Шанс все исправить

Распластанная Анька лежала на операционном столе и врачи уже четвертый час бились за её жизнь. А её неспокойная душа тем временем вырвалась из её покалеченного в аварии тела, выпорхнула и, пометавшись немного по операционной, наблюдая за попытками врачей скроить заново её оболочку, понеслась куда-то ввысь.

Чувство, которое охватило Аньку, было невероятным. Да, чуток страшновато, никто не спорит, но такого состояния эйфории ей никогда не приходилось испытывать и впервые она полностью ощущала себя счастливой...

Было немного странно: она чувствовала биение сердца, несмотря на то, что, вроде как, тело её осталось на столе, а она по-прежнему чувствует себя в нем...

Мысли метались в голове, как сумасшедшие... Почему-то вспомнилось, что она опаздывает на встречу с клиентами, хотя... Какие теперь клиенты: теперь все будет по-другому... Как именно, было пока неясно. Додумать свою мысль ей не довелось: Анька стоит в своем строгом офисном костюме перед огромными воротами и прямо перед ней высокий бородатый дед. Его глаза внимательно, пытливо и строго изучают её.

Мелькнула мысль: " Надо подать!". Ей было известно строгое: надо дать милостыню, чтобы деньги не переводились. Она даже сделала движение, чтобы снять с плеча сумочку и достать кошелек, но сумочки при ней не было. Понятно! И тут же сообразила, что это не тот случай.
Кто он? Нет, это не бомж. А кто?
Она, похоже, на том свете! Так, может, это святой?
Что за ерунда в голову лезет?
Голос старика прозвучал неожиданно властно и резко:
- Зачем пришла?
- Да я, - пролепетала Анька, - я.. Я, как бы, это. Я в аварию попала. И теперь того... Кирдык мне! - она глупо хихикнула.
Дед нахмурился:
- Нечего тебе здесь делать, - помолчал, потом добавил, - тебе в другое место. Здесь для людей безгрешных.

Анька поежилась... Да уж. Насчет грехов, так этого у неё с запасом. На десятерых хватит. Но, если ей не в рай, то, стало быть, в ад?
Припомнились бабкины страшилки про это место, где грешникам жгут пятки каленым железом и это будет всегда. Других способов воспитания бабка не знала, а Анька рано усвоила: жить по бабкиным правилам могут только лохи и всякое быдло. А для тех, кто хочет жить хорошо, существуют совсем другие правила. Вот она и жила по этим другим правилам. И все у нее всегда шло как по накатанной.
Риэлтерская контора, куда она устроилась лет шесть назад, оказалась золотым дном. Её умение втюхать любую недвижимость по круглой цене быстро оценил директор Иван Николаевич и очень скоро посвятил её в схему отъема жилья у одиноких стариков.
 В глухой деревне, далеко за городом, где-то в поле, вдали от цивилизации, он выкупил огромный барак, предназначенный для коров, привел в относительный порядок и теперь потихоньку заполнял стариками.

Анька делала вид, что не замечает, что слишком уж часто жильцов относили на кладбище. А что? Старые ведь! Пожили и ладно! Освобожденные места скоро заполнялись новыми жильцами. Вода в колодце есть, туалет во дворе, баньку им отстроили, общая кухня. Продукты подвозились Колькой: тот ещё жук. Подворовывал, конечно, но что-то и старикам же перепадало. А что? Не умирать же старикам от голода! Да, пенсия стариков шла на счета, которые принадлежали непонятно кому (Аньке это не интересно), но получал деньги, конечно, Иван Николаевич. Понятное дело: зарплата Кольке, продукты, дрова, все денег стоило! Электричества в бараке не было: откуда в поле это чудо, да и зачем оно старикам? Вон, керосиновые лампы есть, светят ничем не хуже!
А старикам много ли надо?
Нет, никто не говорит: порой Аньке приходило в голову, что сама она ТАК жить бы ни за что не захотела. Но ведь эти чудики сами во всем виноваты! Вон, у всех почти есть дети, да только никому эти старики не нужны! Надо было правильно растить своих детей, тогда и не жили бы в бараке.

Немного Аньку задело, когда в этом гадюшнике она увидела собственную бабку. Ох и разозлилась она тогда! Иван Николаевич долго оправдывался:

- Так ведь по документам она совершенно одинокая! Ей даже некому было в магазин сходить! А тут на всем готовом! Для её же блага!

На старую квартиру, конечно, уже поздно было возвращать Анькину бабулю, но очередное жилье шеф передал во временное пользование её бабке и Анька наняла ей сиделку и теперь изредка названивала, спрашивала, если что нужно.

Ей самой уже хорошо за 30. Но замуж она и не хотела: зачем? Мало, что ли, мужиков вокруг? Чуть глазки построй, улыбнись ободряюще, и на ночь готов кандидат!

О детях Анька и вовсе думала с брезгливостью: кому нужны эти памперсы и сопли?

Зато у нее шикарный коттедж в черте города, нашпигованный всем, чего душа пожелает, есть машина мечты, в любое время, чуть образуется окно, она на самолет и в теплые края! Любые мыслимые и немыслимые развлечения-было бы желание!
Да, все ей завидовали. Проклинали. И, кажется, эти проклятия материализовались... Не случайно ведь машина почти на ровном месте вдруг кувыркнулась и со всего маху врезалась в столб?

Кто-то же помог ей отправиться на тот свет?
Плохо это, или хорошо, Анька пока не до конца поняла. В принципе, всего-то она уже ТАМ насмотрелась, наудивлялась, похоже, здесь-то лучше намного! Однако СЮДА её не пускают. Отправляют в местные БАРАКИ, а о бараках Анька, если честно, никогда не мечтала. ЭТИ, похоже, ничуть не лучше, чем те, в которых они поселяли стариков!

Поэтому теперь включился её здравый смысл, она всегда блистала изобретательностью. С дедом ведь можно договориться как-то? Как? Деньги его, похоже, не согреют. Уж больно правильный! Надо попробовать слукавить..

- А, скажите, можно мне хоть глазком посмотреть, как оно здесь, в раю? - заискивающе спросила Анька.

