Сквозь тернии шизофрении

   Верите ли Вы в сопровождающих своего жизненного пути? Те, кто оказывает Вам поддержку, просто находясь в Вашей жизни? Тот, кому не льстиво быть примером, и не мерзко быть подонком во благо Воспитания с большой буквы «в».
   Однажды меня пригласила женщина, чьё имя упомянуто не будет, в целях моей же защиты. Я явился на встречу, а там был корпоратив работников департамента, в котором работал главный герой сего рассказа. Он мой друг, пусть и неординарный. Недавно он чуть не потерял работу тем, что осёкся в своём жизненным пути, а ведь он даже не виноват. Это невероятная история, потому будем продвигаться сквозь тернии к истине постепенно, не поранив при этом рассудок разумом, напрягая извилины.
   Многих людей я уже видел ранее, здесь даже была девочка, которая ему нравилась когда-то, пока он не охладел к жизни. Не помню, как её зовут, имя ещё такое редкое. Подумал я тогда, что было бы неплохо пообщаться с ней, думаю, Родиону было бы приятно узнать, что она о нём думает, или будет приятно не узнать, что она о нём не думает. И лучше бы она о нём не думала.
   — Да, прикиньте, а он меня ещё рисовал, да ешё так убого. Нарик обычный, видела я его обкуренным или под дозой на работе, ничего приятного, жалкое подобие человека.
Согласен, жалкое подобие человека, подумал я, но не стал перебивать его, пусть идёт до конца, ведь истину знаю только я и Родион. И сегодня я совершу камин-аут от его лица, как минимум, посредством фактов, которые имеются в моей голове и смартфоне. Это будет его триумф, ведь без этой историй никто бы и не поверил в чудо, которое посетило нас, но мы его предали. Искупать свои грехи каждый должен сам, и вот Вам пример:
   — Прости, забыл, как там тебя. Разреши тебя перебить, ты знаешь лишь часть истории, которая лежит на поверхности, следствия не оправдывают причины, если ты не познала причину. Лишь познав абсолют, человек становится либо изгоем, либо сверхчеловеком, что в наше время одно и то же.
   — О, привет, Валера. А тебя сюда Юля позвала? Пришёл защищать дружка своего, слышали мы про него! — Сказала девочка со странным именем.
   — Вот-вот, Вы слышали звон, да не познали, что это звон колокол. Человеку требуется помощь, а Вы усугубляете его положение фальсифицируемыми слухами, которые приближены к лжи больше, чем отдалены от истины. Позвольте пояснить…
   Я сделал паузу, выжидая, зацепил ли я внимание аудитории, и заметил, что две женщины рядом с этой девочкой уже слушают, похоже, Родион был им не безразличен, по крайней мере, как человек.
   — Да кончай уже нам лапшу на уши вешать! — Рявкнула девочка с именем, в начале которого есть буква «д», далее не помню, пусть она будет Д и точка.
   — Подожди, даже если неправда, интересно послушать, что же его заставило передознуться? Ведь с виду милый и отзывчивый парень, всегда рад помочь и ничего не просит взамен. Подобной искренности в трезвых и здоровых людях-то не хватает, а тут! Давай, Валера, рассказывай, тебя же Валера зовут, верно?
Д ушла в сторонку и завязала с кем-то разговор.
   — В общем, произошло это ещё в феврале этого года. Купил он у бабки какой-то грибы, да похоже, необычные были грибы, а с чудодейственным эффектом. Бабулька, может, и сама не предполагала, что откроет в человеке, как оконце, которое помогло свету и тьме проникнуть в пустую душу человека, который искал Бога, а нашёл Сатану. Слишком много он грибов сварил тогда в супе и съел, что оказалось для него превышенной дозировкой психоделических грибов, которые я до сих пор не могу найти. Они открывают человеку его предназначением, посредством разума, а не поиска, фантазии, а не памяти, мыслями, а не воспоминаниями. Рождение порождает смерть, и наоборот.
