Глава 5. Слово и дело

Система Глизе-433.Планета №771/56 («Болхиа»), Военно-производственный объект СССР «Заря-21» 15 мая 2339 г.

18+. Глава содержит нецензурные выражения.

Утро нового дня было тяжелым, гнетущим. После страшной гибели федеральных рейдеров, после известия о смерти генерала Васильева, над советской базой тяжелым камнем повисло предзнаменование какой-то беды, предчувствие чего-то нехорошего.

Многие вспоминали старую поговорку, которая была в ходу у первых колонистов: «Болхиа по одному не забирает». Это значит, что внезапная смерть одного на этой треклятой планете не будет единственной, - скоро последуют и другие. Так обычно и бывало. Какое уж тут «по одному»?! Двадцать душ одним махом!

Нельзя недооценивать противника, нельзя! Вот и придумали местные дикари новую тактику борьбы с землянами, - подлую и коварную, зная о том, что пришельцы, если они рядом, обязательно вмешаются в чужую беду. Может и прав был когда-то Ковун – не надо вмешиваться, надо беречь своих людей?

На всех информационных табло и экранах проецировались имена и фамилии погибших землян, их портреты. Самому старшему из них было сорок, самому молодому – двадцать. Восемнадцать молодых мужчин, одна женщина – врач, Назима Гальяс, уроженка Венесуэлы, подруга Иванниковой. Демонстрация лиц погибших ребят c разных континентов и миров сменялась информационными выпусками с Земли и союзных миров, где эта новость стала настоящим шоком. В Сети блогеры* уже наплодили миллионы комментов, размышлений и статей на тему: «Что там делают наши парни и кому это нужно»?

Взаимоотношения с поставщиками информации для массовой аудитории были отдельной головной болью. В мире 24 века газеты и журналы в старом виде исчезли. Их место заняли блогеры-любители. "Любители" по названию, каждый частник имел доступ к источникам реальной информации поболее, чем старинные печатные издания. За распространение заведомо ложной или непроверенной информации под видом правды существует уголовная ответственность, поэтому каждый блогер обладает лицензией на распространение информации и указывает источники. Блогеров-журналистов на земле миллионы. Бывает, что несколько частников вступают в какое-то сообщество- "газету" и целенаправленно работают вместе по сходным темам. Вот это теперь называется "журналами". Также допускались свои размышления, мысли, статьи, написанные в рамках законодательства, без хайпа и оскорблений. Плюс существуют пресс-листы на каждом предприятии, которые постоянно выкладывают последнюю информацию, что произошло на предприятии и в его окрестностях. В частности, и на "Заре-21". Контент подбирают свои самодеятельные журналисты, которые должны получать разрешение на публикации у кибер-системы, - что можно публиковать, что нельзя. Поэтому новости Федерации напоминают подшивки старых газет времен еще первого СССР, - сколько всего было пущено, намолочено и построено. Плюс статьи, размышления, дискуссии по разным вопросам. Для жителя 20-21 века читать прессу космического века было бы скукой смертной, - ни сплетен, ни светских хроник, ни скандальных разоблачений, ни страшилок с похабенью вперемешку, ни откровений очередной псевдозвезды, - когда и под кем она вращалась. Все это ушло в прошлое и просто неинтересно жителям будущего.

Формально никто не имеет права запрещать доступа к информации законным порядком, если она не является секретной. Но нужно ли сейчас плодить нездоровый ажиотаж? Не засекретить ли данные о происшествии? Не будет ли это признано попыткой замолчать трагедию и укрыть от праведного гнева ответственных?


Погода сегодня была солнечной, небо было относительно чистым, синим в обрывках бело-желтых перистых облаков. Сияло во всю мощь местное светило, но настроение у людей было пасмурным.

У штабного здания были приспущены все государственные флаги.

В девять утра командующим было назначено экстренное совещание в конференц-зале, на которое были созваны, помимо администрации, командиры и заместители всех рот и подразделений, а также представители промышленных предприятий и научно-исследовательской группы. Причем Кетцоалькоатль не стал проводить виртуальное мероприятие, а собрал всех по старинке, чтобы все могли видеть друг друга в лицо, чувствовать плечо товарища.

