Полоумный шланг

В рассказе “Ирбенский пролив” я написал, что при приёмке рыбы на промысле в АЧА работали в трюме двое — я и карщик. И это на рефрижераторе вместимостью более 10000 тонн и экипаже 90 человек? Внимательный читатель спросит: как же так? В трюм приходит подъем рыбы и нужно минимум два стропальщика, чтоб безаварийно отдать стропы…

Докладываю. При приёмке каждого пакета мороженой, карщик переводит рычаг переключателя электрокара в положение “стоп”. Бойко соскакивает с сидения и становится напротив. Мы отводим стропы в сторону, после — вира порожнего гака. Вира значит вверх — это я так, для себя, читатель наверняка итак это знал…

Первые пару вахт на промысле мы были в полном составе — два стропальщика и карщик. В конце вахты случилось так, что мой напарник матрос-стропальщик не захотел карабкаться по стальным скобам вверх из трюма. “Батарейки закончились”. Бывало... Я, выбравшись на палубу, отсоединил гак от грузовых тросов, один из которых тянулся к грузовой стреле пришвартованного траулера, другой на нашу стрелу, установленную по центру трюмного люка. Подсоединил такелажную скобу и, подтащив это хозяйство к беседке для перевозки людей, соединил беседку на скобу, надёжно завернув стальной палец. Беседку для перевозки людей просто на гак не цепляют.

Опустили беседку в трюм, вытащили на палубу обессилевшего бедолагу. Бывало... Только, через 6 часов, когда будили парня на следующую вахту произошла такая штука. Он не открывал дверь каюты, кричал, что ему снился кошмар. Трюм огромный, короба рыбы, которые он кидает без остановки. Снилось, что его будят, посылают в этот трюм. Кричал, чтоб его оставили в покое. Бывало… Я этого, конечно, не слышал, рассказывали. В те минуты я натягивал ватные штаны, чтоб начать своё выступление в яме рефрижератора.

Его пробовали вразумить. Приглашали судового доктора Татьяну. Случай, однако, выходил за рамки её компетенции. Диагностировался лёгкий припадок “шлангизма”. За дело взялся помполит. Что говорил полоумному матросу первый помощник капитана мне доподлинно неизвестно. Не присутствовал там, моё сольное выступление в яме было в самом разгаре. Хотя, мог бы воспроизвести его речи с высокой степенью жизненности. Знаю точно, что ответил матрос партийному агитатору. Он предложил помполиту самому идти в трюм работать. Здесь, мне логика подсказывает, что матрос на самом деле притворялся. Ибо не может умалишённый изрекать столь разумные идеи. “Засыпался” паренёк.

Был 1988 год, первый помощник капитана в трюме не работал. Забегая вперёд, скажу, что в следующий мой рейс, который был 1989 году, я с удивлением отметил, что помполит исправно ходит в трюм на подвахту. Вот ведь какой нравственный человек оказался! Забегая ещё вперёд, добавлю, что в 1990 году, незаметно так, помполит вообще исчез из судовой роли. И ведь коровы не стали реже поросится!

Вместе со мной в том рейсе на тр “Ирбенский пролив” был сокурсник Андрей Лысов. В настоящее время он лоцман. Осуществляет проводки пароходов по Кольскому заливу, Кильдинской салме. Тогда мы с ним жили в одной каюте. Надо сказать, не надоели друг другу за три месяца рейса совсем. Практически не виделись. Он стоял вахты с третьим штурманом, я с четвёртым. На промысле были в разных сменах. На обратном пути поменялись: он с четвёртым, я с третьим. Впечатления и, следовательно, воспоминания от того рейса у нас совершенно разные. Вот картинка из его воспоминаний.

“Ирбенский” раздал судовое топливо из товарных танков траулерам. В освободившиеся две ёмкости, каждая по 700 тонн следовало принимать рыбную муку. Машинная команда зачищала танки от мазута. Кто-то из тех парней неудачно поскользнулся и лёг. Прямо в танке лёг. Шевелить его было нельзя. Обратились за помощью к британцам. Прилетел вертолёт со специальными носилками. Забрали его на Фолкленды в госпиталь. Когда в Мурманск вернулись, он нас на причале встречал здоровый и весёлый.