   Ещё два человека присоединились ушами к моему монологу.
   — С ним говорил сам Бог, как он утверждал, не смейтесь, я тоже ему не поверил, но причин для вранья у него не оказалось, он же тот ещё шахматист, он записывал себя на видео и диктофон. Его речь и мысли были столь отдалены от его личности, что порой казалось, что это не он сам. Что в его теле есть чья-то ещё душа, словно он стал порталом между миром живых и миром мёртвых. Как Родион говорил, его телом кто-то управлял, отвечая на его вопросы, заданные мыслями, его же устами, произнесёнными словами вслух. Это пугало и завораживало, как описывал он.
   — И что тут интересного? Пойдёмте, — прошептал кто-то, но никто не ушёл, все ждали, какие именно вопросы он задавал, и какие ответы он получал.
   — Он рассказывал, что Бог есть Вселенная, оно же Пространство, которое бесконечно, но имеет злейшего врага, в нашем мире мы его зовём – Время. Они не могут существовать друг без друга, и друг друга в этот же момент убивают, лишь бы жили и умирали мы, запасаясь чем-то новым, уникальным и неважно, какую цену отдаёт материя, дух бесконечен и не имеет границ. Однако! Существует лазейка, позволяющая остаться живым за пределами времени. Тот, кто найдёт путь в бесконечное пространство, которое сможет перенести тебя в любой промежуток времени, лишь бы родился очередной пророк, ясновидец, познавший веру и ставший таким же порталом. Мы – люди, – имеем не только материю, но и дух, который скребётся из нас наружу от боли, и таится в уголку эйфории, или же подвешен за шею посреди зала чертог разума, с надписью «Всем привет от рассудка».
   Он начал разговаривать в своей голове с теми, кого познал посредством книг, – Гегель, Кафка, Фромм, Буковски, Иисус, – все они говорили в нём ровно столько, сколько он мог о них знать, кроме одного духа – Иисуса. Сына Божьего он приютил в своём пристанище, дав ему кров, ценой одиночества и вечного страдания на пути к свободе от оков страха умереть в чужих мыслях. Он мечтал стать незабываемым, и пока я его помню, он такой, и для Вас он тоже может таким быть, раз Вы все здесь слушаете меня.
   На тот момент вокруг меня собралось около 15 человек, и все были заворожены моим рассказом, а ведь всего-то потребовалось 3 тысячи микрограмм кислоты в их алкогольные напитки, чтобы погрузить их в этот трип длинною в жизнь Родиона Аносова, моего друга, которого оклеветали , сделав наркоманом-шизофреником.
   — Иисус сказал ему, что будет всегда рядом с ним, пока тот в нём нуждается, и лишь в двух случаях он сможет покинуть его чертоги сознания с глубокой брешью в душе, ведь там ему было комфортно, уютно и просторно. Столько грехов на себя не каждый сможет принять на себя и остаться по итогу человечным. В общем, в следующий раз Родион действительно совершил ошибку и отравился другим веществом, который подкинула нам судьба. Мы приняли эти правила игры, да вот не знали во что всё это выльется по итогу. Родион переборщил с дозировкой, в три раза превысил смертельную дозу, и остался в живых. Слишком много ему говорили «спасибо» или же он слишком часто отвечал «пожалуйста», а не требовал корыстно. Он пережил ту ночь, которая стала для него судьбоносной. Он перестал слышать голос Христа, Бог отвернулся от него и наслал за его мольбу о спасение тридцать три бедствия. От истощения, до галлюцинаций, от предательства самого себя до увечий, неизлечимые болезни и вечное страдание, отсутствие радости Бытия, вот что осталось от его жизни, взамен он отсутствие смерти. И это же открыло окно для Сатаны, раз Бог вмешался в спасение утопающего в чужих грехах любящего сына. Бог заменил ему отца, не нам его судить, ведь Иисуса мы все любим, верно?
