Небольшое предисловие.
Было написано по заказу,
как эпизоды к сценарию украинского фильма
про недалекое будущее, в жанре альтернативной истории.
В первой части действие происходит в Афганистане,
где на стороне НАТО воюют украинские десантники.
Было даже снято несколько эпизодов из второй части,
где действие в Москве в 2039 году, в числе которых был такой,
когда на станцию метро вваливаются моджахеды
и начинают все вокруг крушить из гранатометов.
Предполагалось дорисовать в эпизод разных монстров.
Снималось в метро города Киева.
Кто-то выложил сцену сьемки в интернет.
Кому-то не понравилось, моджахеды уж больно реалистично выглядели…
Фильм не вышел.
Все совпадения - названия стран, события, характеры, вооружение, всякое другое - случайные.
Кроме этого, здесь еще могут быть вставные истории о действующих лицах.
Могут встретиться эпизоды из трех частей – Афганистан («Супероружие»),
Россия («Дом Советов»), Англия («Узловая станция»).
Нумерация сохранена по дублям.
Публикация только с разрешения автора.
1062
- Вы что хотите, - сказал Кислый, - А я вызываю танки.
Кроме Ангела только он, Кислый, как полномочный натовский представитель в воинском подразделении, мог это сделать.
Танки прикатили поразительно быстро, как за углом стояли. Пятнисто раскрашенные «Адамсы» М-70 бодренько въехали в переулок и резко остановились, подняв пыль до небес.
Стало ничего не видно, и поэтому прекратилась и так вялая перестрелка взвода с неизвестным противником.
Когда пыль слегка сдуло, на переднем танке открылся люк, и оттуда высунулась голова негра в каске, которая спросила:
- Мы где, сэр?
- В Афганистане, сэр, в Кабуле, сэр, - ответил Ангел. Капитан оперся на уцелевшую стену дома и пытался курить «Беломор-Канал», папироса была вся изогнута в разных направлениях и не зажигалась.
- Лейтенант Роджерс, сэр, - представился негр, выбрался из люка и спрыгнул в пыль.
- Капитан Ангелевич, - откликнулся Ангел.
- Вы русские? – догадался лейтенант.
- Мы украинцы, - встрял экс-водитель БТРа по кличке Руль, сидевший на корточках в тени рядом с Ангелом. «Экс», потому что БТР уныло догорал невдалеке на перекрестке.
- А какая разница? – не понял Роджерс.
- Да в общем-то, ниггер, особой разницы нет. Живем слегка в разных местах, разговариваем чуть по-разному.
- Я – афроамериканец – поправил Руля негр.
- А какая разница? – спросил Кислый.
Американец понял, что он, возможно, слегка неправ, и решил перевести разговор на другую тему.
- Так какие проблемы, господа? Куда можем приложить бронетанковые силы?
- Да вон приказали установить контроль над деловым кварталом, через дорогу который, а оттуда гранатометы неожиданно…
При слове «гранатометы» пухлые и розовощекие американские солдаты, повылезавшие было подышать пылью, быстро забились между своими танками, а некоторые запрыгнули в машины и захлопнули люки. Гогот мгновенно стих, наступила настороженная тишина.
И звонок в кармане у Ангела прозвучал в этой тишине достаточно тревожно и визгливо.
Телефон Ангела был предметом зависти у всего взвода. Дело в том, что в Кабуле стабильно работала только моджахедская сотовая связь, а если оккупанты пытались наладить свою, то воины Ислама старались быстрее вывести из строя базовые станции, в том числе методом стыривания и утаскивания в горы. Поэтому умельцы из Контингента умудрялись взламывать душманскую связь и присоединять туда свои телефоны и телефоны своего руководства. Профессионалы Аллаха, в свою очередь, вылавливали и отрубали от связи «левые» телефоны, однако номер Ангела почему-то работал всегда…
Разумеется, была еще так называемая гарнитура. Для тех, кто рядом, установить по ней связь не составляло труда, и даже иногда можно было видеть окружающую обстановку глазами собеседника, или своё местоположение, и многое другое, однако вызвать кого-то издалека было целой проблемой, поэтому телефоны иногда использовались.
На звук телефона, из-под танка, стоящего ближе всех, вылез прыщавый американский солдат и вытащил за собой дрыну, больше всего похожую на канализационную трубу с кнопками и экранчиком от видеокамеры.
- А можно я потом Деборе своей позвоню? – попросил он, - А то я даже не в курсе, как она там. У меня есть подозрение, что она в мое отсутствие все-таки спуталась с этим Стивом с бензоколонки. Приеду, башку ей оторву, потаскухе…
- Без проблем, - ответил Ангел, нажал кнопку ответа и тут же перевел телефон на громкую связь. В боевой обстановке это было в рамках приличия, чтобы не было недоговоренностей…
- Хелло, коллеги! – послышался в динамике голос Масуда, командира враждебного бандформирования.
- Сам ху… хелло. И тамбовский шакал тебе коллега. От такого слышу, в общем, - откликнулся Ангел, - но, наверное, ты звонишь с извинениями за БТР? Почти новый ведь был, полгода не проездил. Ладно, все слезть успели…
- И резину только в четверг сменил, - подал реплику Руль, - На трех колесах, из восьми.
- Какой-какой шакал? – спросил Масуд.
- Неважно, - все еще обиженно ответил Ангел, - Так чего с БТРом-то? Получается, что пешком отсюда переть двадцать километров.
- Ну, хорошо, ящик виски, вчера из Пакистана Ахмед привез, как раз для таких случаев.
- Ха, да это понюхать только! – возмутился Руль.
Началась перепалка на предмет, сколько литров за моральный ущерб и почти новый бронетранспортер. В конце концов, сговорились на трех ящиках, по 12 литровых бутылок в каждом. Десантное подразделение, рассредоточенное в ближайших развалинах, одобрительно зашумело.
- Хотя, заметь, подбили его не мои люди, - сказал Масуд, - А вообще неизвестно кто. Или эти пуштунские ишаки, которые не понимают, кто едет, и сначала стреляют, а потом соображать начинают. Или еще кто, я не знаю…
Возникла пауза, было слышно, как Масуд с кем-то там, у себя, разговаривает, доносились удивленные возгласы и ругательства. Ангел посмотрел в небо, среди маленьких белых облачков кругами летал небольшой вертолет. Круги постепенно сужались над деловым центром.
Разговор продолжился.
- Да, хотел спросить, - сказал Масуд – А зачем надо было танки вызывать? Так бы, что ли, не договорились? Мне жалко, что ли, этот деловой центр? Он все равно разбомбленный весь.
- Извини, а кто из гранатометов начал садить, скажи, пожалуйста! – возмутился Кислый.
- Не я, это пуштуны, они же не понимают. Не понимали… Ваш Геббельс их уже почти всех перещелкал.
- Не всех, - уточнил снайпер Геббельс откуда-то сверху, - Пока восемнадцать штук.
- Я чего звоню-то, - продолжил Масуд, - Мы тут любопытные переговоры перехватили, про нас с вами, господа. Хотите послушать?
- Подслушивать нехорошо, - сказал Ангел, - Включай.
В трубке пошумело, затем послышался вполне отчетливый гнусавый голос:
- … была наша операция, сэр. Разрабатывал ее лично я, сэр. Мы предполагали, что противник на удержание делового центра стянет значительные силы, и на его якобы захват, для приманки, бросили украинское подразделение, сэр. Мы рассчитывали уничтожить формирования противника ракетным ударом, сэр. И для этого предполагали пожертвовать группой украинцев, сэр. Тем более, у нас есть данные, что эти украинцы в сговоре с бандформированием некоего Масуда… Однако в зоне поражения оказались наши танки, сэр, с нашими ребятами. Так что залп пришлось отменить, сэр. Сейчас совершаю облет, выясняю обстановку, сэр…
Вертолет пролетел прямо над головами.
- Подержи-ка, - Ангел протянул телефон Кислому и обратился к прыщавому десантнику, ожидающему, когда освободится телефон, - Это у тебя новый «Стингер»? Дай посмотреть.
Солдат осторожно подал капитану «трубу».
Вертолет был отчетливо виден на экранчике. Ангел навел на вертолет крестик прицела и нажал на трубе гламурную розовую кнопку. В трубе весело, как большая петарда, зашипела ракета и с энтузиазмом рванулась на воздух.
Вертолета уже было не видно за зданиями, однако ракета азартно завернула за угол ему вслед. Почти сразу где-то за домами рвануло, полетели осколки, задымилось. Трансляция в телефоне оборвалась на полуслове.
Со стороны взрыва прилетел обломок какого-то прибора, циферблат со стрелкой, звонко тюкнул лейтенанта Роджерса по каске и свалился в пыль к его ногам. Уцелевшая стрелка начала склоняться по шкале к нулю.
- Я еще с академии не любил этого говнюка, - сказал негр, глядя на стрелку, - Ну, который в вертолете был. Я с ним в Филадельфии учился, он нас все время закладывал командирам, воровал сигареты из тумбочек. Подлый белый гаденыш.
- Несчастный случай, - сказал Руль, - Очевидно, ваш знакомый выбрал неправильный жизненный путь, и Карма восстановила, таким образом, равновесие в этом секторе пространства-времени…
- Руль, ты где пойло взял? – поинтересовался Ангел, - Судя по твоей Карме, а также длине фразы, так ведь не меньше поллитра…
- Так у меня во фляжке со вчера оставалось, вы свое вылакали, а я раньше срубился.
- Мы вам еще нужны? – спросил лейтенант Роджерс.
- Спасибо, что заскочили на огонек, - ответил Ангел – Вечером у нас дегустация виски, так что можно с повторным визитом…
- Понял, сэр, - откозырял негр и громко скомандовал – По машинам!
Прыщавый американец последний раз с сожалением взглянул на телефон и потрусил к танкам вместе с остальными.
Американцы загрузились в свои машины, танки начали разворачиваться, окутались пылью и покатили прочь по улице. Группа десантников постепенно собиралась вокруг своего командира.
- Вообще, америкосы, конечно, козлы, и даже ихние негры это понимают, – разглагольствовал Руль, - вот в Эфиопии в пятнадцатом году был случай. Служил у нас во взводе мужик из Сербии, так он…
- Так, все здесь? – перебил его Ангел, - имею сообщить, что у нас проблемы, господа…
1064
В окуляры мощного артиллерийского бинокля хорошо было видно, как четверо бородатых хануриков в чалмах и рваных халатах тащат в подвал здоровенную болванку.
- Килотонна, - определил Кислый.
- Что-то не нравится мне эта бомба, - повторил Ангел, - что-то тут не то…
- Да ладно вам, - подал голос связист Ткачук, выполнявший одновременно обязанности наблюдателя окрестностей на крыше ближайшего сарая, - хорошая бомба, большая. Зелененькая.
- В том-то и дело, что зелененькая, - заметил Ангел – на нашу похожа. Ихние редко теперь зеленые-то.
- Промежду прочим, Ткач, вот если рванет, знаешь как взрывная волна пойдет? – спросил водитель БТРа по кличке Руль, куривший на броне своего восьмиколесного монстра.
1051
…После случайной потери своего транспорта группа особенно долго по пыли не топала. На новенький, но почему-то брошенный бронетранспортер «Макфайр» отделение набрело накануне. Машина стояла на небольшой площади, как на пыльной тарелочке с отколотым краешком. Быстро осмотрев технику на предмет «сюрпризов», Руль посмотрел на приборы и сказал:
- Ха, горючка кончилась у дураков.
Видимо, американцы были не в курсе, что жители ввиду дефицита делали запасы бензина, и в богатых районах города в подвалах разрушенных домов можно было запросто надыбать горючку. Только вход в подвал разгрести. А в уцелевших домах – и того проще, за удар жильцу по морде. Вскоре Фантом и Альфонс притащили две канистры бензина «Экстра» и прикатили почти полную бочку солярки. Залив всё, Руль повернул ключ и с удовольствием прислушался к ровному мурчанию турбодвигателей…
На каждом боку и на башне БТР были зачем-то намалеваны черные круги, будто хотели написать номер, но потом передумали или забыли. Из-за этих странных кругов машина получила имя «Божья Коровка»…
1065
- Ну и как пойдет ударная волна? – спросил Ткачук.
- По пути наименьшего сопротивления, то есть в первую очередь на уровне крыш…
Ткачук мигом скатился с крыши к остальным бойцам.
- Знаете что, мне бомба эта тоже не особенно как-то…
- А говорил, симпатичная. Экий ты непостоянный, Ткачук, ветреный, я бы сказал, - заметил Ангел, снова поднимая к глазам бинокль.
