Хулиган

       Всегда удивляюсь тем, кто испытывает ностальгию по тем, советским временам. Сдается мне, что люди эти попросту хотят вернуться в прошлое не из-за каких-то эфемерных идей социализма на пару с коммунизмом, а из-за жгучего желания вернуть себе молодость. Чтоб не болела язва и сердце, чтоб тело вновь стало упругим и сильным, чтоб снова во рту был полный набор зубов, а на голове не блестела бы плешь. Помимо этого, людям свойственно забывать плохое и идеализировать весьма спорные жизненные ситуации и поступки. Но это так, к слову.
- Доченька, а мы подобрали тебе жениха.
Эвелина, а в просторечье Ева, не удивилась. Разговоры о замужестве велись в семье с завидным постоянством, хотя к ощутимым результатам пока не привели. Тем не менее женское любопытство победило.
- И кто же на этот раз?
- Сын нашей учетчицы. Юрка. Старше тебя на пять лет. В армии отслужил, а сейчас в механическом токарем работает. Между прочим, четвертого разряда. А какой парень - загляденье. Вот погоди, на днях занесу тебе его фотокарточку.
Когда Ева увидела фотокарточку потенциального жениха, девичье сердце екнуло. Юрка был смуглым, стройным, красивым парнем, с черными курчавыми волосами. Правда, яркозеленый галстук как-то не вязался с черным двубортным костюмом, однако девушка на такие мелочи внимания не обратила. Естественно, для порядку ради невеста малость поломалась, однако, вскоре родители жениха заявились в гости и были благосклонно встречены. Через месяц (действительно, чего тянуть-то) сыграли свадьбу, на которой жених, к ее немалому удивлению, выпил пару бутылок водки, а вечером ее побил. Ну, не совсем побил, так, стукнул по голове пару раз.
- За что?
Пьяный муж оскалился.
- Эттто, чтоб ты знала свое место, поняла?
И уж совсем, как в анекдоте, добавил.
- А если сделаешь что-то не то - вообще прибью.
Так начался очередной этап жизни бедной девушки. После рождения ребенка Ева больше не работала. Ребенок, кухня. Кухня, ребенок. Стирка. Ребенок. А ближе к ночи пьяный муж. Иногда побои. Юрка, конечно, работал, однако после работы с друзьями гулял, пил и играл в карты. И так продолжалось лет пять.
- Почему не скажешь родителям? - уговаривала ее подруга, - так же нельзя жить. Он же рано или поздно тебя прибьет.
- Не могу, - отвечала Ева, - мама и без этого больна, если же я ей начну жаловаться, бог знает, что с ней приключится.
- Тогда разведись.
- Боюсь. Как-то я ему сказала, что разойдусь, так он меня избил и ответил, что убьет и меня, и ребенка.
- Врет. Не сделает он этого.
- Не знаю. А вдруг сделает? Скорее я сама наложу на себя руки. Опостылело все это.
Мы забыли добавить, что разговор этот случился очень давно, а именно, через месяц после знаменитого указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 года. Для тех, кто не в курсе, скажем, что время от времени руководящие органы страны Советов разряжались очередным грозным постановлением, которое, как нынче выражаются, "гнало волну", то есть худо-бедно соблюдалось некоторое время, после чего в силу вступал более общий закон России-матушки: "Строгость закона компенсируются необязательностью его выполнения". Так случилось и на этот раз. Изданный закон первым же пунктом гласил:

"Мелкое хулиганство, то есть нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и другие подобные действия, нарушающие общественный порядок и спокойствие граждан, если эти действия по своему характеру не влекут применения мер уголовного наказания, -
наказывается штрафом от десяти до пятидесяти рублей или исправительными работами на срок от одного до двух месяцев с удержанием двадцати процентов заработка, а в случае, если по обстоятельствам дела, с учетом личности нарушителя, применение этих мер будет признано недостаточным, - административным арестом на срок до пятнадцати суток."