   Я сделал большой глоток из своего фужера, это единственный фужер, в котором отсутствовала «кислота». И наблюдал, как остальные потихоньку попивают, а я блюду каждый шаг в продвижении воскрешения Родиона в живые люди.
— Падший ангел не мог смотреть на это без слёз и завести, что его настоящий Отец простил грех предательства обычному человеку, но не прости родного сына. И потому одарил Родиона способностью видеть будущее, но настолько смутно, что всё это казалось фантазиями, фобиями или же мечтами, которые воплощались наяву, если он применял к ним силу, а не слабость. И для сохранения баланса в справедливости, Сатана решил проучить Родиона, карой клин клина вышибающего. Бич Сатаны имеет иронию, ведь яблоко от яблони недалеко падает, и яблоне всегда приходится наблюдать за тем, как чернь поедает сына, который сорвался, но иногда его всё же поднимет кто-нибудь, и если он свеж на вид, то его употребят. У каждого Адама есть Ева и Лилит, Ева съедает яблоко, а Лилит срывает с крон яблони. Родион познал Лилит, но Ева так и не объявилась, ведь так трудно заметить целое яблоко в миллиарде червивых до глубины духа, что даже материя не в силах спасти положение.
   — Так чем же его наградил Сатана? — Спросила Д. которая пила из знакомого мне стакана, словно я его уже где-то видел.
   Я сразу же обратно взялся за свой стакан, чтобы не упустить его из вида, сделал глоток и ответил:
   — Дар работал таким образом – это начиналось в любое время, либо стресс был тому причиной, либо истощение, как материально, так и эмоциональное. Чёрт его бы знал, порой не мы у руля, а независящие от нас факторы, которыми можно маниврировать, но легче покончить с собой. Его накрывало эффектом наркотика, причём в зависимости от воспоминания или предвидения, он ощущал чувство эйфории или же наоборот страха, смятения или же наоборот желания повторить. И чтобы остановить этот эффект, ему приходилось употреблять запретные вещества, ведь клином клин он вышибал. Таковы были правила, как он к этому пришёл я не в курсе, но рассказал он мне вот что:
   «Привет, Валер, прикинь, иду сегодня по коридору на работе, а меня давай крыть, как от LSD, а ведь я только подумал об этом, ведь так много читал, а так никогда и не пробовал. И тут бах, эффект, как по описаниям, а я в него научился вносить изменения и играть с сосудами смыслов в словах русского языка, познавать язык логики, чувств, разума посредством абстрактной, но самой точной науки – языком математики. Это было великолепно, и знаешь, меня так долго держало, где-то часов 5, пока я не решил-таки купить «марку», чтобы попробовать это вновь, ведь считал, что просто погрузился в то состояние посредством фантазии, типа, психосоматики, понял, да? Так вот, купил я, юзаю, а эффект начинает пропадать, причём на глазах, формулы становятся блеклыми и едва заметными, всё перестаёт радовать, начинается обыденность, словно я зависимый торчок, который уже сидит не ради удовольствия, а ради выживания на том, что его убивает. Зато плацебо позволяет мыслить трезво, единолично, отдавая себя чему-то одному, а не всему и сразу. И мне это показалось странным. Потом же я как-то раз начал фантазировать, что я встречаюсь с девочкой Д (её имя я так и не захотел вспоминать), и это настолько ввело меня в экстаз, что я словно оказался под «Экстази», непередаваемое ощущение, и тогда я решил, что да, с таким настроем мне и нужно юзануть «Экстази», купил, заюзал, а мне стало плохо и эффект эйфории пропал, Д я уже не хотел, как прежде. Что-то внутри меня сломалось. Но самое страшно произошло позже. Я видел будущее, которое считал фантазией, вымыслом. Я предвидел череду событий и знал, что если поступлю будет так, а не не поступлю, то так. И так оно и было. А ведь всего лишь напрягал извилины. И тут меня накрыло эффектом марихуаны, а ведь я не дул, хотя имел с собой «косяк». Сразу же достал его и закурил. И через десять минут я снова мыслил, как обыватель, желаю отдохнуть от развития, дать другим фору, раз Бог дал форму мне. И такой эксперимент я проводил всё лето. Только меня накрывало чем-либо, так сразу же я это юзал и эффект проходил сам по себе, но некоторые эффекты заставляли меня оставить их, ведь действительность была скудной, а мне так хотелось любви, пусть и искусственно вызванной. Как-то раз я вспомнил девочку солевую, которая была с тобой близка, но любил её я, то испытал передозировку прямо на работе от какого-то стимулятора, которого хотелось всё больше и больше, но он тебя всё ближе и ближе приближал к могиле несбывшихся надежд. Зацикливал тебя на неудаче и поражение, вызывая бэдтрип. Словно это была соль, и как раз тогда я увидел будущее, то, когда я использовал соль в средствам спасения себя от этой невыносимой боли и отчаяния. Спустя некоторое время я сделал дорогу и меня отпустило».