Перед началом совещания на этаже было многолюдно. Кто-то уже прошел в зал, кто-то собравшись небольшими кучками в коридоре, обсуждал последние события и весьма кислые перспективы.

В зале уже стоял гомон, народ потихоньку подтягивался в зал. Командование, однако, не восседало за столами президиума, а собралось с краю одного из рядов кресел, обступив рыдающую женщину. Ирину Иванникову. Вокруг нее собрались Ковун, Лурье, Сайто, подошли Неделин, Машура… Над этой группой доброжелателей возвышался серебристый Кетцель, глядящий то на зал, то на несчастную майора-врача.

Входящие люди в форме и гражданской одежде с удивлением смотрели на чужую драму. Кто-то подходил, предлагал помощь, кто-то перешептывался в сторонке.
Иванникова, узнав о смерти Васильева и Гальяс, держалась, как могла. До того, как не оказалась на людях. Тут выдержка и покинула ее.

- Успокойся уже, Иришка! - участливо протягивал плачущей женщине добрый Ковун стакан с тонизирующей водой. – Бывает такое, тут уж ничего не поделаешь… На войне как на войне.

- Бывает! Что бывает, Паша?! – всхлипывала Ирина, глотая воду. – В шестьдесят два года от сердца умирать*? Говорила я ему – не кури ты столько! Как вулкан ведь дымил..!

- Вы ни в чем не виноваты, мадам, - присел перед Ириной на корточки Джозеф Касим Лурье. – Ни в юридическом, ни в моральном аспекте. И пусть только кто-нибудь попробует вас упрекнуть. Засудим в легкую!

Сайто не тратила слов, она молча обняла Ирину, будто хотела укрыть ее от дождя или ветра. Ирина прижалась к японке и вообще разрыдалась, уткнувшись в форменный галстук Изуми. Никто из наблюдавших эту картину, не мог и предположить, что еще несколько недель назад эти две женщины были готовы морально уничтожить друг друга, разорвать на части.

- И ведь неделю назад его видела! Передо мной стоял, вот как вы сейчас! – Ирина, оторвавшись от заботливых рук Сайто, нервно сотрясала руками. – Не жаловался ведь ни на сердце, ни на что, только на колено! Здоровый был, как бык! Если бы я тогда знала бы, да разве же я бы его отпустила бы без обследования?! Что я за врач такой, у которого пациент умер после лечения!

- Ирка, не начинай! – укоризненно сказал Павел Андреевич.

- Ирина, ты не можешь отвечать за Васильева, - пророкотал Кетцель. – Кто мог предположить, что всего на седьмом десятке лет у человека откажет сердце? Если раньше он не обращался к медикам с такой проблемой, тут никак не угадаешь.
Трагическая случайность… Это бывает. Кто с больными остался в медблоке? Шинджу?

- Шинджечка осталась, кто еще… А Назиме тридцать пять всего было… Сука, кто эту бомбу сделал, я его маму ****а по самые гланды, и весь род его, до седьмого колена, будь он проклят!

- Спокойно, Ириночка, мы все его «туда» по самые гланды…

- Врач из меня уже никакой! – сморщилась Ирина с отвращением. – Только сиськами еще хороша, а не умением! Вы, наверное, тоже так думаете, только молчите?! Да скажите уже в лицо, я и сама знаю!

- Кто думает?! – всплеснул руками Ковун. – Кто тебе сказал?! Опять каких сплетен наслушалась? Ну ты дура, Ирина, прости Господи!
 
- Вы у нас всем хороши, мадам, - заверил Ирину Лурье. – Это я вам ответственно, как представитель самой романтической нации говорю! Аллах свидетель!

- Ты наш самый лучший врач, - прощебетала Сайто. – И лучшего нам не надо!

- И уменьем хороша, и сиськами! – засмеялся Ковун. – Мы тебя всю любим!

- Да иди ты, Пашка, похабник  чертов! – рассмеялась сквозь слезы Иванникова. – Все опошлит!