Я, усваивая обязанности штурмана, двумя пальцами, на пишущей машинке набирал бесконечную судовую роль тр “Ирбенский пролив”. В начале рейса, при отходе из Мурманска, я это делал на пишущей машинке с русским шрифтом. В той судовой роли был матрос второго класса Александр Гуревич. На обратном пути, перед заходом в Лас-Пальмас, ту же самую судовую роль набирал на другой машинке, с латинским шрифтом. Последним, 91-м пунктом значился тот же Гуревич, теперь он был “passenger”. Да, тот матрос, что шланганул по лёгкому, был переведён в пассажиры. Оплачивал потом своё проживание на борту парохода. В Пальмасе не гулял. Бывало…

Лас-Пальмас — город-праздник на Канарах в 1988 году. Бесконечной чередой, один за другим туда заходили наши корабли огромного флота (самого большого в мире, как по количеству судов, так и по тоннажу) МРХ СССР. Бункеровались, покупали снабжение, проходили доковый ремонт, меняли экипаж, просто отдыхали.

Сегодня в Лас-Пальмасе тоже можно увидеть старые советские траулеры. Они стоят брошенные. Брошенные вместе с остатками экипажа, с людьми. С людьми, без средств, которые не получили свои зарплаты. Которые, на своё пропитание идут подрабатывать в город. У которых нет денег на дорогу домой.

Вот рядовой пример. Информация Вадима Мамонтова с сайта Российского профсоюза моряков.
“Экипаж траулера «Star SKN-151» (флаг Сент-Китс и Невис, IMO 8136300) вернулся домой без зарплаты. После пятимесячного рейса судно зашло в Лас-Пальмас, где калининградским рыбакам предложили убираться домой без денег. Управляет судном Pescatlant Ltd из Белиза, но на самом деле не всё так просто в географии этой компании. Эта самая «песка» (что по-испански значит «рыбка») управляется гражданином РФ Александром Гуревичем и гражданином Анголы Люта Фелисьен Вили. Самое интересное, что в финансовом и оперативном плане «рыбка» подчиняется российской компании Sea Energy Shipping Co Ltd.”

Автор статьи информирует о положении дел на траулере, весьма удачного советского проекта 1288 “Пулковский меридиан”, на момент 2017 года. Приводит выдержки из трудовых договоров. “Например, в трудовых контрактах (подписанных от имени компании «доверенным лицом Александром Гуревичем» с печатью, где прожорливый осётр, якорь и больше ничего) размер оплаты просто не указан. Вместо него формула, из которой матрос может понять, какой у него оклад, лишь если узнает общее количество паёв, определит фонд оплаты труда, узнает о стоимости проданной рыбы и т.д. Короче, цифр нет, есть лишь формула, в которую предлагается вставить некие цифры. Кроме того, отсутствует компенсация по несчастному случаю: «моряк обязан самостоятельно обеспечить действующую страховку в стране своего проживания». Пособие по болезни выписывается на срок не более 10 суток (международное правило – 130 дней). Если не выздоровел – переводится в пассажиры без оплаты. И в качестве дополнительного бонуса: «компания принимает на себя расходы, связанные с доставкой тела в пункт последнего отбытия моряка в рейс». Самый обширный (и, очевидно, самый вкусный для судовладельца) раздел контракта – это, разумеется, «Штрафы»: от $100 и до 50% неуказанной месячной зарплаты по обширному перечню. Ну и в конце священная обязанность хранить «коммерческую тайну». Например, моряк обязуется не давать никаких интервью представителям СМИ, иных организаций или иным лицам.” Понятно, что если бы случился несчастный случай, подобный описанному на “Ирбенском”, вертолёт бы не прилетел.

Неужели припадок шлангизма матроса второго класса Гуревича перерос в хроническую форму? Неужели нет никаких средств, подобных аппендэктомии в хирургии, от этой хрени?

Я, так понимаю, что на настоящий момент, исход спора обманутого экипажа с судовладельцем всецело зависит от стойкости остатков экипажа. Пока рыбаки с заявленной задолженностью по зарплате находятся на борту, судовладелец не может сбросить судно с баланса и обанкротить своё юрлицо, отказавшись от всех долгов.

Пусть этот рассказ будет знаком солидарности с теми моряками, оказавшимися на мели!

25 октября 2021 года.