Без комментариев - дуос

     - Прояви уважение, - напоминал консильери дидойцев Икрам Бахрам, нетерпеливо опахивая окружающее пространство китайским веером, сопровождая Кучку по отсыревшим коридорам Ксанаду, - а как увидишь старика на одной ноге, - Икрам Бахрам обернулся, гневно прижимая пропитанную формальдегидом губку к ноздрям Старшого из несущих Кучку к Зале Грановитых плат, где, по слухам, ожидала посольского вечно живая и благоухающая свежим навозом ( а что может быть лучше для изысканного утонченностью вкуса нечестивцев ? ) голограмма Святого Гуюка, стратегически переместившего насущность в заливные лужайки Опонькиного царства, найденного - таки Микки Коэном на самой обочине трассы Вегас - Гребаный Экибастуз, где она обреталась внутри смятой небрежной рукой какого - то туриста пачки   "Лакки страйк ", - то сразу беги к отечественным айтишникам и получишь не три шиллинга, а говна на лопате..
     Старшой чуть слышно хмыкнул, выводя процессию сквозь кенотаф Ильича к Зале. Страждущие гвардейцы несли на расписанной хохломскими завитушками деревянной - из дуба - тоже лопате посольского Кучку, с неописуемым трудом добытого  у амбассадорцев цесарцев, вставших на трудоемкий постой под подолом Машки Захаровой, упавшей спьяну в колодец Броунжера. Басмач Шургундай, приведя нукеров в аил, склонился перед мудростью седобородого саксаула, невзначай проросшего у парапета колодца, творя суетный православный намаз по Уставу, а затем, черпая кожаным бурдюком затхлую водицу во имя жизни на Земле, и обнаружил наглядно упавшую, извлек за долгий глупостью нос и аккуратно подвесил на стальной крюк - подсушиться. Высохнув, Машка отудобела и принялась изрыгать столь кощунственные истины, что обычно весьма толерантные нукеры перешли на сторону восставшего Артыка, зарезав ножиком басмача Шургундая и разгромив по пути отдельного подчинения банду странствующих лилипутов, сбежавших из зооприемника космической Станции некромонгеров. Вскоре висящую на крюке заметили кочующие верблюды. Так и свершилось, потому как  " Лакки страйк " не  " Кэмел " ни х...я и даже не   "Камель ", как совсем неправильно обзывал трофей союзников верткий и поджарый в полость Жеглов.
    - С ума он сведет голограмму Святого Гуюка, - заметил Старшой, распахивая задом грандиозные двери в Залу, - он уже сейчас свихнул гвардейцев, пока несем мы его, а что дальше - то, о, Икрам Бахрам ?
    Консильери дидойцев невозможно пожал крутыми плечами, чуть прикрытыми лохмотьями ритуального габардинового пиджака от  " Бриони ", и , вскрикнув, метнул левую бровь в Залу.
    - Хы ! - отозвались из Залы.
    - Полный п...дец, - подтвердил хыкность Икрам Бахрам, руководя вносом Кучки под очи голограммы Святого Гуюка, сошедшего с ума еще при жизни, сто лет назад, когда инженеры некромонгеров еще только изобретали новый задник для Ваенги, триумфально знаменуя наступление Новой Эры говноедности, что окутает всех, кто только помыслит на русском.
    - Я древний монгол, - с достоинством произнесла голограмма, осматривая Кучку, - точнее, не совсем чтобы такой уж чересчур древний, но раннесредневековый всяко.
    - Да ни х...я, - возмутился Кучка, творя знамение тассерактом культяпки, - тринадцатый век - это, Гуюк, уже среднее средневековье.
    - По х...й, - отозвалась голограмма, ускользая в кувшин богатой медной работы, - в рот е...ть.
    - Ладно, - принял волевое решение Икрам Бахрам, залезая на трон Шаиншахов с ногами, - е...и мозг мне, раз уж даже голограмма устала терпеть бесконечную бессмысленностью диктатуру пролетариата.
    Кучка послушно е... мозг консильери дидойцев, свихнувшиеся гвардейцы убыли, бля, Старшой переквалифицировался в чрезвычайщики спасительной деятельности на водах в Баден - Бадене, а презренные отечественные айтишники заняли свою пищевую нишу чуть левее слепой кишки Изабеллы Кларк. И лишь Машка Захарова одна понимала, что Салехард - ни х...я не Чикаго. Пачка же, смятая торопливой рукой туриста,  " Лакки Страйк " по - прежнему несла в себе мудрость, самобытность и все то же абсолютное неумение во всем просранной конкурентности, не понимаемой уродами изначально.