- Ирина, ты поди, пройдись до кулера, - мягко сказал Кетцель. – Успокой нервы, попей воды и приходи, ладно? Мы без тебя начнем, а ты присоединяйся…

Ирина кивнула, тяжело поднялась со стула и, медленно побрела в коридор, на входе, где в нее чуть не врезался один из опаздывающих.

Только Кетцель и Ковун знали, что сегодня с самого раннего утра Иванникова с напарницей Шинджу реанимировали нескольких выживших бойцов-федералов, доставленных из точки ядерной атаки. На «Зарю-21» спешно привезли пятерых самых тяжелых, потому что на советскую базу было ближе и быстрее, а эти парни уже одной ногой шагнули в Вечность.

Те, кто оказался с эпицентром взрыва, испарились сразу, - даже самый мощный скафандр не способен защитить своего обладателя от жара в несколько миллионов градусов.  Уцелевшие одиннадцать человек по разным причинам находились на достаточном удалении от эпицентра. У них были несколько лишних секунд, чтобы сработала аварийная эвакосистема телепортации. Правда, сработала она у одиннадцати человек с опозданием, а у большей части не сработала вообще. Вот вам и хваленая земная техника!

Те пятеро, которых привезли на советскую базу, уже находились при смерти. У них были обуглена кожа, у кого-то лопнули глаза, у двоих все тело напоминало отбивную из-под колотушки свихнувшегося мясника. У кого-то  разорвало легкие и селезенку от перепада давления. Одного бедолагу придавило рухнувшей плитой в несколько центнеров.

Похоже, Господь Бог все же не отвернулся еще от рыжеволосой грешницы, - ее руки по-прежнему воскрешали. Два часа они с Шинджу сражались за безнадежных раненых, которых уже заранее записали в покойники. И всех пятерых вытащили. В кому, в тяжелую бессознанку, но вытащили. Один даже сразу же пришел в сознание. Это был Крински:

- Мэм, скажите, я в раю или в аду? На дьяволицу вы точно непохожи! Может, меня все-таки в рай пустили?

- На сраной Болхиа, сержант! – ответила Ирина. –  На «Заре-21». Дальше уж сам думай…

- А кто-то еще выжил, мэм?

- Вы и еще четверо, кого доставили к нам, живы. Всех вытащили, как смогли…

Ирина вновь продемонстрировала свой высокий класс, пусть и после бессонных ночей, стрессов, разочарований. Правда, теперь ей помогала верная «дочка» Шинджу. Но «сигнал» свыше коснулся и Иванниковой. Во время реанимационных действий, когда «доставали» того самого Крински, Ирина вдруг почувствовала, как невидимая клешня сжала ее сердце.  Она охнула,  осела на пол и с полминуты вообще не могла сделать ни одного вдоха. Подумала, что уже все… Но смертельная хватка тут же отпустила ее измученное сердце. Пока что отпустила... Первый «звоночек» прозвенел на пятом десятке.

И вот уже в восемь утра Ира узнала про Васильева… Она услышала тонкий звон в ушах и увидела, как потолок над головой почему-то резко побежал назад. Потом увидела Шинджу, «колдующую» над ней своими волшебными ручками…

- Начинаем, товарищи! – громко известил собравшихся киборг.

Народ потихоньку-помаленьку расселся по местам. Дело двинулось…

- Товарищи, сегодняшнее внеочередное экстренное совещание мы начинаем с минуты памяти по нашим погибшим товарищам. Напоминаю, что сегодня при выполнении своих воинских обязанностей погибли двадцать наших товарищей, - от генерала до рядовых. Прошу всех встать!

Народ гулко поднялся со своих кресел, и воцарилась полная тишина. В этот момент в дверях тихонько появилась раскрасневшаяся Иванникова, которая застыла прямо у дверей. На экране высветился флаги СССР и Федерации с черными полосами.

Когда люди вновь загудели и кресла вновь гулко захлопали, определились с порядком проведения. Начнет совещание Кетцель, которого потом сменят члены администрации. У киборга, как обычно, появилось новое неотложное дело. Очень важное, в свете последних событий.

