Сковородка

Переполох на кухне начался с вечера. Достаточно было волшебного слова «генералить», чтобы чайник захлопал крышкой и захлебнулся паром. Половник опрокинул на скатерть три вареника. Чашка упала в обморок вместе с пакетиком чая. Ложка застыла по стойке «смирно» в банке с мёдом. Половник застучал по краю супницы, отчего у той съехала набекрень крышка. Форточка зацепилась за кружевную занавеску и тянула её изо всех сил подальше от окна, показывая замутнённое за зиму окно. Каждый старался оказаться первым в очереди.
Сковородочка только успевала вертеть ручкой в разные стороны от удивления. Она появилась здесь меньше года назад и не могла взять в толк, что происходит с посудой. Какого генерала ждут, почему все оживились и что этот генерал будет раздавать?
Между тем волнение усиливалось. В посудном шкафчике тарахтели тарелки и блюдца. Выстроились по росту, устроили перекличку, три раза пересчитались по порядку, сбиваясь на середине счёта.
Кружки стояли на самом краю верхней полки, молодцевато уперев единственную руку в бок. Всем видом показывали, что уж они-то знают, кто будет первым.
Скалка и толкушка катались по дну выдвижного ящика и раскатисто хохотали, рассказывая друг другу, как приятно умеет чесать столовый нож их деревянные бока. Как приятно зудит тело после его массажа. Сразу становишься лет на десять моложе.
На соседнюю конфорку тяжело уселась большая кастрюля. Огонь обхватил её дно тонкими синими пальцами. Быстро перебирая ими, он ловко щекотал дно кастрюли. Та терпела, сколько смогла, потом не выдержала. Зашлась от хохота, как девчонка. Вода решила, что смеются над ней. Возмутилась и вскипела. Огонь сразу присмирел, унялся, стал нежно гладить кастрюлю и что-то тихо шептать.
Так повторялось каждый раз, как кастрюля попадала на плиту. У неё с пламенем были свои отношения. Все это знали, но помалкивали. Какое кому дело, если борщ от этого получается душистый и яркий?
А что вода раскипятилась, тоже понятно. У неё с огнём никакого взаимопонимания. Слишком темпераменты разные. То она его зальёт, то он её испарит. Вот и приходится чайнику и кастрюлям отдуваться.
Сковородочка громыхнула крышкой, чтобы привлечь внимание соседки. Спросила стараясь, чтоб остальные не услышали:
- Я слышала
- Знаю, знаю…хозяйка завтра генералит.
- То есть…как? Она сама за генерала будет?
- Какого генерала?
Кастрюля до того удивилась, что пустила по блестящей стенке красную струю.
- А…ты новенькая.
Догадалась она.
- Ха-ха, ну, ничего. Завтра сама увидишь.
- Но…
Попыталась вставить слово сковородочка.
- Ха-ха…тебе понравится…
По стенке кастрюли снова пробежала красная струйка, попала на огонь. Тот зашипел недовольно. Кастрюля виновато замолчала.
- Ну…завтра, так завтра.
Решила сковородочка. И отправилась спать.
Утром она проснулась раньше всех и стала ждать генерала. Она никогда не видела военных, поэтому сильно волновалась.
Тем временем хозяйка отцепила от форточки кружевную занавеску, сняла её и унесла. Смыла с рамы и стёкол все остатки зимних напоминаний. До блеска натёрла стёкла газетами. Все обитатели кухни затаив дыхание наблюдали за этой процедурой. От удовольствия и пристального внимания окружающих, стёкла визгливо и громко скрипели.
На обеденный стол хозяйка водрузила большой таз с горячей водой. Посуду, конечно, можно и под краном перемыть. Все это знают. Только в тазу мыться гораздо приятнее. Тонкие стаканы скрипели от прикосновения вафельных полотенец. Тарелки пели от удовольствия. Вилки и ложки звенели, ныряя в мыльную воду. Вся посуда с полок, вымытая и перетёртая насухо, вернулась на свои места.
Оказавшись в руках хозяйки, сковородочка ожидала таких же мыльных процедур. Но её понесли во двор. Там на длинной лавке уже выстроились остальные сковородки. Невдалеке горел костёр. Наверное, генерал любит полевую кухню, догадалась сковородочка. И приготовилась жарить на костре.
Её действительно понесли к костру. Положили в самую середину. Но зачем? Какое странное блюдо собралась готовить хозяйка, удивилась сковородочка.  Удивление её возросло, когда рядом оказалась остальная утварь.
Огонь тянулся к небу, как будто хотел достать до солнца. Он был большой и горячий. Сковородочка чувствовала, как нагревается её ручка, становятся горячими стенки, раскаляется дно. От нестерпимого жара и обиды ей стало совсем худо.
Она обманулась в своих ожиданиях. Сковородочка распереживалась и заплакала.
Кап-кап-кап плакала сковородочка…
Кап-кап-кап…серебристые слёзы текли на дрова, попадали на пламя, растекались по земле.