В Черном лесу

    Захотелось написать что-то в подражание циклу Роберта Говарда про Соломона Кейна,  но герой получился не похожим, и я сменил ему фамилию и даже национальность. Вышла вот такая наивно-романтическая картинка:   

    Жаркое солнце южного Прованса стояло в самом зените, но в лесу все равно царил полумрак. Толстые, узловатые ветви многовековых дубов и буков сцеплялись где-то под самыми небесами, создавая ощущение сводов готического храма. Возможно, именно поэтому здешний лес и прозвали Черным.

    — А, вот и вы, — тихо прошептал одетый во все черное человек, глядя из чащи леса на большую поляну, где у костра расположились пятеро до зубов вооруженных мужчин. Грязные халаты, засаленные фески и чалмы, смуглые лица и иноземная речь ясно дали ему понять, что это были именно те, кого он искал. На костре жарились куски свежей оленины, а неподалеку лежала связанная по рукам и ногам молодая женщина лет двадцати, одетая в живописный наряд провансальской дворянки. О ней-то и разговаривали смуглые люди, весело и подробно обсуждая предстоящие извращенные удовольствия и шумно споря, кто из них раньше приступит к делу. Они тряслись, как загулявшие кобели, а главарь уже приподнимался, пуская слюни по заросшей черной щетиной физиономии и развязывая свои грязные шаровары.

    Внезапно они замолчали, во все глаза уставившись на человека в черном, который вышел из укрытия и не спеша направился к их стоянке. Хотя и полностью вооруженный, он был совершенно один, и его появление не напугало бандитов.  Приблизившись, пришелец как ни в чем не бывало подсел к костру.

    — Как дела? — спросил он по-арабски.

    — Мир тебе, уважаемый. Откуда знаешь наш язык? — удивился предводитель арабов, человек со шрамом через все лицо.

    — А, не важно, — отмахнулся пришелец. — Утром на побережье я видел обломки алжирского пиратского корабля и трупы пиратов. Похоже, что вы — это все, кто уцелел после боя с патрульным галеоном?

    — Да, — ответил предводитель. — Нам повезло, брат.

    — А эта? — небрежно кивнул незнакомец в сторону связанной женщины.

    — Эта? — алжирец со шрамом ухмыльнулся. — Да, наткнулись тут на нее случайно. Ай, красавица, просто роза! — он звучно поцеловал кончики своих грязных пальцев. — Жаль, продать не получится, хотя товар хорош! Зато устроим себе праздник: «пустим по кругу» десяток раз, а потом прирежем. Ладно, брат, хватит болтовни!
 
    Главарь незаметно кивнул одному из своих товарищей, который во время разговора бесшумно поднялся и зашел пришельцу за спину. Пират сделал молниеносный выпад кривым ножом, но там, куда он метил, никого уже не было. Незнакомец успел опрокинуться назад, сбив при этом противника с ног и всадив в него по самую рукоять свой длинный, острый кинжал. Перекатившись в сторону, он одновременно выстрелил из двух пистолетов, продырявив еще двоих пиратов, которые едва успели вскочить на ноги и обнажить оружие. Каждое его движение было настолько быстрым, точным и красивым, что казалось, будто это цирковой акробат демонстрирует свой идеально отрепетированный «коронный» номер. Четвертый алжирец разрядил свой мушкет прямо в лицо противнику, но вдруг с изумлением понял, что выстрелил в пустоту, а сам уже нанизан, как перепел, на длинную, тяжелую шпагу врага.

    — Хватит так хватит, — спокойно произнес человек в черном, со свистом выдергивая шпагу из вражеского тела и обращаясь к последнему из оставшихся неприятелей. Это был главарь со шрамом, который едва успел подтянуть шаровары и принять боевую стойку, держа наготове свой проверенный во множестве смертельных стычек ятаган.

    — Разомнемся? — пришелец сделал пирату знак шпагой, приглашая его к поединку. Араб произвел обманное движение в сторону противника, но тут же изменил направление атаки, попытавшись полоснуть врага острым, как бритва, ятаганом по ноге. Тот легко отбил атаку и одобрительно кивнул головой. Пират снова и снова яростно и умело нападал, но каждый раз противник без всяких усилий парировал его удары. Наконец, бандит со шрамом отпрыгнул назад и примирительно заговорил:

    — Подожди, брат, давай попробуем порешать мирно, да? — Он указал ятаганом на мешок из дорогой ковровой ткани. — У меня там золото с нашего корабля. Возьми себе, брат! А я пойду уже наверно, да?

    — Конечно, — кивнул головой человек в черном и быстрым, как удар молнии, движением тяжелой шпаги снес пирату голову с плеч. — Конечно, возьму.

    После этого он снял шляпу и сложил руки в благодарственной молитве. Услышав сбоку от себя глухие стоны, он спохватился, подошел к связанной пленнице и разрезал на ней веревки. Больше не проявляя к ней интереса, незнакомец вернулся к костру и опустился на заросшее мхом бревно. Тщательно вычистив и зарядив оружие, он потрогал пальцем жарившуюся на деревянном вертеле оленину.

    — В самый раз, — вслух заметил он.