Было видно, как четверо моджахедов выбрались из подвала, осмотрелись и пошлепали куда-то к бывшему базару. Странно как-то пошлепали, грамотно, почти в ногу. Последний профессионально прикрывал тыл, остальные будто бы распределили секторы наблюдения.
И наряды на них были как с чужого плеча. И бороды…
- У вас ус отклеился, - вспомнил Ангел цитату откуда-то, - Ткачук, а что, собственно, говорят по этому поводу в эфире?
- Пока ничего нового, кроме того, что к деловому центру подтягиваются несколько крупных соединений воинов джихада. Старые новости, - ответил Ткач и неохотно полез обратно на крышу, к аппаратуре, но, едва надев наушники, вдруг настороженно прислушался, - Погодите-ка…
Между тем, из переулка неподалеку послышались странные звуки, будто кто-то пинал консервную банку. Звуки приближались, и точно – под ноги десантникам выкатилась смятая консервная банка с русской надписью «Каша гречневая с мясом, первый сорт», сделала полукруг и расположилась у ног Кислого.
- Стой, кто идет? – проснулся назначенный в караул сапер Михась Бортко по кличке Терапевт, дремавший в теньке около забора.
1029
Кличку Терапевт получил из-за врачебного стетоскопа, болтавшегося у него на шее. Он использовал прибор для прослушивания обезвреживаемых мин, но в основном для пижонства. Мембрану стетоскопа на длинном коричневом шланге он заправлял в наружный нагрудный карман, и получалась интересная деталь имиджа.
1066
- Ша, уже никто никуда не идет, - послышалось из-за угла.
- Скажи пароль, - потребовал Терапевт.
- Пароль, - последовал ответ, и через пару секунд из-за угла вышел сержант Фима Блюхер, посланный в разведку часа полтора назад.
1030
По давней традиции, каждому десантнику присваивалось прозвище-позывной, но Фима был единственный, не имевший клички. Вернее, кличкой служила его фамилия.
Сержант Блюхер одно время подвизался при штабе, но в чем-то спрокудился и был сослан в группу Ангела, по мнению командования, к такому же сброду. Впрочем, Фима не жалел, поскольку за отделением закрепилась легенда, что в нем долгое время нет убыли, и никого даже не ранят.
Первоначально Блюхеру напрашивалась совсем другая кличка, производная от фамилии, однако была отвергнута подавляющим большинством голосов, особенно когда Фима рассказал, как в школе его этой кличкой дразнил мальчик, самый сильный в классе.
- И когда в Одессе в двенадцатом году началась та заваруха, - рассказывал Фима, - я решил его под шумок уконтрапупить. Пришел я к этому мальчику домой и принес табуретку. Сказал ему через дверь, что принес выкуп, типа чтобы он меня не трогал. И этот поц был так уверен, что это так и есть, что открыл дверь. Я его прямо в прихожей и устряпал этой табуреткой, и назад к себе домой потом отнес табуретку-то. Отмыл от крови и обратно в кухне поставил. Мама с нее до сих пор чаи гоняет, дай Бог ей здоровья. И Изя Шварцман, новый ее хахель, как по четвергам приходит, тоже непременно на нее садится самогон жрать. Пойло жуткое, его маман из какого-то левого спирта гнала, ей племянница спирт с товарной станции приносила, откуда ж Мира там его брала, до сих пор не говорит…
Поэтому, чтобы как-то прервать его рассказ, решили так и звать его Блюхером.
1067
…Кислый послал банкой обратный пас Фиме, Блюхер принял банку на мысок сапога и мастерски влепил в проем выбитой двери сарая. Там в темноте кто-то сначала испуганно ойкнул, а потом спрогнозировал:
- Возможно, кто-то сейчас получит по наглой еврейской морде.
- А с чего это вдруг, макаронник? - поинтересовался Фима.
Щурясь на свет, из сарая вышел итальянец Паретти по кличке Одиннадцатый.
1031
…Такое прозвище прилипло к нему по двум причинам. Во-первых, Паретти прошагал пешком от Каира до южных границ Афганистана на своих двоих, «на 11-м номере», после того, как сбежал из египетской тюрьмы, где отбывал срок за ограбление банка. Во-вторых, он попал в отделение к Ангелу одиннадцатым.
Ангел со своими бойцами как раз в то время бесчинствовал на южных границах, в частности, уничтожал караваны непримиримых воинов Аллаха с оружием и наркотой. Оружие оставлял себе, а наркоту продавал задешево каким-то потным и пыльным испано-мексиканским хмырям. Моджахеды несколько раз посылали против группы карательные отряды, которые Ангел тоже с удовольствием карал.
Отделение в совершенстве изучило местность, а также усвоило основные методы противника по ведению войны, и с успехом их применяло. Это делало Ангела и его головорезов неуязвимыми.
Барыши Ангел делил по справедливости, и в результате такой деятельности у каждого из бойцов отделения на счетах в банках разнообразных стран Южной Америки сколотились вполне неплохие бабки.
Однако командование Контингента, у которого хватило извилин сложить один (наркотрафик внезапно изменил направление и широким потоком хлынул в Америку) плюс один (Ангел давно уже не просит оружия и боеприпасов), приказало отделению возвратиться в центральные районы для выполнения более прозаических задач…
В день получения приказа о смене дислокации на диверсионную группу и набрел Паретти.
По возвращению в центральные районы боевых действий к Одиннадцатому долго приставали натовские особисты, один за другим, передавая итальянца друг другу, как по эстафете. Однако отстали после случая, когда Паретти и Ткачук, намылившись в ближайший населенный пункт за самопальным пойлом, случайно засекли одного из них за передачей двоим, судя по виду, вражеским лазутчикам, планов перемещения штурмовых батальонов к столице. Связист живенько связался с коллегами в штабе Контингента, и те навели на указанное место объективы геостационарного спутника, сфотографировав изменника во всей красе.
Пока группа контрразведки добиралась до места событий (не особенно, в общем, торопясь – все-таки своего ехали брать), Ткач и Одиннадцатый тихо подобрались к месту сделки, выскочили из чахлых кустов и дружно дали разведчикам прикладами по башкам. Затем Паретти этим же прикладом так зарядил предателю в табло, что складной приклад тяжелого автомата «Беретта» погнулся и складываться перестал.
- Так себе «Беретта», - прокомментировал незадачу Ткачук, - то ли дело старый добрый «Калашников».
Сам Ткачук, кроме аппаратуры связи, таскал здоровенный крупнокалиберный АКМД-224, и ни на что другое менять его не собирался.
- Ну, теперь у меня есть деньги, - сказал Одиннадцатый, вынимая толстую пачку долларов из внутреннего кармана валявшегося без сознания особиста и честно протягивая примерно половину Ткачу, - может сторгую более путное чего…
- Не парься, - успокоил его связист, - мы на юге дофига всякого железа подобрали. Придем на место прохождения службы, найдем тебе нормальный ствол.
1068
…Одиннадцатый, почесывая ухо после попадания банки, вышел из сарая и задумчиво глядел на своего друга Блюхера.
- Вот спросите меня, почему я в этот раз один в разведку пошел? – начал Фима сентенцию, - Вот спросите меня!
- Ну и…? – спросил зам-командира Кислый, который, собственно, и послал Блюхера одного разведывать обстановку.
- Да потому что с такими шлемазлами, как вы, я не то, что в разведку, а на одном поле не сяду ср…
- Что случилось-то? – Ангел заинтересованно подошел поближе.
- А то, что в деловом центре не протолкнуться от духов, зато из Контингента никого поблизости, кроме нас, придурков! И если это не подстава, то я китайский летчик!
- Ой, не зарекайся, - заметил Кислый, - какие твои годы…
- Пан капитан, - окликнул Ангела Ткачук и покрутил пальцем у виска.
Ангел понял правильно и коснулся гарнитуры.
Ткачук вдруг стал быстро собирать аппаратуру в рюкзак.
- Хилять надо с этого театра военных действий, а то есть у меня предчувствие, что мы тут в партере, причем в первом ряду, и спектакль этот с не очень счастливым ко… - слушая наушник, заговорил Ангел и вдруг громко скомандовал – Отходим!!!
В конце улицы, метрах в пятидесяти, была глубокая канава с грязью на дне, русло высохшей реки. Эти полсотни метров группа пролетела как на крыльях, а позади уже вспухал огромный оранжево-серый шар. Взрывная волна стремительно накатывалась и гнала облако пыли и обломков…
Бойцы с брызгами и громкими шлепками посыпались в грязь на дне канавы, и тут же над ними пронеслись здоровенные булыжники, куски арматуры и прочее, что обычно летает в таких случаях. Последним над головами в облаке всякого хлама пролетел бронетранспортер «Божья Коровка», тюкнулся в противоположный берег канавы и с тяжелым звуком приземлился на колеса.
Наступило несколько секунд тишины.
Капитан быстро пересчитал личный состав, валявшийся рядом в грязи в разных позах. Десять…
- Где Руль?!
Все молчали, однако в борту «Божьей Коровки» резко и со скрипом открылась дверца, из машины вывалился Руль и обвел всех несколько странным взглядом.
- Это что было?! И чего это так гудит?! – заорал Руль.
Бойцы прислушались. Было тихо.
- Где гудит? – спросил Фантом.
- А?! Чё?! – опять заорал Руль, - не слышу! Тут такой гудеж! Привет, Масуд! Ты как здесь оказался?!
Ангел повернул голову в сторону, куда смотрел Руль, и увидел командира отряда воинов Джихада, тоже по уши в грязи и изрядно потрепанного. Рядом стояли его «взводные» Ахмед и Джамал, а за правым плечом - «первый зам» Джей Ли. Из-за поворота русла потихонечку подтягивалась и вся остальная банда.
1040
…У Масуда было штук восемьдесят не самых последних боевиков, и на этой войне это считалось вполне серьезной силой. Такое нехилое количество штыков образовалось после того, как в отряд Масуда «влился» Джей Ли примерно с тридцатью бойцами. Сначала предводители, конечно, немного поспорили насчет того, кто будет командиром соединения, но быстро договорились, к обоюдному удовольствию. Масуд руководил боевыми действиями, а Джей Ли взял на себя стратегию, тактику, разведку, обеспечение ресурсами, взаимодействие с братьями-мусульманами и прочее. Ну и отвечал за всякий-разный попутный бизнес.
1070
…Ангел оглядел живописную группу идеологических противников.
- Такое ощущение, Масуд, что ты шляешься по Кабулу в нескольких экземплярах.
- На все воля Аллаха, Сережа, - ответил Масуд, - а по поводу Руля, то ему нужно еще раз по кумполу, но только не сильно. Такая беда вон с Джамалом была, в Кандагаре. Джамал, помнишь, когда нас в том отеле зажали, а потом тебя взрывом отбросило и об холодильник приложило?
- Помню, - ответил Джамал, - только у меня в черепушке не гудело, а жужжало.
- Это, наверное, потому что ты об компрессор звезданулся, я тебе скажу, - предположил Блюхер, встряхивая свою рубашку. Пыль и грязь летела на Одиннадцатого, который открыл рот, вздохнул и приготовился что-то сказать по этому поводу.
- Да нет, об дверь, - сказал Джамал, - я ж помню, она потом отвалилась, а виски на дверной полочке, с полбутылки там было, не разбилось, я поймать успел.
- Так вот, рецепт следующий, - предложил Масуд – полбутылки вискаря, у нас есть, сейчас, кстати, отдам, за бронетранспортер, как договаривались… Ну вот, пол-литра, и легонько, но неожиданно, по затылку ему дать. Должно помочь…
- Руль, виски будешь? – спросил Кислый.
- А?! Не слышу! – заорал Руль, - Тут гудит!
Джей Ли вынул из принесенного Ахмедом ящика бутылку и передал Кислому. Тот ее откупорил и протянул Рулю.
- А?! Конечно, буду! – проорал Руль и замолчал, присосавшись к бутылке.
Снова стало тихо.
Бутылка у Руля быстро кончилась, и не успел он ее как следует пнуть в сторону, как зашедший ему за спину Кислый тюкнул его кулаком по макушке. Несильно, однако удара все равно хватило. Руль, уже набравший воздуху заорать еще что-нибудь, ссыпался на землю, как с телеги пьяного крестьянина мешок картошки.
- Минут пять, за глаза десять, потом можно будет будить - засек время Масуд, и вдруг без перехода спросил Ангела, - Сережа, а ты заметил, что твою шарагу уже второй раз подставляют?