Я снова сделал глоток, огляделся, Д я больше не видел, как сказал бы Родион, «как целого и невредимого яблочка посреди множества червивых».
   — Были даже довольно-таки забавные случаи:
   «Прикинь, сижу я на работе значит, а меня в сон рубить начинает, с самого утра, я даже пальцами рук не мог шевелить без применения силы. Всё казалось невыносимо тяжёлым и утомляющим, словно я под транквилизатором (как позже оказалось, я был под эффектом хлорпротиксена), но пока я этого не знал, мне пришлось довольствоваться энергетиком и трудом, чтобы не дать себе уснуть. На выяснения под чем же я, пришлось облазить чуть ли не весь интернет, выясняя из определённого количества фактор следствия приближённую к истине причину, устраняю её ею же. И таким образом, по описанию трипа  вышел на хлорпротиксен, заказал его на обеде и после работы мы его тогда купили, это было просто восхитительно, я угадал, я научился тогда пользоваться спасательным кругом, пусть и имеющего такую цену. Дедукция во благо себя, ценой спасения тех, кто мог действительно отравиться этой дрянью, найдя на улице».
— Тоже сначала всё это казалось бредом, — продолжил я уже от своего имени, — но то, что я имел возможность услышать далее – ввергло меня в шок. Он рассказал мне про приступ шизофрении, который был вызван непонятно чем, словно это и не наркотик вовсе, а отсутствие энергии в организме, истощение на пределе дозволенного, рукопожатие со Смертью, как со старым другом, о котором не стоит забывать. Тогда он впервые записал себя на диктофон, в котором я услышал тех, кого он изучал, прямо их слова, те же смыслы, те же манеры. Словно он и вправду становился в такие времена порталом для уже или ещё нематериальных в материальный мир посредством оглашения вслух или же действия. Он предвидел прогресс, который и был тем самым целым яблоком среди прочих посредственных формул бытия. «Тезис – антитезис – синтез», где высшая ступень – пьедестал, – абсолютный тезис – самопожертвование во имя большинства. Это имеет определённый крест, который сложно потянуть без душевной травмы, но так как даром было трудно контролировать, его страхи начали выбираться наружу из инобытия в бытие, мысли материализовывались. Он потерял дар любви, не мог больше предоставить любовь женщине, потому что боялся навредить своему духу, своей уродливой и больной материей, потому комок обид сковывал его и выпускал бессознательное наружу самым злым принципом на всём белом свете – «пусть лучше рано и плохо, чем поздно и счастливо случится то, чего боюсь я больше всего». Таким образом, ни одна женщина не имела сил и смелости любить его, ведь он оберегал их от себя, убивая себя раньше, чем позже их с улыбкой на лице. Одиночество стало его крестовым походом вдоль предательства и дружбы. Пограничное состояние вводило его в заблуждение, и он начал забывать, что было прошлым, а что будет в будущем. Ему казалось, что он видел ужасное будущее, и потому остерегался его, а когда видел прекрасное прошлое, то не мог остановиться и оставался в нём дольше обычного, что и приводило к психосоматическому эффекту передозировки, что с виду казалось панической атакой – было расплатой за дар созидать судьбу и быть созидаемым судьбой.