Дед молчал, но в глазах его читалось: все-то он понял! И хитрость её и чертову изобретательность. Вот все-все понимает. Не проведешь его!
Однако дед сказал:

- Хорошо, тебе полезно посмотреть, чего ты лишилась! Пойдем, покажу!
На боку старика висела связка ключей. Позвенев ими, выбрал нужный и отворил дверь, пропуская вперед нашу грешницу.

Сначала они шли по чудесной аллее. Вокруг пели птицы, откуда-то издалека слышалась удивительная мелодия, справа вился ручей с чистейшей водой, в которой плескались мелкие рыбешки. Иногда им попадались животные, которые совершенно без страха подходили, принюхиваясь, и бежали дальше по своим делам. Особенно поразил Аньку заяц, который почему-то увязался за ними, смешно подпрыгивая и поблескивая своими красноватыми глазками. Ей хотелось взять его на руки, но дед остановил, сделав знак рукой.

И вот они на поляне. Вокруг полно народа, но никто никому не мешает, все чем-то заняты. Явно труд им доставляет огромное удовольствие. Кто-то вяжет, кто-то перебирает фасоль, кто-то из дерева что-то вырезает. Некоторые что-то напевали, некоторые тихо переговаривались между собой.

Периодически кто-то подходил к ним близко, но, взглянув на Аньку, делали испуганные глаза и их как-будто отбрасывало невидимой волной. Как это происходило, было непонятно.
Смотрела Анька и всем своим нутром сознавала: ей никуда не хочется отсюда уходить!

Но тут навстречу им попался старик и Анька узнала в нем одного из жильцов их барака! Встретившись с ним глазами, она похолодела... Она ожидала увидеть в его глазах все, что угодно, только не жалость!

Внезапно ее охватило чувство страшного раскаяния!

Этого деда и его историю она помнила очень хорошо!
 У него была хорошая, дружная семья. Жена, сын, невестка, двое чудных малышей. Они ехали отдыхать на дачу. В какой-то момент его сын не справился с управлением и его машина врезалась в появившийся на повороте большегрузный трейлер.
В одночасье старик остался один на всем белом свете.
Его огромный особняк показался особенно лакомым кусочком для Ивана Николаевича. Окрутить старика он послал, конечно, Анну. Работа оказалась более, чем легкой. Находящийся в глубокой депрессии старик подписывал все документы почти не глядя.

Анька была счастлива! Еще бы! От этой сделки она получила тогда 50% от стоимости! На радостях, она тогда и приобрела машину своей мечты!
А с дедом она пару раз встречалась в бараке, но ТАМ он делал вид,что и не узнает её... Ему просто было всё равно! Но теперь она точно понимала: узнал!
Нет, он не просто узнал: он её пожалел!
Какая же она дура! Теперь совершенно ясно: гореть ей в аду!
По её щекам катились слезы. Только сейчас до нее стал доходить смысл распределения умерших на два лагеря: АД и РАЙ!

Не заслужила она того, чтобы находиться здесь! Её место ТАМ!!!
Она повернулась к своему проводнику:
- Я все поняла... Нам пора!
Они шли молча по той же тропинке.
Всё было по-прежнему удивительно красиво, но теперь у Аньки щемило сердце... Ей страстно хотелось все исправить... Но ведь поздно! Ах, как поздно! Не нужно ей богатство, не нужно ей это великолепие, которым она обставила свою непутевую жизнь, и теперь была бы готова отказаться от всех тех благ, которые легко заимела по щелчку пальца.
И вовсе не потому, что её пугал АД... Она заслужила местечко на той самой раскаленной сковороде.
Единственное, о чем она мечтала-это хотя бы что-то исправить!
Прикрыв ворота, старик обернулся к Аньке, лицо которой было залито слезами. Вздохнул:
- Дам тебе шанс на исправление. Сможешь. Но смотри у меня!
На это раз глаза его были наполнены таким светом, что Анька невольно прикрыла глаза и...
- Доктор, скорее! Больная пришла в себя!
Перед глазами Аньки стояла долговязая медсестра, некрасивая, но явно очень добрая:
- Миленькая ты моя! Как же я за тебя рада! С возвращением!!!


                * * * * * *
Неожиданно для медицинского персонала, Анька шла на поправку более, чем стремительно. В её присутствии лечащий врач просто развел руками:
- Ничего не понимаю... С такими травмами вот так быстро? Впервые с таким сталкиваюсь!
Он посматривал на пациентку с каким-то подозрением, чувствуя какой-то подвох. Только причину понять не мог...
Да и не мудрено! Где ему было знать, что этой даме попросту дан второй шанс на жизнь самим... Ну, Анька и сама не знала, кем именно. Но тот старик с белой бородой ясно дал понять: с ним не забалуешь! Надо исправлять ошибки!
Что-то внутри Аньки сопротивлялось. Она просто не знала как заслужить прощения. Но то, что она должна сделать все возможное, чтобы не попасть всё-таки в другую дверь, а, точнее, в АД, придется-таки хорошо постараться.

Уже на девятый день Аньку выписали домой, практически здоровой. Но пройти реабилитацию где-то в пансионате доктор порекомендовал...
На всякий случай.

Домработница, Надежда, со страхом ждала свою хозяйку.
В особняке был полный порядок, но хозяйка всегда находила, к чему придраться и, несмотря на то, что женщины были из одного села, Анька с ней никогда не церемонилась, допуская любые, далеко не женские ругательства для этой тихой, покорной, безотказной женщины.
У Надежды был сын, Леша, студент. Всё, что она зарабатывала, шло на его обучение и содержание. Других вариантов найти хорошую работу у нее не было, поэтому она цепко держалась за это место, не позволяя себе расслабиться ни на минуту.
Однако на этот раз хозяйка просто поразила её своим неожиданным появлением и поведением.

