Не все шпионы попадают в кон

(квента 004)
(статус: черновик/в процессе написания/возможны опечатки)

- Всё-таки чай пао-линь должен заваривать человек. Именно несовершенство человеческих рук придаёт напитку индивидуальность. Паровой заварщик выдаёт совершенно правильный скучный продукт, где время обработки усреднено, вес чайных листьев соразмерен объёму воды, а итог – нереально ровный вкус. Эдакая микстура, которую пьёшь без удовольствия.
- Я посмотрю – вы настоящий эксперт в чае.
- Многие знания рождают многие умения.
- Я слышал несколько иное утверждение на тему многих знаний…
- Ах, вы о религии и её мутных постулатах, которые нельзя проверить?
- Проверить-то можно, но это займёт целую жизнь.
- С чаем проще. Вот вам два напитка – совершенный, заваренный механизмом и заваренный мной. Внешне – всё одинаковое. Пробуйте.

Маленькая комнатка на двадцать пять этаже Высокого Дома. Уютно пахнет чаем. В комнате двое неспешно общаются на отвлечённые темы. Кажется, это встреча родственников – оба искренне улыбаются, шутят, обсуждают внешнюю политику, религию и некоторые слухи.

- Вы знаете, говорят, что автоматоны Кинтарийского царства навсегда запоминают тех, кто их пытается сломать и при первом же удобно-просчитанном случае – мстят.
- Вот как?
- Самое печальное, говорят, само собой – это беспочвенные слухи, но новые модели способны самовосстанавливаться. Не сразу, но всё же. Они ведь не люди, которые не смогут отрастить, скажем, ногу или руку в случае утраты, они машины. К счастью, не такие разумные, как о них говорят, но вполне даже умеющие выживать.
- Как странно слышать про выживание автоматонов. Жизнь, насколько я понимаю, свойство живой материи, а не поделок из металла.

Звякает чашечка. Потом вторая. За окном – внизу и далее - Нью-Комонстр. Безликое время года – не зима, а некая вечная поздняя осень – слякоть, серость, туман, запах нагретого железа. Осень же – это переход между жарой и холодом, зеленью и снегом – где-нибудь в другом месте. Здесь же осень – это застывшая точка во времени, константа, практическое безвременье.

Говорят, так было не всегда, но сейчас разве что по оранжерейным крофикусам, плодоносящими лайт-лимонами, можно определить смену времени года, но никак не по погоде или осадкам. Ну ещё – по календарю, безусловно.

- И как вам чай? Вы ощутили разницу?
- Как ни странно, но – да. Вот в этой чашке – божественный напиток, а в этой… Вкусный. Но не более.
- Всегда приятно говорить с умным человеком. Что ж, теперь вернёмся к моему предложению. Вы уже поняли, что вам угрожает опасность. Вашего друга мы тоже станем охранять, но вот вы… Вы находитесь под отсроченным ударом. Предлагаю вам работу, практически работу мечты – путешествия, тайны, внезапные открытия, сладкие погони, риск, возможно, вы разобьёте пару дирижлетов. Или нет. Кто знает? Единственное условие – обучение в другом городе.
- Получается, я стану приманкой для поломанного автоматона?
- Повторюсь – всегда приятно поговорить с умным человеком… У вас будет пара дней для того, чтобы тихо закончить свои дела здесь. Скажем, вы выиграли в механоигре. И получили небольшое наследство от троюродной тётки.

Один из собеседников встал из-за чайного столика, подошёл к стене и вставил в неё странно изогнутый ключ. Второй собеседник заметил, что отверстие появилось из ниоткуда – стоило только ключу, напоминающему механическую куриную лапу, приблизиться к ровной поверхности, как – вот тебе и фокус – скважина. Как только вставленный ключ был повёрнут, окно замерцало, и послышалось гудение откуда-то снизу.

- Теперь самое важное…

***

Контр-лейтенант Ишиарий осторожно открыл дверь и вошёл в тёмную комнату. Во тьме что-то зашипело, потом щёлкнуло и наконец затихло:
- Человек опознан. Что ты принёс сегодня?

Ишиарий перехватил поудобнее серую папку и положил её на стол. Зашуршали листы, просматриваемые с нечеловеческой скоростью. Ишиарий стоял молча, в лице его не было ни почтительности, ни страха, только равнодушное спокойствие. Папка упала обратно. Человек взял её, машина за столом загудела и выдала:
- Очень хорошо одно. Очень плохо другое. Вот документы, которые нужно подбросить для создания ложной ветки расследования.

На стол упала копия серой папки, которая отличалась только толщиной. В этой было явно больше листов.

Ишиарий брезгливо поморщился и спросил высоким скрипучим голосом:
- Как долго мне ещё нужно оставаться на прежнем месте? Меня могут раскрыть при детальном анализе.
- Ждите указаний. Продолжайте работу. Связь по новому каналу. Синяя птица танцует на левой лапе.
- Понял, тупая ты тварь.