   — Так я не поняла, он, типа, употреблял, чтобы быть трезвым? — Спросила одна из женщин в четвёртом ряду.
   — Да, и самое страшное было дальше, ему становилось всё труднее и труднее найти светлое будущее на своём пути, и потому он желал предоставить светлое будущее другим самим собой. Столько раз он погружался в этот туннель, в котором не хватало света, пока он не понял, что пока он не видит в конце туннеля свет, то сам им и является для того и сего мира. Он заманивает как живых, так и мёртвых, изучая их, подходя к ним с толком и расстановкой, но мёртвые всего казались ему более справедливыми, они уже постигли наказание и заслуживали прощения, а живые лишь искали своего наказание в надежде тоже когда-нибудь быть прощённым. Долго он покупал нелегально наркотики разного вида, лишь бы делать вид нормального человека, являясь душевнобольным потерянном в магазине ребёнком, которого отец оставил стоять и ждать, а тот осмелился пойти искать отца и потерялся. Глупо, наивно, зато предано, как отцом, так и им самим.
   Люди постепенно утратили интерес к этой абсурдной истории и расходились, посмеиваясь или даже жалуясь на моё присутствие среди них друг другу на непонятных языках жестов, ведь все накачались «кислотой». А я тем временем продолжал вещать:
   — Поняв, что он становится един с теми, кого считает единомышленниками из мёртвых, то бишь того мира, по всем критериям поиска из известных ранее описаниях эффекта, было выяснено, что истощение открывает портал, всё что приближает смерть, то открывает истину в виде портала в потусторонний мир, ты становишься оконцем, испепеляющим приближённых и согревающих отдалённых. Таким образом, Родион принялся доводить себя до смерти спекуляцией, и когда эффект выходил из под контроля, дозировка одиночества или размышлений превышала в разы норму, то он вызвал «Скорую» или ездил в больницы, ведь не хотел больше употреблять наркотики, потому и стал душевнобольным и вечно испытывающим трип, пусть уже и контролируемый. Не хватало-то всего одной ниточки, которая смогла бы удержать его от крайней передозировки, это любовь, в которую он перестал верить. Идеалом он выбрал платоническую любовь, которая в нашем мире неспособна иметь шансы на существование, но если изменить этот мир, то будущее поколение сможет осуществлять свои мечты, а не чужие. Когда он последний раз мне позвонил, я не взял трубку, так как было тридцать два пропущенных звонка, а я не беру трубку, если так назойливо тревожат мой покой. Но в этот раз перезвонил, и услышал несвязную речь, которая оказалась последней его речью, и только я её слышал:
   «Кристина, я вижу её, представляешь, мы снова вместе, там, где-то там, где тебя нам не достать, но мы передаём тебе привет, здесь хорошо, не переживай, я рад, что я здесь! Это одновременно и не Кристина и Кристина, словно она и Д, и Аня, и Алиса, все те, кого я имел возможность любить, это так прекрасно. И представляешь, тут они мне не изменяют, они принимают мои подарки, они любят меня, словно я не просто забыл их предательства, а выдумал и поверил в них. Сам себя обманывал, а тут оно вот что, все здесь, кого я люблю, все рядом».