Ни слова плохого, ни даже злого даже взгляда!
Она приехала на такси и вынесла деньги водителю, с улыбкой бросив Надежде:
- Не удивляйся: своих денег при себе у меня не было!
А потом, войдя в дом, села на диванчик в столовой и попросила поесть чего-нибудь полегче:
- Совсем аппетита нет! Не суетись, я не спешу!
А когда Надежда принесла на подносе еду и водрузила на журнальный столик, пригласила её составить компанию.
Бедная женщина просто испугалась, ожидая подвоха. Такое случилось только в день приезда в этот особняк. А Анька, слегка прищурившись, наблюдала за реакцией домработницы.
- Значит так! Запомни! Теперь всё будет совсем по-другому. Я, конечно, та же самая, но другая. Привыкай. Идет?
Надежда кивнула головой. Ага! Очередной прикол у Аньки, чтоб её... Явно что-то затевает!
- Да иди, сядь с мной, поговорим!
- Так ведь я и не голодна вовсе!
Но на диванчик напротив Аньки присела, с напряжением ожидая новости.
А хозяйка ела недавно испеченный пирог и говорила:
- Посоветоваться хочу с тобой. Сама знаешь, больше не с кем! Как ты думаешь, сколько человек можно поселить в нашем доме?
Надежда смотрела на свою хозяйку просто не понимая вопроса. Что она имеет ввиду?


- Дом у меня большой. Верно ведь? - женщина кивнула, не произнося ни слова, - верно! Вот и я говорю: зачем нам с тобой такие хоромы? Надо посмотреть, посчитать, сколько человек сможем здесь разместить. Ты же бухгалтером у нас в сельсовете работала? Вот сядь и посчитай. Нам надо разместить здесь 26 человек. Сколько понадобится на питание, на одежду, на обувь.
Анька задумалась, с легкой улыбкой наблюдая, как Катерина, вытаращив глаза, зажимает рот руками, чтобы не закричать.
- Это не всё, - продолжала Анька фонтанировать идеями, - понадобится повар и еще одна домработница. А, еще нужна прачка. Без водителя обойдемся, сама справлюсь. Завтра буду решать проблему с документами.
- Ты что, туристов здесь размещать собралась, Анна Петровна? - рискнула задать вопрос Надежда.
Анька хохотнула:
- Да вроде того! Ага, туристов.
- А где столько кроватей возьмем?
- О, кровати, постельное белье! Все посчитай, хорошо? И позвони в магазины, закажи.

Надежда уже схватилась за голову, решив, что Анька сошла с ума и теперь ей придется отказаться от работы в этом доме, но мысль о сыне вернула её в реальность.
- Ведь эти твои туристы здесь все разнесут, - попыталась она внести равновесие.
" Это она еще не знает, кто эти "туристы", - усмехнулась Анька.
- Не бойся, я тоже буду помогать!
" Ага, знаем мы, как ты помогать будешь... Лучше сами, все сами!", - думала бедная женщина.
Да, что и говорить... Дни, проведенные в больнице не прошли даром.
Переосмысление началось еще там, но трудные варианты решений приходили уже дома. Не так уж и сложно, но выполнимо!

Начнет она с того, что привезет всех стариков к себе домой. Других вариантов пока нет.
И, да! Свою бабулю тоже привезти надо!
Ближе к вечеру зазвонил Генка, один из её ухажеров. Ну, из тех, кого она приглашала иногда скоротать вечерок.
- Привет, красавица! Как дела? Сегодня приехал из командировки. Что это за прикол про тебя мне рассказывают? Весь город гудит...Неужели правда?
- А то! Как только живая осталась, сама не поняла!
Он помолчал, а потом она услышала его сдавленный голос:
- Приеду? Позволишь?
- Зачем? Мне совсем не скучно! - Анька улыбалась во весь рот, и не удержалась кольнуть, - а ведь мог бы и попасть на мои похороны! Вот где повеселились бы вы все, а?
- Тьфу ты, дура!
И почему-то отключил телефон. Анне этого было не понять. Что это он: совсем, что ли, шуток не понимает?

Как-то грустно стало. Не такой уж он и мерзавец, этот Генка! Можно даже сказать, прикольный. Вздохнула. Жаль, что отключился. Можно было бы поболтать немножко!
Однако уже через минут двадцать раздался звонок в дверь.
Надежда бегом кинулась открывать.
На пороге стоял Генка. Едва кивнув домработнице, метнулся в гостиную.
Сел рядом с Анькой, которая восседала, на диване, поджав ноги, укрывшись пледом. Сел прямо на пол, глядя ей в глаза, обняв её колени, бормотал:

- Я-то не поверил, думал, меня разыграли! Как же это? А вдруг? А если бы... Да я бы...
И Генка, такой огромный, плечистый, сильный, вдруг прослезился.
- Нет, нет! Боже, какое счастье, что ты жива!
Анька недоумевала. Что это с ним? Что за сантименты такие?

Догадка просто врезалась в мозг с безумно острой болью: да ведь он любит её! Вот же дурак! Говорила ему сто раз, чтобы никогда ни на что не рассчитывал! И ведь знал хорошо, что он у нее не один! Что таких, как он, она видела-перевидела! Что ей никогда не были нужны отношения с чувствами!
И что теперь с ним делать?
Она вглядывалась в него и, неожиданно для себя, почувствовала какое-то изменение в себе. Странно... Сердце билось часто-часто.

Такие ощущения она испытывала в самой глубокой юности, когда впервые вышла на свидание с одноклассником Гошей. Но ЭТО чувство было намного сильнее, просто разряд электричества!
Анька помотала головой, пытаясь избавиться от этого непонятно откуда появившегося в ней чувства.
Хм... Она и чувства. Ерунда какая-то! Что-то несовместимое.
Знаком она велела ему сесть рядом. И решила больше не противиться этому новому для нее чувству.
Очень-очень осторожно Генка пристроился рядом.
Они так и просидели весь вечер перед телевизором, почти не разговаривая. Пока он не уснул. И тогда она, осторожно прикрыв его пледом, ушла в свою спальню.
Заснуть в эту ночь Аньке удалось с трудом, а последней мыслью было:
- Это что же получается? Для того, чтобы начать что-то чувствовать, надо умереть, а потом воскреснуть? Ну и дела!
Она улыбалась, злясь на себя, протестуя, по уже сознавая, что все, что с ней происходит-к добру.
Просто так надо и все тут!
                * * * * * *
Снился Аньке странный сон: тот самый дед, которого она встретила в раю, сидел у нее на кухне и пил чай. Она сидела напротив него и ей тоже очень хотелось чаю. Но она стеснялась почему-то налить себе чашку.
- Мне бы какую печеньку, - сказал дед, грустно улыбнувшись. Голос его звучал очень тихо и как-то застенчиво.
Анька было открыла рот, чтобы позвать Надю, домработницу. Но, спохватившись, соскочила со стула и метнулась к шкафчикам. Она не очень хорошо, знала, что там есть, но очень быстро нашла не только печеньки, но и вчерашние пирожки и даже в холодильнике обнаружила эклеры.
Все возложила на поднос и…
Проснулась. Очень странный сон! К чему бы это?

