Эшафот. Глава двадцатая по одному, с поднятыми рук

Глава двадцатая: по одному, с поднятыми руками

Ночь была безлунной. Лавка часовщика Прохорова казалась вымершей, но это впечатление было обманчиво: в ней сидели в засаде восемь человек.

Шесторо спали на полу, закутавшись в шинели и подложив под голову меховую шапку. Это были Афоня, Шурик и четверо взятых ими в помощь солдат. Пятый стоял у единственного окна, у двери, спрятавшись за шторкой. Шестой дежурил у черного входа.

Вдруг человек у окна напрягся, начал всматриваться вдаль. К лавке приближалась группа человек, но из-за кромешной тьмы не было возможности разглядеть что-либо кроме тёмных силуэтов.

Быстрым движением опустившись на пол, солдат у окна бесшумно подполз к Афоне и растормошил его. Афоня быстро сообразил и начал доставать наган, пока солдат будил других. Проснувшиеся повторяли действия Афони, а солдат у окна поспешил к заднему входу за вторым дежурным.

Действуя по заранее спланированному плану, семеро с наганами наготове затаились за прилавком, а Афоня встал у переключателя. Они решили, что в приближающейся группе находится император, которого, вопреки приказу, никто брать живым не собирался.

Заскрипел снег, скрипнула дверь и первые из группы вошли в лавку часовщика Прохорова. Афоня дёрнул переключатель и зажёгся электрический свет. Все без исключения были ослепительны внезапной вспышкой яркого света, так что бойцы Емелина начали палить без разбора.

Услыхав оглушительные в ночной тишине выстрелы, замыкавший шествие Федя не на шутку перепугался. Он упал на спину и перекатился за штабеля сосновый досок, где и схоронился. В начавшийся суматохе никто его пропажи не заметил.

В результате хаотичной стрельбы был убит лишь Антоний Яростный, ему пулей снесло половину черепа. Остальные входившие получили разные ранения, легко ранен шальной пулей в левую руку был Афоня.

Когда глаза привыкли к яркому свету, солдаты выскочили из-за прилавка. На каждого пришлось по одному человеку, тем более, что сопротивления почти не оказывалось. К великому сожалению революционеров, императора среди них не оказалось.

Пленных связали и бросили в подпол, где уже лежал без признаков сознания и с кляпом часовщик Прохоров, он же майор Йоц. Пленных в ряд усадили у стены. Шурик перевязал другу раненую руку, один из солдат принес и поставил в центре погреба грубо сколоченный стул, другой притащил настольную лампу с длинным проводом.

Двое солдат рывком подняли крайнего с права пленника и усадили его на стул. Пленному было лет двадцать, он был очень бледен и напуган. Его небольшие холеные усики вызвали у солдат приступ гомерического смеха.

Рядом со стулом стояли Шурик и солдат с лампой. Последний включил её направил свет в лицо допрашиваему. Тот поморщился и зажмурился.

- Где император?! - гроздно спросил Шурик.

- Меня зовут Филипп, мой отец - консул в Регенсб... - начал было пленник, но касательный удар в зубы заставил его замолчать. Стул накренился, но солдат с лампой придержал его свободной рукой и стул не упал.

- Где император?! - рявкнул Шурик.

Филипп поежился, выплюнул осколки зубов, сглотнул слюну в перемежку с кровью и, с дрожью в голосе, ответил:

- Я не знаю...

Шурик присел на корточки и взглянул в лицо Филиппу снизу вверх.

- Давай так, Филипп, за каждый ответ, который мне не понравиться, я ломаю тебе палец. Договорились?

Филипп молчал. Он был напуган и растерян.

- Значит, договорились. Итак, где император?

- Говорю же, я не знаю...

- Мне не нравится твой ответ.

Шурик схватил Филиппа за правую руку, взял большой палец и резко вывернул его в неестественном направлении. Филипп завопил от боли.

- Итак, продолжим. Где император?

Шурик взял его за указательный палец, и Филипп обнаружил в себе дар красноречия.

- Я отведу вас. Я покажу дорогу. Мы были во главе разведотряда. Император прячется на складе, который охраняют двое ненастоящих милиционеров.

Шурик отпустил руку Филиппа и встал.

- Когда император будет в наших руках, мы отпустим тебя и твоих друзей на все четыре стороны и даже не ограбим. Мы революционеры, а не разбойники. Иван, выключи лампу и отнеси её туда, откуда взял.

Через несколько минут Филипп вёл бойцов Емелина к складу пенки и снастей купца Юлаева, а в спину ему упирался наган Шурика. Точно так же шли остальные пленники. Руки им не стали развязывать.

Соврав про разведотряд, Филипп надеялся потянуть время и придумать план к спасению, но безуспешно. И только тут пленные заметили отсутствие Феди, который был у них за старшего.