   — На этом моменте я понял, что он получил огромную передозировку эффекта героина, – слишком огромное бремя из боли и страданий впилось ему под кожу, заставляя выдумать то место, где ему хорошо. И тогда я зашёл на определённый сайт, купил героин и поехал к нему, благо, он дал мне ключ от его квартиры, где я его и увидел на полу посреди зала, обнимающего подушку. У него текли слёзы, но на лице была безмятежная улыбка, я таким его никогда в жизни не видел. Он так хотел попробовать этот мир крутых ребят с наркотой, женщинами и опасностью, что потерял себя. Он убил в себе Бога, который оставил сына в магазине, и ребёнок внутри него потерялся. Я положил его бок, зажал жгутом руку, набрал определённую дозу, хоть и на глаз, в шприц и только поднёс к его вене, как он схватил меня за руку, и посмотрел зарёванными глазами, на которых улыбка сменилась тоскующей и корчащейся от боли и страданий миной. Я уж подумал, что он попросит оставить его в этом состояние и не спасать, даже захотелось поверить в это, пока Родион не прокричал «СПАСИ МЕНЯ, Я В ЛОВУШКЕ СВОИХ ЖЕ ИЛЛЮЗИЙ, ВКОЛИ ДА ПОБОЛЬШЕ!». Тогда я набрал ещё, рассчитывая на контролируемую передозировку, заранее вызвав «Скорую помощь». Да вот «Скорая» оказалась слишком медленной и он впал в кому, и сейчас он выбирает жить ему или умереть, он говорил, что его жизнь схожа с фильмом «Лестница Иакова» и ему так нужна причина остаться и творить, что он не может отпустить своё страдание, следит за ним, как за зеницей ока. А ведь спасти его может любовь, но Вы убиваете его своей лестью, слухами, порочностью. Он заслуживает жизни, в которую он пробирается сквозь тернии комы. Игры разума одолевают его, и не дай Бог ему найти покой, отпустить этот мир, то его дух покинет нас раз и навсегда! Дайте же ему увидеть лучший мир, дайте ему его воссоздать!
   Д осталась единственной, которая дослушала меня до конца, подошла и поинтересовалась «почему он позволяет духам общаться с ним, разве ему не хватает живых людей?»
   — По всей видимости, раз он выбирает погибнуть в иллюзии, а не жить в действительности.
   — В этом есть хоть кусочек правды? — Спросила Д.
   — В этом есть и ложь и правда, пятьдесят на пятьдесят, выдумка и факты, материя и дух, потусторонний мир и посюсторонний мир, Смерть и Жизнь, Любовь и Предательство. Одним словом — истина! Пусть не абсолютная, но и абсолютность не способна стать истинной в нашем мировосприятии. Потому и важные такие люди, как он, ведь из него ещё многое можно подчеркнуть, только дайте ему шанс.
   — Ты знаешь, в какой больнице он лежит? — Спросила она.
   — Да, а что?
   — Ты за рулём?
   — Да, но знаешь, меня чего-то крыть начинает, тебя тоже, да? Всё такое яркое становится, я, похоже, из чужого стакана пил.
   — Ах, да, я взяла твой случайно, а ты так интересно рассказывал, что не стала перебивать. Поехали к Родиону, скорее, пока он жив!
   — Вернее, пока он мёртв внутри, но жив снаружи.
   Мы приехали к Родиону, и меня уже изрядно накрыло на тот момент кислотой, как я увидел чудо:
   Д подошла к Родиону, что-то ему прошептала про рисунок и стих, а потом поцеловала, как тут же Родион открыл глаза, всё в комнате замерцало и невероятно яркий свет ослепил меня от их поцелуя, он наконец-то обрёл свою полноценность в ком-то. Тот, кого он способен заполнить в материальном мире, заполнило его в духовном. Всё было как во сне из-за психоделика и казалось мне выдумкой, но Д пишет уже роман о жизни Родиона, его пути к истине, какой бы она не была. Только женщина способна прочувствовать всю ту любовь, что он отдаёт Богу и людям в целом. Без неё он бы не справился, без неё ему незачем жить!

   P.S. "Сквозь тернии к жизни 2: Сторона обратной медали" так что ли будет называть роман, точно не знаю, Родион только-только пошёл на поправку.