И вот - это случилось! Летним, знойным вечером к ним зашел Гарик, закадычный друг муженька и с порога сообщил, что Юрка находится в милиции. Далее выяснились удивительные подробности задержания и возможные его последствия. В те времена, за неимением интернета, бесчисленного количества игр, компьютеров и Ютуба, общество развлекалось иными методами. Кинотеатры собирали полные залы зрителей, особенно если на экранах шел какой-нибудь индийский фильм. Домоседы смотрели чернобелый телевизор с невидимой шайбой, а молодежь с нетерпением ждала очередного футбольного матча. И вот, во время очередной встречи ереванского "Арарата" случилось так, что некий сержант милиции, приставленный следить за порядком на стадионе, обратил внимание на молодого, небритого парня, выкрикивавшего нецензурные ругательства в адрес судьи. Нет чтобы кричать невинное "Судья, ты не прав" или на худой конец "Судью на мыло". Отнюдь. Небритый и явно выпивший гражданин выкрикивал грязные, похабные слова по адресу советского судьи, обслуживающего данный матч. Сержант моментально вспомнил, какие установки давал им лейтенант.
- Вы, козлы, совсем распустились. Вот вам газета, а в газете этой - Указ Президиума. Который надо выполнять. Ясно? Разговорчики в строю! Выполнять!
Вот тогда сержант прилежно прочел Указ и принял к сведению. А теперь настала пора воплотить его в жизнь. Нетрезвый гражданин был препровожден в местное отделение милиции, обыскан (нашли перочинный нож) и допрошен. И - пожалста! Вот он, злодей, нарушитель развитого социалистического общества. Ату его, ату! А дальше - больше. Пьяный гражданин не повел себя так, как надо. Вместо того, чтобы осознать свою вину, покаяться, бить челом и предложить что-то существенное в обмен на свободу, этот деятель продолжил злостно ругаться, обзываться нехорошими словами и угрожать. А для этого случая, как написано было в Указе, существуют статья 9, в которй ясно сказано:
"Хулиганство, то есть умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу, -
наказывается лишением свободы на срок до одного года, или исправительными работами на тот же срок, или штрафом до двухсот рублей.
Злостное хулиганство, то есть те действия, отличающиеся по своему содержанию исключительным цинизмом или особой дерзостью, либо связанные с сопротивлением представителю власти или представителю общественности, выполняющему обязанности по охране общественного порядка, или иным гражданам, пресекающим хулиганские действия, а равно совершенные лицом, ранее судимым за хулиганство, -
наказывается лишением свободы на срок от одного года до пяти лет."
А что такое оскорбление сержанта милиции, как не злостное хулиганство? Вот таким макаром загремел Юрка на год в тюрьму.
- Посадили! Моего мужа посадили! Горе мне, горе! - рвала на себе волосы Ева в присутствии свекра и свекрови.
- Наконец-то! Наконец-то справедливость восторжествовала! - ворковала Ева подружке, - О, Господи, хоть бы он оттуда не вышел.
Представьте, Господь ее услышал. Юрка грешным делом думал, что и в тюрьме может ругаться, плеваться и вести себя, как злостный хулиган. Однако тамошние порядки не такие. На первый раз ему сделали внушение, на второй - побили, а когда поймали на крысятничестве, то попросту задушили его же собственным вафельным полотенцем.
- Убили! Моего мужа убили! Мой ребенок, мой бедный ребенок остался сиротой. - вопила Ева.
- Мара, его убили! Представляешь? Я не могу поверить своему счастью. Его наконец-то убили! Его больше нету!
После похорон Ева, несмотря на уговоры свекрови, вернулась к родным. А вскоре и вовсе вышла замуж. За приличного, непьющего бригадира. Правда, бригадир был старше нее на двадцать лет, зато принял ее ребенка как родного и даже усыновил. Happy end, товарищи. Вперед, к коммунизму! Правда, бригадир ругался почище Юрки, но - поезд ушел. На ругань уже никто не обращал внимания. Все были заняты борьбой со спекулянтами и стяжателями. В соответствии с новыми решениями партии и правительства.