Натянув халатик и вставив ноги в шлепанцы, пошла в ванную. Из кухни тянуло запахом блинов, которые Надежда уже успела наготовить.
Ванная оказалась закрытой. Анька пыталась сообразить: почему? Надежда на кухне. А в ванной кто? Тряхнув головой, привела мозги на место! Это же Генка! Надо же! Забыла... И встал раньше нее!
Она никогда прежде не оставляла у себя в доме ухажеров. Просто отправляла домой. Нечего им делать в её святая святых!
Но почему-то присутствие Генки раздражения не вызывало, скорее совсем наоборот. Да, было от этого даже приятно, теплее.
Анька опять тряхнула головой. Нет, реально она сходит с ума. Раздвоение личности. Нет? А что же тогда с ней происходит?
                * * * * *

Он вышел из ванной, смущенно улыбаясь.
- Давай, давай, на кухню! - она уже просто злилась на себя... Что это она, как девчонка краснеет?
Приняв душ, женщина присоединилась к Генке. Надо позавтракать!
Надежда хлопотала около плиты, дожаривая блины.
И вновь Анька чувствовала какой-то дискомфорт. Что-то не так!
А, да!
- Так, Надежда! Давай с нами за стол!

Бедная домработница от неожиданности споткнулась, чуть не выронив тарелку с дымящимися блинами.
- Я? Так это… Я потом! Нет, нет, мне нельзя!
Анька зыркнула глазами так, что та прекратила оправдываться, и, сполоснув руки, присела к столу.
Наслаждаясь блинами, хозяйка дома говорила, обращаясь к своей помощнице:
- Мне вот сон приснился, - она в красках рассказала свой сон, - как думаешь, к чему бы это?

Надежда не была готова к доверительному разговору, но потихоньку осваивалась в новом положении то ли подруги, то ли члена семьи…
-Ой, непростой это сон… Помянуть человека надо! Ну это же надо! Такой сон...
И опять сильно смутилась. Краем уха она слышала историю того старика.
Анька громко обсуждала по телефону со своим шефом, Иваном Николаевичем успех с охмурением этого старика. Как она тогда радовалась своему успеху! Еще бы! После трагической гибели его семьи, несчастный почти не глядя подписал тогда все бумаги и Анька из этих бесовских (так называла заработки Аньки Надежда) денег практически сразу купила безумно дорогую машину. И нисколько не страдала от угрызений совести!
Когда случилась авария с самой Анькой, из головы Надежды не выходила мысль о том, что Бог не Тимошка, видит немножко…
А потом страшилась этой мысли и молила Бога спасти свою непутевую хозяйку.
И вот, поди ж ты, приснился ей… Все неспроста, однако.
- Помянуть его надо, помянуть, -и отвела взгляд в сторону.
- Вот как? А что нужно для этого, -Аньке не приходилось никогда делать подобные вещи.
- Да просто накупить какие-то вкусняшки и раздать по соседям, да деткам во дворе!
- Вот я тебе деньги дам, ты и раздай!
Надежда опустила глаза вниз.
- Знаешь, это ты сама должна раздавать. Тогда и пойдет по назначению!
- Да? Как интересно... Хорошо, я сама!
                * * * * *
Заканчивая завтрак, Анька спросила своего ухажера:
- Ну? Чем сегодня будешь заниматься? На работу?
- Да нет. Мы все без работы на две недели. Ремонт делают в офисе.
- Слушай, Ген, ты и не говорил никогда… А где ты работаешь?
Анька и вправду не знала, где работает её ухажер. Они-то познакомились в баре, куда она забрела как-то после удачной сделки и, немного выпив, выбрала Генку из того, что было перед глазами. Ей надо было кого-то пригласить к себе на пару часов. Кого именно-не так уж и важно.

А потом были встречи еще и еще... Генка её, в принципе, вполне устраивал: не задавал тупых вопросов и никогда ни на что не претендовал. Иногда она ему звонила, иногда он сам. Форсировать каким-то образом отношения не пытался и на её подобные шашни с другими не реагировал никак. Что и говорить: удобный мужик!
И теперь почему-то её заинтересовал вопрос о работе… Не похоже на нее вовсе… Зачем ей это знать?
Генка приподнял бровь:
- Я думал, тебе это неинтересно!
- Интересно, интересно! Говори! Или секрет?
- У меня своя адвокатская контора.
- О как! - Анька была несказанно удивлена, - мне в голову не приходило.
Она задумалась. Может, стоит ему доверить свою тайну?
С сомнением посмотрела на Генку. А ведь он мог бы ей помочь! Но… Как-то стремно рассказывать. Да и… Кто его знает, а вдруг сдаст её с потрохами ментам? И как тогда она сможет решить свою проблему с исправлением? Нет, нет. Не стоит с ним связываться!

Сама, все сама! Свои грехи, самой и разгребать.
Вздохнула. А Генка буквально считывал её сомнения.
- Ты что-то хотела мне сказать? - он пытливо заглядывал ей в глаза, стараясь разгадать вопрос, который явно её сильно беспокоил.
- Нет, нет! Ничего! - но он схватил её за руку и развернул к себе её лицо так, чтобы можно было смотреть ей в глаза, которые она теперь усиленно отводила в сторону…
- Отстань ты от меня! Сказала, что нет, значит нет! Ну, может, потом как-нибудь скажу ! Да отпусти ты меня!
Генка ослабил хватку. Нет, так нет. Но теперь он совершенно точно знал, что у Аньки реальные проблемы.
Весь день они провели дома.
Генка был заботлив настолько, что больная, хихикая, уже звала его нянькой. Конечно, она все еще была слаба, но не настолько, чтобы нуждаться в чрезмерной опеке. Более того, она уже считала, что завтра, или послезавтра начнет действовать.

