скандал у соседей

                Скандал у соседей.
На дворе конец марта. Слегка подмораживает, да с неба над двором  парашютиками кружатся редкие снежинки, наверное последние. Можно бы развесить стиранное белье и на чердаке, но баба Нюра специально решила- на дворе. И не потому, что по лестнице лазить уже не её года, а уж больно любопытно –  чем дело кончится. Все познать до конца в любом вопросе- чья корова зашла на огород к соседу, почему у кого- то собака сдохла, или с чего- то молодые на другой улице разводятся- как же это может быть не интересно? Баба в этих вопросах разбиралась. А иначе со скуки можно помереть…
Домов  на ихней улице всего- то с пяток, не считая трех пустых. Потому и погутарить у колонки особо не с кем. Но вот один домик, неплохой, соседский, недавно продали- года три пустым стоял, и наконец нашлись покупатели. Молодая пара, из недальней деревни. Говорят, уезжали в город и с чего- то назад вернулись. Ну и ладно приехали и пусть живут, не жалко. И вроде, работящие, он на машину в райпо устроился, а про «неё» баба Нюра пока ничегошеньки не знала, а ведь это не дело. И вдруг ни с того, ни с сего, вчера к вечеру, когда толкла картошку курам в сенцах, слышит голос нового соседа через дверь:
-…как же ты мне успела надоесть, скотина негожая…
Баба Нюра аж подскочила на месте, словно ее ужалила оса - скорей вытирать руки об подол и за дверь во двор. Не успела выйти, как за забором  сосед опять заворчал:
-Сколько я тебя искал, полсвета объездил! Когда нашел- чуть не на коленях ползал, выпрашивал, чтоб отдали, а ты что делаешь? Это ж что- дома не знать? Нос задрала и поперла вдоль деревни,
У бабы Нюры сначала хватило терпения выслушать соседа, но последние слова её возмутили- эт уж сосед хватил через край- сколько ни порывалась баба Нюра поближе познакомиться с новой соседкой- ведь пока так и не получилось. А он, негодяй на нее поклеп наводит, и подбоченясь, передразнила: «Иш ты, по дворам ходит!». Да ее дед до смерти слова не сказал, за то, что она с бабами «обчается».  Хоть полдня у колонки простой, хоть день у соседки просиди- мычит себе под нос, а ей- то ни слова. Эх, царство ему небесное. Правда, если в праздник не остограмишь, может погонять, но это уж другое.
А тут- бабу в глаза ни кто не видел, а он- по дворам шляешься. Бабу Нюру так и подмывало высказать соседу. Но, забор высокий, и картошка остывает. Но тут вновь пришлось забыть про картошку. Теперь же сосед говорил более увесисто и зло:
-Последний раз говорю, чтоб я с тобой мучился и нервы трепал- махом оторву голову! Что лупишь свои бельмы? Сказать нечего? Я на работе намотаюсь, ноги хоть отруби, иду домой, а мне говорят- тебя дома нет. Женихов она захотела. Я тебе дам, женихов!  А я- иди вдоль деревни ищи её- велика нужда. Такую дуру- то всегда найду. Беленькая, она, красивая, голосок нежный, расселась на снегу, ух! Так бы прибил.- Сосед обидно сплюнул и хлопнул дверью.
Баба нетерпеливо подкралась к забору: «Что ж она молчит- то? И вправду- дура, я б глаза повыцарапывала.- И тут у бабы мелькнула догадка- А может она пьяная во дворе валяется?»
Но вот обидно- то- забор железный, высоченный, и ни одной щелочки. Баба Нюра присела на колени- нет.  Снизу лед не растаял- ах обидно- обидно, ну делать нечего, придется картошку дотолочь.
Так вчерашний день у бабы Нюры прошел, считай, без пользы. И она, бедная, промучившись ночь, и потеряв всякую надежду познать истину, наутро решила заняться стиркой. Так, с пяток тряпочек. Только прополоскать воды не хватило. Заглянула в стоящее на скамейке у двери ведро- пустое.  И на душе затеплилось- надежда малюсенькая, но вновь появилась. И надо же такому случиться- в одно время с ней, открылась дверь на улицу у  соседей, и загремев ведром, «сама» направилась к колонке. Господи, милостивый, да быть не может такого! Баба опрометью кинулась к воротам, чуть не подскользнулась и не наступила на кота. Тот ошалело кинулся прочь.
Когда Баба Нюра степенно выходила из калитки, соседка уже набирала воду. Подходя, баба еще издалека, поздоровалась:
-Соседушка, здравствуешь- и пройдя еще пяток шагов, не церемонясь, спросила- что- то настроение у тебя неважное, либо мужик обидел?
Соседка- круглолицая и розовощекая сощурив глазки, заулыбалась:
-Да нет, спасибо, все хорошо.
Баба Нюра обиженно нахмурилась, поставила ведро, распрямилась:
-Какое- хорошо! Я ж вчера сама слышала, как он тебя на все боки костерил.
Соседка с нескрываемым удивлением смотрела на нее:
-Да нет, он у меня хороший, плохого слова мне не говорит…
Баба Нюра хлопнула руками о колени:
-Ага, а кто-то кому- то голову, кажись, собирался оторвать, а?
Молодайка  еще более порозовела в щечках, качнула статной головкой и по- доброму продолжая улыбаться, стеснительно угнулась:
-А-а, да это Сережа вчера гусыню ругал- молодая. Яиц нанесла, а не садится, хоть ты что с ней делай. У нас-то до этого гусей не было, а мы решили завести.
Баба Нюра долго стояла, забыв закрыть рот, потом вспомнила, отчего язык сушит, закрыла. Сморщась, с усилием проглотила обидную слюну. Молоденькая соседка уже подходила с водой к дому, когда баба вспомнила про пустое ведро.
Зашла в дом, поставила тяжелую ношу на скамейку, не раздеваясь, сама села на табуретку рядом. Едва не заплакала: «Господи, как же тяжело- то одной. Хоть бы с дедом поделилась, а то кому еще скажешь, этому оглоеду?- И она со злом пнула ногой рыжего, в полоску, как у тигра, кота- у- разожрался, а мышей не ловит. Только и знай, по деревне блудит. Вот отдам кому- нибудь, будешь знать.» Потерла концом платка уголки глаз, по старчески заохала и пошла кормить кур вчерашней картошкой, да еще вспомнила- белье придется на чердаке повесить.
21. 11. 2012г.