Салат

Мне часто приходится ездить на такси по рабочим делам. А таксисты на 90 процентов люди других национальностей, «понаехавшие», не любимые обществом мигранты. Но то ли мне так везет, то ли взаправду эти люди куда правильней и собраннее иных наших соотечественников. Но сравнивать не стоит, эти замечательные люди в своей рутинной работе нашли суть вещей и постигли смысл существования, и дают нам, присевшим в их машину, советы, как в католической исповедальни, отпуская грехи и вдохновляя к плодотворной жизни. Пожалуй, беседы с ними стоили бы целого повествования, а пока, пока винегрет из их высказываний и рассказов, пусть украсит наш философский пир.
Абид приехал из Азербайджана еще в советское время, да так и остался тут. Имел свое дело, купеческое, несколько продуктовых лавок, строил собственный магазин. Но дело не выдержало прошлогоднего карантина, в который на много месяцев погрузился целый мир, да еще попал в больницу с сердечным недугом. Потерял всё, что имел и планировал, и стал работать таксистом. Не ради собственной выгоды возит он по 12 часов в день людей, а посылает деньги жене, помогает стать на ноги детям. - Да, что деньги, не жалею о них, Бог дал, Бог взял. Лишь бы семья была в порядке и здоровье не подвело…
Подивилась я его мудрому суждению, попрощалась, сходила по делам и вызываю такси на обратную дорогу.
За рулем армянин, добродушный замечательный человек, в Армении оставил жену и малышей деток, но планирует поскорее перевезти их к себе.
- А то что тут некоторые придумывают, заводят временных жен в чужой стране.
- Да, - поддакиваю, - не честно ни по отношению к настоящим женам, ни к временным.
- Я так не хочу, ищу квартиру, чтобы нам всем расположиться, как найду, обязательно всех перевезу.
- Дай Бог вам устроиться, - говорю, выходя.
Мы говорим «по душам», не знаю, как это выходит, но не о пустяках, о чем-то важном, сокровенном для них и сущностном для всех нас, живущих на земле. Вот представители двух замечательных солнечных республик Закавказья, враждующих до крови, а посмотрели бы они на себя самих, на своих мнимых врагов, - ведь оба замечательные семейные люди, трудящиеся во благо своих детей, и так похожи в своем отношении к жизни, почти что братья по духу. И только из моих бесед узнаю их нравственное величие и родство. А глядишь на подъезжающую машину - угрюмый кавказец, к которому и садиться- то страшно… И за этой неприглядной внешностью богатый душой человек, как родник в скале.
Но едем дальше.
- Откуда вы? - Спрашиваю у следующего таксиста.
- Узбек, - говорит он. И всю дорогу рассказывает про историю своей страны, с тех времен, когда Нестор летописец еще грамоте учился, и далеко до него. И не то, чтоб я не знала их историю, сама погостила пару лет назад в Узбекистане, но в его подаче, пусть не всегда исторически достоверной, есть своя правда, уважение к культуре страны, к традициям и обычаям. Интересно слышать ту же историю, что и у нас, но рассказанную с другой точки планеты, под другим углом зрения. Поучительно…
Но следующий кыргыз-таксист был просто бесподобен. Вроде, молодой человек, он заговорил о вере в Бога. В его словах угадывалась протестантская проповедь какого-нибудь киргизского баптиста, и знания о вере у него были выборочные. Но вместе с тем, это была живая вера. И вера его деда, любившего всех людей без разбору, видевшего Бога в каждом человеке и каждой религии. Это не был бумажный экуменизм, а чуткое понимание глубины религиозных чувств. Вспомнила евангельское: «Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном» (Мф. 8).
- Вам бы не таксистом работать, а проповедником быть, - говорю ему.
Угадываю ответ, проповедником семью не прокормишь. Проповедь идет бесплатным дополнением к его заботе о хлебе насущном.
С солнечных республик нашего советского прошлого собираю ароматные плоды, неожиданно оказавшиеся тут, в нашей запыленной и погрязшей в суете Москве. И дивлюсь мудрости «немудрых», о которых общество всё чаще презрительно или гневно кричит: «Гастарбайтеры! Мигранты!». Научитесь говорить с человеком, постарайтесь увидеть в нем человека с его нуждами, загляните в его душу, и эта душа откроется вам с самой лучшей стороны.
Часто обвиняют приезжих в насилии над нашими девушками. Не стоит судить о всех приезжих и всех девушках, но вот слова таксиста-кабардинца, молодого человека, везшего меня по летней Москве.
- Не могу смотреть, все полуголые ходят, как им не стыдно. У нас девушки все закутаны платками и юбками.
Отвечаю ему, как ответила бы сыну:
- Ну представьте, что вы приехали в страну аборигенов в набедренных повязках. Вы ж понимаете, что они не позлить вас вышли, а таково их представление о моде и красоте.
- Но мужчина не может смотреть на полуобнаженное тело неравнодушно, - отвечает он доверительно.
- Это по молодости, - говорю. - Вот как найдете любимую жену, то не станете обращать внимание на туземок, они для вас все станут одинаковыми, как манекены в магазинах.
На прощанье пожелала поскорее отыскать достойную невесту. Таксист улыбнулся. Надеюсь, тут я от своего опыта протянула ему руку помощи.
Приправляю свой салат жгучими кавказскими специями. И заливаю нарезанные кусочки овощей с Армении, Азербайджана, Узбекистана, Грузии душистым маслом. Маслом любви и доброжелательности можно постичь суть каждого человека, понять его нужды и мечты. Этим же маслом можно объединить враждующих и угасить пламя межнациональной вражды. Можно погасить ненависть к понаехавшим, и посмотреть на них, как на людей.

Из книги "Философский обед".