Правда, она сама толком не знала, с чего ей начать. Потому что план про избавления от грехов надо было составить грамотно, с учетом всех обстоятельств.
Все в жизни эта женщина делала исключительно по плану. Никогда не принимала решений спонтанно. И буквально все ее дела и планы сводились к проблемам собственного благополучия.
А теперь, похоже, надо полностью развернуться и идти в обратном направлении.
При этом она отчетливо сознавала: нет никакого повода жалеть о своем комфорте, о своем материальном благополучии, о богатстве, которое нарабатывала годами. Зачем теперь ей это все, спрашивается? О том, что ТУДА с собой еще никто ничего не забрал, она и раньше слышала. Но кто же это раньше думал о существовании ТАМ, все жили жизнью ЗДЕСЬ!
Ей страстно хотелось туда, за те самые ворота, где РАЙ. И она ТУДА попадет во что бы то ни стало!
О, да! Она-то знала, что всегда добьется желаемого!
- Думай, Анька! Думай!
                * * * * *
Проснулась Анька рано. Физически она чувствовала себя просто отлично! Как будто и не было ни страшной аварии, ни странного посещения райских садов... Но... Может, все это был всего лишь странный сон? Тогда почему её не покидает мысль о том, что надо торопиться, что-то менять, исправлять?
Всё, что раньше приносило радость и удовлетворение, сейчас кажется чем-то постыдным, да нет, не просто постыдным, а позорным!
Она смотрела на свою жизнь не своими, а какими-то чужими глазами и не понимала: неужели она могла так бездумно тратить свои силы на то, чтобы любым путем пытаться стать круче всех? Зачем ей это??
Перед глазами маячили тени тех, кого она в паре со своим шефом, Иваном Николаевичем, лишили жилья. Убогий барак, где эти несчастные теперь влачили жалкое существование, лишенные всякой возможности вернуться к прежней жизни... И это она-виновница их страданий?
Анька вскочила, как ужаленная. В зеркале напротив она увидела себя, довольно молодую и красивую особу, с распахнутыми от ужаса глазами. Что это с ней? Как называется это чувство, прежде никогда не посещавшее её хорошенькую голову?

Неужели совесть? Но... Зачем это ей?
Неужели это всего лишь страх перед вечностью, уготованной ей на раскаленной сковороде ТАМ?
Почему теперь её просто рвет на части от мысли, что она опоздала, что вся жизнь-пустышка, фарс, никому не нужная попытка кому-то что-то доказать?
Кто вспомнит о ней добрым словом, когда она исчезнет из этого мира?
Кривая улыбка исказила её красивую мордашку...
О каком добром слове может идти речь? Только проклятия...
Анька усмехнулась. Ну и дела!
Всё! Ей дали шанс все исправить и она это сделает!
Из своей спальни она вышла совершенно другой девушкой.
Не Анька, а Анна.
                * * * * *
Быстро приняв душ, переодевшись в деловой костюм, пошла на кухню, откуда несло дивными запахами сырников, которые так хорошо готовила её Надежда.
Гена уже восседал за столом и с наслаждением уплетал шедевры мастерства домработницы.
- Доброе утро! -Анна с удовольствием окинула свою просторную, нашпигованную всеми мыслимыми и немыслимыми приборами кухню, мебель, сделанную по заказу, стоимость которой была эквивалентной доходу от проданной трешки в центре города.
Да... Любила она эту самую, черт её побери, роскошь.
Только сейчас она по-другому смотрела на все это... Теперь её радовало присутствие в кухне Генки, этого увальня с широкой улыбкой и такой милой, уважительной и предупредительной Надежды.
Хорошо-то как!
Почему-то в мозгу всплыло слово: "Семья"...
Нет, она, определенно, свихнулась!

Генка тот же самый. Приходящий на пару часов мужчина. Ничем её прежде особо не привлекавший. Надежда, которая, несмотря на то, что была ей дальней родственницей, всегда была для неё не больше, чем средство для порядка в доме и объект, на котором можно было сбросить свой негатив.
Теперь эти два человека непонятно почему, вызывали в ней чувство доверия. Нет. Больше. Чувство нежности! Господи, да что это вообще с ней?
Анна не узнавала себя. Однако не могла не признать, что эта, другая Анна ей нравилась во много раз больше, чем Анька, бесшабашная, наглая, высокомерная и алчная девица.
Анна поморщилась. Не нравилась ей та Анька. С ней покончено!
Надежда выжидательно смотрела на нее.
- Ну? Что смотришь? За стол! С нами!
Анна улыбалась вполне себе приветливо и Надежда уже совершенно без опаски накрыла стол, поставила и себе приборы.
Гена засмеялся:
- Ты сегодня совсем другая! Как новенькая! Может, тебя подменили?
- Ага! Считай, что подменили!
- Как ты себя чувствуешь?
- Отлично! И... И у меня грандиозные планы! Ты со мной?
- Ну, это смотря какие у тебя планы на меня. Так сразу и не сказать. Расскажешь?
- Да уж расскажу! Одной мне не справиться.
Почему же нет! Гена надежный, не подведет.
Анна, по большому счету, сама пока не знала, с чего начать. Темнить и врать совсем не было желания. Присутствие Надежды тоже не смущало. Кто-кто, а ей больше, чем кому бы то ни было известно все о её "подвигах". Вот и пусть знает обо всем.

Но прежде кофе и сырники!
После завтрака она пригласила обоих в гостиную на разговор.