    Женщина сама освободилась от кляпа во рту и долго расправляла и разминала онемевшие от веревок руки и ноги. Наконец, с трудом поднявшись, она впервые смогла нормально рассмотреть своего спасителя. Это был высокий, худой мужчина лет двадцати пяти или тридцати. Его ледяные, серо-зеленые глаза резко выделялись на бронзовом от загара, скандинавского типа лице. Светлые, чуть рыжеватые волосы падали на воротник из-под простой черной шляпы, да и вообще одет он был строго и удобно, без всяких излишеств.

    Лесной странник тоже присмотрелся к женщине: перед ним стояла стройная черноглазая брюнетка, изумительно красивая даже для южной Франции, где хватает красавиц.

    — Даже не знаю, как мне благодарить вас, мсье, — сказала женщина. — Я ехала к себе в поместье, а тут эти… Вмиг убили обоих слуг, а меня связали, потащили, всю дорогу лапали, гыркали по-своему… Страшно подумать, что бы со мной стало, если бы не вы!

    — Тогда лучше не думать… — заметил человек в черном, отрезая себе большой кусок мяса и принимаясь за еду. — Есть будете?

    — Есть? А эти? — женщина с отвращением указала на мертвецов, валявшихся вокруг в самых разных позах.

    — Они уже не голодны, — бросил ее собеседник с набитым ртом. — Ну, как хотите...

    — Вы спасли меня, мсье… — снова начала она. — Хотя бы скажите, как ваше имя?

    — Соломон Райс.

    — А меня зовут Беатрис де Рисар. Все мои родные или погибли, или в отъезде, и я одна управляюсь с поместьем, да еще парой сотен работников в придачу. Вы англичанин?

    — Валлиец, — ответил Райс, доставая из своего мешка начатый каравай хлеба и кожаную флягу.

    — Где вы научились так сражаться? А на каком языке вы с ними говорили? Вы дворянин? Но уж конечно, не простой охотник!

    — Я охотник до тишины, — слегка поднял брови он. — И еще я тот, кто вовремя оказался там, где надо. Вот и все.

    — Тогда я пойду, — обиженно сказала Беатрис, делая шаг назад. — Прощайте, мсье Райс!

    — Прощайте, — кивнул головой валлиец.

    Он закончил трапезу, забросал песком догорающий костер и принялся собирать трофеи, выворачивая пояса убитых и складывая в кучу их разнообразное оружие. 

    Не оборачиваясь, Беатрис дошла до края поляны, но потом остановилась, немного постояла в тени трех огромных буков и повернула назад.

    В это время один из алжирцев, к которому как раз приближался Райс, внезапно вскочил на ноги. Несмотря на простреленное плечо, он с пронзительными криками бросился наутек. Соломон не спеша взял в руки свой короткий испанский мушкет, прищелкнул языком, взводя курок: «Да, пора уже кремень менять». Тщательно прицелившись, он выстрелил, всадив пулю прямо в центр мелькавшей среди редких кустов спины бандита.

    — Лучший выстрел из всех, что я видела, — сказала Беатрис, подходя к валлийцу и отмахиваясь ладонью от едкого порохового дыма. — Мне как-то неудобно просто взять и уйти после того, что вы для меня совершили!

    — Забудьте, — буркнул Райс, взваливая на себя, помимо своего небольшого мешка и мушкета, тяжелую связку с оружием и еще какими-то вещами алжирцев. — Я шел за ними, даже не зная про вас.

    — Пусть так, но вам проще было перестрелять их из укрытия, — красавица отбросила от лица прядь своих черных, как смоль, волос. — Я же не дура и понимаю: вы вышли к ним, чтобы случайно не задеть меня! 

    — Да, но дело не в вас. Муки совести ранят больнее ятаганов, а я люблю крепкий сон. 

    — Как же вы «любезны», мсье Райс! И все-таки: где вы живете, чем занимаетесь?

    — Где живу? Да вот, — Соломон неопределённо махнул рукой вокруг. — Просто иду, куда глаза глядят.

    — Герой-одиночка, которому недостает галантности? — иронично заметила женщина, задетая безразличием собеседника.

    — Только не герой, — ответил тот, собираясь отправиться в путь. — А вы из того поместья под зеленой крышей, что стоит на холме у самого берега?

    — Да, — кивнула Беатрис.

    — Значит, доберетесь. Ну, будьте здоровы, — Соломон сделал прощальный жест рукой и направился в сторону лесной чащи.

    — Я не хочу быть неблагодарной, — закричала ему вслед молодая француженка. — Скажите, что мне сделать для вас?!

    — Идите домой, — не оборачиваясь, сказал человек в черном.

    — Райс! — снова крикнула Беатрис вслед мгновенно растворившемуся в полумраке леса страннику.

    — Айс... айс... айс... — отозвалось откуда-то тихое, замирающее эхо.

    — Кто ты, Райс? Может, ты и есть Черный лес?
 
    — Лес... лес... лес... — загадочно прошелестело эхо.

    — Скажи, чего ты хочешь?! — от напряжения на ее глазах выступили слезы.
 
    — Тишины, — донеслось откуда-то издалека.

    Она махнула рукой, в последний раз бросила взгляд на тела пиратов и уверенно пошла в направлении побережья.
 
    На поляне больше не осталось живых людей, и всё вокруг вновь наполнилось таинственными звуками Черного леса, уже не нарушаемыми ни стрельбой, ни лязгом оружия, ни человеческими голосами.