Визит в прошлое Глава 35

Г л а в а 35.
Александра Федоровна была одета в визитное платье, предполагающее длинные рукава и полное отсутствие декольте. Глядя на нее, Стас, понял наконец, что такое «человек голубых кровей». Безукоризненный внешний вид, идеальная аристократическая осанка, изящные руки с длинными пальцами и ноготками миндалевидной формы. Все это не кричало, не выставлялось напоказ, не бросалось в глаза, но Стас это определил, сравнил и увидел мгновенно. Удлиненная форма лица, высокий лоб над выразительными блестящими карими глазами, тонкий трепетный нос и маленький не очень яркий рот, все говорило о том, что перед вами дама. Именно дама древней аристократической породы, корни которой идут из глубин монархических династий.
Стас, в своей яркой, насыщенной журналистской жизни, повидал немало всяких женщин. Среди них были и умные, и красивые, но такого гармоничного сочетания красоты, тонкого вкуса и ума, излучаемого смотрящими на него глазами, он встретил впервые.
- Ваше величество, позвольте вам представить Станислава Павловича Бельского – Никитин слегка склонил голову. Это именно тот человек, который теперь отвечает за  безопасность Николая Александровича.
  - Добрый вечер, Александр Павлович. Могу я с вами поговорить один на один? – было видно, что женщина с трудом сдерживает тревогу и обеспокоенность – давайте пройдем в кабинет моего мужа, там  думаю нам никто не помешает, я вас уверяю Станислав Павлович, что много времени я у вас не отниму.
Александра Федоровна, отказалась от предложенного ей Стасом стула и продолжала стоять, словно подтверждая свое обещание, не отнимать у Стаса много времени. Она несколько секунд смотрела прямо в глаза Стаса, а потом неожиданно спросила – Не из рода ли вы князей Бельских, что в Крыму проживают?
Простой казалось вопрос, застал Стаса врасплох. К счастью обладая  навыками опытного журналиста, как и то, что он очень серьезно  занимался изучением истории именно этого временного периода, Стас пошел напролом.
- Так точно, Ваше величество. Моя тетушка, княгиня Бельская живет до сих пор в Таврической губернии, недалеко от вашего Ливадийского поместья. Правда сам я там никогда не был, да и тетушку Елизавету Павловну давненько уже не видел – Стас не то, что беззастенчиво врал, он играл роль, отведенную ему Елизаветой Павловной. Это она его посвятила в некоторые нюансы своей личной жизни и разрешила использовать эту информацию по своему усмотрению в зависимости от стечения обстоятельств.
- Скажите, Станислав Павлович, когда наша семья, наконец то покинет этот чудовищный город, и эту ужасную страну. Кажется, Ники говорил, что вопрос с новой властью решен положительно, сам Ленин, гарантировал нам безопасный и незамедлительный отъезд в Германию. Ники не претендует ни на престол, ни на какую либо собственность в этой стране, у нас достаточно влиятельных и обеспеченных родственников по всей Европе, чтобы наконец то достойно устроить свою жизнь. – глаза ее увлажнились и она достала кружевной платочек из рукава своего платья. – Простите Станислав Павлович. Александра Федоровна нервно открыла свой ридикюль и дрожащими пальцами достала пачку дорогих папирос «Сюрприз». Заметив заинтересованный взгляд Стаса, слегка смутилась и как бы оправдываясь, сказала – Да, иногда покуриваю, пристрастилась во времена революции 1905 года, не желаете попробовать? Хороший турецкий табак, папиросы ко «двору», раньше поставлял магазин Моисея Стамболи, говорят, что он уже уехал из России в Турцию. Чем «табачник» то новой власти не угодил? Александра Федоровна прикурила от спички, поднесенной Стасом и словно спохватившись, вопросительно глядела теперь на него.
- Ваша семья, завтра в 9 часов утра, отправится поездом через бывшую столицу Петербург, через Варшаву, Франкфурт, в Берлин – Стас, тоже закурил папиросу – через три дня, я думаю вы уже будете обнимать своего дядю «Вилли». К сожалению, ваш супруг, считает, что он должен сдержать слово данное представителям новой власти, и временно остается в России. Делает он это исключительно только из-за того, чтобы ваш дядюшка вместе с другими вашими родственниками, соблюдали условия мирного  «Брест-Литовского» договора, так выгодного Советской республике. Таким образом, Николай Александрович, становится как бы заложником этого договора. Я думаю, что он сам вам сегодня все объяснит. Если вас, Александра Федоровна, мой ответ удовлетворил, то позвольте мне заняться своими делами, время не ждет. – Стас встал, поклонился – да - повернулся он к императрице – я сейчас доложу Николаю Александровичу о вашем приезде. Честь имею.
Столкнувшись в коридоре с Никитиным, спешившем к нему, Стас по выражению его лица понял, что что-то произошло. Так и есть, оказывается прибыл конвой, под командованием Мазурова Андрея Семеновича, для бережного сопровождения, как выразился сам Андрей Семенович, императорской семьи, на железнодорожную станцию.
- Иди, я сейчас подойду – Стас направился в общую комнату где, судя по веселым и громким голосам, ужин грозил перейти в холостяцкую пирушку. Приход Стаса встретили с восторгом, радостно и шумно, тут же предложив тост, почему то за «Процветание Российской Империи».