Поначалу ей было страшновато признаться в том, что с ней произошло после клинической смерти. Всё это выглядело слишком неправдоподобно и она первая бы подняла на смех подобное признание. Но без этого невозможно понять причину изменений и взглядов на дальнейшую жизнь.
И она рискнула. Рассказала все в подробностях и почти серьезно. Почти-потому что временами она переходила на скептический тон, но двое её собеседников слушали её настолько серьезно, что она осознала: ей верят!
Это радовало и настраивало на серьёзный тон.
Когда она закончила, первым заговорил Гена.
- А почему ты не веришь в то, что это тебе не приснилось? Лично мне много раз встречались подобные рассказы. И, честно говоря, я могу легко поверить в то, что это и с тобой приключилось. Вот только, судя по всему, тебе и на самом деле просто дан шанс на исправление ошибок своего прошлого, -он ненадолго задумался, -вот же как интересно, да? Живешь себе и не задумываешься о том, что все твои шаги по жизни фиксируются где-то в небесной канцелярии. Только ведь не каждому такой шанс предоставляется! Похоже, тебе здорово повезло!
Надежда тоже решилась прокомментировать:

- А чему тут удивляться? Без тебя, Анна, все так и останется. Только ты сможешь что-то изменить. Там, в этом бараке, не только алкаши и бездельники. Там же просто пожилые люди, одинокие, а есть и не одинокие, у кого-то и дети есть, да только толку от них... Есть множество людей, которые всю жизнь детям посвятили, а постарели, детки о них и позабыли... Эх!
Она задумчиво опустила взгляд, явно задумавшись о собственном сыне, которому посвятила свою жизнь, лишь бы воспитать достойного человека и дать ему хорошее образование. А вот женится и забудет о своей матери? Всё же может случиться!
Анна поняла ход мыслей своей помощницы:
- Да брось ты: твой Лешка-парень что надо! Зря, что ли, на меня всегда волком смотрит! -она хохотнула, -а что? Неправда? Не нравится ему особа вроде меня! Он другой! И теперь он мне очень нравится! Я всегда чувствовала что он меня ненавидел, это меня бесило. Но теперь-то понимаю, откуда ноги растут у его ненависти, -она упрямо тряхнула головой, -я заставлю его изменить мнение обо мне, вот увидите!
Гена с Надеждой переглянулись.
Оба понимали, что перед ними человек, от которого теперь точно можно ждать чего-то серьезного...
В это время зазвонил домашний телефон. Анна сама сняла трубку и, увидев имя шефа, поставила на громкую связь.
- Добрый день! Ну, с выздоровлением тебя, малышка! -Анна поморщилась: когда тому что-то надо было срочное, то она становилась "малышкой", -когда ждать тебя в офисе? - его голос звучал вкрадчиво и многообещающе, -тут такая сделка намечается! Только ты сможешь её провернуть!
- Но я... Я пока не совсем здорова, -Анна явно тянула время, собираясь с мыслями, -мне бы еще пару дней!
- Послушай, рыба моя! -теперь в голосе шефа зазвучали стальные нотки, -у меня из-за твоего отсутствия уже сорвалась одна сделка. Ты меня понимаешь? Еще один раз и я буду искать тебе замену, так и знай! Сегодня поедешь по адресу, встреча с клиенткой назначена на 6 часов вечера, -опять голос шефа звучал вкрадчиво, -там такой куш, обещаю: ровно половина от сделки твои! Хозяин квартиры на ладан дышит, твой клиент! Квартира в центре, дом не новый, но элитный. Четыре комнаты!
Последняя фраза прозвучала просто триумфально! Вот же гад, а? Ему бы в артисты, цены бы ему не было!
- Хорошо, поеду. В пять буду в офисе, надо ознакомиться с предварительным договором.
- Вот и отлично! Не пожалеешь, еще и благодарить меня будешь!
Отключив телефон, Анна взглянула на своих сообщников:
- Слышали? Какие будут предложения?
Надежда явно что-то хотела сказать, но Гена её опередил:
- Да просто отлично! Вот и случай вывести его на чистую воду! Ты как, не передумала?
Анна была настроена не просто решительно, а воинственно!
- Конечно не передумаю, не надейся!
- Но ты понимаешь, что в какой-то момент и сама можешь оказаться на скамье подсудимых?
Она согласно кивнула головой:
- Без вопросов! Я готова нести ответственность!
Сказала и сама себе удивилась: это же надо! И в тюрьму готова, лишь бы решить все свои вопросы ЗДЕСЬ. И чем раньше это произойдет, тем лучше!
                * * * * *
Никогда прежде она ни с кем не советовалась. Поступала так, как находила нужным. Сама. Все всегда сама! Но теперь ей точно нужен был совет. Прежняя Анька могла себе позволить все что угодно. Но Анна-другой человек. И, конечно, в новой для себя роли её мучили сомнения.
Нет, она не боялась новых решений, но из желания поступать правильно, могла натворить новых бед.
Гена с какой-то гордостью смотрел на свою подругу. Она теперь была настолько другой! И куда делась её нагловатая самоуверенность?
- А сама-то ты что думаешь? Твой шеф не так-то прост... Свалить его до сих пор никому не удавалось!
- Честно говоря, не знаю.
- Я зато знаю. Без доказательной базы никто ничего не сможет доказать! Отсюда вывод: нужны доказательства. Надежные! Чтобы ни один суд даже не усомнился!
- Ясно. Есть предложение?
- Да легко! Идешь на эту свою встречу с телефоном. И все записываешь. Но с видео будет лучше. Поэтому принесу тебе видеокамеру, замаскируешь где-то на себе. С телефоном не получится.
Надежда переводила взгляд с Анны на Гену и наоборот. В ее глазах был страх...
- А как-то по-другому никак нельзя? А вдруг он что-то заподозрит?
Анна усмехнулась:
- Это я не смогу? Плохо ты меня знаешь!
Да, чего-чего, а играть роли она умеет отлично! Зря, что ли, в школе ходила в драмкружок?
Признаться, зуб на своего шефа, Ивана Николаевича, у нее был давно. Но она терпела от него абсолютно всё. И хамское отношение, и покровительственный тон, и бесцеремонное посягательство на её женскую сущность вне зависимости от её желаний. Последний пункт бесил Анну особенно остро.

Она всегда признавала, что мужчины должны присутствовать в жизни женщин. Но только тогда, когда этого хочет женщина. А этот тип мало того, что пользовался ею в любой момент, когда ему это было нужно, но и делал вид, что делает ей честь... Любая сделка, по его мнению, должна была вознаграждаться спариванием. При этом награда вручалась именно Анне, как кубок за хорошо проделанную работу! Фу!
Как же ей, порой, хотелось этот самый кубок отделить от его хозяина и залить спиртом в банку из-под соленых огурцов!
Но она молчала и терпела уже много лет. И все ради чего? Ради красивой жизни? Ради ощущения власти над людьми? Вот ведь дура, а?
Нет, теперь точно пришло время рассчитаться. На кону выбор в вечности... АД, или РАЙ!
Анна глубоко вздохнула:
- Всё как договорились! Давай, поезжай за своей камерой!
Выпроводив своего друга, Анна погрузилась в компьютер.