- Что-то в этом есть, - подтвердил Ангел, - И что?
- И на тот вертолет с цэрэушником на тебя обиделись, я переговоры подслушал. Они же не знают, что ты в курсе был их подлянки. И есть у меня информация, что кое-кто хочет тебе вспомнить авианосец в Черном море…
- А уж это ты откуда…?
- Да у меня много чего в черепушке, если порыться, - распушил хвост моджахед, - Так что ты со своими ребятами числишься у своих как неблагонадежный, а то и продавшийся супостатам, в моем лице. Во всяком случае, твои несанкционированные контакты со мной – уже притча. Вот так это все обстоит, мой дорогой наймит пан-исламизма.
- От такого слышу, - ответил Ангел.
- А вот за какие деньги мы продались Талибану, я интересуюсь, чтоб я знал? – снова возник Блюхер, - и где мне расписаться за свои кровные бабки?
- Чем всякую хрень спрашивать, иди лучше осуществи перезапуск Руля, - предложил Ангел, - наверно, пора уже. Кстати, как человека включать-то?
- Тоже вискарем, - ответил Масуд, - Джамалу хватило тогда пары глотков.
Блюхер прихватил из ящика следующую бутылку, тронул за локоть Одиннадцатого, они отошли приводить в чувство Руля.
Перевернув несчастного драйвера на спину, Мюллер влил в полуоткрытый рот немного спиртного, как раз на глоток. Ничего не произошло. Долил еще примерно столько же. Руль сглотнул, открыл глаза, приподнялся и тут же протянул обе руки к бутылке.
- Ууу… что это было? – спросил он после пары добрых глотков.
- Как твой калган? – спросил Масуд ревнивым голосом автора проекта.
- Вроде больше не гудит, - прислушался к себе Руль, - но все равно в голове что-то не то… Наверно, я таки контужен…
- Наверно, я таки контужен, - напел Ангел на какой-то старый мотив.
- Но, Бог с ним, мне твой нужен совет, - подпел Кислый.
- Быть может, черт возьми, нам снова…, - грянуло всё отделение, - выходишь здесь? Ну, будь здорова, привет, ля-ля, ляля, ляляля, привет, ля-ля, ляля, ляляля, привет…
На каждый «привет» десантники приветствовали Руля выбрасыванием рук вперед на манер «хайль-гитлера».
- Спасибо, ребят, не ожидал…- расчувствовался Руль, - да, а где у меня броневик-то?
Бронетранспортер «Божья Коровка» быстро нашелся у него за спиной, Руль раскланялся с исполнителями песни и направился к машине.
Тем временем Ангел поднялся на ближайшую скалу, сначала осторожно выглянул, затем поднял голову, наконец поднялся на вершину и встал во весь рост.
- Нифига себе, - рядом с ним возник Кислый.
- М-да… - проронил Масуд, поднявшийся на скалу вслед за ними.
Все трое смотрели на то, что совсем недавно было городом. Города практически не было, по крайней мере, центра не было напрочь. Уцелели считанные строения в низинах, ниже прошедшей взрывной волны.
- Килотонна, говоришь? – прищурился Ангел.
- Выглядела-то как килотонна, а чего уж в корпус напихали… - проговорил Кислый, - а звезданула минимум как «пятнашка». Причем гипертермоядерная. Весь город ухайдакали, козлы.
1069
- У меня по этому поводу мысль одна есть, и я ее давно уже думаю, - сказал Масуд, - предлагается слезть и обсудить с народом. И твоим, и моим.
В тени под скалой Блюхер с Одиннадцатым, морщась, допивали вискарь, оставшийся от реанимации Руля.
- Граждане алкоголики, общий сбор! – скомандовал Ангел.
Десантники быстро и без суеты построились. Кислый сделал шаг вперед.
- Пан капитан, личный состав разведывательно-диверсионной группы двадцать девятого отдельного украинского батальона…
- Вольно, разойдись, - не дослушал Ангел, - имею кое-что сказать.
Диверсанты расположились вокруг командира кто как сумел.
- В общем, господа, города нет, и, ясное дело, все задачи по нашему подразделению отменяются. Тем более, по всему, нас списали и на нас больше не рассчитывают. Так что через десять минут валим отсюда. Вопросы?
Вопросов почему-то задано не было, хотя их в головах вертелось много.
- Ну ладно, давай, поехали мы, - протянул Ангел руку Масуду, - будь здоров, не кашляй.
Моджахед неожиданно задержал руку Ангела в своей.
- А куда это вы намылились, можно спросить?
- А действительно, куда это мы? – вдруг задумался капитан, - думал вообще-то в Термез, а дальше - как пойдет. А теперь уж и не знаю…
- У меня другое предложение, - проговорил Масуд, - в гости зайти не хочешь? Тут недалеко, километров семьдесят.
- Не ближний свет, - засомневался Ангел, - да и чего мы у тебя не видели?
- Много чего. И мысль одна есть… - Масуд «завис», у него это называлось «держать паузу».
- Излагай уже, старый интриган – поторопил его капитан.
- Не такой уж и старый – возразил моджахед, - а мысль такая. Не хочешь ли, Сережа, стать премьер-министром?
- Конечно, хочу, - сказал Ангел, - я бы им всем показал.
- Это можно организовать прямо завтра, - предложил Масуд.
- В смысле, у тебя в гостях? У тебя что, какая-то новая трава? – заинтересовался Ангел.
- Да нет, хотя тоже найдем, если надо. Идея в том, что города нет.
- Шикарная идея. И поэтому мы едем к тебе курить траву?
- Не только поэтому. А еще и потому, что вместе с городом снесло и всех командиров Афганского Исламского Фронта.
- Кроме тебя, - догадался Ангел, - покурить, конечно, по этому поводу надо.
- Вот у меня к тебе и созрело предложение, - сказал Масуд, - вроде ты вполне подходишь мне под премьера. Я даже название уже придумал – Афганский Союз. И думаю, под это дело сварганить коалиционное правительство и от его имени попытаться прекратить эти военные действия. А то надоело уже по горам лазить и стрелять.
- Эк ты завернул, - опешил Ангел, - Афганский Союз, коалиционное марионеточное правительство… Не ожидал от тебя. А за предложение спасибо, тоже не ожидал.
- А ты тут почти единственный из неверных, кого я уважаю, - сказал Масуд, - и лучше ты, чем янкесы навяжут своего дебила какого-нибудь.
- Вообще вариант неплохой, - задумался Ангел, - только помозговать надо спокойно, что да как.
- Я и говорю, поехали ко мне, подумаем в более комфортных условиях, как бороться с нашим светлым будущим
- Поехали. Уговорил, красноречивый, - решился Ангел.
- Колымага-то ваша заведется? – забеспокоился Масуд, - а то я тут разжился «Хаммерами» по случаю. Могу одолжить парочку. Хотя дерьмо машины – если сломается, отремонтировать нельзя. Штуки три уже бросил, колеса только забрал.
Как именно Масуд разжился транспортом, спрашивать не хотелось, поэтому Ангел направился к «Божьей Коровке».
- Как дела? – спросил он в открытую дверь БТРа.
- Спасибо, только башка еще гудит, и голоса какие-то в правом ухе, - послышался голос Руля.
- А машина живая?
- Заканчиваю, сейчас попробую… - внутри завозились, послышалось бряканье чего-то об что-то, ругательства, - Не хочет. Ну ты чего, красавица, ну давай, ехать надо…
- А помнишь, в американских фильмах, если не заводится, то бьют по панели приборов? Может, у них именно так принято заводить?
- О, опять голоса в правом ухе… Попробую. - послышался удар, что-то треснуло, разбилось, посыпались осколки, зато «Макфайр» бодро взревел, окутав округу вонючим черным дымом.
- Карета подана, господа! – из бронетранспортера вылез улыбающийся Руль, потирая ребро ладони.
- Вооружение уцелело? – слева к нему приближался прапорщик Леха Клюев по кличке Клюв, отвечающий в группе за исправность всего, что стреляет.
- О, а голос теперь в левом ухе, - удивился Руль, - да вроде нормально. Думал, ствол у пушки погнуло, посмотрел – вроде обошлось.
- Поехали, - сказал Ангел, - духов пропустишь и замыкаешь колонну.
Часть диверсантов запрыгнуло внутрь Божьей Коровки, часть – на броню, машина тронулась.
1075
Два десятка «Хаммеров» и «Макфайр» въехали на довольно большую и ровную площадку среди скал.
- Добро пожаловать, дорогой Масуд, и вы все, ладно уж, тоже заходите, - радушно сказал Масуд.
- Это у тебя шутки такие? – спросил Ангел, оглядывая безжизненные скалы вокруг.
Предводитель воинов Джихада, наслаждаясь эффектом, помахал рукой. Часть скалы вдруг выдвинулась вперед, затем отошла в сторону, открывая здоровенный, самолет можно просунуть, проход.
Последним загнали «Божью Коровку», расположив на всякий случай прямо около створа. Пройдя по короткому слабо освещенному коридору, все вошли в полутемный зал, настолько большой, что больше полусотни человек почти потерялись. По одной стене тянулся на вид мертвый пульт с большим количеством темных экранов, пыльных кнопок и рычагов. Рядом было несколько дверей, по-видимому, в соседние помещения. Противоположный край терялся в темноте.
- Вы хорошо устроились, товарищи душманы, - констатировал Ангел, - откуда дровишки? Хотя я, кажется, догадываюсь…
- Правильно, - подтвердил Масуд, - эхо войны. Той, которая лет пятьдесят назад.
- Поэтому тебя никто до сих пор и не достал? Тебя тут фиг найдешь, а найдешь, так фиг выковыряешь.
- Давно здесь сидим, кто не спрятался – я не виноват.
- И что тут у тебя еще есть, кроме травы? – спросил Ангел.
- Да много чего, ты даже не поверишь, - проговорил Масуд, - сейчас запустим дизеля, все покажу. Это бывшая база ракетных войск Советского Союза. Была такая страна, она нам, солдатам Аллаха, войну проиграла пятьдесят с лишним лет назад. Я кое-что читал про это. Так вот, перед самым концом той войны в Афганистан якобы были завезены тактические ядерные заряды. Однако под давлением международной общественности в лице американских агентов влияния Советы вынуждены были войска вывести. Вывод войск был под надзором наблюдателей из той же американской шпионской общественности, и тащить обратно ядерные боеголовки было как-то неудобно. Решили бросить до каких-нибудь других времен, тем более маскировка на уровне была. Если бы не Джей Ли, я бы эту базу в жизни не нашел.
- Да и я нашел, в общем-то случайно, - дополнил Джей Ли, - когда года уже три, или четыре, назад… Как летит время… Да, так вот, когда искал куда посадить самолет, показалось, что кто-то следит за мной. Какое-то вот ощущение взгляда, как будто не живого… Я тут рассказывал несколько раз, никто не верит. Пара приборов, правда, тоже дернулись, но чуть заметно. Развернулся, опять пролетел над местом. Опять будто наблюдают, стрелки дернулись. Так и засек. А потом пришел сюда, дней пять бродил, пока не впустила меня эта база.
- А что же вы не начали пулять ядреными бомбами по врагам Ислама? – поинтересовался Ангел.
- А как тут это всё стреляет, мы так и не поняли, - ответил Масуд, - тут что-то работает, а что-то нет. И на что тут нажимать, тоже неясно. У меня вообще-то всякие специалисты есть, но… Что-нибудь не то нажмешь, и либо сам отправишься к Аллаху, либо полетит не туда куда нужно. Пробовали разобраться, ничего не получилось, только двоих особо любознательных током дерябнуло. Похоронили под горой.
Один за другим включились дизельные генераторы, вспыхнуло освещение. На правом краю одного из экранов, загорелись красные буквы «энергообеспечение 20%». Неведомая система некоторое время что-то про себя соображала, потом отключила часть ламп. Стало более тускло и чуть более шумно, что-то загудело, зато «20» быстро сменилось на «86» и в надписи добавилось «зарядка аккумуляторов».
Два командира развалились в скрипучих ободранных креслах за круглым столом в центре зала. На столе валялась потертая военная карта, стояли пустые разнокалиберные стаканы и фужеры.
- Продолжим? - спросил командир отряда Фронта Джихада, - скажу, не поверишь. В этой стране только мы остались, кто может подобное отмочить. Надо только придумать, как грамотно нарисоваться, опередив америкосов. У них, конечно, кто-то есть на это дело, но не думаю, что они смогут своего навязать. Я народу симпатичнее.