- Николай Александрович – Стас протестующе поднял руку – ваша супруга, Александра Федоровна, ожидает вас в вашем кабинете. Стас, заметил, как посветлел лицом Николай Александрович, каким благодарным взглядом он одарил Стаса, а проходя мимо по-доброму, дружески сжал его руку. Все окружение императора, знали, что несмотря на приличный супружеский стаж, пятерых детей, Николая Александровича и Александру Федоровну, до сих пор связывали нежные трепетные отношения. Несмотря на всевозможные дворцовые сплетни и пересуды, как в отношении самого Николая, так и в отношении его супруги, в семье царила любовь, уважение и душевное понимание.
После, ухода Николая Александровича, Стас глянул на часы, многозначительно покачал головой, что и послужило сигналом к окончанию пирушки.
- Через несколько часов, выезжаем – Стас окинул взглядом Курта и Вальтера, - может, есть какие ни будь пожелания? Если нет, тогда предлагаю немножко отдохнуть перед дорогой. Сюда прибыл конвой под началом чекиста Мазурова Андрея Семеновича, - Стас посмотрел на Вальтера Брауна – если вы с господином Кротовым уже определились по вопросу размещения членов семьи в вагоне, то вам нет необходимости ехать сейчас вместе с ними на станцию, он это может сделать и сам.
- Да, - Вальтер сонно посмотрел на Стаса – Кротов в курсе, мы с ним определились. Кстати очень хваткий «малый» - Вальтер зевнул и направился к выходу.
Когда подъехали к дому Игната Ефимовича Кротова, было уже за полночь, но невзирая на довольно  поздний час, все комнаты второго этажа светились теплым и приятным светом. Скажи сейчас кому, никто не поверит, что там за этими меленькими окнами в небольших комнатах, обставленных совсем не роскошной мебелью, находились наследники последнего императора Российской империи – четверо дочерей и один малолетний сын, которому никогда уже не суждено было стать  императором.
Стас с восторгом и грустью одновременно смотрел на этих красивых, милых и таких наивных принцесс, лица которых были знакомы каждому, кто профессионально занимается историей 20-го века, да и просто любознательным людям. В последнее время, очень много уделялось внимания  императорской семье, групповая фотография была известна, кажется каждому, десятки книг, статей, телепередач и телефильмов посвящались последней семье Романовых. Их канонизация, кажется заставила людей посмотреть на них другими глазами. И вот теперь Стас стоял перед ними, перед живыми принцессами, он был знаком с каждой, это они не знали его. Вот старшая – Ольга, ей 23 года, вот Татьяна, бледнолицая аристократка с красивым классическим профилем ей 21, а это Мария, веселая подвижная девушка, хохотушка ей 19 лет, и самая молоденькая 17-ти летняя, Анастасия, копия своей мамы Александры Федоровны. Все девочки получили блестящее образование, умницы и красавицы. Как могли эти мерзавцы, такое с ними замыслить, подвергнуть невинных людей насильственной смерти, убить как диких животных, уму непостижимо.
Стас, вдруг осознал, что уже несколько минут, молча пялиться на взволнованных девушек, как баран на новые ворота и при этом  молчит, как идиот. Ему на помощь, неожиданно пришел Евгений Сергеевич Боткин – Что, случилось? – взволнованно вскричал он, вбегая в комнату в домашнем халате.
- Успокойтесь Евгений Сергеевич – Стас прижал руку к сердцу – все хорошо, извините, что невольно испугал вас. Дело действительно срочное, но бояться, не надо. Необходимо как можно быстрее, но без суеты собраться, одеться, взять я думаю давно уже подготовленные вещи и ехать на станцию, для посадки в ваш вагон. Рано утром, ваш поезд, отправляется. Александра Федоровна с Николаем Александровичем, будут доставлены к поезду перед его отправкой.
- Что ж, это такое – проворчал Боткин, - не дадут людям отдохнуть, такая спешка, юный Алексей Николаевич, только что уснул.
- А вы, не представились, офицер – с веселым вызовом, подняла головку Мария, - может вы разбойник или охотник за красивыми девушками? – и засмеявшись выбежала из комнаты.
- Не обижайтесь на нее, Мари еще совсем девчонка – к Стасу подошла с серьезным видом старшая Ольга, - но она права, вы не представились.
- Простите меня великодушно, князь Бельский Станислав Павлович, я хороший знакомый вашего отца – Стас картинно, опустил голову и даже чуть-чуть щелкнул каблуками. Он уже настолько вошел в роль, что понимал любое замешательство, растерянность и смущение, вызовут не только сомнение и недоверие, но могут поставить на грань срыва всю операцию, и  привести к реальной угрозе жизни. Надо отдать должное, у Стаса пока что это получалось. Поначалу, он испытывал едва преодолимое чувство стыда, как будто, что то украл, или врал в корыстных целях, но потом это чувство притупилось, и он даже иногда настолько перевоплощался, что  думал уже не как Стас, а как князь Бельский, и если бы теперь вдруг понадобилось все объяснять людям, это было бы нелегко, и было бы проще все оставить так как оно есть. «Одна ложь родит другую», так говорил Теренций Публий, эту цитату Стас помнил еще с университетской скамьи. Хоть как то оправдать свою вынужденную ложь, Стас из закоулков памяти выудил, когда то, вычитанную им, морально-теологическую концепцию о допустимости сознательного обмана, когда высшая цель, компенсирует «грех обмана» во имя победы над более тяжким грехом.

               
;