Фрукты и парень с головой

Как всегда, в конце командировки куча хвостов, а время до поезда
секундами тикает. На вокзал успел, бегу к платформе, по ней к вагону. У вагона коллега
Инесса с тележкой закупленных на привокзальном рыночке южных абрикосов и черешни.
Проводница орёт про два дополнительных билета на фрукты и в проход
не пускает. Спокойная коллега ровным полным по рождению достоинства голосом советует
на ты проводнице не косить под от РЖД начальство, а немедленно приступить к исполнению
своих непосредственных обязанностей по чистке вагонного туалета. Пока опешившая от такой
наглости проводница набирала в легкие негодования ответа, загрузили с Дригой весь вес
фрукта через тело в железнодорожной форме с белым в грудях верхом и распирающим попой
наружу тёмным верхом в проход, а из там в купе. Проводница ещё успела прокричать про
"это вам так с рук не сойдёт", но вдогон, и дверь от звуков этих противных захлопнули
сразу. В купе же уже сидел интеллигентнейший человек  в летнем костюме и
с тоненьким (видать совершенно пустым) кейсом под мышкой на сиденье.
Инесса парня приподняла, фрукт в оба нижних ящика и полки сверху, веревочку вдоль
и на неё раздельный купальник с днепровской с от ДнепроГЭС-а плотины водичкой, где она
до отправки купалась, на пол скапывать. Я курить, интеллигент за мной в тамбур. Моя тогда
основная в жизненных обстоятельствах забота про Москву и Рускола, который, само-собой,
к поезду за фруктом умно не поспеет и уверенно переложит доставку Дриги с фруктами на меня.
У парня тоже забота была - секрет вызнать про доллар через границу. Я ответил, что точно
знаю как говяжий язык с симферопольского рынка, но уверенно предположил, что и с долларом
метода та же - вези спокойно, уверенно, но ни кому, включая и меня, ни об том гу-гу.
В Харькове команда раскрыть на всю двери томоженно-пограничному шмону.
Таможенники с пограничниками в вагон поднялись, проводница до нашего купе, развернулась,
Инессе, чтоб не повадно впредь было, попу обширную в узкой юбке, а пограничной службе в
нас прямую наводку. Ребята в энтузиазме все остальное побросали, сами к нам, а счастливая
от РЖД проводница на платформу с товарками курить в теньке от вагона и небылицы травить.
У нас с Дригой преступность фруктово-банальная, а паренек-таки своим нездешним прикидом
с повадками самым выгодным фруктом им и показался. Его, конечно, под белы с кейсом
руки и в купе проводницы на допрос с обыском. Я за парня в волнение с полной уверенности,
что салага-зелень пропал до жизни всех остаточков, да ещё и на меня подумает, что сдал,
но через полчаса, с большим с их стороны разочарованием,  отпустили, из вагоны ушли, а
проводницу зачем-то дурой-таки громко на вагон и до платформы слышимости назвали.
Очень было не удобно за такое поведение госструктур обеих наших независимых от нас
государств и подозрения на меня в им потворстве и стукачестве. Пошёл в тамбур - курить души
горечь, парень за мной. Рассказал, как раздели, швы одежды, исподнего, зонтик и кейс на
доллар тщательнейшим образом прощупали, ни хрена не нашли, в процессе матерились, а по
завершении назвали счастливую на платформе проводницу в купе её сукою, а на выходе для
пассажиров и ей громко дурой.
Те жизни его им описания с меня подозрения полностью сняли, и с души отлегло, но
не совсем - про Рускола уверенность жгла тяжестью. Но на Курском счастливый Рускол Инку
с платформы приветствовал, в купе в щёчку целовал. Я же под ту лирику, пока он счастья
своего на вес не рассмотрел, а в чувствах Дрига не успела вовремя запрячь меня в помощники,
пожелал им успеха и был на легке таков.