Груз

     Продукт ума не портится скоро. Но и польза от него не заметна с первого глаза. Как много других людей, которым множество раз приходится бросать на продукт чужого ума свои глаза, чтобы понять ПОЛЬЗУ для них, других людей, от этого УМНОГО продукта!

     Ещё до того, как поняли люди пользу от продуктов ума, они придумали образование для тех, кто должен был зарабатывать себе на жизнь производством ПРОДУКТОВ именно УМА.

     Дурными установками движимый, и он, задавив экзаменами на аттестат своё обучение в школе, бросил свою голову и остальное тело в образование УМА, чтобы он беременел и рождал свои продукты. Продукты, польза от которых для тех, кто жил, употребляя в пищу еду и удовольствия, была непонятной.

     Его не нужно было тыкать мордой в знания. Ему нравилось их вытягивать, как пылесосом из пыльного ковра, из книг и лекций, выбрасываемых, вместе с углекислотой, ртами лекторов и наставников.

     Он с удовольствием раскладывал, по полкам своей башки, ЗНАНИЯ, получаемые для того, чтобы надрессировать свой ум так, как только нужно для рождения его, ума, продуктов.

    На себе носил, этот поглотитель знаний, прозвище, состоящее из имени, отчества, фамилии, - Званцов, Дмитрий Васильевич.

     Званцов успехи своей жизни считал заметными мало, включая самого себя, а голова была забита грузом. И груз клонил его башку к земле, возникновение привычки к которой ещё не было строчкой в его жизненных планах.

     ГРУЗ знаний в башке Званцова, конечно, не был скоропортящимся, к обычной, измельчаемой зубами с кариесом и поглощаемой через рот, пище, отношения не имел.

     А продукты ума Званцова, какими бы качественными он их ни клеил, не приносили пользу, за которые деньги башляют. Или даже славу. Если бы продукты ума Званцова дали бы ему известность, то перевести её в деньги он бы не смог. Его мозг так не научили, чтобы Званцов мог конвертировать свою славу или только известность в бабки,  для достойной, человека, жизни.

     Дмитрий Васильевич Званцов не был журналистом и не жил в Столице, не вращался в тех кругах, вращение в которых давало бы и ценные знакомства, и ускорение, отрывающее от земли обычных людей и приближающее к небу с креслами тех, кто смотрят на подчинённых или недомерков в жизни с глубокого верха.

     Званцов, Дмитрий Васильевич, давно уже ДОПЁК в своей башке-печке МЫСЛЬ, что сам он - НЕДОМЕРОК, несмотря на складированные в его башке знания.

     Именно у НЕДОМЕРКОВ в жизни, знания в голове собирают пыль, как товары на давно забытом и заваленном, песками времени, складе. К тем же, кто живёт в Столице, вращается в ценных, для жизни, кругах, Званцов, и он должен был себе об этом чистосердечно упомянуть, испытывал ЗАВИСТЬ.

     ЗАВИСТЬ, - штука, ни с чем не сравнимая по своей липкости. Более липких штук, чем ЗАВИСТЬ, жизнь придумать не смогла, как бы не пыжила своё время и силы.

     От любви, которая, даже она, не такая, как зависть, липкая штука, избавиться можно, до того, как придёт любовь другая. Не только клин клином вышибают, но чем-то ему, клину, противоположным. Объект ЛЮБВИ может натворить такое, что ЛЮБОВЬ из башки вышвырнет ЛЮТАЯ НЕНАВИСТЬ.

    НЕНАВИСТЬ такая штука, что отрывает от мозгов прилипшую к ним любовь, и прилипает к ним сама. И чтобы человек перестал на кого-то брызгать НЕНАВИСТЬЮ так, что в глазах темно, а брызги НЕНАВИСТИ, как напалм липнут и горят на чужом теле, можно НЕНАВИСТЬ заменить ЗАВИСТЬЮ. И уже ЗАВИСТЬ от мозгов отлепить или невозможно, или нескоро получится.

     Да, ЗАВИСТЬ, очень липкая штука, и внеклассовая, точнее, - всеклассовая, липнет и к капиталистам, и к рабочему классу, и к тем, кто забил свой мозг ОБРАЗОВАНИЕМ, из которого можно лепить продукты УМА, польза которых не очевидна, для того же рабочего класса.

    К одним только бомжам, без определённого места жительства, ЗАВИСТЬ не липнет. А почему? Да потому что ЗАВИСТЬ - это чувство, присущее тем НОРНЫМ животным, которые НОРКИ свои сохраняют за собой. И как только норное животное ТЕРЯЕТ свою НОРКУ, ЗАВИСТЬ это животное покидает. Точнее, сама ЗАВИСТЬ.  Сама ЗАВИСТЬ отлипает от мозгов того животного, которое своей норки лишилось.

     И если есть ещё у животного НОРКА, то он в неё тащит то, за что он испытывал ЗАВИСТЬ, то бишь затаскивает то, чего у него ещё не было, а вот теперь есть, и надо затащить в свою, а не чужую НОРКУ.

     От того, какая у животного норка и какой обстановкой, жратвой или напитками, норка забита, зависит статус норного животного. СТАТУС среди владельцев берлог, крытых лежанок и роскошных лежбищ.

     У Званцова его норка оставалась, досталась ему от бабушки с дедушкой. И в этой норке творил Званцов, Дмитрий Васильевич, продукт своего ума, который даже  на навоз, то есть на удобрение, не годился.

