Люди IT. МП

                Людей неинтересных в мире нет.
                Их судьбы — как истории  планет.
                У каждой все особое, свое,
                И нет планет, похожих на нее.               
                Евгений  Евтушенко

        Маина Петровна Белова (МП) приехала в Воскресенск вместе с мамой. Было ей за 35 лет. Приехали они из Пензы, где Маина работала в каком-то НИИ.
        Когда меня приняли в 72 году на ВЦ, то поручили   задачу: «печать путевых листов автотранспортного цеха».  По путевым листам, на основании НСИ, печатались все данные по машине, распечатки отдавались в АТЦ, и там при выпуске машины на линию и по прибытии её в гараж вписывались данные о пробеге и расходе бензина. Потом эти листы снова приходили на ВЦ, и операторы вводили по ним данные, которые служили для расчета ТЭП и зарплаты водителей.  «Печать» писал я, а ввод - МП. У нас был один язык программирования - ЯСК, но разные подходы в использовании. Я стремился писать попроще, не злоупотреблять оператором gоtо,  а МП писала по принципу: «что не запрещено, то разрешено».  Поэтому она часто попадала на такие баги, которые вызывали её возмущение, и апеллировала она почему-то ко мне голосом Совы из мультфильма про Винни Пуха:
        - Саша Долгов! Что такое? Я не понимаю! В чём дело?
        - Не знаю, попробуйте вот так.
        - Безобразие!
   
        Ей бы быть тестировщиком системного ПО, но нам требовалось создавать простые, но работающие программы. А МП писала такие переходы из циклов, что потом разобраться,  какой    gоtо сработал и куда привёл через хитросплетение условий if -  было проблематично.
       Это позже появилось понятие структурного программирования с отказом от этого оператора, а до этого ,прежде чем писать программу, мы рисовали подробную блок-схему с многочисленными переходами по условиям.
       
        Маина Петровна была удивительным человеком: она не читала художественную литературу, а находила удовольствие в вечернем решении математических задач и игре в шахматы. В шахматы она играла по переписке. Ход записывался на бумаге и в конверте отправлялся по почте.
       Кино и театры она презирала: «Что на этих мартышек смотреть?».
       Также она относилась и к замужеству: «Что я с этим мужиком буду делать?».

       В конце 70-х годов она решила добавить к своему техническому образованию — математическое.
        Поступила на заочное обучение в Ярославский университет на  математический факультет и успешно закончила его. Когда я обмолвился, что может быть буду поступать в аспирантуру, то она почувствовала во мне единомышленника. А когда я сказал, что теорию вероятностей у нас в МИИТе преподавала Вентцель, то  подарила мне учебник  «Теория вероятностей»   Е.Вентцель, в литературных кругах известной как И. Грекова. 

       Правда в аспирантуру я не стал поступать, а вступил в партию, что оказало решающую роль в назначении меня начальником отдела в 1985 году.
       В 1981 году к нам на работу пришел Виктор Сенькин -  КМС по тяжелой атлетике.
       Виктора  в первый же его рабочий день откомандировали копать могилу. Умер Дмитрий Алексеевич Тарасов, подполковник в отставке, работавший у нас инженером - электроником.
       
       Когда я в 1980 году подошел к Дмитрию Алексеевичу с просьбой дать мне рекомендацию в в КПСС, то он спросил: «Саша, а зачем тебе это нужно?». Ответом  «для карьеры», он удовлетворился и  подписал заготовленную мною бумагу.

       МП почему-то невзлюбила Сенькина и упорно называла его - «Стенькин», а меня по-прежнему «Саша Долгов», даже когда в 1977 году я был назначен начальником бюро разработки и внедрения задач АСУП и стал её непосредственным начальником.
 
       Довольно часто из невысокой трубы  цеха серной кислоты поднимался «лисий хвост» SO2.
МП не сочла за труд выписать себе на складе противогаз повышенной химзащиты, и удивляла народ, когда приходила в конце рабочего дня, натянув его на голову, на автобусную остановку.

       Неизвестно, что больше повлияло на психическое состояние МП: учёба в университете или смерть матери.
       При матери МП не знала никаких бытовых забот и могла спокойно отдаваться своим увлечениям математикой и шахматами. 
       С ней она была  маленькой девочкой. Можно было наблюдать такую сцену: мама стоит на улице и разговаривает с какой-то женщиной, держа при этом МП за руку. А МП как ребёнок, которому скучен этот разговор взрослых, переминается с ноги на ногу и крутит головой по сторонам.

