Запикал

Веду дневник. На смертную казнь. Он слишком много знал, этот мягкотелый ублюдок. Его тонкая натура ложится под чужим натиском. Другие пальцы ласкали девственно чистые листы. Загнув угол, от него не стоит ожидать, что он вдруг станет прежним. Теперь он стелится под чужие задницы на лавочке. А ведь предназначен был скомкаться и скукситься, подтирая за мною мое же дерьмо.

Сновидения полны красок. Я рисую своими снами.

Мечи икру. Мечи в папахах. В тех плохих отцах, что воспитывали сына. Они вселяли надежду в свои отпрыскные продолженья, выселяя чувство собственной значимости и индивидуальность. Всё то, чем сами не обладали, пытались втиснуть в хрупкое тельце. Острый ум, наращивать мышцы. Но не всегда, найденный висящим на турнике, радует чадо своих создателей.

Скверные мысли выкинул из головы. Оставляя за собой череду выкидышей.

Человечество мразотно. Я с салфетки пытался сосчитать детишек, хоть и не считаю эту жижу за людей. Люди, словно беззащитные хомячки, перевернувшиеся на спинку, жалобно пищат и теребят в воздухе лапками. Их глазки гниют, а тоненькие конечности отчаливают, передавленные веревками.

Совсем я расклеился. Дайте нюхнуть клея.

Слепил смешного человечка, из глины. Слепил смешного человечка, ножами. Теперь ему вовсе не смешно, вокруг ибо темень. Стал близким по духу, понимая меня - когда сплошной мрак тебя окружает, и не радуют серые блики вселенной, и ублюдошные хари что-то клокочут, теша себя тем, что чего-то там стоят, ставя себя выше над кем-то другими, а ты низок и бездуховен, словно пушинка, раствориться в едком быту готовая вмиг.

Распускаю руки. На нитки.

Залечу рану. Но не залечу после секса. Эта жизнь меня за*бала, жопа болит. Разорвано *бало, но я не об этом. Не всё еще потеряно, если был найден пульсирующий импульс в многострадальной груди.

Помолимся.

14 мар 2021