Все сделки, договора, документы на недвижимость, контакты продавцов и контакты покупателей-она всегда все аккуратно упаковывала в файлы, файлы в папки и все аккуратно сохраняла в недоступных для посторонних глаз местах на своем компьютере. Теперь же все документы она перенесла и на флешку, и отправила в облако, предварительно установив такой пароль, что ни один хакер не взломает!
Работа заняла не менее трех часов. Теперь можно быть спокойной!
Как нельзя кстати, Надежда позвала её к обеду.
Стол был уже накрыт на троих. Анна с удивлением посмотрела на свою помощницу. Но та на этот раз не сильно смутилась. Понятное дело, она теперь за столом с Анной, но Гены-то нет!
- Ты работала, а он позвонил, сказал, чтобы без него за стол не садились!
Словно подслушав разговор, в дверь позвонили. Конечно же, это был он!
- Как же я вовремя, -радостно проговорил он и, торопясь, пошел мыть руки.
Вернувшись к столу, Гена сказал:
- Всё надо обсудить до деталей. Нельзя допустить ни малейшей ошибки!
Анна предупреждающе подняла руку:
- Стоп! Все после обеда!
- Я не против! Голоден, как волк!
Как всегда, Надежда была на высоте: наваристый борщ, отбивные с рисом, салаты...
Уже в гостиной Гена продолжил:
- Ты должна постараться, чтобы твой шеф обязательно попал на камеру. Переспрашивай его: он должен поподробнее давать тебе указания. Наводи его на тему, но осторожно!
Анна перебила его:

- Спокойно! Не учи ученого! Все сделаю по высшему классу! И, чтобы ты знал: доказательств больше, чем ты можешь себе представить: у меня целое досье из документов! Поименно знаю имена всех тех, кто живут в бараках, так что не волнуйся!
- Конечно, это хорошо, что у тебя сохранились документы. Но опытный адвокат может представить это все, как подделку. Плюс взятка прокурору и судье. А они повернут процесс таким образом, что еще и пострадавшего из него сделают. Понимаешь? Нужно хорошее видео. Ты должна записать предварительный разговор с шефом, взять документы, потом все сфотографируешь и поедешь по адресу. Провернешь сделку, опять с записью, потом вернешься в офис и сдашь договор.
Анна представила сцену возвращения в офис и положенное по постоянному сценарию "вознаграждение", записанное на видео и весело рассмеялась! Гена удивленно поднял бровь:
- Что смешного я сказал?
Анна замешкалась. Раньше она легко могла рассказать о "процедуре вознаграждения", но это было раньше, а теперь было стыдно...
И это чувство уже её не удивляло. Жить с ним, этим чувством, стало намного сложнее, чем раньше, но зато появилось незнакомое прежде ощущение. Возможно это была гордость? Или просто уважительное отношение к собственному телу?
- А можно обойтись без последней записи?
- Почему? Какая проблема?
- Да... Понимаешь, -нет, она не может ему сказать, -ну ладно, раз надо, так надо! Сделаю все, как положено!
Анна взглянула на висящие на стене часы. У нее в запасе минимум часа три.
- Я что-то устала. Будет неплохо слегка вздремнуть! -и уютно устроилась за спиной Гены прямо здесь, на диване.
Он сходил за пледом и аккуратно накрыл ее...
                * * * * *

Анна видит себя где-то на опушке леса. Веет легкий ветерок. Белое в синий горошек платье на ней слегка развевается. Она жмурится от яркого солнца, подняв к небу лицо и расставив руки в разные стороны. Откуда-то едва слышатся звуки нежной мелодии... Чувство невероятного счастья наполняет все её существо.
Её не испугал непонятно откуда взявшийся старец ОТТУДА. Его глаза излучают тепло. Длинная белая борода колышется от ветерка. Он тоже слегка щурится в лучах солнца. Его голос убаюкивает:
- Все ты делаешь правильно, дитя мое! Не так все просто, знаю. Будет еще труднее. Держись, я с тобой!
                * * * * *
- Поднимайся, Анна! -Гена слегка потянул её за плечо, -опоздаешь!
Девушка повела вокруг глазами...
Это был всего лишь сон! Вздохнула. Пора!
                * * * * *
Почувствовав внезапный прилив сил, Анна соскочила с дивана. Никогда прежде она не чувствовала себя настолько хорошо! Все её существо охватила одна только мысль: надо действовать!

Гена с удивлением наблюдал за происходящим. В последние дни он не мог воспринимать эту невероятную женщину как прежде. Еще пару недель назад это был полутруп, почти без надежды на выздоровление.

А еще раньше он сам был для нее всего лишь прихотью. Мужик на пару часов.

И Гена стойко терпел её взрывной характер, её пренебрежение, если не сказать презрение к нему.

Когда он спрашивал себя, зачем ему это все нужно, почему-то никогда не мог найти точной формулировки. Единственное, в чем Гена был точно уверен всегда-это необходимость хоть иногда иметь возможность встретиться с ней. Дотронуться до её лица, волос, плеч. Уловить её неповторимый аромат... Услышать её голос, даже если она была раздражена, или говорила ему в лицо гадости.
Способность Анны в любой момент пригласить другого на эти самые пару часов его, конечно, бесила, но и это он ей прощал. Кто он ей, чтобы требовать чего-то большего? Он просто не имел на нее никаких прав. Об этом девушка сказала ему сразу, как только он попросил у нее номер телефона. Да, собственно, и звонить ей она не очень-то и разрешала. Право на звонок было только у нее.
Анне всегда было глубоко безразлично то, что он, порой, неделями мог изнывать в ожидании этого самого звонка...

