Моя одноклассница Лина Блох

За все годы моей учебы в  средней школе поселка Херпучи моими одноклассниками было много мальчиков и девочек,  нас часто переводили в параллельные классы, даже не знаю, по какому принципу, только в старших классах этот принцип был. С 9 по 11 класс, когда в школу пришли выпускники восьмилетки из соседнего поселка Оглонги, которые хотели получить полное среднее образование, нас разделили на тех, кто учил ранее немецкий язык,  и английский. Я точно не могу сказать, сколько нас было в двух классах – А и Б в девятом классе, но зато точно помню, сколько окончило 11 класс. В нашем А классе было 7 юношей и 14 девушек, и столько же было в параллельном 11-Б.

Сегодня день рождения у моей одноклассницы все 11 лет учебы в школе – Лины Блох. Правда, она сейчас Илина Шевченко (Блох) и живет в Ярославле, и мы с ней не виделись с выпускного вечера по окончанию школы.  Не виделись реально, но вот прошлой ночью я увидел её во сне, такую, какой она была в далеком 1965 году, когда мы с ней окончили среднюю школу.

В любых классах есть ученики, которые выделяются – или хорошие ученики с примерным поведением, кто-то активно занимается в школьной художественной самодеятельности, кто-то  хороший спортсмен. Есть нерадивые ученики, которые переходят из класса в класс, имея за год одни тройки.  Есть твердые «хорошисты», у которых преобладают 4 в ведомостях вперемешку с редкими 5.  А если такие ученики, которые ничем не выделяются, и даже память не относит их к какой-то категории.  Например, моя одноклассница Лиза Жулковская отлично училась и по окончанию школы получила серебряную медаль.  Её школьная подруга Рита Кандала тоже хорошо училась, но все же у неё было примерно поровну в аттестате зрелости 4 и 5.  А вот про героиню моего сегодняшнего повествования я на счет учебы ничего не могу сказать. Потому что она была такая тихоня по жизни, не тянула руку, когда знала урок и хотела получить оценку повыше, как делали некоторые ученики. Спросят, ответит, причем я не помню, чтобы она не знала урок.

Жила семья Лины в той части нашего поселка, которая еще со времен старательской добычи золота  почему-то носила название «Седьмая линия». Там, насколько я помню, жили семьи рабочих прииск – драгеров, работников мехмастерских, расположенных там же, на Седьмой линии.  Многие девочки из этих семей дружили друг другом еще с детского садика. Их вместе водили в него, они вместе играли, как тут не сдружиться.  В подругах Лины были две девочки, живущие недалеко друг от друга – Валя Дремина и Римма Бачурина. Они вместе ходили в кино, тусоваться, как сейчас говорят.  У меня даже есть отдельный рассказ о таком эпизоде из нашей деревенской жизни с участием героини моего повествования.  Вот он…

Поселок Херпучи, в котором будут разворачиваться события, расположен далеко на севере Хабаровского края.  Зима в тех краях суровая, морозная, с большим количеством снега. По крайней мере, именно такой  была в далекие 60-е годы прошлого века, когда произошла эта история.  Развлечений ни у детворы, ни в старших школьников никаких не было. Ребятишкам показывали всего один раз в неделю детское кино, а старшие школьники могли посещать клуб три раза в неделю и смотреть кинофильмы для взрослых. Так что оставалось читать, делать уроки, особенно в холодную погоду. Хорошо еще, что в этом поселке, расположенном в котловине между гор, очень редко дули ветра. Так что в погожие дни все старались покататься с горок на санках, на лыжах.  Учитывая, что светлое время суток зимой короткое, катались при свете электрических лампочек на столбах и вечерами.

Ученица одиннадцатого класса Валя, сделав уроки, задумалась. Чем же занять вечер, тем более что на улице не так уж и холодно? Посмотрела на термометр, который был прибит снаружи к раме окна. 
- Ну, всего-то 25 градусов. И ветра нет, - подумала девушка.  И мысль созрела сама собой:
- А не пойти ли покататься с горки с девчонками? Римма точно пойдет, еще Лину возьмем, а пацаны сами прибегут, если увидят нас.

