Пламя. Повесть-размышление. Глава 8

ДЕНЬ СИЯЛ ВО ВСЕЙ КРАСЕ

– Привет, мужики! Кто здесь первый? Васька, что ли? Я буду за ним! – сказал Борзов, подходя к очереди около винно-водочного магазина.
Десятки глаз смотрели на него равнодушно, но один из завсегдатаев откликнулся.
– Твой Васька – в конце алкогольного войска! А здесь хорошие люди стоят, которые делятся с друзьями, а ты никогда не делишься с соратниками! – сказал небритый мужик, всегда наводивший порядок в очереди винно-водочного магазина.
С ним никто на алкогольные темы не спорил, потому что мужик распоряжений не повторял, а провинившимся сразу давал в «грызло». В армии он служил прапорщиком, пока за рукоприкладство не уволили, а здесь он был распорядитель по кличке «Макаронник».
– Кто тут орёт громче меня? – спросил в дополнение к своему комментарию Макаронник и посмотрел на постоянного клиента оценивающим взглядом.
Борзов был невыдержанный, резкий, но с Макаронником связываться остерегался. Он подошёл к нему ближе и негромко попросил:
– Пропусти, как откроют магазин. Очень нужно! Очень!
– Вот что, Курсант! Я иду тебе навстречу, а ты хотя бы раз меня угостил! Не по чину ведёшь себя.
Дело в том, что Борзов ранее учился в военном училище, но был отчислен по какой-то причине. Жизнь покатилась по порочным наклонностям и подкатила к выпивке. В кругу «своих» его называли «Курсант». Он не любил клички и мог неожиданно вздыбиться.
– Я тебя просил не называть меня Курсантом? – сказал Борзов.
– Ну и что из того?
– Так вот, Макаронник, чтобы я больше этого не слышал!
– А то, что будет?
– Будет тебе плохо! Так и знай…
– Угрожаешь? И когда мне будет плохо?
– Всегда!
Макаронник, возмущённый наглостью своего оппонента, взял его за воротник, подвёл в конец очереди и ткнул кулаком в живот. Когда Бозов согнулся от боли, он второй рукой вмазал ему по шее и шепнул:
– Не потерплю бунт на корабле! Вякнешь – добавлю!
Борзов притих. Он терпеливо простоял в очереди. Потом, молча спрятал купленную бутылку водки под пиджак, защемив её под брючной ремень, и незаметно растворился в толпе.
«Все мы спешим жить. Такое впечатление, что за нами кто-то гонится. Сделал одно, а тут же поджимает другое. Добился результата, казалось бы – всё, так нет, надо его закрепить! И пошло, поехало. Зачем я это сделал? Что мне это дало? Разве мало у меня было возможностей в этой жизни? Зачем мне эти долги трёхрублёвого достоинства? Зачем мне эти очереди за проклятой жидкостью в виде алкоголя? Зачем мне эта душевная пустота, наполняемая приключениями на каждом шагу?» – так думал Борзов после впечатляющего рукоприкладства Макаронника.
Борзов был неглупый человек, и здравые мысли рождались в трезвой голове. Его потянуло на философские рассуждения, и он продолжал корить себя в поиске выхода из создавшейся ситуации. «Пора бросать питьё! Хватит с меня этой бесцельной траты времени, разрушения здоровья. Ради чего мне суетиться, превращая жизнь в бег по замкнутому кругу? Как белка в колесе. Ведь она не просто его крутит, она думает, что бежит по прямой дороге. Но вот только конца не видно. Во что я превратил свою жизнь? В погоню за сиюминутной радостью – алкогольной эйфорией, которая уже превращается в зависимость, и настроение уже не радостное, а чаще агрессивное! Пора завершать это безобразие. Пора!» – мысленно решил Борзов.
Да, здравые мысли иногда приходили в его затуманенную алкоголем голову, но бутылка за брючным ремнём и на этот раз их победила. Он незаметно сбился с философской темы и решил, что найдёт укромное место на работе, поправит здоровье и больше пить не будет вообще. Никогда!