- А ты программу свою придумал? Ну, там общественный строй, экономическую и социальную политику, прочую белиберду. Это, я тебе скажу, не Валериан накапал – сделать целое государство, чтобы все поверили, что ты такой умный и красивый.
- Думаю, основные тезисы сейчас набросаем, а остальное по ходу дела додумаем… если доживем, - предложил Масуд.
- Надо Блюхера позвать, он хотя бы университет заканчивал, если не врет. И Кислого, он, это… Ну, тоже ничего так соображает.
- А я зову Джея и Ахмеда, и получается у нас этот, как его… Кворум, - решил талиб.
Моджахеды нашлись быстро, рядом отирались.
Кислый задумчиво ходил возле дальней стены, ощупывал ее, выстукивал, чуть ли не обнюхивал. Правда, на громкий окрик и брошенную в его сторону какую-то железяку, попавшуюся Ангелу под руку, среагировал.
Блюхер был найден в соседней комнате, которая некогда представляла собой, по-видимому, одновременно Ленинский уголок и столовую. Посередине стоял длинный стол с пластмассовыми зелеными стульями.
На стене около холодильника было намалевано красное пятно, внутри которого проглядывал чей-то злобный бородатый профиль, а снизу кем-то подправленная надпись «Леннон жил, Леннон жив, Леннон будет жить».
Над дверью был написан трафаретом лозунг «Учиться военному делу настоящим образом. Леннон».
Напротив двери висела огромная картина, наводящая на размышление, откуда ее перли и как втащили сюда. На картине был изображен длинноволосый персонаж в круглых очках, с висящей за спиной гитарой, на броневике. Герой картины, вытянув руку в светлую даль, что-то вещал изумленным рабочим, солдатам и матросам. Шедевр назывался «Леннон в 1918 году».
Так что уголок был, скорее всего, Леннонский.
Воины Ислама приспособили комнату для намазов, направление на Мекку совпало с направлением на прекрасно сохранившийся холодильник, стоявший в углу. На холодильнике была пристроена неизвестно как попавшая сюда православная икона, однако это никого не смущало, и икону никто не трогал.
На дверце холодильника было трафаретом написано «Не включать во время зарядки аккумуляторов».
Фима потянулся к холодильнику за следующей бутылкой несмотря на то, что на столе уже стояла пара пустых. Бутылка оказалась комнатной температуры. Блюхер нашел провод от холодильника и воткнул штепсель в розетку. Около розетки также трафаретом была еще одна надпись: «Усубалиев, тебя это тоже касается! Что испортится рыба – не оправдание».
Вокруг стола, кроме Фимы, сидели бойцы украинского отделения и несколько боевиков Масуда. Если бы не бутылки и характерный вид моджахедов, сцена напоминала бы старую картину в духе соцреализма «Отличник боевой и политической подготовки читает однополчанам лекцию о международном положении».
Один из воинов Джихада пытался освоить найденную тут же брошюру «Наставление по стрелковому делу». Книжечка была тоненькая по сравнению с лежащим на столе здоровенным томом «Устава Вооруженных Сил СССР», поэтому, видимо, душман решил начать с «Наставления».
Ангел заглянул талибу через плечо и прочитал: «Для того, чтобы правильно бросить гранату из бронетранспортера, надо открыть дверь бронетранспортера, бросить гранату и закрыть дверь бронетранспортера».
1079
- Ты, Умберто, какой-то дремучий. Динозавр, я бы сказал. Игуанодон, - говорил тем временем Блюхер сидящему напротив Одиннадцатому – как будто ты не здесь жил последние годы.
- Не здесь, - подтвердил Паретти, - сначала в Сомали с ребятами, а потом в египетской тюрьме… Как ты меня назвал?!
- Игуанодоном. Это такая птица. Древняя, - сказал Фима, на всякий случай отодвигаясь от стола, — Ну, хочешь, обзову птеродактилем, это примерно то же самое.
- Вот умом чувствую, что тебе в морду надо дать, а разумом – что буду в этом случае неправ, - задумался Одиннадцатый, - то я у тебя иугандон, то пидорактиль, а вдруг ты ничего и не имел в виду…
- То, о чем ты имел, не имел, - заверил друга Блюхер, - даже не думал. Нету у меня к тебе интимных чувств, только дружеские. С противоестественными чувствами ко мне я покончил в школе еще, вместе с физруком. Учитель воспылал ко мне своей странной любовью, начал ловить в раздевалках и коридорах. Когда в двенадцатом году до Одессы то самое докатилось, я взял табуретку и к физруку этому пошел. Постучал и на крышу его позвал. А табуретка, сказал, это чтоб удобнее было. Когда он штаны свои приспустил, я ему табуреткой сначала в ухо заехал, а потом почем ни попадя. До края крыши его так догнал и отправил полетать. А табуретку с собой забрал, потом еще в пару мест с ней зашел…
1082
- А как Украина-то уцелела? – спросил Альфонс - я тоже все пропустил, в Бразилии в этот момент был, официантом в Рио, жалел страшно, что без меня такая веселуха. Правда, когда потом отрубилось все оттудашнее телевидение, жалеть перестал.
- Тогдашний Тищенко поступил неожиданно умно, - продолжил Фима «политинформацию» - на территории же натовские ракеты были, но за пультами украинцы сидели. А Тищенко не жмет красную кнопку и не жмет. Тут, конечно, и пиндосы, и москали на него наезжать стали – дескать, или ты стреляешь по нашему врагу, или мы в тебя. Так он, говорят, не отключая оба канала, сказал, типа чья первая ракета упадет на Украину, тому и полетит в ответ. Эти решили, что потом с ним разберутся, а через пару дней и разбираться стало некому.
Конечно же, Украине таки прилетело, но не так чтобы очень. Принесло облако с Белгорода на Харьков и Полтаву, ну и со стороны Москвы, по мелочи…
К слову, в Москве как жили понтогоны, так и остались. Говорят, до сих пор в метро живут, под землей. А на поверхности там полный капец, мутанты, радиация… Они же искренне считали, что вот есть Москва… и Америка. И Израиль, недалеко, под Рязанью. Больше ничего. И, ясное дело, когда в Москву ракеты прилетели, то, в их представлении, погиб весь мир. Они, собственно, так и планировали, но получилось, что мир погиб не весь. Просто потому, что есть вообще-то Африка, Австралия, Южная Америка, которым плевать было с высокой вышки на эту войну.
А еще америкосы, у которых снесло оба побережья, и которые уцелели только в центре континента, через пару лет, лишь чуть оклемавшись, надыбали чудом уцелевшую аппаратуру и восстановили контроль над частью уцелевших спутников. И тут же один из них повесили над Москвой, «накрыв» ее как колпаком, не пропускающим радиоволны. Типа на Земле больше нет никого. Шутка такая у них получилась.
От России уцелела почти вся Сибирь, ну кроме, конечно, почти всех крупных городов. Почти – это Свердловск, например, уцелел. Туда Масловский приехал как раз, был такой деятель, всё придурочного из себя строил, а самый умный оказался. Как ракеты полетели, так он с друганами захватил местный телецентр и начал орать по всем каналам, дескать, ша, никто никуда не стреляет. С ним, как с Тищенко, решили потом разобраться, и те и эти. Их уж нет, а у Масловского осталось несколько ракетных соединений, вокруг которых он Сибирскую республику и создал.
Пиндосы, которых не исправить, пытались к нему сунуться, условия начали предъявлять, претензии, ну как обычно. Так он всего одну ракетку к ним запустил. Попал «по случайности» как раз по центру слежения за его территорией, на Аляске оставался такой. И «Хаарп» этот таинственный тоже уделал, чтобы не нервничать. Янкесы больше ни звука ему не говорят.
Вон Клюв – из Свердловска, он тебе больше расскажет, если интересно. Говорят, люди там как в старые времена живут, богато, изобильно, якобы даже лучше, чем под властью Москвы.
Недаром Тищенко первым делом взялся восстанавливать трубу, и рванулся к Масловскому с целью мира, дружбы, жвачки. Однако трубу они на Одессу повернули, больше некуда было, но и там потребители, ясное дело, нашлись.
Только вот залепуха оказалась в том, что морских баз у америкосов не осталось, и немногие уцелевшие ихние посудины кто где базировались. А им же, пиндосам, всё ж всегда надо. Поначалу-то на танкеры грузили горючку, а потом, видимо, решили Масловскому с Тищенко не переплачивать, да и мусульман припугнуть.
- Это ты про тот авианосец? – спросил снайпер Геббельс.
- Ну. Типа, с понтами такой приплыл и на рейде повис. Он у них единственный оставался тогда, «Энтерпрайз», и то потому, что русские ракету на него пожалели. А зря пожалели-то.
И вот, делегация пиндосовская пошла Тищенко кошмарить, а грамотына эта для острастки на траверсе повисла. Долго, правда, не простояла, пару дней, тут наш Ангел, смутно тебе знакомый, подоспел. Его потом за это, говорят, посадили, но быстро выпустили по-тихому.
- Не подоспел, а уже был, - поправил Ангел, - и не выпустили, а свалил. Это уже потом типа амнистию изобразили, деваться то некуда было.
Все повернулись к капитану.
- А все-таки, пан капитан, легенд много ходит, как вам удалось одной торпедой авианосец на ноль помножить? – спросил Геббельс.
- Это, в общем-то, даже не я, - ответил Ангел, - а торпеда. Уникальная вещь была, взлетала из-под воды, прошибала любую известную броню, ее всем миром строили…
- Исламским, - вставил Блюхер.
- Ага. «Энтерпрайз» им тоже здорово мешал, а так – без этой дрыны янкесам не удержать стало позиций, и мусульмане общими усилиями потихоньку поперли их со своих территорий. Так что двух зайцев получилось убить … одной торпедой.
- И как удалось подвести торпеду, сквозь все заградительные системы? – не унимался Геббельс.
- Ладно, дело прошлое. Там весь фокус был в системе управления, и в местонахождении. Я ее заранее на дно положил, там, где авианосец должен был на якорь стать. Ошибся всего метров на тридцать. На дне валялась куча всякого хлама, и торпеда там «спряталась», и блок управления. Фишка была такая, что торпеда стартовала без радиосигнала, а простейшим механическим способом, по кабелю, поэтому глуши не глуши сигнал – это в пользу бедных. Кабеля, правда, почти километр потребовалось, думал, турки-пловцы меня убьют, почти неделю колупались. Зато сработало, я с берега ее запустил, и торпеда почти вертикально поехала. Главным было попасть в то место борта, за которым артиллерийский склад, а это на двенадцать метров выше ватерлинии. Ну, в общем, попал…
- А я слышал, что торпед таких было две, - заметил подошедший сзади Масуд, - ты, Сережа, случаем, не припрятал вторую, до лучших времен? Она могла бы послужить общему делу при случае.
- Не, я ее саудовцам отдал. У них Мекка, мало ли что пиндосам могло в голову прийти… А тут хоть какой-то инструмент сдерживания.
- И ты с таким отношением к мусульманам сражался против нас? – вдруг возмутился Джамал, тут же получил знатный пинок от Масуда и свалился со стула.
- Прости его, Сережа, не ведает человек, что говорит, у него что-то с головой случается время от времени.
- Это после контузии об холодильник, наверное, - предположил Блюхер.
- Фим, давай отойдем, разговор есть, - позвал его Ангел.
Они вышли в зал и направились к столу. За ними двинулся Масуд.
- Бутылку прихватить? – спросил он.
- Давай, - согласился капитан.
1086
Едва расположились за столом в центре зала, как Блюхера озарило:
- А-а, портфели же сели делить! Чур, я – министр иностранных дел!
- Почему бы и нет, - согласился Масуд, - только сначала президента надо выбрать.
- Президентом будешь ты, тут, наверное, ни у кого никаких возражений. Больше некому, - Ангел оглядел присутствовавших. Творцы государства дружно кивнули.
- Спасибо, - облегченно выдохнул Масуд, - а мне казалось, что будут какие-нибудь трения… Позвольте тогда приступить к формированию кабинета.
- Текст – обалдеть, - пробормотал Фима.
- Премьером предлагаю Сергея, - не обратил внимания Масуд, - министр иностранных дел у нас есть, самовыдвиженец. Безопасность, думаю, за Кислым. Торговля и экономика – за Ли, он это умеет. Промышленность – за Ахмедом. Оборону вот не знаю, кому поручить.
- А где ты промышленность тут нашел? – поинтересовался Кислый, - Ахмеду оборону отдай, а промышленность будет – и министра найдем.
- Ну щас, - возразил Ахмед, - хватит воевать, надо страну возрождать из пепла.