Сказано – сделано. Валя стала очень тщательно одеваться, ведь снега выпало много, да и опыт предыдущих катаний подсказывал, как надо одеться. Мать с удивлением наблюдала, как дочь одела теплые рейтузы, потом сатиновые шаровары, низ которых натянула на валенки, теплый свитер, подпоясалась старенькой шалью. Ватник и добротная шаль на голову дополнили одеяние девушки.
- Ты куда так вырядилась, голубушка? Не на Северный ли полюс собираешься? – задала вопрос дочери.
- Мам, мы с Риммой пойдем с Конторки или Каланчи кататься.  (Прим. – Конторка и Каланча – название горок в центре поселка) Погода сегодня теплая, всего 25 градусов, и ветра нет.
- А ты уроки сделала?
- Сделала, не волнуйся!
- Как не волноваться, выпускной же класс все же.  Ну, если сделала, иди. Только до ночи не гуляй.
- Так уже темно, хотя всего семь часов.  Часика два-три покатаемся,  и домой, - заверила мать Валя.

Она вышла из своего двухквартирного дома на «Седьмой линии». (Прим. – название улицы осталось с тех пор, когда на этом месте был небольшой прииск по добыче золота) На улице была красота!  Воздух  морозный, свежий, на уже темном небе появились первые звезды, и Луна начала свой путь по небу из-за сопки.  Хрустя валенками по недавно выпавшему снегу, Валя прошла в соседний дом к своей подружке и однокласснице Римме, с которой дружила еще до школы. Зашла в сени, отряхнула веником-голяком снег с валенок и открыла дверь.
- Можно, тетя Тася?  - громко сказала Валя, зайдя в небольшую прихожую.  Из кухни выглянула мать Риммы. Увидев девочку, сказала:
- А, это ты. Ну,  проходи.
- Да я проходить не буду. Вы Римму позовите.
Женщина открыла дверь в комнату и позвала:
- Римма, к тебе Валя пришла, выйди-ка!
На пороге комнаты появилась Римма, увидела подружку и сказала:
- Что стоишь? Проходи, раздевайся.
- Нет, Римма, я не буду раздеваться. Пошли кататься! На улице такая прелесть!
- Ну, хорошо, я сейчас быстренько соберусь.
- Потом зайдем за Линой, она тоже собиралась, - сказала Валя подруге.

Через 15 минут три девчонки бойко шагали по дороге, которая связывала «Седьмую линию»  с центром поселка. Она была проложена между отвалов, котлованов, пересекала две речки, через которые были проложены деревянные мосты.  Длиной около полукилометра, она была знакома всем живущим на «Седьмой линии» до метра, особенно школьникам, которые каждый день ходили по ней в школу и обратно.  А вот и само  двухэтажное здание школы высится в темноте,  светит своими многочисленными окнами. Хотя уже вечер, но в школе идут уроки у «вечерников»  (Прим. – учащиеся школы «рабочей молодежи»),   да и кое-какие школьные кружки занимаются в такое время.

Подходя к школе, девчонки увидели во дворе дома своего одноклассника, который был легко одет, видимо, ходил в туалет на улице.  Валя, самая бойкая из девочек, закричала:
- Витька, приходили кататься на горку!
- Сейчас оденусь и приду, - прокричал юноша, и скрылся в сенях дома.

 А вот уже и улица, которая идет от школы прямо к горкам в центре поселка. Они дают начало хребту, который делит остальную часть поселка на две половины.  Одну из них в самом конце называли «Камчаткой», а в конце второй была построена совсем недавно больница.  По улице шел еще один их одноклассник с ведрами воды на коромысле.  Валя, проходя мимо, сказала:
- Бог в помощь. Приходи кататься на Конторку.  Придешь,  Сашка?
- Еще пару ведер воды принесу и приду, - ответил юноша.

И вот она, горка Конторка. Так её назвали очень давно, когда на ней было построено здание управления прииска.   Многочисленные фонари на столбах  у здания  создавали на горке хорошее освещение, которое так и манило в себе детвору.  А выше этой Конторки высилась вторая гора, намного выше. Когда-то на её вершине стояла пожарная вышка, и гору назвали Каланча. Вышки уже давно нет, а название горы осталось.

