей, сидевших рядами в креслах. Почти все спали. Там было тепло и это очень всех обрадовало, потому, что, пока догнали эту машину, замёрзли отчаянно. Свободные кресла были, поэтому им не пришлось в кого бы то ни было входить.

     Утром группа оказалась в совсем другом мире. Это был шумный город. Люди всё так же громко общались. Жилища там были высокие, светлые, отсвечивающие кварцевым расплавом. По дорогам, бесконечными потоками, ехали колёсные машины. Множество людей, несколько отличавшихся от тех, которых они видели накануне, спешило по своим делам.
     Чтобы не потерять друг друга, решили вместе обследовать весь этот город. К большому удивлению, там были другие сущности, ещё менее плотные, но вся группа их различала. Более того, заметив пришельцев, те сущности довольно долго кружили вокруг них, проходя иногда насквозь. Также свободно они проходили сквозь жителей. Ещё они обладали способностью сливаться друг с другом и разъединяться на более мелкие структуры. Тут было самое время вспомнить обитателей Сехмета и то, что о них было известно. Все семеро сопоставили своё пребывание там, когда они ещё были в плотном теле, с тем, что наблюдали сейчас.

     - То, что это не Океан, мы убедились; о том, что иная цивилизация присутствует в нашем мире, нам сообщили; теперь мы наблюдаем эту форму жизни и на другой планете. Осталось выяснить, на какой, - заключил Алекс. - Самое время прогуляться по этому городу!
     Они летели над домами и парками, перемещались в толпе людей, заглядывали в магазины и школы, больницы и храмы. Они посещали сценические мероприятия и производства, летали над дымящими трубами предприятий, над свалками разлагающегося мусора, над загрязнёнными реками, одетыми в каменные берега. Заходя в горожан, ловили образы их мыслей, понимая, насколько велик разброс в развитии. Ещё оказалось, что каждый был сам по себе.
     Не удалось там найти ни зрелых душ, ни любви к своей планете и своему миру, ни поисков высокой истины. Любовь их была обусловлена гормональным фоном, либо родительским чувством. Но явно ощущалась привязанность к собственности: к своему жилью, машине, растениям у дома, к своей семье, к своим животным. Ощущалась внутренняя потребность в красоте и комфорте вокруг.
     Это, очевидно, стимулировало научные изыскания, поддерживаемые любопытством, тщеславием, ленью работать физически и, конечно же, планами на приобретение благ. Работа физическая тоже стимулировалась стремлением к приобретению вещей и возможностей, считавшихся в обществе мерилом благосостояния. Это оказался любопытный мир потребления – весьма симпатичный снаружи, но эгоистичный.
     Их разговоры зачастую не содержали истины, но преследовали определённые цели, связанные с выгодой. Те, что слушали, делали вид, что верят тому, что им говорилось. А те, что говорили, пытались выйти к своей цели, зная неповоротливость ума и лень слушателей. Это оказались, в высшей степени, индивидуалисты, хотя души их были ещё слишком неопытны. Притом, продумывать последствия, даже на шаг вперёд, мало, кто мог. Такой мир должен быть весьма неустойчив.
     На этом фоне, вчерашнее побоище в пустыне предстало закономерным, убогая жизнь тех людей – тоже. Но создавая довольно сложную технику и вмешиваясь в природу, люди уподоблялись младенцу, размахивающему бластером.
     В изнеможении от увиденного и услышанного, океанцы остановились в парке какого-то учебного заведения. Замеченные утром сущности, неотрывно сопровождали их, но с этим, кажется, предстояло сосуществовать. Физического воздействия от них пока не ощущалось, но то, что какую-то цель они преследовали, было очевидно.
     Все семеро разместились под деревом на пустой скамейке – хотелось почувствовать себя, как прежде. Было начало осени, когда ещё тепло, а в воздухе разлит запах пышно цветущих растений. Перед ними была ярко-зелёная лужайка, за которой в небольшом пруду журчал фонтан воды. Кажется, всеми овладела страшная тоска по дому. Хотелось бесконечно долго смотреть на воду, на лужайку, на небо… и не двигаться.
     - Хочу напомнить про инфракрасный свет! - сказал Антонис, чтобы развеять настроение, - для местных жителей мы должны быть видимы в нём эдакими призраками. Помните визг женщины в дверях лечебницы, когда случился всеобщий переполох? - так что, нам лучше проходить сквозь стены, хотя их материал оказывает значительное сопротивление. Во всяком случае, избегайте этих ловушек.

     ***
     Вскоре на ту же скамейку пришли после лекций те самые студенты первокурсники: Тэд, Анджей и Роксана. Там они поджидали сестру Роксаны, учившуюся на первом курсе филфака. Невольно наши семеро пришельцев стали свидетелями того самого разговора о жизни, похожей на компьютерную игру, о дедушке, который что-то читал про невидимых существ других цивилизаций и, главное, о каком-то полёте на Марс и пыльной буре там. Как они поняли – это была соседняя планета. Души ребят оказались светлыми и юными, как они сами.
    
     Решение пришло мгновенно: Алекс и Чинеду отправились за Анджеем; Дэни, Стефа и Марджани – за сёстрами Роксаной и Даной, а Бокари с Антонисом – за Тэдом. Впереди их ждали открытия.
     Некоторое время ребята шли вместе, весело вспоминая смешные моменты сегодняшнего дня. Потом, на перекрёстке, коротко обнявшись, распрощались, разойдясь и разъехавшись по разным направлениям. Пришельцам это напомнило родной Океан.