- С персоналиями ты, господин Президент, может, и рановато, - задумался Ангел, - Давайте определимся с этим… типом государства, что ли это так называется, ну, монархия там, республика…
- Тут такая мысль, - предложил Масуд, - коалиционное марионеточное правительство.
- А марионеточное – это как? – спросил Ахмед.
- Не знаю. Но слово красивое.
- Марионеточное – это когда главой государства вертят пиндосы, как хотят, - пояснил Фима, - А почему ты, Ахмед, не спрашиваешь, что такое «коалиционное»?
- При этом по схеме управления, думаю, можно сделать что-то типа Советского Союза, - продолжил Масуд.
- Масуд, ты мне с такими речами снишься? – подозрительно спросил Фима, - Давайте следующую бутылку разольем, а то я по трезвяку боюсь
на эти темы разговаривать.
- А чем тебе Советский Союз не нравился, Фим? Они там вполне управлялись с целой кучей национальностей, при этом особо недовольных не было. Ну, или на виду не было… А коалиционное правительство – это, думаю, когда в нем есть представители всех, кто внутри страны плюс ставленники… ну… стран-партнеров. Мы и то и другое можем организовать из своих, а то эти расчухают и начнут навяливать своих эмиссаров.
- А может, и ничего, - согласился Джей, - вон в Китае до сих пор живут под руководством коммунистической партии, и не жужжат.
- Я не говорю, что мы тут будем коммунистами, - уточнил Масуд, - но, возможно, придется ввести многопартийность, или… эту… мультиконфессиональность.
- Ты сам-то понял, чего сказал? – поинтересовался Ангел, - это же Афганистан! Какие разные религии? Нас сомнут аборигены, охнуть не успеем.
- Но это потом, сейчас надо в темпе провозгласить государство в нашем лице, остальное по ходу довернем, по мере возникновения проблем, - Масуд быстро отработал назад.
- Тогда быстро сейчас выступаем с обращением, и пока пиндосы соображают, что мы хотели сказать, докручиваем детали. Фима, набросай текст, примерно на пару минут, будь любезен, - решил Ангел и крикнул в сторону пульта:
- Ткачук, у нас связь есть?
Связист не ответил, его вообще нигде не было видно.
- Надо бы пошире транслировать, могут заглушить, - Масуд задумчиво почесал ухо, - Я рассказывал, мы разбирались с аппаратурой базы, не разобрались, правда. Но есть ощущение, что с пульта можно выйти на спутник. На экранах иногда такая надпись появляется.
Все посмотрели на главный экран и почти одновременно вздрогнули.
Из-за пульта, на фоне черноты экрана, медленно и с неразборчивыми звуками, рычанием и сопением вылезало что-то грузное. Распрямившись, существо превратилось в связиста с отверткой в зубах, замысловато державшего в обеих руках не меньше десятка проводов.
Сплюнув отвертку на пульт, Ткачук доложил капитану:
- Теперь есть.
- Что есть? – не понял Ангел.
- Связь есть. Тут интересно: на прием работает прямо сюда, а вот передача.… Будто сначала по кабелю, а потом в эфир. Место выхода – отсюда километров тридцать. По пеленгу пробовал – не засек, откуда передача идет.
- Умно.
- Тут еще несколько кабелей интересных…
- Потом расскажешь, - перебил премьер-министр, - есть задача организовать эфир во всех использующихся диапазонах. Желательно при этом перешибить все передачи, которые кто-либо может вести. Короче, надо «крикнуть» максимально громко, «дотянуться» до кого сумеем.
- Айн момент, ща все будет, - пообещал Ткачук, - только чтобы охватить побольше территорию, спутник бы. Можно, конечно, с ребятами поговорить, связистами Контингента, но подставлять не хочется.
Связист причудливо соединил провода, которые держал в руках, подоспевший Кислый вынул у него из кармана моток изоленты и замотал оголенные концы.
На пульте ожили сразу два экрана, с цифрами 9 и 10. Ткачук обошел пульт, приблизился к экранам и не меньше минуты вертел башкой, выбирая, к какому сесть. В конце концов, десятый ему понравился больше, связист присел к нему, пощелкал тумблерами и кнопками.
Результат манипуляций несколько превзошел ожидания. На экране появилось «Подготовка передачи», затем замелькало: «Открытый текст», «Максимальное вещание», «Поиск ретранслятора».
Через секунду надписи стали появляться одна за другой, строки заполнили весь экран, поползли вверх, справа возникла полоса прокрутки.
«Космос–1440 - отсутствует».
«Космос–1520 - отсутствует».
«Протон–412 – неисправен».
«Союз–М 44 – отсутствует».
«СТМ–2123 – неисправен».
Члены правительства, собравшиеся за спиной связиста, заметно приуныли.
«Неисправен», «Отсутствует», «Отсутствует», «Неисправен», «Отсутствует»…
И вдруг: «Салют–112 – исправен», но «Недостаточно ресурсов для трансляции»
- Олег, вон туда глянь, - попросил Ангел связиста и показал на экран № 9.
На экране тоже было написано «Недостаточно ресурсов для трансляции», но внизу была еще одна строчка: «Обнаружены спутники, не входящие в группировку. Подтвердить захват и использование в выполнении боевой задачи?»
- Конечно, а чего тут думать? – воскликнул Ткачук, дотянулся до соседнего места и нажал кнопку «Ввод».
«Ждать, ничего не предпринимать» - появилось сразу на обоих экранах.
Присутствующие устроились кто где сумел, но не упуская из виду экраны № 9 и № 10.
Ангел прогулялся до стола, где сидел Блюхер и писал спич для Президента, и узнал, что таки да, речуга получилась клевая, короткая и емкая, слушатели будут рыдать.
Капитан взял бумажку, неровно исписанную каракулями, попытался прочитать, не получилось, подошел к Масуду.
- Ты понимаешь, чего написано?
- Конечно, - сказал Президент, - написано разборчиво… и, в общем, по делу. Мне нравится.
- Й-ес! – привлек всеобщее внимание Ткачук и показал на экран.
«Готовность», «Доступные диапазоны - КВ, СВ, ДМВ, частоты…», «Салют-112, Скайлэб-С52, Старборн-74», «Для начала трансляции – место № 10, клавиша «Ввод», микрофон – место № 9, основной».
- Готовы? – спросил Ткач, - Погнали! Давайте взорвем информационное пространство! Только побыстрее, не думаю, что спутники долго продержатся.
- Масуд, давай, - подтолкнул премьер Президента к микрофону, - покажи им, где раки… Масуд?
- Да я… - Масуд смотрел в пол, - стесняюсь я.… Перед воинами, глаза в глаза, нормально, а тут… железяка какая-то, шайтан её…
Капитан осмотрелся, взгляд упал на Блюхера.
- Фим, ты писал, и кроме Масуда, только ты и сможешь прочитать. В конце концов, кто тут министр иностранных дел, ты или тетя Циля?
- А кто такая тетя Циля?
- Это присказка такая. Извини, что толкаю тебя на амбразуру, но первое впечатление надо оставить.
- Да куда уж вы без меня, - самодовольно сказал Фима, присел на место № 9, разгладил перед собой бумажку, поправил микрофон.
- Гм, - начал министр иностранных дел, - уважаемые граждане Земли! Все, кто нас слышит. Уважаемые товарищи пиндо… товарищи американцы и их правители, уважаемые жители и лидеры Свободной Украины и Независимой Белоруссии, Северной Европы и Сибирской Республики, Народного Китая и Единой Кореи, народы Африки, Южной Америки и Австралии…
«Насчет Африки, Южной Америки и Австралии не обольщайся, они тебя не слышат, не хватает мощностей для трансляции» - появилась на экране перед Блюхером ехидная надпись.
- Она что, слышит? – Ангел удивленно повернулся к Масуду.
- Кто?
- Ну, на экране надписи… как будто не совсем машина пишет.
- Иногда на экранах и не такое появляется. Наверное, советский оператор так развлекался, насовал в систему всякого.
1089
Ткачук, судя по всему, находился под пультом и что-то там опять чинил, соединял провода, прикручивал, напевая себе под нос и не забывая про оркестровые аранжировки.
- Но я тысячу раз обрывал провода, парамс, сам себе кричал «съединю провода», парамс, прежде чем навек поменять провода, парамс, параамс…- доносилось снизу, из-под пульта время от времени появлялась рука, которая хватала то отвертку, то изоленту.
- По-моему, это должно играть, - Ткачук наконец вылез из-под стола с архаичной прямоугольной кассетой в руке.
- Я даже знаю, куда ее вставить… Ма-а-лчать! - Ткач увидел на пульте подходящее гнездо и на всякий случай предупредил непрошеных советчиков. Вставив кассету, связист нажал кнопку «воспр.».
Сначала было тихо, затем из оживших динамиков мужской голос сказал по-русски с сильным акцентом:
- Здравствуйте, товарищи! Я Пол Янг, будьте всегда молодыми! – и зазвучала мелодия.
There is freedom within
There is freedom without
Try to catch the deluge in a paper cup
There’s a battle ahead
Many battles are lost
But you’ll never see the end of the road
While you’re travelling with me
Вооруженные люди слушали, каждый задумался о своем…
Hey now, hey now
Don’t dream it’s over
Hey now, hey now
When the world comes in
They come, they come
To build a wall between us
We know they won’t win…
1087
…Военный аэродром. Офицер, высокий и поджарый, но с каким-то неприятным лицом, скривив рот, отдает приказ. Взлетают штурмовые вертолеты. Выжженное серо-коричневое пятно на месте города сменяется внизу безжизненными серыми скалами. Такие же скалы, и ничего более, в заданном районе. Командир вертолета, летящего впереди, в шлеме, солнцезащитных очках и с сигарой в зубах, коротко переговорил по радио, скомандовал возвращение. Вертолеты разворачиваются, пепел сигары падает пилоту на брюки, командир начинает его лихорадочно стряхивать на пол. Вертолет на короткое время теряет управление, его качает в воздухе, откуда-то из его глубины в кабину прилетает баскетбольный мяч. Второй пилот его ловит и ловко отправляет обратно. Попадание, что-то с грохотом падает, по полу раскатываются гайки, болты, какие-то мелкие запчасти.
Члены экипажей других вертолетов привычно ухмыляются, следя за пируэтами флагмана.
Now I’m walking again
To the beat of a drum
And I’m counting the steps
To the door of your heart
Only shadows ahead
Barely clearing the roof
Get to know the feeling of liberation and relief
Внизу показалась дорога, по которой пылит танковая колонна. Неожиданно танки останавливаются, затем, повернув, судя по всему, направляются в район, только что покинутый вертолетами…
…Hey now, hey now
Don’t dream it’s over
Hey now, hey now
When the world comes in
They come, they come
To build a wall between us
We know they won’t win
1090
- «Они приходят, чтобы построить стену между нами, но мы знаем, что они не победят» - зачем-то перевел Масуд, - довольно неожиданная песня… для янкесов.
- Масуд, а я давно хотел тебя спросить, откуда ты так на разных языках насобачился? – поинтересовался Блюхер.
- Фима, я родился и провел молодость в городе Ташкенте, столице Узбекской Советской Социалистической Республики, и заканчивал Ташкентский Государственный Университет, историко-филологический факультет, - ответил Масуд, - это чтоб ты знал.
На спинке ободранного и отставленного в сторону кресла висел оставшийся с незапамятных времен китель Советской Армии с полковничьими погонами и наполовину оторванным рукавом. Видимо, из-за рукава его и оставили висеть.
На китель набрел слонявшийся без дела Джамал и решил его примерить. Советский полковник из него получился аховый, можно сказать, вшивый, хотя моджахед и принимал, по его мнению, красивые позы. Засунув руки в карманы кителя, он было гордо пошел в глубину зала, но вдруг остановился и начал рассматривать такую же кассету, что была вставлена в деку. Только кассета была белого цвета и с надписью черной краской «Код 01».
- Вот еще музыка, - сказал Джамал и помахал кассетой.
- А ну-ка дай сюда, - вдруг насторожился Ангел.
- А зачем? – спросил Джамал.
Масуд встал и без лишних слов дал Джамалу в челюсть, подхватил в воздухе выпавшую из рук Джамала кассету и передал Ангелу.
- Прости его, Сережа, неразумного, не ведает человек, что творит…
- …После контузии об холодильник, - продолжило сразу несколько голосов.
