Старший лейтенант на флоте

Случай, о котором хочу написать, случался со мной на следующий год после моего увольнения в запас после службы в Военно-морском флоте, на подводной лодке Тихоокеанского флота. Послужил я три года начальником медицинской службы большой океанской дизельэлектрической подводной лодки 611 проекта, за плечами одна боевая служба, или как говорят, «автономка». На лодках выслуга идет год за полтора, поэтому я чуть раньше, чем другие мои сокурсники, служившие на надводных кораблях, получил звание старшего лейтенанта м/с.

И хотя служба у меня шла, мне предлагали остаться в кадрах, но по ряду причин, о которых я уже писал, я решил уволиться. Стал работать врачом-рентгенологом после прохождения первичной специализации.  Работал в одной из самых крупных в городе больнице – городской клинической № 11. Клинической она называлась потому, что на её базе были две кафедры медицинского института, где обучали студентов.

Прошел год моей работы на «гражданке», когда неожиданно в рентгеновский кабинет зашел мой сокурсник Илья Глузштейн. Я по распределению института попал служить начальником медицинской службы на флот, а куда попал по распределению Илья, я не знал. Отработав три года где-то на периферии, он вернулся в Хабаровск и работал врачом-травматологом в городском травмпункте.  Это он мне рассказал, когда лично вручал повестку в военкомат Центрального района города Хабаровска. В повестке предписывалось до 18 часов текущего дня прибыть в военкомат к военкому.

На мои вопросы Илья сказал, что он не знает причину моего вызова, ему поручили лишь передать повестку.  У меня сразу возникло подозрение: «Почему ему поручили, как будто он сотрудник военкомата? И ему явно не по пути было ехать в нашу больницу № 11.»  Но нет, так нет, узнаю у военкома.

Я отработал до конца своего укороченного, как у всех рентгенологов шестичасового рабочего дня,  и поехал в военкомат. Заведующая отделением присутствовала в кабинете, когда мне передавали повестку, поэтому, будучи сама военнообязанной, не могла меня задержать.  Добираться с Пятой площадки в огромном Индустриальном районе до центра города было непросто, автобусы ходили не регулярно из-за задержек на железнодорожном переезде через Транссиб, проходящий не так далеко от больницы. Но так или иначе, я доехал на автобусе 33-го маршрута до улицы Карла Маркса (ныне это улица Муравьева-Амурского) и пошел в военкомат Центрального района.

Мне это здание на улице Пушкина было хорошо знакомо. Ведь студенческое общежитие, в котором я прожил 3 года, стояло радом с военкоматом, его можно было увидеть из окна в торце нашего коридора. Да и именно в нем 4 года назад мне выписывали предписание прибыть в отдел кадров КТОФ во Владивосток,  а  так же проездные документы туда, по которым мне выдали билет на поезд.

Военком оказался все тот же, только он стал уже подполковником Водолазским.  И кабинет он занимал все тот же, так что найти его было просто.  Постучал в дверь, получил разрешение войти и предстал перед очами немного постаревшего подполковника. Представился по форме, все же 3 года службы не проходят даром.  Водолазский пригласил сесть к столу и сказал, что мне предписывается уйти на переподготовку на месяц.  Это дело привычное, только обычно после увольнения в запас на переподготовку, или как говорили, на сборы, отправляют по прошествии 3-х лет после увольнения в запас. Чему меня учить, если я только что уволился? И я это знал.  Но еще больше меня ошарашила весть о том, что мне надо будет проходить сборы в военной части, расположенной в районе села Князе-Волхонка, т.е. в сухопутных войсках. Между тем в моем военном билете, и думаю, в других документах, указан ВУС, по которому меня могут призвать. А это флот.

Но когда я задал этот вопрос  военкому, тот стал просить меня войти в его положение. Мол, на днях начинаются учения военного округа с участием этой части, а там нет врача, которого комиссовали по состоянию здоровья, и перед ним поставлена задача найти врача в часть. Я же опытный начальник медслужбы, легко могу войти в курс дела, ничего страшного, что похожу месяц в сапогах и форме пехотинца.

Но, видимо, Водолазский  не знал, как флот относится к своим собраться по оружию, которые проходят службу на берегу.  А я знал, что свысока, знал и поговорку, что старший лейтенант на флоте что полковник в пехоте. Именно её я и привел в качестве аргумента своего отказа одевать форму пехотного офицера и сапоги.  Назвал и другие причины – про ВУС, про то, что слишком рано меня направляют на сборы после увольнения в запас.  В, общем, аргументов у военкома отправить меня в в/ч на Князе-Волхонку не осталось.