- Кто будет назначен вместо Васильева – не знаю! – сказал Кетцель. Пока ВРИО* один из замов, я  его не знаю. Пока говорить не о чем…

Зал негромко погудел, переваривая эту новость. Кетцель также сказал, что тело Васильева завтра  кремируют на Абилоне, и повезут на Землю, где и похоронят в родной белорусской, гомельской земле. Услышав это, Ирина опять скривилась, зажмурилась со страшной силой, зажав ладонью рот. Потом вновь вскочила с места и выбежала.

- Может, отпустим мадам Иванникову? – вполголоса спросил Лурье у членов администрации.

- Первое, и самое главное, о чем я приказываю, и о чем вы должны оповестить всех своих подчиненных… - Кетцель не обратил внимания на слова Лурье,  - КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЮ перемещения за пределами базы без сопровождения истребителей либо аппаратов, замещающих их. А самое главное, - КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЮ посадки без дополнительной разведки территории специальными устройствами. КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЮ находиться за пределами охраняемых территорий без защитного оборудования. Теперь внезапных высадок и лихих наскоков не будет. Повторения сценария, как бой на ферме в исполнении Жю Сет не будет, - вышибу с базы сразу же! Понятно всем?!

- Очень они помогли, эти защитные устройства! – раздался недовольный голос с заднего ряда.

- Я сейчас не обсуждаю ничего, я приказываю! Это ясно?! – громыхнул Кетцель. – Приказ будет разослан всем. С сегодняшнего дня, с этого часа все вы ознакомлены автоматически!

- Так точно, - послышались нестройные голоса.

- Всем вам была разослана новая концепция федеральных властей относительно развития нашего планеты, - Кетцель вперые назвал «Болхиа» - «нашей планетой». – Понимаю, что в связи с ранним временем суток с ней еще почти никто не ознакомился. Вы должны это сделать и довести до подчиненных в течение ближайших суток. Согласно концепции, политика по отношению к местному населению меняется. Отсиживаться и делать вид, что вокруг ничего не происходит больше невозможно. Никто не ждет от нас чудес, но мы обязаны применить все силы, какие возможно, для возможного спасения как можно большей части населения, кого еще можно спасти.

- Мы что, боги?! – недоуменно спросил Лурье. – С нашими силами нам дай Аллах* бы удержать имеющиеся позиции! Как?

- По-суворовски, - ответил Ковун. – Не числом, а умением воевать!

- Это мы обсудим отдельно на последующих совещаниях, - сказал Кетцель. – Возможно, наш контингент будет расширен. Или появятся новые базы. Не знаю пока… Но я вам ответственно сообщаю, что зона безопасности с сегодняшнего дня расширяется до пятидесяти миль. Если правительство прикажет нам стать богами, будем богами. Если прикажет стать чертями, - будем чертями.

- Развернемся вовсю теперь, - кивнул Ковун. – Уж лучше чертями…

- Из тебя-то демон первосортный получится, Павел! – сказала оживающая Ирина. На ее лице появилось первое подобие улыбки.

- А я шо, против?! – подбоченился чекист. – Иришечка, хочешь буду твоим персональным сатиром!

Раздались смешки в зале… Хотя немного разрядили атмосферу!

- Будет наращиваться машинный контингент, это я вам обещаю, - сказал Кетцель. – Будут новые киборги. Какие, – пока не знаю. И готовьтесь к тому, что у нас здесь возникнет поселение для интернированных болхианцев. Я думаю, вопрос времени. Федералы уже реально не справляются.

- Не дай бог! – завозмущалась общественность.

- Боюсь, нас не спросят…

- Что по резолюции Федерального Министерства Обороны, - спросила Сайто. – Почему они блокируют решения региональных министров?

- Не знаю, - честно ответил Кетцель, сверкнув глазищами. – Мы еще дважды запросили Саус-Пол. – Мы и «Желтая крепость». Категорический отказ. Хотя мы предлагаем ударить по атомному объекту, не имеющему отношения к гражданской сохранившейся инфраструктуре вообще. Его даже на местных картах нет. Я считаю, что это неправильно. И мы не будем с этим мириться.