- Да мы тоже все тут полные мудаки, - примиряющее сказал Ангел, - у нас же всё под носом. А я-то думаю, с чего бы это дека вмонтирована в центральный пульт? Ну не музыку же слушать…
- Черт… Пан капитан, это же дисковод! – наконец-то тоже осенило Ткача. Он выдернул кассету с музыкой и вставил белую.
С минуту ничего не происходило. Затем вдруг разом включилось десяток экранов на пульте и на стене впереди. Последним включился огромный экран, на котором начали появляться одна за другой надписи: «Принято», «Запуск системы вооружения», «Проверка», «Ничего не предпринимать, ждать состояния готовности», и неожиданно заглавными буквами «УСУБАЛИЕВ, НИЧЕГО, СУКА, НЕ ТРОЖЬ!», видимо, скорректированная неведомым командиром.
Канувший в Лету Усубалиев приказ, скорее всего, выполнил, потому как через пару минут на всех экранах высветилось «Боевая готовность».
Экраны на стене показывали местность вокруг базы, экраны на пульте – всякую пока непонятную галиматью. Особенно любопытными были надписи на экране с цифрой 3: «Основное тактическое ядерное вооружение – 57 ед.», «Введи координаты цели», «Проверь уровень топлива» и прочее.
Что-то изменилось на одном из обзорных экранов, изображение автоматически переместилось на главный экран. На нем появилась надпись – «Северо-восток, движение бронетанковой техники», затем «Автоматическое наведение – орудия № 3 и № 12, пулеметы № 4, № 5, и № 9.», «Проверка», «Заряжено полностью», «Возможно повреждение автоприцела пулемета № 5, до устранения неисправности производить прицеливание вручную, место № 2».
Надписи появлялись на фоне приближающейся танковой колонны. Танки остановились, из переднего показалась голова в каске, а затем и весь остальной лейтенант Роджерс. Он спрыгнул в пыль, огляделся, прошел вперед десяток шагов и стал внимательно смотреть, казалось, прямо в камеру. Затем сплюнул себе под ноги и вернулся к танку, оперся на него спиной и задумался. Кроме него, никто из танков больше не показался.
- Кому бы не пропасть, - ухмыльнулся Ангел.
- А это не он ли нас вложил с тем вертолетом? – спросил Блюхер.
- Не он, – убежденно сказал Масуд, - а один из его солдат. Вы когда вертушку загасили, я еще немного послушал. С его взвода были еще переговоры, говорящий представился сержантом. Фамилию не помню, но есть запись. Так что, если интересно…
- А может, это и есть наш министр обороны, а мы головы ломали, - сказал Кислый.
- А что, это вариант, - задумался Масуд, - ну надо же, какой у нас коллектив подбирается.
- Мне он тоже показался нормальным парнем, - сказал Ангел, - Ну, что сейчас посмотрим, какой это Сухов...
- Да какой это Сухов, это ж негр, - не понял Ткачук.
- Не грузись, - посоветовал Ангел, - где тут у тебя, говоришь, можно пострелять?
- Ах, любой каприз, пан капитан, - Ткач показал на пультовые экраны, - где есть подписи внизу, то работает.
Ангел выбрал экран, где было написано «Орудие № 12», и взялся за рычаг, похожий на старый джойстик от электронных игрушек. Другой рукой нажал кнопку на пульте, на экране появилось «Снаряд» и ниже перечисление «бронебойный, кумулятивный, осколочный…». Капитан выбрал что понравилось, другой кнопкой выбрал «ручное прицеливание». Повел джойстиком левее и выше.
Появилась «Вероятность поражения противника 100 %», цифра тут же стала меняться – 86, 52, 24, наконец застыла на «0%». На экране виднелась безобидная скала в стороне от танков.
Ангел нажал кнопку «пуск» на джойстике.
На экране появилось «Уверен?»
Ангел снова нажал «пуск». Где-то наверху глухо бухнуло, и скала на экране брызнула осколками разного размера. Часть осколков пробарабанила по броне танков, однако лейтенант Роджерс лишь слегка повернул голову, посмотрел на место, откуда выстрелило, ухмыльнулся и покачал головой.
Кусок скалы вышел из пазов и отъехал в сторону вовсе даже не там, где ожидал чернокожий офицер, а сбоку от него, прямо около танка.
В проеме стоял Ангел, засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок.
- Заходи, – пригласил он Роджерса.
- Прошу прощения, сэр, не знал, что здесь именно вы, – удивленно проговорил танкист, шагая рядом с Ангелом вглубь скалы - я получил приказ обнаружить местонахождение замаскированной базы противника.
- А как только обнаружишь, то что?
- Передать координаты и ждать дальнейших приказаний. Так и думал, что задание какое-то гнилое… Вертолеты видал, отсюда летели. Города почти нет, предводителей мождахедов, говорят, в молекулярную пыль… И якобы кто-то сформировал новое коалиционное правительство и предлагает мир…
Тем временем Ангел и лейтенант вошли в зал. Роджерс остановился и удивленно уставился на десантников и талибов, которые вперемешку отдыхали или занимались всякими рутинными делами.
- Прелестно, конечно, но какого черта?! – танкист повернулся к Ангелу.
- А вот, - подтвердил капитан.
Навстречу вошедшим выдвинулся Масуд.
- А, ты еще разве не понял, что тебя тоже подставили, Лумумба?
- А по морде? За Лумумбу. – поинтересовался негр.
- Действительно, пан Президент, ты чего обзываешься-то? – спросил Масуда подошедший Фима, - Вот если бы тебя обозвали бы, скажем, Джавахарлалом Неру, ты бы тоже наверняка начал граблями махать.
- Ну, где Лумумба, а где… как его … - смутился душманский главарь, - Я думал, Лумумба – это их национальный герой, и будет необидно. А ты Шиву приплел, и Харлама какого-то, с негром. Обидно, Фим, хотя я и понимаю, что дело в недостатке моей эрудиции.
Масуд примирительно развел руками, обращаясь к Роджерсу:
- Ладно, как тебя… Жорж, уж извини…
- А ничего кликуха. Жорж, – среагировал Ангел, - А то, не дай Бог, «Лумумба» приклеится.
- А Лумумба, это вообще кто? – спросил лейтенант.
- Ну здравствуй, новый год, - удивился капитан, - а на что ты обиделся тогда?
- На созвучие, обидным показалось.
- Это чувак наподобие Че Гевары, - пояснил Блюхер.
- А кто такой Че Гевара и почему я о нем до сих пор ничего не слышал? – спросил танкист.
- Жорж, ну не будь дураком, а? – начал Ангел, но его позвали со стороны пульта.
- Пан Премьер! Не угодно ли подойти к аппарату?
- Небольшая заминка, докончите без меня, - извинился Ангел перед присутствующими, направляясь к экранам, - и объясните лейтенанту, что тут у нас и как.
Про Джавахарлала Неру Роджерс решил пока не спрашивать.
1093
- Пан капитан, кажется, нам звонят. Трубку зеленую возьмите вон там, - Ткачук показал в сторону правого края пульта.
- Они тут все пять зеленые, - подошел Ангел, куда сказали.
- Самую облезлую, - посоветовал Ткач.
- Это пиндосы звонят, больше некому. Всё, работаем! Когда будете готовы к пуску – сразу стреляйте без приказа. И постарайтесь не промазать. Меня устроит, если ввалите ракету перед крыльцом.
Капитан взял трубку, которая на вид была почище, и угадал. При этом трубка оказалась неожиданно тяжелой.
- Алёу, соединяюуу, - услышал Ангел в трубке голос прикалывающегося над неизвестным абонентом связиста, а сам спросил в микрофон:
- Какого черта?
- С кем я разговариваю? – строго спросили из трубки.
- А чего надо-то? – спросил капитан, одновременно жестами подзывая Масуда.
Масуд подошел и взял другую трубку, и тоже ее чуть не выронил.
- Мы хотели бы поговорить с вашим главарем – услышали капитан и моджахед.
- А сколько вас? – спросил Ангел.
- Не паясничайте, а позовите этого, как его там…
- По-моему, я узнал голос этого козла, - зажав трубку ладонью, сказал Масуд Ангелу, - это начальник той гниды, которую ты в вертолете сбил. Из вертолета тот цэрэушник как раз ему докладывал. Не первый раз этот голос слышу. Видимо, он здесь главный спец по организации всякого дерьма.
- Ты просишь позвать к телефону Президента Исламского Афганского Союза, американец? А вышел ли ты для этого рылом? – поинтересовался капитан у телефонного собеседника, и неожиданно вежливо закончил фразу, - Ты кто такой, пес вонючий, чтобы так разговаривать? Представьтесь, пожалуйста.
На другом конце провода послышался неясный шум, у кого-то вырвали трубку, послышался другой голос, более спокойный и уже без особых понтов.
- Здесь командующий Контингентом бригадный генерал Паркер. С кем имею честь?
- Масуд Абд-Аллах Бен-Саид, глава марионеточного государства Исламский Афганский Союз, - отрекомендовался Президент.
- А «марионеточного» почему?
- Чтобы прекратить военные действия на территории моей страны. Ну, и слово красивое.
- И что вы хотите?
- Позвольте, это кто кому звонит? И откуда, кстати, номерок? – поинтересовался Масуд.
- Не знаю, телефонисты соединили.
- Господин Президент, - встрял Ткачук, - я вас по радио соединил, по их вызову. Не надо выносить америкосу мозг. Которого у него нет.
- Ну, как чего хочу, - продолжил Масуд конструктивный диалог, - например, узнать, чем я хуже того деятеля, которого вы заготовили на мою должность. Я наверняка умнее и обаятельнее, и договариваться умею не хуже.
- В меру упитанный мужчина, ну в полном расцвете сил, - подтвердил Ангел.
- К тому же еще и талантливый, - продолжил цитату Ткачук.
- Это их и пугает, - предположил Блюхер.
- К тому же у меня тут сформирован кабинет министров, тоже все вполне адекватные люди, - заверил Масуд Паркера, - вот что, предлагаются переговоры со всеми основными этими, как их… державами. Мы всем понравимся, вот увидите.
- А с ядерными ракетами мы особенно обворожительны, - добавил в свою трубку Ангел.
- Не выдумывайте! – строго сказал Паркер, - хотя я ни разу не подумал, что вы серьезные люди, но слушать ваши россказни…
Открылась дверь, ведущая в шахту, оттуда появился Альфонс, с улыбкой во все имеющиеся у него зубы и показал большой палец. Ангел положил свою трубку, предоставив отдуваться Президенту. Масуд вздохнул и разразился сентенцией о мирных переговорах, стратегических соглашениях, всеобщей безопасности и взаимовыгодном сотрудничестве.
- Как запускать, разобрались? – спросил капитан у связиста.
- В общем, да. То есть, нет, - ответил Ткачук, - Альфонс боеголовку отвинтил, на стапеля ракета встала. У меня вот тут кнопка, какая надо, большая и красная. Все вроде нормально, но есть одна закавыка…
Ткач показал на главный экран.
На экране красовалась надпись «Для пуска ракеты основного вооружения запросить разрешение командира»
- И где его, разрешение, запрашивать?
- Думаю, у меня, - решил Ангел, - а вот как? Не письменно же. И куда бумажку показывать? Есть идейка одна, надо попробовать. А то будем долго соображать, Масуд столько не продержится с болтовней. А ну, тихо всем!
Ангел тронул за плечо Масуда и приложил палец к губам.
- Минуточку, господин Паркер, у меня звонок по другой линии, - сориентировался моджахед и зажал трубку рукой.
Наступила напряженная тишина.
- Пан ка… Товарищ командир, разрешите пуск! – наконец сообразил Ткачук.
Ангел тщетно пытался вспомнить, как надо было бы ответить в Советской Армии пятьдесят лет назад. На языке вертелось, а вот сказать…
На экране вдруг появилось: «Ну?», и через пару секунд: «Будем ракету пускать или глазки строить?»
- Пуск разрешаю! – догадался капитан.
«Принято» - одобрили с экрана.
Дверь в шахту, откуда вышел Альфонс, вдруг сама со щелчком закрылась, и коротко пожужжала, заблокировавшись, одновременно с появлением надписи на экране:
«Кто дверь-то будет закрывать? Поджарит же всех нахрен».
За дверью внушительно загудело, но быстро стало тихо.
«Пуск произведен. Время полета до цели 3 мин. 24 сек. Ручная корректировка будет возможна за 1 минуту до поражения цели с места № 3».
На экране с цифрой 3 появился светлый круг, который вдруг резко увеличился в размерах, экран стал совсем светлым, появилась панорама скалистой местности, будто с низколетящего на бешеной скорости самолета.
