Обувка

Говорят, что королева Англии никогда не надевает два раза одну и ту же одежду. Появится на публике и вернется во дворец. К следующему выходу требуется новое, другое.
У нас все иначе. По-другому. Старенькая бабушка хранит в шкафу гробовую одежду. Как самое ценное, как нечто заветное.  Причем давным-давно. Может, с шестидесяти лет – хранит.
Иногда, когда никто не видит, достанет и разложит на диване – посмотреть. Погладит руками, ласково проведет по материи. Почувствует что-то. Подумает о чем-то. Но никогда никому об этом не скажет.
Это интимное – очень личное.
Если одежда слежалась, бабушка может ее прогладить горячим утюгом.  Затем снова разложит на диване. Повернет так и так. Зачем-то внимательно швы рассмотрит. Даже понюхает. И уберет.
В одинокие вечера она не раз еще достанет последний узелок. Последнюю свою котомку. То, что будет с ней всегда, вечно. И всплакнет, конечно. Но только тайком – когда никто не видит.
Старенькая бабушка никогда ничего не будет покупать – из одежды. Она скажет так: «А зачем? Все равно помирать». И в ее словах много-премного мудрости. Это результат испытаний. И лишений. Она знает: все беречь надо. И никогда не выбросит старую пуговицу. Или веревочку. Положит подальше и сохранит.
Бабушка никогда не согласится купить что-то новое – из одежды. Может, только халат. Да и то, когда прежний развалится на глазах.
Купит новый, потому что старый неприлично надевать: дыра на дыре.  И новый выбирать будет долго и придирчиво.  Непременно проверит ткань. Не натрет ли затылок? Прочная ли? И спросит у детей, цвет хорош ли?
Переберет несколько халатов. Выберет один.  Дома еще раз наденет. Посмотрит внимательно на себя. И проворчит, что старый был лучше. Потому и потому – лучше. И аргументы приведет.
А когда все уйдут и она останется одна, достанет свой любимый халат с дырками и наденет. Все равно никто не видит. А новый уберет – пусть полежит.
Бабушка может на старом халате дырочки зашить. Это чтобы они в глаза не бросались.
Дети приедут, наступит очередь нового халата. Наденет, а старый – с глаз долой: нечего ему глаза мозолить!
Старый халат с дырками и гробовая одежда – это маленькие секреты старенькой бабушки. Она никому не расскажет. Должны же у человека быть секреты! Вот и у нее тоже есть.
Да, бабушка ничего не покупает. Потому что в этом нет целесообразности. И ей ничего не надо.
Выйдет на улицу постоять, «на живых людей» посмотреть. Или до магазина – за молочком.  Прогуляться можно и в старой обуви. Есть пара башмаков – им лет сорок. А все – как новые. И служат, служат, служат. Потому что старые друзья верностью отличаются. Преданностью.
Вышла как-то. Прошла несколько метров. Что-то не то. Ощущения нехорошие. Когда вернулась, увидела, что подошва почти отвалилась у одного из старых друзей.  И не починить. Остается – выбросить.
Что делать? Пришлось ехать в обувной магазин.  Дочь на своей машине повезла.  Нашли новую пару на рынке. Обувь понравилась, и продавец был любезен.
Дома демонстративно оставила башмачки в прихожей. Внимания не обращала. Как будто каждый день новую обувь покупает. И ни слова про то, что потратиться пришлось.
На другой день, оставшись одна, соберется «на живых людей» посмотреть. Сначала, конечно, старенькое пальтишко.  Повяжет мягкий платок. А затем – новую обувь.  Наденет, ножку повернет и так, и так. Еще раз критически посмотрит. И скажет себе: «А ничего. Мягонькие. И ногу не давят. Ступать хорошо. И цвет спокойный».
А на душе спокойно и умиротворенно: она вышла на крылечке постоять в новых башмаках.  Как королева Англии. И неважно, сколько лет осталось. Об этом можно не думать. Она купила новую обувь, как все.  Значит, жизнь продолжается. И это хорошо.