     Изучая девчонок, Стефа и Марджани с удивлением узнали, что часть населения использует для общения их древний язык, называемый здесь, на планете Земля, суахили. Конечно, он претерпел изменения, и для написания используется, так называемая, латиница, но не узнать его основы было невозможно. На этом языке общалось две трети населения планеты Океан. Для Марджани он был родной. А здешняя Дана начала изучать его только в университете. Вторым иностранным у неё должен быть греческий. И тоже – теси! Древнегреческий оказался весьма схож со вторым языком планеты Океан, используемым, в основном, на материке Горофа, откуда были родом Стефа и Алекс.
     Все события последнего времени, начиная с аварий звездолётов, наводили на мысль о предопределённости происходящего с ними. Да и постоянное сопровождение неведомыми сущностями, теми, что были на Сехмете, показывало, что их намеренно втянули в цепь событий, настолько же невероятных, как и другая форма жизни. Оставалось проявить себя в этом существовании, не потеряв память о своём предназначении.
    
     Оказавшись в доме у Анджея, Алекс и Чинеду очень обрадовались патриархальному укладу семьи, обстановке и спокойствию в этом маленьком собственном доме. Благообразный дед с седой бородкой был ещё крепок и умом, и телом. Когда вошли, он сидел за ноутом и что-то бегло набирал на клавиатуре. Дома пахло ванилью и кофе. Дед встал, и они обнялись с внуком.
     - Ничего? - спросил Анджей.
     - Пока нет, - вздохнув, ответил дед, и его голубые глаза стали влажными.
     С кухни послышался голос бабушки: - Влад, Анджей, гляньте, каков получился яблочный пирог!
     И это настолько оказалось похожим на домашний быт Алекса, что он решил во что бы то ни стало помочь этой семье, узнать о том, что же случилось с родителями Анджея на Марсе. Ведь его сын, наверное, там, на Океане, точно также сейчас с дедом ищет следы отца. Боковым зрением он заметил, что светящиеся шарики закружили над ними, сливаясь в более крупные структуры, а затем снова рассыпались и пропали.
     Второй пилот звездолёта «Светлый» - Чинеду первым вошёл в тело старика Влада, Алекс – инженер и астрофизик звездолёта «Элпис» – соединился с Анджеем. Для всех четверых теперь началась новая жизнь.

     Наконец, и Тэд доехал до своего дома – небольшого, но добротного и со стажем. Внутри там оказалось очень светло и просторно. Биохимик Бокари и Антонис это сразу оценили, ведь на Океане жилища тоже были светлыми.
     Наскоро перекусив кое-чем, Тэд сел за ноут. Его мысли вертелись вокруг сегодняшних занятий, отвлекаясь иногда на воспоминания о Роксане. Он прочитал пару статей о Марсе (из чего Бокари сделал вывод о невероятной схожести этой планеты с Сехметом), выполнил несложное университетское задание, а потом зашёл в какую-то игру, но допустив несколько багов, был кем-то назван крабом и закрыл её, к большому сожалению Бокари – тому было интересно войти в суть этой игрушки.
     В это время Антонис профессионально интересовался домашней техникой, посчитав компьютер с его периферией и возможностями, как вполне достойную. Он пытался найти способ взаимодействия через неё.
     Вечерело. Во дворе припарковались две машины – это вернулись с работы родители. За ужином Тэд спрашивал у отца, об известиях с Марса, из чего Антонис сделал вывод об осведомлённости Майкла в делах экспедиции.
     - Связь так и не наладилась, - уклончиво ответил он, - будем ждать. – А что известно Анджею?
     - Тоже ничего!
     Почувствовав неискренность в ответе Майкла, Антонис решил слиться с ним, и не напрасно! В голове того вертелась мысль, которая открыла неожиданную проблему.

     В ночи все семеро собрались на той самой скамейке, возле университета, которая была назначена местом встречи, пока не будут придуманы новые возможности коммуникации. То, что сообщил Антонис, было запредельным для понимания пришельцев. Оказалось, что недавно состоялся сеанс связи с кораблём «Hope» (Надежда), находящимся на марсианской орбите. Что-то там, в экспедиции, пошло не так, о чём сам Майкл не имеет ни малейшего понятия, хотя и является работником службы госбезопасности. Но все материалы по этому делу строго засекречены, и теперь ими занимается особый отдел, представители которого неотлучно присутствуют в Центре Управления Полётом.
     Как раз сегодня, его вызывали в канцелярию, где он давал подписку о неразглашении любых сведений об этой миссии, попавших к нему. Более того, Майклу, как отцу Тэда, предписано вести наблюдение за компанией своего сына, а именно, за Анджеем и его друзьями, ведь он – сын астронавтов с корабля «Glorious» (Славный) марсианской экспедиции. Все телефонные разговоры и переписка семьи Анджея уже поставлены на контроль.
    
     Воцарилось молчание. Потом Марджани сказала:
     - Я уже вовсю проникаю в язык местных жителей и те языки, которыми занимается Дана в их университете. Так вот, названия звездолётов – «Hope» и «Glorious», на нашем языке означают: «Элпис» и «Утукуфу»!
     - А планета Марс, названная землянами по имени древнего бога войны, является, по своим параметрам, копией планеты Сехмет, название которой, также связано с богиней войны и палящего зноя. Вот так-то! - добавил Бокари.
     Тут было самое время вспомнить последний разговор Алекса с астрофизиком, доктором Алимом, о планетах – двойниках.


Москва, 2021
Фото из интернета_г. Атланта США