На стул перед экраном № 3 быстро сел исламский боевик Асланбек, числящийся у Масуда стрелком из всего, что попадется.
- Аслан, а ты умеешь рулить советскими ракетами? – спросил Альфонс, - это ведь не совсем то, что «Стингером» америкосовские истребители сшибать.
- Ну, если не получится, значит, на то воля Аллаха…
- Ага, возвращаемся к нашему разговору, - тем временем продолжил Масуд в трубку, - мы остановились на том, что коалиционное правительство страны, обладающей ядерным вооружением…
- Перестаньте блефовать, давайте поговорим серьезно, - вновь перебил Паркер, - у вас нет никаких шансов…
- Можем поговорить, у кого какие шансы, через пару минут, - заверил марионеточный Президент, - тем не менее у нас самые мирные намерения, что бы ни случилось в ближайшее время…
«До поражения цели 1 мин. 00 сек. Доступна корректировка наведения».
Надпись появилась на основном экране на фоне вида на быстро приближающийся штаб Контингента в Кандагаре, с перекрестьем в кружочке в центре картинки.
- Предлагаю развалить фонтан на площади. Хотя он и не работает, но в него влепить – будет вполне феерично, - предложил Ткачук.
- Принимается, - согласился Ангел.
Асланбек осторожно поманипулировал рукоятками наведения. Этого хватило для появления новых надписей.
«Для корректировки совместить прицел с точкой поражения».
«И не надо без толку трогать рукоятки. Прицел выставил – и руки убрал!»
- Интересно, поп с гармонью, - пробормотал Ангел.
- Уровень базы, да? – сзади подошел Кислый, - Меня это тоже с некоторого времени удивляет…
- И вот, для демонстрации наших самых добрых намерений…- подбирался Масуд к финалу своего монолога, глядя на экран.
«До поражения цели 0 мин. 10 сек.», «9 сек.», «8», «7»…
На другом конце провода послышался нарастающий свист, переходящий в вой. Послышались отдаленные крики, топот, возникла паника. В трубке щелчок, тишина.
На экране сначала ничего не изменилось. Лишь секунд через двадцать вместо фонтана образовался круглый яркий шар, из которого во все стороны полетели обломки.
Больших повреждений «пустая» ракета нанести не смогла. Так, бронетехнику разметала на площади, вынесла у штаба оставшиеся стекла и закончила уже кем-то начатое разрушение крыши.
- Ну вот, а я только разговорился, - огорчился Масуд, - собирался еще так много ему сказать, такой приятный собеседник.
- Они еще перезвонят, предлагаю дать им время осознать - успокоил его Ангел, - скажи вот лучше, мы тут с Кислым задумались, что ты думаешь о…
1177
Борт № 1 Исламского Афганского Союза шел на посадку. Некогда округлый нос был облуплен и помят, вместо одного из лобовых стекол был вставлен кусок пластмассы, но в целом самолет еще имел довольно бравый вид.
Сидевшие в салоне с повышенным интересом прислушивались к перепалке в кабине.
- Джей, убери руки от штурвала, ты всех нас угробишь! – кричал Фантом, сидевший на месте второго пилота, - не умеешь, не берись, дурило китайское!
- Во-первых, это мой самолет, - спокойно возразил Ли, - а во-вторых, за «китайского» можно и ответить.
- А за «дурилу»? – поинтересовались из салона.
- Будете каркать под руку – пешком пойдете! – предостерег Фантом.
В салоне задумались.
- Уже на кабрирование пора переходить, если ты такой умный, - подсказал Джей Ли, - тангаж увеличивай, а то носом воткнемся.
- Не учите меня жить, лучше помогите… Черт! Помогите! Джей, он не поддается! – заорал Фантом, вцепившись руками в штурвал и опершись ногой в панель приборов.
- Ага, как что, так Джей, помоги, а как что, так обезьяна китайская, - сказал Ли, помогая Фантому выровнять самолет.
- Заметь, про обезьяну я не говорил, - заметил Фантом, переключая какие-то тумблеры, и забормотал себе под нос старую мелодию– «Если б ты знала, как тоскуют руки по штурвалу-у»
Посадить стальную птицу почему-то удалось с большим трудом, не хотелось ей нос задирать.
Правда, пилотам это только показалось. На самом деле им на каждом шагу помогал гений создателей неведомого устройства. Ли с Фантомом проложили курс на посадку, который привел бы всех пассажиров прямёхонько в могилу, но киган «понял» задачу, вовремя перехватил управление и посадил машину.
Правда, крылом зацепили и разобрали на щепки какую-то фанерную будку, стоящую возле полосы.
- А нечего всякую лабуду строить, где люди летают, - злорадно прокомментировал Фантом.
Один из четырех винтов не запустился в обратную сторону, когда Ли включил двигатели на реверс. Поэтому самолет стало заносить в сторону длинного двухэтажного здания, по виду, пассажирского терминала. Здание стремительно приближалось.
- А тормоза на шасси еще в прошлый раз не сработали – вовремя вспомнил Ли.
- Эй, в салоне, подержитесь за что-нибудь! – крикнул Фантом, - сейчас будем тормозить, как обычно.
Киган вмешался с единственно правильным решением – запустил оставшиеся двигатели в обратную сторону на максимальной тяге. Двигатели взревели, самолет начал снижать скорость, однако вскоре один из двигателей остановился и задымился, у другого разрушился и разлетелся винт, а под последний попал металлический столб антенны связи. Об этот столб самолет окончательно затормозил.
В левом шасси что-то хрустнуло, и самолет немного накренился. Все вздрогнули.
- Приехали, - прокомментировал Джей Ли, - Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту Беназир Бхутто города Исламабада, столицы государства Пакистан. Командир корабля и экипаж желает вам дальнейшей счастливой судьбы.
- Ни аплодисментов, ни чаевых, - проворчал Фантом, - каких хамов приходится возить. Проклятая неблагодарная профессия.
- На себя посмотри, - тихо сказал Джей, глядя в сторону.
Фантом повернулся к Ли и тронул его за плечо
- Ты, это… уж извини меня. Погорячился я, понервничал просто.
- Да ладно…
1180
- Как хорошо, что мы их всех раскрутили в Исламабад, - сказал Масуд, - тут все свои, можно будет транспорт раздобыть обратно ехать.
- А пиндосы – тоже тебе свои? – поинтересовался Блюхер, глядя в иллюминатор.
- Ты на что намекаешь, чучело еврейское? – возмутился Масуд.
- А за «чучело» можно и ответить, - обиделся Фима.
- А за «еврейское»? – мстительно спросили из кабины.
Из-за угла здания вывернулись три уродских броневика, похожие на мятые спичечные коробки, и внезапно остановились метрах в двухстах. Масуд и сам теперь их увидел.
- Фим, ты уж прости меня, на нервах всё время… - попросил он.
- Да ладно…
- М-да, видимо, не избежать, - посетовал Ангел, - а хотели обойтись без стрельбы…
Премьер коснулся гарнитуры в ухе.
- Ткачук, Асланбек!
- Да уж слышим, что там у вас. Между прочим, следовало ожидать. Мы готовы. Пускаем холостую, как договаривались?
- Да, - подтвердил Ангел.
- Аслан, ты только нас не подшиби, душевно тебя прошу, - предупредил Масуд.
- Постараюсь.
- Корректировка полета будет за сорок секунд до подлета, успеем навести, - заверил Ткачук, - всё, хорош болтать. Альфонс, быстро тащи свою задницу сюда! Тишина в студии!
1179
Секунда тишины в зале, на главном экране «Готовность основного вооружения».
- Товарищ командир, разрешите пуск! – четко проговорил Ткачук.
- Пуск разрешаю! – ответил Альфонс.
Через мгновение на экране появилось «Принято». Дверь в шахту щелкнула замком и заблокировалась, послышалось громкое шипение.
«Пуск произведен, ракета идет на заданную цель», «Время до поражения цели 6 мин. 44 сек. … 42… 40…».
1182
- Шесть минут с небольшим! – крикнул в сторону микрофона связист, - Продержитесь?
- А куда деваться-то, - ответил Ангел.
Тем временем Президент вступил в бесполезную и довольно бестолковую перепалку с американцами из бронетранспортеров.
- Так, господа, по одному быстренько вылезаем из вашего корыта, без железных игрушек и желательно с поднятыми руками. Кончилась ваша советская власть, - послышался в наушниках наглый и нарочито усталый гнусавый голос.
Разговоры в таком тоне всегда имели у моджахедов один и тот же результат: десяток воинов Аллаха защелкали предохранителями и передернули затворы разнообразного ручного стрелкового вооружения, еще трое привели в готовность пулемет и два противотанковых гранатомета.
- А ты не много на себя берешь, гнида? – поинтересовался Масуд, - ведь лезешь к представителям суверенной ядерной державы, с предложениями своими непристойными.
- Вы никто, пока вас официально не признали. А оружие, в том числе ядерное, сдадите по описи, вам зачтется.
- Три минуты, - послышался в ухе Ангела голос связиста. Капитан показал всем три пальца. Масуд кивнул и продолжил:
- Скажи-ка, пиндос, тебя кто-то послал с этим, или это твоя самодеятельность? Если твоя, то еще можно что-то поправить.
- Заверяю, что у меня соответствующий приказ! Так что давайте, не тяните, мне желательно всех прилетевших живыми доставить.
- Минута тридцать секунд!
- Каждый истинный правоверный готов к смерти, - просветил Масуд американца, - а ты готов, пиндос?
- Думаю, вы сейчас не в том положении, чтобы нас пугать.
- Минута!
- Ты знаешь, собака, это ведь с какой стороны посмотреть, кто в каком положении…
- Вы начинаете выходить или мы начинаем стрелять?
- Сорок секунд!
- У меня есть управле… - начал Асланбек, - так, не понял… У-у, шайтан… А, всё! Показалось просто… Я вас вижу! За углом здания, кстати, стоит еще один БТР, вы его не видите, я его тоже постараюсь достать, между ними влеплю.
- Всё, господа, наше терпение вышло. Даем десять секунд и открываем огонь.
- Слышь, пиндос, а что ж ты сам не выехал навстречу приключениям, ребят своих под огонь послал, а сам за углом схоронился?
- Десять секунд!
- Время вышло!
- У вас тоже…
Сверху с характерным воем звезданулась серебристая сигара. Рвануло и полыхнуло так, что даже самолет сдвинуло на пару метров. Шасси выдержало, но задняя аппарель открылась и с грохотом упала на бетонку.
Американские колымаги раскидало в радиусе метров тридцати, две из них загорелись. Из них лихорадочно выбирались люди и убегали прочь.
- Хорошие всё-таки ракеты делали при Советах, - восхитился Клюев.
- И тем не менее, мне кажется недопустимым такая трата средств доставки, - вдруг невпопад высказался Масуд, - растранжирим ракеты, а боеголовки потом что, на себе потащим?
- А вот, например, на беспилотники их можно подвесить? - поинтересовался Фима, глядя в иллюминатор, - а то вон стоит парочка. Видимо, сопровождение чье-то. Вот живут люди, целыми эскадрильями летают, а мы… Киганы взяли?
- Во, рюкзак целый, - показал Фантом, - только нафига нам столько?
- Запас карман не тянет… И из самолета надо вывинтить, не оставлять же.
Фантом сунул руку под приборную панель и нащупал кигана. Киборг тут же отцепился от проводов, втянув в себя зажимы-крабики. Упав в руку десантника, он покопался у Фантома в голове и тут же сменил «фирменный» грязно-розовый цвет на ярко-оранжевый, вдобавок нарисовав на своей грани белую забавную мордочку. Мордочка подмигнула, заулыбалась, в Фантомовой голове замурлыкало, появились неясные чужие, но безусловно доброжелательные и веселые образы.
1199
Тем временем Масуд переключил канал гарнитуры и нашел нужную частоту.
- Уважаемые главы делегаций, предлагаю сменить место переговоров. А то транспорт у нас сломался, - начал он, глядя на догорающие броневики, - а пешком шкандыбать по жаре не ближний свет. А здание аэропорта почти целое, я помню, на втором этаже был неплохой ресторан…
- О, точно, пойдемте в кабак! – поддержал Блюхер.
- Я с самого начала это предлагал! – послышался в наушниках голос Президента Сибирской Республики Масловского, - Чего шляться-то по городу? Подшибут же ракетой, или мину подсунут под задницу. Так нет, у Али же гостеприимство…
- Мир тебе, Масуд, наконец-то и ты ко мне завернул, - голос Президента Пакистана Али Шарифа был действительно радостным, - не слушай Вадима, у меня тут давно все спокойно. А недавнее недоразумение по ошибке организовали наши американские…э-э…коллеги, не поставив никого из нас в известность. Они уже раскаиваются и хотят принести извинения.
