Курьер. Караван на Камертон

ноябрь 2021. На конкурсной страничке Марии Шпинель "Литературный проект Камертон" поучаствовала в Караване. Тема "Дороги, которые мы выбираем".
http://proza.ru/avtor/speech1
Участвовала под псевдонимом "Марси".
Как получилось, так получилось :) Пусть этот рассказ поживет на моей страничке.

***

Автор:     Марси

Курьер

…Дорога немилосердно пылила. Вода закончилась и уже несколько часов я лишь мерно переставляла ноги и пыталась не злиться на судьбу.

Дождя в этих краях не было давно. Лёгкое дуновение ветра гнало навстречу очередное облако рассыпчатой пудры. Приходилось зажмуриваться и задерживать дыхание. Представляю, как я сейчас выгляжу…

Степь, протянувшаяся от горизонта до горизонта, оптимизма не добавляла. Солнце давило на плечи и макушку так, что пришлось снять майку и накрутить её на голову, оставшись в клетчатой рубахе и жалком подобии джинсов. Сумка весила килограммов сто, хотя я отлично знаю, что её содержимое не больше пяти кило.

И зачем я согласилась? Этот вопрос я кручу в голове не первый день. И до сих пор не могу на него ответить. Просто согласилась и всё. И если я останусь последним человеком на земле, не буду корить себя за то, что поддалась на уговоры. Хотя, и уговоров-то не было. Просто спросили, кто готов? И ноги сами вынесли меня вперёд.
Просто. Всё слишком просто. Может и я – просто устала? И мне, опять же, просто захотелось, чтобы это закончилось? Может, и так.

Вот только с водой я промахнулась. Мой прокол. Забыла, что старые карты давно не соответствуют действительности. Нет больше полноводных рек и старых колодцев. Степь, которая через пару десятков лет превратится в пустыню, выпила всю воду. А может и не превратится. Может, я внесу свою лепту в то, чтобы этого не случилось.

Всего-то и нужно – дойти, дождаться, убедиться и отдать. Или найти, забраться, запустить и оставить. И чем дольше я иду, тем острее понимаю, что мне больше подходит второй вариант. Никогда не любила посредников…

Завтра в это время я буду видеть их Башни. Завтра. А пока… нужно найти воду. Это – главное.

Высохшее русло Жмары не отличалось от балок некогда несущих свои воды рек, что встречались мне по пути. Тихо. Сухо. Пусто.
Лениво копнув сапёрной лопаткой я присела, разглядывая тёмный песок, что смотрел на меня виноватым глазом из только что выкопанной лунки. Мокрый. Через десять минут я уже пила отдающую кислым металлом воду: нацедила из маленькой ямки.

Здесь и заночую. Успею набрать воды во флягу. А утром – по маршруту. Бояться некого. Животные давно ушли, а людей истребили. Оставили небольшую кучку тех, кого посчитали полезными. И строго нас ограничивают. Рождаемость – основной лимит. Каждому при рождении вживляют чип. Тем, кто как я родился «до» - чип внедрили силком. Метка. Тавро. И я знаю, что меня ведут из космоса. Прямо с орбиты. И то, что я одна бреду по выжженной степи – никого не удивляет.
Раз в год один из нас идет к ним. Из каждой резервации – по человеку. Итого – семнадцать. А через месяц народонаселение нашего региона пополнится семнадцатью младенцами. Они рождаются каждый год. День в день. И ровно семнадцать. Во всяком случае, мы слышим это в ежедневных новостях, что вещают с орбиты.

Да ещё каждый вечер обязательные групповые «молитвы» за здоровье семнадцати колоний нашей части Перспективных Земель удивительным образом сохраняют зубы, волосы, кожу и всё остальное в относительно приличном виде. Что такое боль - вспоминают лишь те, кто отвлёкся от работы на ленте конвейера. Эта лента выныривает из скалы и приносит из ниоткуда части разобранных механизмов, которые мы сортируем по особым схемам. А после уносит оставшиеся, ныряя в отверстие другой скалы. Эти скалы генерируют силовое поле, что «охраняет» нас лучше любого ограждения из колючей проволоки.

Вот только ни один новостной выпуск не расскажет, что они делают с теми, кто уходит. И я не знаю, что меня ждет. От них не возвращался никто.

Говорят, где-то на севере, вроде бы на Урале, обитают племена свободных людей. Их не смогли ни приручить, ни истребить. И, вроде как те люди сохранили многое из прежних знаний и умений. Хотя, в каждом народе живет сказка о Земле Обетованной. В некоторых религиях это – не что иное как кладбище…

Потому у нас и нет стариков. Не доживаем мы до глубокой старости. Старики уходят первыми.

…Незаметно сгустились сумерки. Выбравшись из балки, я прислушалась. Тишина утомляла. Лишь ветер играл высушенными травами. Сухая трава хорошо горит. Всё, что нужно – нарвать побольше, насыпать земляной круг и вдыхать горьковатый дым. Прогорает мгновенно, зато есть на что посмотреть. Ночи тёплые. Не замёрзнешь. Так что, огонь – это так, для души.