Пока подходили другие одноклассники, девчонки стояли у забора палисадника, огораживавшего управление прииска, и наблюдали, как малышня катается с горки.  Весь склон был усыпан ребятней. Дети помладше катались  под присмотром взрослых, чаще всего бабушек и мам. Те усаживали детей на санки и подталкивали, чтобы придать начальную скорость спуску.  Иногда двое-трое санок связывались вместе,  и дети скатывались паровозиком. Ребята из младших классов уже катались самостоятельно, лежа на животе, и забирались чуть повыше, на четверть склона Каланчи. Почти все катались  на санках,  купленных в местном магазине, сделанных из дюралюминия, легких, их было легко тащить в гору. А у одного мальчика были самодельные сани, из толстых прутьев железа, тяжелые, но на них можно было укатиться очень далеко, особенно если забраться еще выше по склону  Каланчи. Именно оттуда  катался этот мальчуган. Ложился животом на санки и мчался с горы,  уже к вершине Конторки набрав большую скорость. И укатывался очень далеко.  Вале, глядя на этого мальчишку, очень захотелось прокатиться на санках. И когда мальчик в очередной раз тащил свои санки в гору, она попросила его:
- Мальчик, дай прокатиться! Я отсюда, с Конторки съеду.
Мальчик протянул девушке веревку, которая была привязана к санкам.  Валя обратилась к подругам:
- Кто со мной, прокатимся!
- Да тебе одной санки маленькие, вон какую попку наела, - со смехом отказались Римма и Лина.

Валя села в санки, вытянула ноги вперед и попросила девчонок подтолкнуть её.  И с криком: «Разойдись» покатила с горки.  Все на горке с интересом наблюдали за уже взрослой девушкой, которая катилась с горы  не так, как все остальные. Наилучшей позой считалась лежа на животе, когда то одной, то другой притормаживали,  и тем самым придавали движению санок нужное направление. А тут девушка сидела на попке, и куда её санки привезут, было неизвестно.  Вот они и привезли Валю в сугроб, в который она и врезалась на полном ходу,  и свалилась с санок.  А девчонки и подошедший Сашка смеялись над незадачливой саночницей. Юноша помог Вале выбраться из сугроба, взял веревку от санок и пошел рядом с девушкой. На вершине горы отдал санки мальчишке, и сказал:
- У тебя санки какие-то неуправляемые.  Чуть девушку не убили.
- Да она кататься не умеет, - надув губы, ответил обиженный мальчуган.  Валя крикнула ему вдогонку: «Спасибо!».

Девочки стали  отряхивать  Валю от снега.  Увидели одноклассника, который тащил большой лист картона от коробки из-под холодильника.  Он жил рядом с хозяйственным магазином,  и всегда приносил новый картон, который к концу катаний превращался в труху.  Валя, которую сзади отряхивали подруги, обратилась к юноше:
- Какой ты хозяйственный, Колька. Чтобы мы без тебя делали?
И все поддержали Валю, похвалив Николая за картонку. Потом начали кататься.  Один юноша садился на картонку, другой начинал расталкивать картон  и спускаться с горы,  стоя на  картоне, а девчонки на ходу старались тоже сесть на него.  Естественно,  в конце спуска образовывалась куча-мала, так как все падали друг на друга, не всем удавалось запрыгнуть на картон,  и они оставались валяться на склоне горы.  Постепенно количество катающихся одноклассников росло, куча-мала становились все больше и больше. Подошли две подружки, Лиза и Рита, одетые так же, как все остальные девчонки.  Подошли еще два друга Вовки, потом появился еще один – Витя. И все старались уместиться на этом листа картона. Смех, стоны упавших на ходу, внимание к старшеклассникам со стороны маленьких ребятишек, взрывы хохота среди них создавали неповторимую атмосферу на горке.