- Мы вас таким образом хотели на…крепость проверить, - вмешался, по голосу, генерал Паркер, - это шутка была… почти.
- Нашлись блин, проверяльщики, - изумился Клюв, - шутники. В следующий раз ракета уже с боеголовкой прилетит, вместе посмеемся.
- Леха, ты ли это? – спросил Масловский, - вот уж кого не ожидал…
- Да куда уж мы друг от друга, Вадим Вольдемарович…
- Надеюсь, ты камень за пазухой не держишь?
- Что ты, это бутылка…
- О, это другой разговор. Мы сейчас все выезжаем.
1204
- И всё равно, не нравится мне что-то, - Мухаммед поудобнее переложил пулемет на коленях, - давайте-ка я первым выйду.
Моджахед надел свою дурацкую желтую шляпу с подозрительными пятнами по всей поверхности, затем опустил с нее на глаза очки, наподобие тех, что были у авиаторов в прошлом веке. Затем нажал кнопку возле уха. Раздался короткий тонкий писк, в стеклах очков что-то еле заметно замелькало. Мухаммед тем временем сдвинул на пулемете какой-то рычажок, в пулемете тоже пискнуло, а через пару секунд негромко загудело.
- Чего сидим? – поинтересовался Блюхер, - передумал? Так давай я пойду, пока ты раздумываешь, чем еще себя украсить. Хотя вид у тебя и так сногсшибательный, поверь.
- Сейчас очки загрузятся, и пойду, - пообещал Мухаммед, - сколько раз Джею говорил, чтоб заказал новые стеклышки, эти уже еле дышат.
- А блок питания не судьба поменять? – возразил Ли, - в Леннонской комнате, в углу у холодильника, целый ящик всякого такого барахла.
- Так это я его и притащил, этот ящик, - ответил Мухаммед, - ну нету там, чего надо. Да и не спасет блок-то.
- Ладно, в следующий раз персы приедут, попрошу, - сдался Ли.
- А что гудит? – не унимался Фима.
- Гидро… гигро… ги… гироскоп, вот, - выговорил Мухаммед, - будто бы нейтрализует отдачу и помогает удерживать. Стрелять действительно легче, не наврали.
- В общем, я пошел, - сказал Мухаммед, поднялся и пошел вниз по аппарели.
Вокруг было тихо и пустынно. Мухаммед неторопливо прогулялся по бетонке, лениво посмотрел на почти полностью разбитый самолет, жалостливо поцокал языком, тяжело вздохнул и вдруг, обернувшись, резко всадил длинную очередь в диспетчерскую башню.
Лазерный крупнокалиберный ручной пулемет «Аль-Ваххаб» за несколько мгновений превратил диспетчерскую в склад обломков. Очки с инфракрасными датчиками движения и многократным приближением не подвели – вместе с обломками и осколками на бетон свалился, судя по винтовке, снайпер, другого такого же очередью отнесло к стенке, перегородку тоже размолотило, и вообще всё, что могло, рухнуло и разбилось. Разруху прикрыла упавшая крыша.
Мухаммед через свои волшебные очки еще что-то видел в поднявшемся облаке пыли, и пытался короткими очередями достать еще кого-то.
- Так-так-так, сказал пулеметчик, - наконец сказал Мухаммед, - вроде больше не двигается, хотя надо бы проверить.
Остальные члены делегации постепенно вылезали из самолета и направлялись под прикрытие здания. Рядом с Мухаммедом остановился Фима с гранатометом на плече.
- Давай меняться, - предложил он, - реактивный, заряжается в момент…
- Ни в коем случае, - ответил пулеметчик, - таких всего сотню успели сделать, давно, при Саддаме еще. Раритетная вещь.
- А ты откуда присказку про пулеметчика знаешь? – сменил тему Блюхер.
- Прочитал где-то.
- Мухаммед, ну что ты гонишь, ты же отродясь неграмотный! – вмешался Масуд, - Фима, что ты его слушаешь!
- Так откуда я тогда знаю поговорку? – переспросил пулеметчик.
- Это тебя надо спросить.
- Так спросите меня.
- Так откуда присказку знаешь? – снова спросил Блюхер.
- Прочитал где-то.
1224
Из-за угла здания, мимо поверженных броневиков, на этот раз вывернуло несколько крытых грузовиков. Машины остановились невдалеке, оттуда посыпались солдаты в форме войск Контингента и стали охватывать полукольцом делегацию Исламского Союза. При этом спрятаться на бетонном поле им было негде, и на всех, в случае чего, хватило бы пары пулеметных очередей.
- Али, скажи пожалуйста, дорогой, - сказал Масуд в свой микрофон, - тут пожаловала пиндосовская солдатня, голов пятьдесят. Это часть гостеприимства или опять инициатива американских товарищей?
- Это охрана, для вашей же безопасности, - опять встрял генерал Паркер, - да и, в общем-то, хотелось дать Вам понять, что вы прибыли на серьезные переговоры, и по ряду вопросов вам не мешало бы заранее сменить свое мнение…
Невдалеке в этот момент рухнуло несколько секций бетонного ограждения, и на летное поле выехали танки.
Машины были американские, пока еще с опознавательными знаками Контингента, и американцы из грузовиков первоначально их приняли за подразделение поддержки. Пока не увидели на них моджахедов, живописно расположившихся на броне.
- И снова танки, наши танки… - замурлыкал Блюхер старую десантную песню.
- В Ислаба-а-аде то-о-оже танки! – поддержало его несколько повеселевших голосов.
- В общем, как тебя там… Паркер, – подытожил Масуд, - мы тут с охраной сами решим, так что убери от греха своих дебилов.
1612
Рычаг и впрямь был неудобный, и располагался на странной высоте – чуть выше головы вовсе немаленького стандартного украинского десантника.
Ангел сдвинул его чуть влево и слегка нажал. Рычаг неожиданно легко подался, и рядом на экранчике за стеклом появились странные значки, похожие на древние рунические символы. Сначала значки горели ровным светом – первые шесть светло-коричневым, последний, седьмой – бледно-желтым, почти белым. Затем значки помигали и пропали, уступив место просто вертикальным палочкам. Палочки одна за другой начали помигивать и пропадать. Каждая палочка гасла через равные промежутки времени, примерно каждые четыре секунды.
В тот же момент из-за поворота тоннеля вывернула гондола. Больше всего это транспортное средство пошлого кремово-поносного цвета имело сходство с кабинкой канатной дороги, но было несколько существенных отличий. С приближением гондолы отличия становились все существенней, все присутствующие невольно направили все находящиеся в наличии стволы в сторону объекта.
Во-первых, кабина была несколько больших размеров, чем ожидалось – шире и выше, скажем, чем вагон метро. Раза в два. Транспорт «по вызову» выглядел как старинный карьерный самосвал «БелАЗ», внезапно приехавший вместо ожидаемого китайского «фордика» с шашечками.
Во-вторых, гондола просто плыла в воздухе, не касаясь никаких поверхностей тоннеля. Не было видно никаких колес, тросов и других подобных деталей.
На переднем стекле кабины, если это было стекло, плясали странные серебристо-розовые блики, хотя никаких источников света рядом не наблюдалось.
- Геббельс, ты как-то не сразу открывай огонь, а то будет как в прошлый раз, - попросил Ангел.
- Действительно, ведь меньше чем за три минуты девятнадцать живых человек, - подтвердил Масуд.
- Я еще и не так могу, - заверил Геббельс, - к тому же вы первые начали, а мне броневик жалко стало, мой любимый броневик был, между прочим. Такой был симпатичный, зеленый, на больших колесиках. Такой был броневик, просто прелесть.
Помолчали.
Когда на табло около рычага на стене исчезла последняя палочка, штуковина как раз остановилась перед представителями Исламского Афганского Союза, зависнув в воздухе примерно в метре от пола. При этом послышался тихий и короткий низкий звук.
- Карета подана, пакет с мусором изволите прихватить? – прокомментировал Масуд.
- Могли бы и перрон сделать, - проворчал Геббельс, - как туда лезть-то?
- Куда? – резонно спросил Ли.
Кабина производила впечатление, будто сделана из единого куска пластмассы, с какими-то хаотично выступающими деталями непонятного назначения еще более пакостного цвета. Никаких намеков на дверь или люк.
- А вот это только у меня впечатление, что нам вот сейчас что-то сказали?- недоуменно оглянулся на всех Блюхер.
- Это ты про звук этот? – уточнил Ли.
- Ага. Как будто в голову прилетело несколько больше, чем услышалось.
- Есть такое ощущение, - согласился Масуд, - только наоборот, будто бы услышал больше, чем понял.
- Я тут читал про дельфинов, типа они при общении между собой в четыре раза больше звуков используют, чем люди. То есть мы не все знаем, как дельфины живут – проговорил Ли.
- Это проблема, – задумался Фима, - и что же делать? Ведь если дельфины такие умные, то что же мы с Одиннадцатым такие дураки тогда?
- А что сразу Одиннадцатый-то? – взвился Паретти, – Фима, ну почему ты все время такой гад, что я даже слов не нахожу?
- Есть мнение рычаг на место вернуть, как инструкция была, - прервал Ангел друзей.
- Граждане, приготовьте билетики, - пробормотал Президент Союза Масуд, дотянулся до рычага, вытянул и сдвинул его влево.
На табло опять появились руны, но другие, и секунды через три замигали и пропали. На их месте на этот раз появились не палочки, а значки, похожие на букву «г», написанную задом наперед. Значки так же стали по очереди мигать и пропадать.
Одновременно из-под пола гондолы выдвинулась прямоугольная «дощечка» со скругленными углами, цветом как кабина, только на вид… более шершавая, что ли.
И пропала почти вся торцевая стенка кабины. Вернее, не пропала, а… пропа-а-ала. Сначала пропали блики, потом «стекло» помутнело и постепенно растворилось, открывая ярко освещенное внутреннее помещение.
- Добро пожаловать, дорогой Карлсон, - сказал Ангел, - отъезжающие, займите свои места. Как я понял, у нас на погрузку примерно тридцать секунд.
- А может, сначала гранату бросить? – спросил Геббельс.
- А может, там нет никого? – возразил Ангел, - меня больше интересует, кто до нас туда уехал и не вернулся. Кабина-то там была, а не здесь.
- Ты думаешь, что в один конец дорожка? – тоже задумался Масуд, - так может, ну его нафиг?
- Уж лучше мы туда, чем к нам оттуда.
- Резонно. Осталось, кстати, три палочки, пока мы тут сопли рассусоливаем.
- Ладно. Погнали, - скомандовал Ангел, первым ступил на ступеньку и дальше в кабину.
Остальные члены «экспедиционного корпуса», Джей Ли, Геббельс и Мухаммед, один за другим последовали за господином премьер-министром.
Кабина была освещена таким же способом, как и тоннель – было светло, но источников света нигде не было видно. Внутри, как и ожидалось, было четыре сиденья, расположенных попарно друг напротив друга, как в старом метро. Сиденья, правда, имели довольно странную форму - если бы пассажиры были ростом хотя бы метра три, то могли бы разместиться с удобствами, а так… Попытались сесть, ноги до пола не достают, и спинка сиденья далековато. Как дети на «взрослых» стульях. Впечатление усугубляло возвышение по центру, нечто среднее между вазой и электрическим чайником без крышки, заканчивающееся на уровне глаз сидящих.
- Это пепельница, - предположил Геббельс.
- Проверять не советую, - предостерег Ангел, - и вообще лучше ничего тут не трогать.
Входная «стенка» кабины начала мутнеть.
- Поехали, - сказал Ангел, - ну, с Богом.
- Да пребудет с вами Аллах, - сказал Масуд.
Стенка снова стала прозрачной, и вдруг группа провожающих стала отдаляться, с каждой секундой всё быстрее, хотя пассажиры гондолы не почувствовали ровно никакого движения.
- На аэродроме их провожали следующие официальные лица… - пробормотал Масуд.
За спиной начал открываться створ выхода.
Кабина, постепенно разгоняясь, вскоре скрылась за поворотом тоннеля.
Hey now, hey now
Don’t dream it’s over
Hey now, hey now
When the world comes in
They come, they come
To build a wall between us
We know they won’t win…
Контингент. Главы из романа
© Copyright: Эдуард Кольберг, 2021
Свидетельство о публикации №221111801924
Свидетельство о публикации №221111801924
Рецензии