- А они будут новые бомбы делать и в наших ребят бросать? Им в Саус-Пол-Сити* без разницы?

- Они же не здесь. Им похую!

- Им очки надо перед избирателями набирать и всякими гуманистическими организациями. А мы здесь не люди!

- Тихо! Я сказал, вопрос будет решен! Обещаю! – рявкнул Кетцель. Это моя забота. Все! Я думаю, больше людей задерживать нет смысла. Все остальное получите рассылкой. Да, еще два вопроса… Первое…  С двадцатого по двадцать пятое число лично буду проверять боеготовность каждого подразделения! Завтра, шестнадцатого числа, в одиннадцать часов состоится обязательная лекция на тему?... Павел Андреевич?

- «Современный инопланетный фашизм»! – сообщил Ковун. – Что произошло в этом мире, и как они до этого докатились. Товарищ полковник, одолжишь артефакты? – спросил он киборга.

- В музее у ученых возьми, - ответил Кетцель. – Только потом на место положишь. Товарищи, а завтра вечером я провожу виртуальный отчет перед избирателями. Буду отчитываться по своей работе за последние полгода.

- Товарищ полковник! – вдруг поднял руку капитан Титов. – Извините, но я считаю, что не надо нам отчитываться по программам, мы и так знаем, что вы не балаболка! А вот вам наш наказ, товарищ депутат Верховного Совета страны, - помогите разобраться с их атомными бабахалками! Чтобы мы свободно работать могли на территории. Верно, товарищи?!

- Как он тебе против федералов попрет? – не согласился Машура.

- Он начальник, он знает как, - возразил Титов. – Мы вас просим, товарищ полковник. Мы в вас верим. У вас авторитет. Продавите федералов.

- Хорошо, решу сегодня же… Максимум, завтра… - на полном серьезе сказал Кетцель.

– Сейчас занимайтесь по распорядку. В двадцать ноль-ноль Машуру жду в своем кабинете. Да, знаю, что сверхурочно. Оно того стоит...

Машура еще не успел загрустить, как стальной полковник опять взял слово:

- Товарищи, я вот что еще хотел сказать… Всем нам предстоит очень тяжелая работа… И все мы должны быть единым целым. Вы знаете, я не склонен к сантиментам, но у меня складывается впечатление, что все мы здесь собрались не случайно. И я считаю, что все мы способны на многое… На очень многое, возможно, даже сами не знаем на что… Все мы должны работать с полной отдачей. Перед нами стоит очень серьезная задача, - изменить этот мир. Ни больше, ни меньше… Знаю, это очень громко звучит, но мы…изменим его! Люди и машины! Будем работать как машины, и при этом оставаться людьми. Это главное, - остаться людьми, сохранить свой разум, свои базовые алгоритмы. И измениться, усовершенствоваться. .. Изменяя себя, мы будем менять этот мир! Постепенно, шаг за шагом, но мы сделаем все, чтобы его вытащить. Мы и две наших базы на этой планете – последняя сила, которая способна вытащить этот мир, остатки этой цивилизации из дикости обратно к цивилизации. И мы это сделаем, товарищи! Кое-кто из нас уже начал, не дожидаясь этого совещания. Майор Иванникова! Выйдите, пожалуйста вперед!

Иванникова, ожидая после недавнего разговора с Кетцоалькоатлем, что ее сейчас будут судить и палить на костре, как минимум, осторожно вышла перед столами президиума.

- Что, казнить будете?

- Обязательно! – пророкотал Кетцель. – Майор Иванникова сегодня ценой невероятных усилий предотвратила деактивацию пяти пострадавших в результате ядерной атаки федеральных бойцов. Вероятность их восстановления оценивалась менее десяти процентов, но майор проявила все свое искусство, и смерть им теперь не грозит.
 
- Да вы что?! – возмутилась Иванникова. – С ума сошли?! Нельзя говорить об этом, пока больные не поправятся! Плохая примета! Замолчите вы! И потом, я не одна была. Моя помощница Шинджу половину работы сделала, даже больше… Без нее я вообще бы ничего не сделала! 