     Дмитрия Васильевича УДАЧА не преследовала, она его избегала. Поэтому он, Дмитрий Васильевич Званцов, носил в своём черепе прилипшую к поверхности мозга ЗАВИСТЬ к тем, кто знал, где РОДИТЬСЯ, чтобы удачно продавать УМА своего ПРОДУКТЫ.

     Званцов, Дмитрий Васильевич, промахнулся мимо своего благополучия, достигаемого заполнением мозгов ГРУЗОМ, который останется мёртвым, когда из него, как из навоза или гумуса, не вырастут потребляемые, кем-то, УМА ПРОДУКТЫ.

     Липкая ЗАВИСТЬ Званцова, с его мозгом сросшаяся надолго, заставляла его, Званцова, кидать глаза на конкретных производителей умственных продуктов, занимающих потребляющее, не только воздух, место в Столице.

     Один столичный житель стал жирным не только потому что писал жирные тома своих книг, а ещё потому что у него была такая мама, которая несмотря на наличие у неё усов, имела знакомых среди мужчин, у которых и свои усы были.

     Мама жирного производителя УМА ПРОДУКТОВ говорила часто своему сыну:

     - У тебя, сынок, есть, таки, всё, чтобы иметь успех со своего гуманитарного интеллекта. А ещё у тебя есть я, - твоя путёвка в сообщество, в которому у тебя есть путь или наверх, или так, чтобы остаться, надёжно, в этом сообществе. Ты в нём останешься, даже если твои капризы не будут нравиться кому-то их хозяев того сообщества, которое мы все называем ИЗБРАННЫМ, среди тех, кто бредит или КУЛЬТУРОЙ, или ЛИТЕРАТУРОЙ, или ТВОРЧЕСТВОМ.

    - Мама, а может быть мне оскорбить мои капризы тем, чтобы от них совсем отказаться, и ничуть не капризничать своим умом, давящим на мой язык и пальцы, из которых вылезают тексты, как продукты моего ума?

     - Сынок, ты ещё не всё понял, а я тебе скажу: капризы, раздражающие хозяев интеллектуального сообщества - это наше святое право, самое святое из всех наших прав. Нас, людей трудов, выползающих из наших мозгов.

     - Мама! Я кажется всё понял. Своим правом капризничать, я должен пользоваться так, чтобы хозяева не могли изгнать меня из сообщества производителей, своими УМАМИ, того, за что платят или деньгами, или известностью.

     - Сынок, хозяева, сами по себе, люди зависимые, а точнее, - не то чтобы совсем свободные. Когда хозяева интеллектуального сообщества захотят тебя изгнать, ты уже дашь такие в нём корни, что обрубая их, нужно будет многое в этом сообществе покоцать. Никто уже не будет, чтобы тебя вырвать, коцать другие части сообщества. Сынок, занимайся журналистикой, не столько бумажной, сколько телевизионной, тогда своей популярностью ты пустишь такие корни, которые опутают собой всё, производящее интеллектуальный навоз, сообщество. Народ, сынок, - это такая сила, с которой, благодаря телеку и Сети, должны считаться любые хозяева сообщества интеллектуального труда.

    Наш герой, Званцов, Дмитрий Васильевич, такие разговоры интеллектуальной мамы с начинающим выбрасывать, интеллектуальный навоз, сыном, не присутствовал. Но он, Званцов Дима, продолжал ЗАВИДОВАТЬ сыновьям таких мам и пап, которые были то ли путёвками, то ли пригласительными билетами в личное знакомство с авторитетными именами.

    Званцову суждено было ошибиться, не меньше двух раз,  - в провинции родиться, и не набраться духу, чтобы перебраться в столицу с теми, чьи продукты УМА ценятся. На плечи Званцова давил интеллектуальный ГРУЗ его башки, а ЗАВИСТЬ так прилипла к мозгам, что её отодрать было невозможно.

     Пока Званцов, Дмитрий Васильевич, боролся со своей ЗАВИСТЬЮ и носил на плечах свой тяжёлый интеллектуальный ГРУЗ, появилась молодёжь, которая научилась выкладывать в Сеть продукты не УМА, а других ЧАСТЕЙ своего ТЕЛА.

     Молодёжь уверенно, а старики говорят, что до поры до времени, грудью прокладывает ПУТИ к большим ДЕНЬГАМ, ИЗВЕСТНОСТИ и даже ЛИДЕРСТВУ в общественном МНЕНИИ. Если нет хорошей груди, то пути в Сети можно прокладывать с помощью своих попок, ехидно улыбающихся ртов и кулаков.

     Многие молодые блогеры и блогерши, и Тик-Токеры, зарабатывают себе что-то такое, на что можно жить, не УМОМ, а другими кусками тела.

     А Званцову, Дмитрию Васильевичу, уже поздно учиться зарабатывать себе на жизнь не продуктами УМА, а другими частями тела. И успешная в Сети молодёжь будто говорит Званцову:

     - А ещё мы умеем отвешивать пинки, доставлять кулаками страдания, от которых балдеют наши подписчиками и лайкодатели.

     Званцову, Дмитрию Васильевичу, настолько ещё тошно от СОДЕРЖАНИЯ, контента, Сети, что он лучше будет тащить на своих плечах бесполезный ГРУЗ знаний и ЗАВИДОВАТЬ столичным производителям интеллектуального навоза, чем гнаться за молодёжью в изготовлении контента ехидными улыбками, кулаками и даже не совсем приличными частями тела.

     А вдруг ещё жизнь ИЗМЕНИТСЯ так, что и он, Званцов, станет успешно продавать своего интеллектуального ГРУЗА, на шее и плечах, ПРОДУКТЫ?