Как жить! Как жить? Сикозя

            Сикозя.

Казаки любили давать клички: своим недругам плохие, друзьям хорошие и иногда такая кличка переходила по наследству к их детям и даже ко внукам.
 Так и получилось с местным недалеким, но с большими амбициями пришлым примаком, по имени Лев Давидович Вагин, который как-то умел пристраиваться на непыльную работу, где можно не работать, но зарплату получать. Он так и говорил, мне нужна такая работа, чтобы не работать, а руки чтобы были всегда в тепле. Ему уже прочили должность местного сельского проктолога или гинеколога, но эти места были давно и прочно заняты и тогда он, неизвестно по каким каналам сумел пристроиться директором местной школы. Оказалось его давнишний друг был большим начальником в районе. Кем он работал, так толком никто и не узнал, но все знали, что он большой начальник из райкома и потому к нему все должны обращаться на «Вы» и с большим пиететом. Жена Льва Давидовича работала завучем в одной школе, фамилия ее естественно, была Вагина. Вот туда-то он и направил свой взор и своего другана Льва Давидовича. Какими окольными путями, через какой завсклад, через какой задний проход и за сколько никто не знал, но через неделю он уже, как новый директор этой школы пошел знакомиться с учителями. В этой школе как раз была свободная вакансия, некому было преподавать предмет «сельскохозяйственная техника» и он с радостью заполнил эту нишу. Ему местные умельцы поставили на велосипед моторчик, и он так на собственной технике, закатав до колен штаны появлялся в школе. Подъехав, подзывал кого-нибудь из учеников к себе и не то просил, не то приказывал: - Видишь мой «лисапет», не отходи от него ни на шаг, а то здесь полная школа хулиганья». Но ему все же время от времени шины прокалывали, а кто это делал, так ни разу выяснить и не удалось. Когда он начинал преподавать свой предмет «Тракторы» то на вопрос для чего нужны эти дырки, «Не дырки, а дырья, дырки в моем «лисапете» а когда ученик входил в ступор, так как многие знали, что это не дырки, а отверстия, а так задавали вопрос для хохмы, чтобы урок проходил более весело. «Хоча хочешь, хоча нет, я лучше знаю, а ты шо знаешь?». Ученик, как правило, вступал в ступор, но что же опять же следовал небольшой монолог: - «Ты чёоо, гад твоей морде нехай, дисциплину нарушаешь, не хочешь учиться. Хоча хочешь учиться, хоча нет, а завтра приходи с отцом и ремнем»
       Откуда дети узнали его погоняло «Сикозя» никто до сих пор не знает, но никто его иначе не называл, а повсюду во всей школе было слышно «Сикозя, да Сикозя». Что означало это слово, тоже никто не знал, но оно так к нему прилипло, что даже его детишек, учившихся в этой же школе тут же стали звать «Сикозятами». 
 Учителя прекрасно были осведомлены о методах его преподавания так как у многих тоже дети учились в этой школе, и они начинали доставать Сикозю вопросами типа, а что означает фамилия его жены и с видимым удовольствием ставили ударение на предпоследний слог. Особенно усердствовала и всегда была заводилой учительница анатомии и физиологии человека. Лев Давидович подвоха не замечал и иногда пускался в объяснения, чем доставлял большое удовольствие всему учительскому коллективу.
  Однажды в эту школу пришла какая-то женщина из РОНО по очень важному вопросу. Подойдя к школе, спросила у многочисленной детворни, гуляющей возле школы, как зовут вашего директора и тут же получила ответ хором «Сикозя».
  Без задней мысли она зашла в школу, на вопрос, где найти Сикозю ей указали на дверь учительской, где он только что начал очередное знакомство и воспитание учителей. Зайдя в учительскую комнату, женщина обратилась к присутствующим, а кто здесь будет директор? Все показали на невысокого полноватого мужчина, к которому она и обратилась: - «Товарищ Сикозя…». Тот, не дожидаясь конца вопроса громко закричал: - «Не надо называть меня этим именем», но женщина увидела, как учителя начали потихоньку сползать со своих стульев, так как не могли удержаться от смеха. Выдержав по Станиславскому паузу, обратилась вновь: _- «Товарищ Сикозя…» он опять не дал ей договорить и разразился в ее адрес бранью, правда выбрасывая по ходу дела матерные слова, после чего эта женщина резко удалилась, как и появилась, а Сикозю перевели на работу осеменителем на одну из молочнотоварных ферм. Так сбылась его мечта, работа не пыльная и руки все время в тепле.