Бедная врач разволновалась так, что обхватила руками голову, виски, стягивая резинку с волос. А Кетцель продолжал:

- Ирина, у нас с вами есть определенные разногласия, и мы еще будем спорить …принцип есть принцип…, но сейчас я благодарю вас от всего личного состава! Спасибо вам, вы уже многое сделали для нас! Я напоминаю всем, что за все время работы у нас вы спасли около сотни жизней, из них двадцать процентов, - в безнадежных ситуациях. И сегодня я хочу поблагодарить вас за самоотверженный труд и заявить, что приказом от пятнадцатого мая сего года вам присваивается, - наконец-то, - внеочередное воинское звание подполковника! Поздравляю вас!

- Мне?! – Ирина была ошарашена. – Это шутка? Я четыре года уже в майорах сижу!

- Поздравляю! – встал с места Кетцель, протягивая Ирине свою стальную когтистую лапищу.

- Служу …Советскому Союзу… - Смущенная Ирина опустила глаза, поправляя форму.

- Качай доктора! – заорал, как мальчишка-шалопай, Ковун. – Урррааа!

Весь зал зареготал дружным ревом, а самые смелые рванули к столам. Заверещавшую Ирину подхватили на руки и несколько раз запустили с ускорением под самый потолок.

- Хватит вам! – У Ирины опять глаза были на мокром месте, когда ее все же вернули на твердую поверхность. – Не могу! Я отказываюсь! Я недостойна!

- Я тебе щщщас откажусь! – погрозил пальцем Кетцель.

- Не могу я…! – чуть снова не разрыдалась бедная Иванникова. Сердце ее бешено колотилось от волнения.

- Да ладно тебе, хорош кокетничать, свои люди! – ухмыльнулся Ковун – Поверь мне, - я многих недостойных видал по долгу службы. Запомни, нет у нас недостойных! Есть оступившиеся и ошибающиеся. А ты у нас так вообще алмазик! Ириночка Геннадьевна, а что ты там говорила про помощницу свою? А то что-то у меня в последнее время спина побаливает…

- Паша! – предостерегающе погрозила пальцем Ирина. – Товарищ подполковник! Не смущай мне девочку!

- Какую девочку, товарищ подполковник? – подошел Титов что-то спросить у Лурье по юридической части. – Где?! Мне тоже что-то нездоровится в последнее время.

- Так, я первый, - заявил Ковун.

- Так, хрена вам на воротник, поняли?! – рассвирепела Иванникова. – Очередь они заняли! Я ее, считайте, что удочерила. Загрызу за нее! Молоденькая совсем, наивная девочка… Уже клевальники навострили, рожи кобелиные! Будете ей мозги пудрить, я вам… Товарищ киборг, скажите им..!

Кетцель не стал дослушивать эту глупую человеческую склоку. У него возник план, который должен быть реализован. Попутно он отправил сообщение «Четвертому», что есть дело на вечер.

Хороший руководитель выполняет свои обещания…


Спустя десять часов…


Под крылом невидимого корабля в ночной тьме о чем-то пело высохшее, мертвое море тайги.  После совещания, получив персональный наказ от людей, «стальной канцлер» решил не откладывать дело в долгий ящик. Он пообещал решить проблему сегодня, - и он ее решит сегодня! А такие проблемы сподручнее решать в темное время суток, когда у людей накапливается усталость и притупляется внимание. Вот и собрался Кетцель в дальний путь, да не один, а с подельниками.

В двадцать часов, когда местное рыжее солнце уже коснулось лиловой линии горизонта, Кетцель принял у себя Машуру, и начал домогаться его с непристойными предложениями. Он предложил молодому старшему лейтенанту поучаствовать в одной ночной вылазке, в качестве пилота дальней авиации, «свозить товарищей на романтический ужин». За это ему обещались баллы к будущей аттестации на капитанское звание. Кетцель был боевым киборгом, более века прожившим с людьми, и он не собирался слепо повиноваться приказам штабных крыс из Саус-Пол-Сити. Он был киборгом старой закалки и старых понятий. Земляне, - люди ли, машины ли, - священны и неприкосновенны, и их смерть должна быть отомщена. К тому же если оставить их в покое, будут новые бомбардировки базы. Будут новые жертвы. Хотя бы прервать эту цепочку, хотя бы не дать им возможности производить новые заряды, - и то будет хорошо! На том и порешили…

Да, на планете, сгоревшей в ядерной войне, по-прежнему работает атомное производство. А что здесь такого?!