***

Про эти шпили ходили разные истории. Кто-то видел как они перемещаются по крышам. Кто-то открывал в них двери по совершенной случайности и становился богатым, правда, после этого такого богача никто больше не встречал, потому что, как известно, где богатство, там и гадство.

Шпиль-комнаты – верховое украшение на многих домах города встречалось довольно часто. Традиция. Говорят, что они должны всенепременно присутствовать на правильных домах, т.е. домах, построенных по правилам. Сложно сказать, когда появилась мода на эти непонятные сооружения и чем она была вызвана. Но в городе их было много. Впрочем, сейчас никто уже не настаивал на непременном их наличии, но всё же…

Стоит на крыше эдакий одноместный стеклянный гроб шестиугольной формы, в который может втиснуться разве что щуплый подросток, аккумулирует энергию света, передаёт её на немудрёный трансформатор для бытовых нужд. Ерунда. Привычная деталь архитектуры. Но иногда вдруг все эти сборщики дармовой силы вдруг начинаются светиться в любое время суток, или вибрировать, или внезапно разлетаются в осколки. А потом глядишь – снова целые, вот только расположение другое. Но чаще всего они просто есть. Как некая деталь, о которой все знают, но никто уже не помнит её смысла. Ну или – никогда и не помнил её смысла.

В одном таком сооружении стояло два человека и один кот. Стояли, прислушивались и старались убедить себя, что им примерещилась человеческая речь.

- Я здесь. Идите ко мне. Я знаю, что у вас есть то, что мне необходимо. У вас есть ключ, который способ дать мне целостность. Используйте его.

Линн – мальчик почти одиннадцати лет осторожно пошарил по карманам. Нет ключа. Алесарий мысленно перебрал все свои механические наборы, собрал из них минисмертельное оружие, но тоже понял, что ключа, если говорить именно о ключе, как предмете, открывающем двери и тайны, ключа у него не было. В механическом голосе послышалось усталое нетерпение:

- Подойдите ближе к пост-силовому контуру. Ключ окрасится зелёным светом.

Первым не выдержал кот Мышебор. Он мявкнул в освещённое пространство и осторожно пошёл на звук. Ближе к нише в полу, из которой лился тусклый свет. Внезапно среди вставшей дыбом шерсти возникло зелёное свечение. Мышебор остановился, сел и стал вылизывать подушечки лап с довольным видом. На шее кота висел светящийся медальон.

- Спасибо. Теперь поместите ключ в выдвинутое отверстие.
- Отверстие не может быть выдвинутым! Оно всегда задвинутое, паромеханические твои мозги!
- Для продолжения загрузки поместите ключ в выдвинутое отверстие. Уровень заряда близок к критической отметке, возможен переход на энергосберегающий режим.

Линн приблизился к коту, осторожно снял медальон, кот при этом попытался потереться по его руки, и шагнул ближе к нише. Алесарий оказался рядом с ним. В нише стояла совершенно странное приспособление. Оно напоминало стеклянный сосуд, с хаотически плавающими в нём частями механизмов. На первый взгляд в конструкции не было смысла и структуры, но что-то же общалось с ними из этой смеси запчастей… В центральной части высовывался, очень похожий одновременно на руку и на экзотический цветок отросток. Он был полупрозрачным – стекло и шестерёнки, и в то же время внутри был металлический скелет.

- Паровое колесо мне в карму. Никогда не видел такого творения.
- И я не видел, отец, конечно, рассказывал мне сказки, что стекло – самый лучший металл, но это же сказки. Стекло – хрупкое, металл – крепкий. Механикации стекла… эээ… бессмысленны?
- Одно могу сказать точно – у нас есть ключ. Почему бы не открыть им дверь?

И Алесарий взял из рук мальчика медальон, покрутил его, хмыкнул и, отстегнув от цепочки, положил в выдвинутое отверстие, т.е. в руку непонятного механического чуда на пароэлектрической основе. Как только медальон оказался внутри руки или цветка, как кому больше нравится, пальцы-лепестки сомкнулись и отросток с треском сложился внутрь остального механизма. Погасли светильники и в шпиль-комнате воцарилась тьма, разбавляемая еле слышными потрескиваниями и шуршаниями шестерёнок.

Внезапно раздался совершенно человеческий вздох и тускло зажглась лампочка под потолком.
- Получилось… Линн? Как твои дела? Я не успел тебе сказать, что люблю тебя. Надеюсь, ты простишь мне это почти посмертное утверждение.
- Что? Отец? Но как это возможно…
- Сдаётся мне, что слухи о твоей смерти, друг мой, несколько преувеличены?
- Аль! Ты совершенно прав. У меня мало времени, заряда в атомотроне минут на десять, надо чтобы вы переключили меня на запасной контур, а для этого тебе придётся выйти на крышу. Выйти в некоторое прошлое, как ты понимаешь…