Закончился первый сеанс кино в клубе, и появились первые зрители, которые, перевалив через горку, делились на два потока. Одни шли в сторону школы, и потом на «Седьмую линию».  Другой поток шел  в сторону хозяйственного магазина, и там тоже делился  на два ручейка – к больнице и на «Успенский» (Прим. – тоже название старого маленького прииска, от которого осталась лишь несколько домов). Все взрослые спускались с горки осторожно, стараясь держаться ближе к краю укатанного санками, лыжами и просто валенками склона горы.  Валя в числе зрителей, шедших после просмотра кинофильма, увидела Николая, который очень ей нравился. Он закончил  вместе с ней 8 классов, а дальше  стал учиться в вечерней школе,  и прошедшим летом закончил 10 класс,  получил аттестат зрелости. И теперь ходил такой важный, не обращая внимания на своих прежних одноклассников.  Валя подошла к нему. В телогрейке, в шали, шароварах на валенках, она выглядела не так, как юноша  в ондатровой шапке,  хорошем пальто с мехом на воротнике, в брюках и зимних ботинках.
- Привет, Коля! Не узнаешь? – спросила Валя юношу.
- Ну как тебя не узнать. Резвитесь? – ответил юноша.
- А что нам делать, в кино нам сегодня нельзя. Вот завтра суббота, можно будет сходить. Ты не пригласишь меня? – с вызовом сказала девушка.
- Могу и пригласить. А потом погуляем? – спросил Николай.
- Погуляем, если не очень холодно будет, - согласилась Валя, и продолжила:
- Где встретимся? В клубе перед началом первого сеанса? Ты билеты купишь?
- Хорошо, я куплю и встретимся перед началом кино, - согласился юноша и, попрощавшись, пошел к дому.  А Валя устремилась в кучу-малу, и её звонкий смех оказался громче всех. Ей было весело и радостно – добилась  у юноши, который ей нравился, приглашение в кино.

Катание с горки продолжалось еще долго. Юноши и девушки заигрывали друг с другом, кидались снежками, валили друг друга в сугробы.  Взрывы хохота, когда кто-то смешно падал, не удержавшись на картоне. Все в снегу, с покрасневшими от мороза и чувств щеками,  одноклассники продолжали резвиться. Давно уже разошлась по домам вся мелюзга, школьники младших классов. Еще раньше увели родители дошколят. Так  в центре поселка Херпучи в один из январских вечеров развлекались будущие выпускники местной школы. И никто не мог им помешать это делать. Ведь они были еще школьники, эти ребята и девчата.

На безоблачном небе  огромная Луна добавляла освещение, звезды висели  буквально над головой.  Мороз к ночи крепчал, но никто этого не замечал. Для ребят, всю жизнь проживших в этих местах, мороз в 25-30 градусов считался небольшим.  Главное, им было весело общаться друг с другом в свободное от занятий время.  Тем более в такую погоду на свежем воздухе. Эх, как хороша зима на просторах России!

Как и большинство моих рассказов, сюжет взять не из головы, а из жизни. Я тоже не раз вечером резвился на горке вместе с девчонками из нашего класса. Все же наше поколение было дружным, особенно те, кто родился в небольших поселках и деревнях.

В моей жизни были еще запоминающиеся ситуации, связанные с одноклассницами. Вот один из таких.

Велосипед для меня  был всепогодным  транспортным средством. На нем я ездил почти круглый год. Только в самые морозы, которые в его северном поселке достигали и 40, и 45 градусов,  ставил велосипед на прикол.  Опасался, что на морозе потрескаются покрышки и камеры, которые в те годы были самым большим дефицитом. Да и смазка густела на морозе,   крутить педали было тяжело.

Но зато, когда морозы отпускали, и было можно вместо валенок на ноги надевать ботинки «прощай молодость» (люди в возрасте помнят такие, с войлочным верхом и резиновой подошвой), я подкачивал камеры своего двухколесного коня и начинал сезон. Родной поселок был не такой уж большой, но из одного конца в другой требовалось время не менее получаса быстрой ходьбы, чтобы достичь окраины. А на велосипеде можно было доехать за 10 минут.  Вот в тот нехолодный мартовский день я поехал к своему однокласснику на окраину поселка, чтобы взять книгу, которую тот обещал  дать почитать, но уже который день забывал принести в школу. 

Недалеко от дома, где жил мой одноклассник, был аэродром. Еще когда я подъезжал к дому своего товарища,  увидел самолет Ан-2, который заходил на посадку. Хороший, надежный самолет. Только шумный,  холодный зимой и очень жаркий летом. Но ничего другого, чтобы добраться до их северного поселка, пока не придумали. Разве что еще более маленький Як-12  летал в те края.  Взяв книгу у школьного товарища, я засунул её за пазуху своего ватника, или как его все называли, телогрейки, и поехал домой. День был солнечный, на южной стороне сугробов уже появились первые проталинки, дело шло к настоящей весне.  Снег отражал солнечные лучи,  и я был доволен, что одел солнцезащитные очки.