       После смерти матери МП стала жаловаться, что через её голову ведут переговоры чекисты. Как-то, когда  все тихо сидели со своими распечатками текстов программ, пытаясь «в сухую» найти ошибки, вдруг раздался возглас: « Прекратите!».
       МП сидела,  сжав голову руками. Через некоторое время она объяснила, что КГБ проводит с ней опыты по передаче информации через мозг человека.
       В доказательство она даже нарисовала электронную схему устройства, с помощью которого всё это происходило. Схема выглядела правдоподобной:  недаром она работала конструктором в Пензенском НИИ.

      Такие сцены  стали повторяться всё чаще. Однажды она с криком «Хватит разговаривать» приподняла стол , за которым сидела, и отбросила его в сторону. В ее небольшом, на вид мягком и пухлом теле в такие минуты возникала колоссальная сила. 
      А может быть и не только в такие. Она любила грести на лодке.  У Хима была своя лодочная станция , напротив усадьбы Лажечникова, лодки работникам комбината выдавали бесплатно. Маина Петровна гребла против течения по Москва-реке около 3-х км до Маришкино.

       Однажды она рассказала, что когда она была совсем маленькой, то был   арестован её отец по политическим мотивам. Очевидно, этот факт  сильно повлиял на её психику, и становится понятным, почему именно КГБ, как ей казалось, преследует её.
       Галина вспомнила встречу с МП на улице Октябрьская. Там в домах были полуподвальные помещения с узкими окошечками на уровне тротуара.
       МП вдруг прислушалась и сказала: «Галя, Вы ничего не слышите?».
       - Нет — удивленно ответила Галина.
       - Ведь в подвале, кто-то стонет — недоверчиво сказала МП. Она посчитала, что это чекисты кого-то пытают в своих застенках.

       КГБ всё чаще стал навещать голову МП, это стало пугать женский коллектив, и возникла идея, что надо как-то её подлечить . Что и было сделано. С нашей подачи её определили в диспансер в Коломне. Но радикально это  не помогло. После третьего курса лечения  ей дали группу по инвалидности.

        МП успела ещё  поработать на ЭВМ ЕС-1020 под управлением ДОС, программируя на Коболе, так же  удачно попадая на баги . В новое здание ВЦ, в которое мы переехали в 1984 году, она уже не попала.

        Она приютила у себя то ли пять, то ли  шесть кошек и стала замкнуто жить в своей однокомнатной квартире на  улице Победы, расположенной на первом этаже.

       Нам сообщили её соседи, что уже несколько дней из квартиры раздаются кошачьи вопли и попросили узнать, что творится с МП, так как дверь она отказывается  открыть.
       И вот команда с ВЦ во главе с Сенькиным отправилась к ней домой. Стучали в дверь и в окно. МП подошла к окну, но дверь открыть отказалась. Пока  её отвлекали разговором, Сенькин через окно кухни залез в квартиру и открыл дверь. Её увезли на вызванной скорой помощи.

        Когда спустя несколько месяцев соседи снова позвонили нам на работу и сообщили, что кошки орут, а МП не подает голоса, то предполагая худшее, вызвали милицию и слесаря ЖКХ.
        МП была уже несколько дней как мертва. Стояли жуткие январские морозы. Заботы о похоронах в то время брали на себя трудовые коллективы. Заказали гроб в РСЦ. А вот вырыть могилу без помощи спецтехники не удалось. Нам выделили трактор с ковшом, который снял сверху мёрзлый слой земли и вырыл яму. Привести эту яму к могильному виду пришлось вручную команде во главе с Сенькиным, который к этому времени стал на ВЦ «штатным» копателем могил. Когда ребята пришли с кладбища, то им просто необходимо  было выпить спирту.
       Именно «Стенькин», конкурент в использовании машинного времени, которого всегда МП не хватало, принял непосредственное участие в её похоронах и соорудил из мёрзлой земли могильный холмик.
       
       
       Когда я писал эти воспоминания, то заинтересовался  биографией Елены Сергеевны Вентцель, которую раньше считал представительницей "богоизбранного народа". Нет, отец у ней был профессор математики Долгинцев. А её муж Вентцель Дмитрий Александрович  -  заслуженный  профессор, доктор технических наук, генерал-майор инженерно-артиллерийской службы происходил из семьи прибалтийских немцев, пожалованных в дворянство.
       Как знать, если бы не  психическая травма, полученная в детстве, то  и  Маина Петровна могла бы добиться больших успехов и признания  на  ниве математики.

                Ноябрь 2021.