Когда-то, каких-то двадцать лет назад, всё было по-другому. И мне тогда было – всего двадцать.

Я помню, как каждую весну просыпалась степь. Как сладко-мучительно хотелось жить. Как распахивалась душа, когда стаи птиц опускались на берега рек и озер. И казалось, что от этого гомонящего пернатого нашествия мир переворачивается…

Я помню, каково это – спать под звёздами, вслушиваясь в стрекот цикад, в мягкое фырканье лошадей и крики ночных птиц.

Я помню шумные и ужасно глупые в своей суете города. Людской поток в час пик, когда я переставала чувствовать себя, улетала мыслями далеко, могла замкнуться, закуклиться, всенепременно выносил меня к метро. И лишь резкий звук или тяжесть чужой ноги на своей собственной, вырывала из мира грёз и заставляла выйти на нужной станции.

Платья. Туфли на высоком каблуке. Университет. Гамбургер. Лёшка из параллельного потока.

Иной раз я думаю, действительно ли мне повезло, что родители отослали меня на лето к бабке? Лишь бы я не выскочила замуж на втором курсе… Сложись иначе, для меня всё давно бы закончилось.

Один день. Неужели мы были так слабы? Один день. И человечества не стало… Где вы, гордые правители судеб? Где те, кто жил надеждой на будущее? Где те, кто вообще думал о будущем?

В этом мире нет больше ни мегаполисов, ни самого захудалого городишки…

И зачем я запалила этот костерок? Сейчас без огня тоскливо. Никогда бы не подумала, что одиночество может давить на плечи, как полуденное солнце. Вот только майка моя тут не поможет.

Эрих говорит, что они хотят захватить планету. Ждут, когда всё изменится настолько, что можно будет рисовать заново. Не знаю. Думаю, они не торопятся и хотят, чтобы Земля очистилась. От нас. Если вода придёт, а она придёт – я сегодня в этом убедилась, они начнут выстраивать новый мир. Без нас. Хотя, может и оставят несколько резерваций, чтобы не повторять ошибок.

Ан высмеял меня, когда я предположила, что Земля – это лаборатория. И, видимо, мы не прошли экспериментальных проверок и потому проект закрыт за ненадобностью или нерентабельностью. Ан хохотал до слёз. И предложил мне писать книжки.

…В ночном небе бесшумно скользили подвижные звёзды – спутники. Они появились так же внезапно, как и всё остальное, и затмили собой настоящие звёзды.

Вот я и думаю. Ну, принесу я эту штуку, что собирали в тайне наши мудрецы. Ну, запущу. А если всё то, чем мы живём последние двадцать лет – промысел Божий? Хотя, уверена, будь это промысел – Он либо подставит меня под «луч», либо даст дойти до конца. А вдруг, это последняя попытка оправдать эксперимент?

…Лишь сейчас я обратила внимание на звук, что некоторое время маячил на грани слышимости. Цикада. Ночная цикада. Далеко. Господи! Откуда здесь цикада?!
Через мгновение к ней присоединилась вторая. Третья…

И степь запела!

Как оказывается спокойно можно отнестись к мысли об упавшем на тебя безумии. Я сошла с ума…
У меня – глюки…
Ну и что?
Хорошие же видения…

Ветер шелестел сухой травой, пряча звук тихих шагов. Я смотрела на приближающиеся тёмные силуэты и улыбалась. Вот и всё. Мой путь закончен. Под гимн несуществующих цикад перестану существовать и я. Вот только интересно, справится ли Гала с моей нормой? Ей всего двенадцать…
Странные мысли в последние мгновения…

- Отдай… - лёгкая рука легла на затылок. – Дальше мы.
- Отдать что? – почему бы не отвоевать у смерти несколько мгновений жизни.

Один из них опускается напротив. Садится, уперев колени в землю. В темноте блестят глаза и зубы.

- Мы встречаем каждого. И если у тебя ничего нет, утром ты проснёшься и пойдешь дальше.
- А если есть?
- Ты отдашь нам это и уснёшь навсегда. Твоё тело заберут. Завтра. Им нужно только твоё тело…

Пауза длится и длится.

- Им? – выталкивают сухие губы. – Так вы – не они?!
- Нет…
- Почему я должна вам верить?

Он вздыхает и кладёт руку на моё колено:
- В колониях есть технологии, а у нас, – запинается, - некий передатчик, который не могут отследить их вычислители. Мозги у них устроены иначе. Понимаешь?

Остаётся лишь кивнуть и подвинуть к его ногам сумку.

- Больно не будет, - мягко произносит он. – Ты просто уснёшь…

Прохладный металл касается шеи, и вот, я лежу на спине, вперив взгляд в усыпанное звёздами небо.

То самое моё небо… Те самые звёзды… Млечный путь… Росчерки метеоритов…
Одуряюще пахнет цветущей полынью... Мягко фыркают сонные лошади… Стрекочут неутомимые цикады…Хлопают крыльями ночные птицы…
Тёплый ветер теребит прядку волос у виска.

Мне снова двадцать…

***