Проехав не больше 100 метров, я увидел перед собой женщину, которая, чуть наклонившись, несла большой чемодан, периодически меняя руку. Видимо, чемодан был очень тяжелый, так как  женщина даже останавливалась и ставила чемодан на дорогу, отдыхая.  Какая она, старая или молодая,  я не видел, но решил предложить свою помощь.  Еще одно удивило меня – женщина была в зимних сапогах. Все местные в это время года предпочитали проверенные валенки. «Прилетела этим самолетом», - решил я.

Нажал на педали и скоро поравнялся с женщиной. Спросил: «Вам помочь?». На  меня из-под шали, одетой на голову, взглянули удивленные молодые глаза, обрамленные длинными ресницами.  Носик был маленький и чуть курносый, щеки раскраснелись от мороза. Девушка оказалась очень красивой, по крайней мере, так  я решил. И  более настойчиво предложил: «Давайте, я подвезу чемодан на багажнике».  Девушка поставила свой чемодан на снег, который, хоть и укатанный, лежал на дороге,  благодарно взглянула на меня, и сказала: «Помогите, если поднимете чемодан».  Мне стало обидно – меня за слабака считают. И я, с небольшой обидой в голосе, проговорил: «Ну уж если вы, такая хрупкая, поднимаете этот чемодан, то  я точно осилю».  И я, правда, с некоторым усилием, взгромоздил тяжеленный чемодан на багажник своего велосипеда. «Вы что, там камни носите?» - с усмешкой произнес я, глядя в смеющиеся глаза девушки. «Нет, книги,  меня попросили привести. Я согласилась, все равно ехала в этот поселок в командировку, а они оказались такие тяжелые»,-  проговорила она. «Да, вас использовали в темную», - сказал я и улыбнулся. «Ну что, пойдемте, вам теперь легко будет идти. Вы к кому приехали?» - продолжил разговор я.  «Подскажите, где у вас гостиница, мне там место забронировано», - попросила девушка.

Мы пошли рядом. Слева эта красивая девушка в  модном по тем временам пальто и в зимних сапогах, справа – я, одетый в шапку-ушанку, телогрейку и теплые суконные брюки, в ботинках «прощай молодость». Правой рукой я поддерживал чемодан, лежащий на багажнике, и наклонами велосипеда в ту или другую сторону направлял его на середину улицы.  Вдруг девушка улыбнулась и сказала: «Давай познакомимся. А то я не знаю имени своего спасителя. Я бы точно не донесла этот чемодан до гостиницы. Меня зовут Марина». И она притронулась к  рукаву левой руки, как бы заменяя рукопожатие. Я  назвал своё имя. «Ну,  вот и славно, теперь я знаю, как тебя зовут.» - снова с улыбкой сказала она.  «Ты учишься в школе?» - пройдя несколько метров, снова спросила она.  «Да. В одиннадцатом классе, скоро начнется последняя четверть», - почему-то добавил я.   Мне до этого никогда не приходилось разговаривать с молодыми городскими девушками, да еще такими красивыми. «Так ты совсем не намного моложе меня. Я заканчивала 10 классов и потом 4 года в институте училась», - засмеялась девушка и предложила: «Давай на ты, так проще разговаривать будет». «Давай», - охотно согласился я. Эта девушка мне все больше и больше нравилась. Такая простая, хотя и городская.