Липовые милиционеры, заметив приближение людей, крикнули в разнобой:

- Вы кто?!

- Кто идёт?!

Собрав последние силы, Филипп крикнул:

- Караул!

Шура выстрелил, откинул тело Филиппа и начал пальбу по убегающим псевдо-милиционерам. Не попал. Остальные, убив других пленников, присоединились к пальбе. Стреляли на ходу, шаг за шагом приближаясь к складу.

Но за четырнадцать шагов до склада Шурик остановился и прекратил стрельбу. Вслед за ним остановились и прекратили стрелять остальные. Афоня подошёл к другу и спросил:

- Чего остановились?

- Я тут подумал, что те, кто в этом сарае, могут быть вооруженны. Надо бы раздобыть винтовок.

- Я возьму двух солдат и займусь этим.

Находившиеся на складе люди при первых выстрелах нашли себе убежище за ящиками с пенькой. Все набросились на приползших псевдо-милиционеров с расспросами, но они толком ничего не могли объяснить. Слушая свист пуль над головой, они не раз и не два пожалели о том, что не запаслись оружием.

Через несколько минут Афоня и двое солдат вернулись с винтовкой на каждого и запасными магазинами.

- Давай расстреляем их.

Стрельба по складу продолжилась.

Двери и фасад уже превратились в сплошное решето, когда как-будто из-под земли появился грозного вида всадник в бурках и с лихими усами. За ними маячали с два десятка конников.

- Прекратить! - скомандовал он. - Кто позволил стрельбу в колыбели революции?!

Шурик отпустил спусковой крючок и направил оружие на незваного гостя.

- Ты ещё что за хрен с горы?

- Семён Студенный. - уже спокойнее ответил всадник. - Убери оружие, если ты не контрреволюционер.

Шурик контрреволюционером не был, но урожие не убрал. К всаднику он относился с нескрываемой агрессией.

- Проваливай, студень. Не твоего ума дело.

- Сабли наголо! Контрреволюция!

Конники обнажили сабли. Люди Шурика взели винтовки. Обвинение в контрреволюции было для них немыслимым оскорблением.

Неизвестно, чем бы закончилось едва не начавшиеся побоище, если бы ещё не одно неожиданное и случайное явление: раздался нарастающий рокот мотора, ввизг тормозов и между солдатами и конниками остановился чёрный фаэтон, из которого вышел Осип Иванов.

При появлении старого революционера конники вложили шашки в ножны, а солдаты опустили оружие.

- Что тут, чёрт возьми, происходит?!

- Я выполняю задание Емелина, по поимке императора. - объяснил Шурик.

- Тогда объясни мне, товарищ, какого лешего ты вёл себя как злостный контрреволюционер и не ответил на мой вопрос?

- Что за вопрос, товарищ Студенный?

- Я спросил, почему они расстреливали склад, если ответной стрельбы не было, товарищ Иванов.

- Теперь и мне интересно. - Ося повернулся лицом к Шурику. - Почему вы стреляли в склад, когда вам дали чёткое задание взять императора живьём, без ранений, дабы он мог предстать перед народным судом?

Шурик молчал. Молчал и Афоня.

- Тьфу, дилетанты. Наберут всяких...

Осип Иванов подошёл к складу.

- Судя по отсутствию ответной стрельбы, вы безоружны. Кто бы вы ни были, выходите по одному, с поднятыми руками. Сдайте императора. Нам нужен только император, а не вы. Вас мы отпустим на все четыре стороны. Мы не будем препятствовать вашему выезду из страны.

Дверь в склад оказалась не заперта. По одному, один за другим вышло сорок человек, держа руки над головой. Императора среди них не было.

- А где император? - растерянно спросил Ося.

- Вы пришли не по адресу. - ответил за всех один из сорока, некто Струпьев. - Мы члены Республиканской партии. О местонахождении кровавого тирана, именуемого императором, мы знаем не больше вашего...

***

Федя просидел за штабелями всю ночь, за которую ничего особенного не произошло. Лишь пару раз мимо проходили милиционеры, но они его не заметили.

Он слышал стрельбу, но за штабелями ничего нельзя было рассмотреть. После был скрип снега, который стихал по мере удаления.

Федю не мучали душевые терзания, так как был уверен, что все свидетели его позора мертвы. А мёртвые, как известно, ничего не могут сказать живым.

Когда появились первые лучи холодного солнца, Федя огляделся и, убедившись, что рядом никого нет, вышел из своего убежища и направился к лавке часовщика Прохорова. Ещё раз оглянувшись, он юркнул в дверь.

В лавке было темно и тихо. Федя на ощупь пробирался в нужную каморку, пару раз ошибаясь и начиная свой путь по лавке сначала. Наконец, он добрался до нужной каморку, отыскал секретный вход и исчез.

Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра "альтернативная история".