Он добрался до дырки в заборе, стал протискивать своё тело сквозь тесную нишу, и вдруг бутылка у него выскользнула и покатилась по склону берега прямо в речку. Он бросился вслед, пытаясь схватить её, но она катилась далее… Споткнувшись о выступающую корягу, Борзов потерял равновесие и рухнул в речку вслед за скатившейся туда бутылкой.
– Вот оказия! Это же надо такую подлость от жизни получить! – возмущённо сказал он, выхватил из воды злополучную стеклянную виновницу очередного приключения и, волоча ноги с наполненными водою ботинками, пролез в заборную нишу. Огляделся по сторонам в поисках должностных лиц, которые могли спросить, почему он в рабочее время не занят делом, а болтается на производственной территории. Вспомнив про наличие больничного листа, Борзов успокоился, проник в небольшое бытовое помещение и облегчённо вздохнул.
Вид у нашего неудачника был плачевный: мокрые брюки, в обуви хлюпала вода, боковая поверхность одежды густо вымазана липкой грязью. Его знобило от холода и досады от случившегося. Все его разумные рассуждения о вреде пьянства в этот момент вылетели из головы, а руки полезли в ящик с инструментом за стаканом. Гранёный предмет был на своём месте. Борзов дрожащими руками наполнил его «спасительной» жидкостью и мгновенно её употребил. В этой спешке он не позаботился о закуске и стал шарить в поисках съедобного. Еды не было, но между ящичками с болтами, гайками, шайбами и другой технической мелочью стояло молоко в бутылке с широким горлом. Этот продукт всегда находился на обусловленном месте, и на то была веская причина.
Борзов действительно очень страдал во время обострений язвенной болезни желудка. От ноющих болей ему помогали молоко и водка. Водка в его потреблении была часто, да и молоко он постоянно держал под руками. С молоком, правда, происходили странные вещи: то бутылку опрокинет неизвестно кто, то часть молока кто-то отопьёт. Вроде рядом порядочные люди работают, а в чужое молоко обязательно влезут. Вот и сейчас крышка из фольги валялась рядом, а молоко было отпито…
– Вот сволочи, а не люди! – сказал в сердцах Борзов и, отхлебнув глоток, поставил бутылку в нишу, предотвращающую опрокидывание.
Алкоголь начал действовать, и внутри организма растеклось приятное тепло, а снаружи в мокрой одежде ему было прохладно. Пришлось переодеться в старую спецовку. Потом, добавив алкогольного «десерта», Борзов уселся в старое, давно появившееся в помещении кресло, и замер в ленивых рассуждениях о жизни. Никто ему не мешал проводить время в откровенном безделье, а с ним наступила дремота…
Сколько он был в освежающей дрёме, трудно сказать. Пробуждаясь, приоткрыв глаза, он увидел, как две крысы хлопотали возле бутылки с молоком. Одна из них, стоя на ящике, опускала хвост в бутылку, затем доставала его. Вторая крыса молоко слизывала, потом вторая макала хвост в молоко и процедура повторялась!
– Не может быть такого! – не веря своим глазам, думал хозяин молока и всматривался в слаженные действия двух смышлёных грызунов. Но факт оставался фактом – глаза его не обманывали!
Борзов в ярости схватил метлу и бросился на воришек, но они оказались проворнее заторможенного защитника своей собственности…
Вот когда до него дошло, что молоко отпивали не коллеги, а эти хитрые и ловкие паразиты. Борзов не был брезгливым, но сообразил, что он постоянно пил молоко после крыс, и ему стало дурно. Его тошнило от отвращения к этим мерзким существам и к потребляемому продукту, который он больше не мог видеть без рвотной реакции. Он схватил оставшуюся водку и, не отрываясь от горлышка, выпил всё до последней капельки. Закусив протянутым вдоль губ рукавом, он снова погрузился в кресло и, чертыхаясь и бубня непристойности, долго кипятился, высказывая своё возмущение, пока не уснул глубоким сном пьяного человека, отключившегося от земных неприятностей.