Неспешно они добрались до местной поселковой гостиницы – одноэтажного деревянного здания, чем-то напоминающего барак, с длинным коридором, небольшим холлом, где сидела администратор, и номерами по обеим сторонам коридора. Я, как настоящий джентльмен, не позволил Марине нести чемодан ни в холл, ни в номер.  Девушка, когда зарегистрировалась, попросила администратора принести в номер два стакана горячего чая, и пока не напоила своего спасителя чаем с домашним пирожком с капустой, не отпустила. «Надо же мне чем-то отблагодарить тебя», - просто сказала Марина.  В гостинице я предложил свои услуги помочь девушке отнести книги тем людям, которым она их везла.  На что Марина вполне резонно сказала: «Нет уж. Пусть сами приходят и забирают».  И продолжила: «А чем у вас вечером можно заняться?».  Я засмеялся: «На санках или листе картона ты точно вечером с горки не пойдешь кататься. Танцы у нас только по праздникам. Остается кино. Не уверен, что тот фильм, что идет у нас сегодня в клубе, ты не видели в городе. До нас фильмы по полгода добираются».  «А что за фильм?» - спросила девушка. «Двенадцать девушек и один мужчина». Австрийский, музыкальный, цветной», - разъяснил я. «Ой, да я не видела такой. И даже название не слышала. А где у вас клуб?» - спросила Марина.   Я улыбался. «Ты меня чаем с таким вкусным пирожком напоила, за это я тебя в кино свожу. Куплю билеты и  в полседьмого зайду за тобой. Будь готова», - мне хотелось показаться в клубе с такой красивой девушкой. Мы распрощались, договорившись встретиться перед кино.

Вечером, как было условлено, я  зашел за Мариной и мы  вместе пошли в кино. Я  был одет в недавно купленное пальто с меховым воротником шалью, в новые брюки от костюма, в модную ондатровую шапку. Девушка по-прежнему была модно одета, только вместо шали  надела кокетливую меховую шапочку.  На нас обращали внимание. Как обычно бывает в закрытых, оторванных от цивилизации поселках, каждый новый человек вызывает интерес у всех жителей, и было приятно, что меня видят рядом с молодой красивой девушкой, да еще так по-городскому одетой.  Немного смущало лишь то, что все оборачивались и во все глаза смотрели на девушку, как будто она была какой-то диковинкой.

Кино захватило нас. Высокие горы Альп были еще красивее в цветном фильме, особенно на фоне красивой музыки. Игравший главную мужскую роль трехкратный олимпийский чемпион Тони Зайлер, о котором я читал в спортивных журналах, бесподобно спускался с крутых вершин, однажды даже на одной лыже.  И молодые  девушки, которых он должен был научить по сюжету фильма хорошо кататься, в своих ярких спортивных костюмах были великолепны. Я обратил внимание, что одна из девушек чем-то похожа на Марину, которая сидела рядом с ним и также была увлечена фильмом. Однажды, в самый кульминационный момент фильма, девушка инстинктивно схватила меня за руку и не отпускала несколько минут.  Я заметил это, несмотря на интригу, которая разворачивалась в фильме. 

Потом мы  погуляли по заснеженному поселку, разговаривая о фильме, игре актеров. Я рассказал девушке, чем знаменит Тони Зайлер, что он олимпийский чемпион игр в Кортина-Д*Ампецо, которые состоялись в 1956 году, получил неофициальный  титул короля горных лыж. Мы оба были восхищены его мастерством спуска с вершин.  Вечер был прекрасен. Где-то совсем рядом над нашими головами висели большие звезды, Луна казалась такой огромной, что Марина заметила: «Никогда не видела такой большой Луны».  Периодически она подскальзывалась на укатанной дороге в своих сапожках на высоких каблуках и хваталась за рукав моего пальто.  И, в конце концов,  я, чуть смущаясь,  предложил ей взять меня под руку, и до гостиницы мы пошли именно так.  К немалому удивлению жителей поселка, которые нам встречались во время прогулки.

Наутро в школе к мне подходили  одноклассники и задавали вопросы: «Что это за девушка, с которой ты вчера был в кино?».  Я  как можно небрежней пояснял, что это  городская знакомая, которая приехала в поселок в командировку. И один из  одноклассников, самый разбитной,  Толька, спросил: «А она не к тебе ли приехала? Видел, как ты с ней вчера под ручку прогуливался».  На что я, чуть высокомерно сказал: «Нет, по делам. Но я её встречал на аэродроме», надеясь, что кто-то видел, как он вез её чемодан. Такие нашлись, и это еще больше подняло мой авторитет у мальчишек.

