Три дня из жизни пожилого человека

 Среда.

 Старик проснулся, протянул руку и нажал кнопку на пульте.  Спинка кровати приподнялась, и он смог посмотреть в окно спальни. Каждое утро – один и тот же вид…  Как и все последние годы, на старой липе висит большая серая тряпка. Летом ее не видно в листве, но осенью она упорно опять и опять появляется на ветке и мозолит глаза, как флаг некоего неизвестного серого государства… На обочине дороги стоят два одинаковых белых фургона. Облачно, на градуснике  +4.
  Старик с трудом поднялся с кровати,  шаркая непослушными ногами зашёл в туалет, потом прошел на кухню и включил чайник.  Когда вода закипела, он насыпал в кружку растворимый кофе и залил его горячей водой. Сделал себе бутерброды с мягким сыром и вернулся в спальню. Пить кофе в постели и смотреть новости по телевизору было его давней привычкой.  Спина и ноги  болели не так сильно как вчера вечером. Может быть ему удастся что-нибудь сегодня приготовить?
   Вчера вечером у него был  старший сын , он принес термос с гороховым супом, а так же передал ему содержимое почтового ящика.Старик любил детально изучать еженедельную районную газету. Она стала для него подружкой и собеседницей, Старик делал из нее вырезки, чтобы потом сообщать эту новую и очень важную информацию своим сыновьям. Старшего сына старик называл Этот, а младшего  -  Тот.  Младший должен был позвонить или приехать завтра.
   За окном прерывисто застонала серена. Скорая, не снижая скорости, проскочила на красный свет.
   Днём старик представлял, что Этот и Тот делают сегодня , что будут делать завтра. В нем жила неизбывная потребность предостеречь их, сообщить им, что и как нужно делать правильно и каких опасностей при этом следует остерегаться. Поэтому он ждал их звонков и визитов, и с ходу начинал взволнованным голосом сообщать эти совершенно необходимые им сведения. Сыновья его внимательно выслушивали и уверяли, что все так и сделают, как он говорит.
   Старик уже не мог выходить на улицу.  Продукты ему приносили сыновья. Ещё один, очередной день он проведет дома, между сном и явью.  Телевизор вызывал у него головную  боль, и он смотрел только новости, по привычке.

Четверг

   Ночью шел снег. Выглянув утром в окно старик увидел его на траве газона.  Два белых фургона по прежнему стоят на обочине. Ветер треплет ветки деревьев.Серая тряпка развевается на ветру. Солнце светит, на градуснике +3. Капли воды от тающего снега озабоченно бренчат какую-то авангардную сонату по  жестяному уличному подоконнику.
Прохожих мало и одеты они уже по зимнему.
   У старика болит все тело. Из-за перемены погоды, наверное. Он с трудом встал с кровати, дошел до туалета, потом прошел на кухню.
   Старику вспомнилось, как в послевоенные годы, во время учебы, он с однокашниками ходил на обед в пельменную, где можно было за 3 копейки взять миску бульона, в котором варились пельмени, и съесть его с черным хлебом. Как это тогда было вкусно!
   А сейчас аппетита у него не было совсем. При этом, он понимал, что ему нужно выпить кофе и что то съесть. Это мероприятие обычно занимало все его утро.
   Ни Этот ни Тот не торопились забирать старика к себе. Его это обижало, но виду он не подавал. Невестки были против, а сыновья весь день проводили на работе. Навещали они его так часто, как только могли.
   От предлагаемых сиделок старик категорически отказывался,  ему казалось что они обязательно его отравят или ограбят.  Внучки иногда приезжали его проведать. Это были лучшие дни, вспоминать их было его любимым занятием.
   Сегодня к старику приехал Тот. Он помог ему побриться, залезть в ванну, помыться под душем. Привез бананов, молока, хлеба, покормил супом.  Старик передал ему вырезки из районной газеты, Потом Тот уехал, и старик опять остался один в квартире.  Смотрел в окно.  Снег на траве уже растаял. Снова все тот же унылый осенний пейзаж…
   Для старика проживать осень это как карабкаться на высокую гору. Сможет ли он опять взойти на нее? После нового года, когда день начинает прибавляться, настроение у него улучшается – ведь можно потихоньку спускаться с вершины зимней ледяной горы в цветущую долину весны…

Пятница

   То, что наступило тусклое серое утро старик не сразу заметил. Ночью он часто просыпался, потом пытался опять заснуть. Все перемешалось у него в голове.
  Ночью подморозило. Снег выпал уже основательно, побелил все за окном. Пейзаж вполне зимний. На обочине остался  стоять только один белый фургон, крышу его засыпало. Серая тряпка от снега стала белой.  На градуснике 0.  Снег валил все сильнее и сильнее.
   Подъехал и остановился на обочине дороги темный фургон с белой заснеженной крышей.
   В голове старика, как в полусне, медленно проплывали воспоминания из его долгой, трудной жизни. 
   Вот они, мальчишки, едут на крыше вагона из эвакуации домой, в Великие Луки. По сводкам совинформбюро,  город был уже освобождён, фронт ушел на запад. Голодные, они украли в поезде бидон сливочного масла и тут же съели все масло без хлеба. Как же им было плохо после этого! Они ещё тогда не знали, что такое по настоящему плохо. Когда нет сил привстать, опустить ноги с кровати, дойти до туалета... Когда они приехали домой, фронт опять пошел на восток и они оказались в оккупации…
   Вот немецкий солдат направляет на него, мальчишку, ствол автомата. И смерть стоит рядом с ним, на расстоянии шевеления солдатского пальца на курке. Но палец тогда не шевельнулся и мальчишка вырос, создал семью, воспитал сыновей, дождался внучек… Только вот на немцев потом всю жизнь не мог смотреть без приступа тошноты.
   И сейчас смерть тоже бродит по дому старика, она где то рядом…  Отыщет ли она в этот раз его квартиру?  Очень хочется пожить ещё, увидеть правнуков… Дай бог ему сил пережить холод и тьму этой зимы, напоить ещё раз глаза весенним солнцем, ощутить его тепло.


(ПодТекст)