Нельзя наносить удары с воздуха или с земли, - хорошо! А кто сказал, что нельзя оказаться на месте и хорошенько там все изучить? А, если Конструктор даст, то и поломать? Старая мудрость: нельзя взрывать – будем ломать! Нельзя ломать – будем портить!

Товарищем была названа разумная сфера «Четвертый», по званию старлей, как и Машура. Местом для «романтического ужина» был выбран объект, обозначенный на картах, как «Атом-1». Именно там размещалось еще с имперских времен секретное производство – добыча урана, производство оружейного плутония, сборка готовых «изделий». Почему оно не было уничтожено в ходе ядерной войны, хотя по идее такие объекты противник должен «выносить» в первую очередь – тайна великая. Машура облегченно выдохнул, а то слова про романтику из динамиков брутального киборга звучат как-то нелогично.

Конечно, Кетцель мог слетать и сам. Но в одиночку лететь он опасался, да и пиликать почти две тысячи километров в темноте над чужой территорией своим ходом не хотелось, - опасно и утомительно, его движок тоже не казенный. Коптеры прифронтовой полосы тоже довольно медленны, поэтому Кетцель решил оторвать от сердца свой собственный корабль – правительственный быстроходный «членовоз» класса «Сапсан». А чего ему зря простаивать, пусть пользу приносит!

В обычной ситуации его везла бы Жю Сет. Но графиня изволит в свадебном отпуске пребывать с молодым мужем. Как же не хватает ее, если честно, с ее кораблем!! Может, еще какую-нибудь странствующую графиню с собственными крыльями отыскать на какой-нибудь далекой планете и сюда пригласить на контракт? Нет! Советскому контингенту одной Жю Сет хватает по самые гланды, вторую такую же ведьму предприятие просто не перенесет физически!

Перед вылетом Кетцель зашел в медблок. Там после адского денька отдыхали, воспользовавшись свободной минуткой, Шинджу и Иванникова. Обе в одном кресле, причем Шинджу на коленках Иванниковой, прижавшись к русской «маме», как маленькая детсадовская девочка.  При виде начальника обе дамы вскочили и начали искренне заниматься делами, но Кетцель не обратил на них внимания. Он прошел в само отделение, где на койках, под слоями энергополей и биоманипуляторов пребывали в далеких мирах тяжело раненые. Спал даже беспокойный Крински, весь в повязках. Кетцель прошелся мимо коек, глянул показания на экранах. Все были живы, хоть и в тяжелом положении. С федеральной базы уже звонили и просили передать благодарность «волшебнице миссис Иванниковой до самого центра Галактики».

Сконфуженная Иванникова не знала, что сказать:

- Да мы подремать решили немного, пока свободная минутка выдалась… Шинджечку, думала, покормлю пока…

- Не приучай, разбалуешь, - вполголоса сказал киборг. – У тебя азота нет?

- Вон там, в химшкафу, - указала Ирина рукой.

Пока Кетцель искал свою серебристую прелесть, Ирина накинула на плечи платок с хилликийскими узорами, подаренный когда-то Стеллой. Шинджу, как работящая пчелка, вновь принялась составлять-переставлять оборудование.

- Ты улетаешь что ли? – спросила Кетцеля Ирина. – Куда, на ночь-то глядя?

- Да, ненадолго по делам надо, - кивнул киборг.