А вот девчонки объявили мне бойкот. На все его вопросы к ним презрительно корчили губы и молча отворачивались.  Меня в конце концов взяло зло.  Ведь среди одноклассниц и вообще девчонок в нашем поселке не было ни одной, которой я бы оказывал внимание. Не говоря уж о том, чтобы дружить.  «Ну, погодите», - кому-то неизвестному пригрозил я и также вызывающе стал вести себя с девчонками.  И два следующих вечера  водил Марину в кино, тем более что билет на вечерний сеанс стоил совсем недорого – 20 копеек один билет.  А после кино мы все также гуляли по вечернему поселку, любуясь звездным небом и разговаривая обо всем.  В конце прогулки третьего дня Марина остановилась перед дверью гостиницы и сказала: «Я завтра утром улетаю. Мне было очень приятно с тобой познакомиться. Ты классный мальчишка. Желаю тебе большой любви и счастливой жизни». И впервые поцеловала меня в щеку.  У меня заколотилось сердце, но ответить на поцелуй я не успел – за девушкой захлопнулась дверь гостиницы.

Бойкот девчонок продолжался еще почти неделю.  Они не разговаривали со мной, и я отвечал им тем же. Наконец одна из них, Валя, заговорила первой: «Что это за фифочка с тобой в кино  ходила,  и с которой ты по вечерам прогуливался? Ничего, красивая.  Но старая уже для тебя», - и внимательно посмотрела в мои  глаза.  Но я  не отвел своего взгляда и сказал: «Да, красивая. И не такая уж старая, ей всего 22 года». (хотя на самом деле Марине было 24). И добавил: «В городе летом познакомился, на танцах», - продолжая играть ту роль, которую начал в разговорах с мальчишками.  Валя сказала: «Твоя дамочка ноги-то не поморозила в своих сапожках?». И я понял, что больше всего задело моих одноклассниц то, что они ходили в валенках, а моя подружка была модно одета и в сапожках на каблуках.  И я засмеялся: «Ничего, я ей потом ноги в гостинице оттирал», хотя на самой деле ничего такого не было.  Так закончился бойкот девчонок юноши, который нечаянно оказался хорошим кавалером в далеком северном поселке,  и которому приезжая командировочная оказала знаки внимания.

Как видите, уважаемые читатели, у меня не так много набралось воспоминаний, связанных именно с Линой Блох, кроме одного, вот этого.  О нем я написал в рассказе «На уроках», где целый абзац посвятил ей.

На парте передо мной сидела Лина Блох, очень скромная, спокойная девочка, белокурая, с разделенным надвое пробором на голове и с косичками. На спине её были хорошо видны два бугорка от пуговиц на её лифчике.  Я шутки ради стал нажимать на них. Лина повернулась ко мне,  и укоризненно посмотрела мне в глаза.  Но я продолжил играть на пуговичках, и тогда она повернулась и стукнула меня по голове учебником. Весь класс  повернул в нашу сторону головы, даже Вера Кирилловна, которая стояла у окна и что-то нам объясняла, обернулась. Но,  не зная, в чем причина шума и что сделала Лина, сказала: «Успокойтесь», - и продолжила объяснение. А мне стало стыдно за свой поступок. И хотя потом у меня иногда чесались руки,  и хотелось нажать на пуговички лифчика у других девчонок, я такого себе не позволял.

Не так давно к нам в гости приезжала еще одна моя одноклассника, Вера Малинина, с которой мы жили на одной улице. Мы что-то разговорились о школе, я рассказал про этой случай с пуговичками на лифчике Лины Блох.  Вера засмеялась и сказала: «А Лина тоже не забыла этот случай. Она недавно приезжала ко мне в гости  в Питер из своего Ярославля,  мы стали вспоминать одноклассников, я сказала, что мы  с тобой  переписываемся в «Одноклассниках».  И тогда Лина рассказала, как ты нажимал ей на пуговички лифчика. Тогда они были матерчатые, из простой хлопчатобумажной ткани, никаких застежек, только петельки и пуговички. И она запомнила этот случай.

Ты уж извини, дорогая одноклассница, что я так поступил со скромной девушкой-одноклассницей на уроке. Я тут посмотрел свои школьные фотографии, и на всех мы есть с тобой, кроме той, что на заставке. Она сделана на танцплощадке около поселкового клуба, там ты сидишь в первом ряду вторая слева, рядом с Витей Тяжелковым, нашим одноклассником.  Есть другие наши одноклассники, Саша Гальцев, Ян Щербаков, но почему нет меня, не знаю. Желаю тебе здоровья, семейного благополучия и долгих лет жизни. С днем рождения, дорогая Лина!