После разговора с военкомом я понял, почему Илья оказался в роли курьера. Видимо, его пригласили повесткой в военкомат и предложили занять то место, что позже мне, в Князе-Волхонке. Но как типичный представитель своего народа, он решил вместо себя подставить меня,  и даже согласился доставить мне повестку в военкомат.

И я вспомнил другой момент, который случился почти 4 года назад.  Наш курс был особенный, в основном, около 70% набирали из вчерашних школьников, и 30% их тех, кто имел двухгодичный стаж работы в любом учреждении и по любой специальности,  даже далекой от медицины.  Ранее это было наоборот, больше «стажников» училось.  И на курс поступило немало блатных. Естественно, их распределила на теплые места по блату.  Уж, по крайней мере, не отправили служить на флот. Когда нас, попавших на службу из гражданских вузов, собрали на курс «молодого бойца» га острове Русский, мы узнали интересную новость.

Оказалось, наш сокурсник Боря Абрамсон, отслуживший срочную службу , вставивший во время службы в партию, и попав по распределению на работу в Ульчский район, написал первому секретарю крайкома партии А.К.Черному письмо, где перечислил всех блатных, попавших на теплые места. Черный дал команду навести порядок, и многих мои сокурсники из Хабаровска поехали в Тмуторакани.  Правда, часть из них вскоре вернулась, но всем они упорно говорили, что работают там, куда их перенаправил. Например, Валера Кенигфест работал в дорожной больнице Хабаровска, но при встрече говорил, что приехал в командировку из Комсомольска-на-Амуре.

Помню, я предложил своим сокурсникам тоже написать письмо Черному, сказать, что нас тоже направили на службу по блату. Мол, обмундирование бесплатное, кормежка тоже, да и денежное довольствие больше, чем у деревенского врача. Может, и нас перераспределят. В шутку, конечно, это было сказано, кто же оставит флот без врачей, особенно на кораблях, выходящих в плавание.  Посмеялись, конечно, но в душе были благодарны Черному, что блатных сокурсников малость урезонили.  Но вернусь в Хабаровск.

Военком  знал, что последнее слово должно остаться за ним. Поэтому заявил, что загонит меня на сборы на 90 суток в отдаленный гарнизон, какие-нибудь Конюшки, когда подойдет срок.  С тем я и ушел.  Как уж выходил военком из положения, я не знаю. Его можно понять. В регионе, где располагается Дальневосточный военный  округ, есть три медицинских института – Благовещенский, Владивостокский и Хабаровский. В двух их них военно-морская кафедра, и лишь в Благовещенском готовят врачей для сухопутных войск. Но институт небольшой, да и направляют в войска мало выпускников, так что опытных врачей, хотя бы как-то связанных с армией, мало.  А в нашем выпуске почти 50 парней попали по распределению на флота – Тихоокеанский, Северный, Черноморский.  Часть осталась в кадрах, но большинство вернулось на «гражданку». Вот из нас он и решил заткнуть дырку в стрелковой дивизии.

Из тех выпускников Хабаровского медицинского института, которые по распределению ВУЗа попали служить на флот, не знаю ни одного, кто потом согласился проходить сборы в сухопутных войсках. А вот из тех, кто реально не служил, встречались такие. Видел у моего земляка, который учился на пару лет младше,  Юры Збарацкого, фотографию, где он в форме сухопутного офицера на сборах.

А Водолазский не сдержал своего слова. На следующий год я был месяц на сборах в 28 бригаде речных кораблей, дислоцирующейся на базе КАФ в Хабаровске, выходил с дивизионом бронекатеров на стрельбище, а так же в недельное плавание по Тунгуске, притоку Амура в среднем течении.  Там и сделана эта фотография, что на заставке. В дивизионе было 4 звена. Два звена с катерами типа «Ярославец», на которые ставили крупнокалиберные пулеметы, с них и началась история бригады еще в Бикине, и два звена бронекатеров, которые присоединились уже в Хабаровске. 

А позже я еще дважды проходил так называемую «командирскую» подготовку. 2 недели мы пять раз в неделю по вечерам занимались в здании 368 окружной военной поликлиники, а потом в субботу нас возили на стрельбище под Князе-Волхонкой, где мы стреляли из пистолетов и автоматов.  По завершению одной такой «командирской» подготовки я получил звание капитана м/с. И много позже, когда уже был первым заместителем заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома, присвоили звание майора м/с.