- Понятно… Не лезь там никуда…

Кетцель отметил про себя, что Ирина обращается с ним, как с человеком, как с мужчиной. Точнее, как со СВОИМ мужчиной. Ничего удивительного. Пережив столько испытаний, она стремилась создать для себя некую психологическую ячейку комфорта, эрзац-семью. Вот, Шинджу стала ее эрзац-дочерью, а он, Кетцель, самое сильное и уверенное  в себе здесь существо, - ее «психологическим мужем». Люди же они как дети…И механоид не стал ее разочаровывать. Изо всех людей по необъяснимым причинам именно к Иванниковой он испытывал наибольшую степень симпатии:

- Ладно… Мы мигом: одна нога здесь, другая там. За ранеными смотрите в оба датчика! Шинджу пусть тебе помогает, она не спать может.

- Хорошо, конечно… Спасибо тебе за «подполковника».

- Мне-то за что..?  Сама заслужила честно.

Ирина подошла к стальному двуногому дракону и обняла его, прильнув к его стальному грудному панцирю. Он обнял ее  в ответ, коснувшись ее спины своими когтистыми лапищами.

- Так спокойно с тобой, - прошептала Ирина.

- Хватит совращать  машину, - погрозил ей Кетцель. – Мне все равно тебе ответить нечем. В наше время таких устройств железякам не ставили, как нынешним биоандроидам. Все только пушки да ракеты.

- Да очень мне надо..! - Ирина тут же отстранилась от него, скорчив нарочито сердитую физиономию,  - Возомнил себе…!

- Я извиниться хотел, что вчера накричал на тебя сильно, - тихо сказал Кетцель. – И вообще, вывести тебя поначалу хотел из состава батальона. Прости.

- Да ладно… Правильно ты все сказал… За дело. А я так и думала, - зря что ли сюда Шинджу привез? Сволочи вы все, мужики, что сказать…

- Все, смотрите, чтобы все у вас нормально было, - Кетцель засуетился было к двери. Ирина опередила его, встала перед дверью и три раз размашисто перекрестила его, будто мужа провожала:

 – Смотри, не лезь на рожон, береги себя!

Киборг уже привык к человеческим проявлениям нежности и доброты. Он кивнул ей, чуть поклонился, будто для благословения. Ирина поцеловала его в стальные ребра морды-клюва.

- Все, пошел я… - Кетцель поставил Ирину на место и шагнул в дверь.

- Хочешь, возьми моей энергии для запаса? Как Шинджу берет…

- Да нет у меня таких устройств для биополей ваших! Это новые модели только могут… У меня все по-старинке, - обыкновенный мини-реактор на двести лет, - Кетцель показал на ту сторону груди, где у людей размещается сердце. – Шинджу не разбалуй, а то потом не оторвешь. Четыреста пятидесятые серийники, - они капризные.

Кетцель отпустил Ирину и шагнул за дверь. Вроде все… Вдруг Иванникова окликнула его через дверь:

- Стой! Флягу свою забыл! – Ирина протянула ему серебристый цилиндр. – Через порог не перешагивай, примета плохая! И не пей много, понял? Ругать тебя буду последними словами, чтоб все вернулись.

- Ладно. Я чуть-чуть, чисто для катализации.

Когда он наконец ушел, Ирина тихонько всхлипнула:

- Вот засада! Один-единственный достойный мужик остался – и тот кибер! Ну вот как тут замуж выйти бабе?!

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

Блогеры - в обществе Земли 24 века почти исчезли газеты и журналы в старом виде, а средствами массовой информации являются частные журналисты или по-старому блогеры.

"В шестьдесят два года от сердца умирать?" - В 24 веке продолжительность жизни землян составляет 130-150 лет. Смерть в шестьдесят два года от сердечного приступа, когда еще полжизни впереди, нелогична и нелепа для землян космической эпохи.

ВРИО -временно исполняющий обязанности.

"нашими силами нам дай Аллах бы удержать имеющиеся позиции" - Лурье, - типичные представитель французского большинства, темнокожий мусульманин.

Саус-Пол-Сити - "Город на Южном Полюсе" - одна из столиц Федерации Южного Креста, включающей в себя Австралию, острова Океании и антарктические города. В Саус-Пол-Сити находится Генеральный Штаб Вооруженных Сил Федерации. Само федеральное Министерство Обороны размещается в БосВаше.