Однако, судя по всему, она изменилась в корне. Её клиническая смерть, а потом воскрешение изменили не только её характер, её сущность, но и, похоже, ее отношение к нему. Загадывать что-то большее, забегать вперед он не смел даже в мыслях, однако интуиция ему подсказывала, что появилась надежда...
Тем временем Анна торопливо переодевалась перед встречей. Строгий деловой костюм соответствовал всем правилам. Легкий, ненавязчивый макияж, волосы собраны на затылке в аккуратный пучок, портфель... Что еще? А, да! Камера!

Анна подошла к Гене и тот легко пристроил глазок камеры к воротничку пиджака.
- Ну, как я?
Стоящая рядом Надежда оценивающе осмотрела прикид и явно осталась довольна и, несмотря на то, что её мучили сомнения в успехе предстоящего мероприятия, одобрительно кивнула головой:
-Только будь осторожна, хорошо? -она уже освоилась с новым для нее положением не только помощницы по дому, но и подруги.
Анна отмахнулась:
- Я справлюсь! Даже не сомневайтесь! -уверенность ей придавал еще и визит в её сне старика. Она абсолютно была уверена в том, что сон предсказывал ей удачу!
Сказать точнее, это был знак!
                * * * * *

Секретарша при виде Анны соскочила со своего места и побежала открывать дверь:
- Что же вы, Анна, опаздываете?
Иван Николаевич смотрел на нее с удивлением:
- Ну, здравствуй, детка! Ничего себе! Ты же даже похорошела! Как-будто с курорта явилась!
Однако плотоядная улыбка быстро сменилась на деловую:
- Давай за дело! -он вытаскивал из сейфа документы, -значит так. Клиент-Никитин Петр Семенович, пенсионер. Живет один. Одинокий, овдовел три года назад. Сын работает в Австралии. Они в ссоре, не общаются. Виделись последний раз на похоронах. Отец его обругал за то, что тот не звонил и с тех пор молчок. Дед в депрессии. Объект в новостройке, дом элитный. Четыре комнаты на втором этаже.
Там сынуля выпендрился еще до ссоры, купил родителям квартиру и неплохо обставил её. Да и помогал материально, пока мать жива была. А после ссоры отец не принимал его помощи, и на пенсию уже не может содержать ни квартиру, ни себя. Обратился к нам за помощью. Хочет поменять на однокомнатную. Говорит, что вырученные средства пойдут на его жизнь. Все понятно?
- Да, понятно! Моя задача?

- Работаем по схеме! -Иван Николаевич воровато отвел глаза в сторону двери и понизил голос, -место в пансионате освободилось недавно, что ему зря пустовать? Пусть отдыхает. Пожил и ладно! Какая ему разница, где страдать от депресняка! -теперь лицо шефа просто светилось от предвкушения очередной сделки, - что скажешь? Круто, да?
- Ага! -Анна неопределенно кивнула головой. Иван Николаевич было насторожился. Не ту реакцию он ждал!
Но потом успокоился: вероятнее всего последствия после аварии!
- Ну, тогда вперед! Дед предупрежден, ждет тебя!

                * * * * *

Анна отправилась по адресу. Она заметно нервничала. В её интересах было, чтобы дед стал возражать против переезда в "пансионат", чтобы ей пришлось применить какой-то успокоительный препарат, как она, обычно, делала в таких ситуациях. Все должно выглядеть на записи так, как всегда.
Позвонила. За дверями послышались шаги. В открывшейся створке появилось лицо:
- Вы из агентства?
- Да! Я могу войти?
Дед скинул с двери цепочку и, посторонившись, пропустил ее в квартиру.

Ну и хоромы! У людей квартиры меньше,чем здесь одна только прихожая!
Хозяин квартиры, Петр Семенович совсем не выглядел депрессивным. Более того, он, широко улыбаясь, приглашал её в гостиную. Девушка продолжала удивляться... Роскошная мебель, аксессуары, дизайн. Кто от такой роскоши отказывается?

Анна и раньше посещала дома состоятельных людей, но такого среди своих клиентов ей видеть не приходилось.
В голове все перемешалось. Она вспомнила себя прежней. Анька бы сейчас легко нашла способ окрутить деда, предложив ему однушку из разряда фантастики, но теперешняя Анна наотрез отказывалась пакостничать.
Сидя в кресле, она спросила:
- Как можно такой комфорт менять на что-то другое? Не понимаю!
Петр слегка поморщился:
- А кому нужен этот комфорт, если ты один?
- У вас же есть сын?
- Есть сын, -эхом отозвался старик и глубоко вздохнул, - а толку? Вот сменю квартиру, он меня и не найдет!
Анне стало жутковато... Что правда, то правда. Так могло бы случиться, в "пансионате" точно его бы никто не нашел, но теперь-то что ей делать? Надо доигрывать как-то свою роль.
- Иван Николаевич, я сейчас покажу вам варианты, которые мы хотим вам предложить.
Ноутбук уже включился и она медленно перекручивала возможные варианты. Но старик очень скоро снял свои очки, вздохнул:
- Знаете, я вам полностью доверяю. Мне очень мало надо. Я готов жить очень скромно, мне и пенсии хватит. В любом случае все оставшиеся от продажи деньги я переведу в детский дом. Не нужны мне его деньги, -он отвел глаза в сторону, но Анна успела заметить слезы, блеснувшие в его глазах...
При этих словах девушке реально стало плохо. У нее перехватило дыхание. Внутри все сжалось в тяжелый комок... Казалось, что боль старика передалась ей! Как же плохо...
              * * * * *
Иван Николаевич смотрел на Анну с такой печалью, с такой грустью, что она совершенно неожиданно для себя расплакалась. Откуда в ней эта сентиментальность? Когда это было, чтобы она пожалела кого-то из целой череды доверившихся ей убогих, никому не нужных людей и, как она считала прежде, отбросов общества?
Чувство новое, непривычное, но такое острое и всепоглощающее.
Девушка прислушивалась к себе и пыталась найти объяснение, название тому, что с нею происходит... Пока в сознании не всплыло определение!

Сострадание!
Вот как называется чувство, которое никогда не посещало её прежде... Безудержное желание защитить этого глубоко несчастного человека, помочь ему, поддержать, захватило всю её существо. И это было непривычно, но так сладостно, что на её глазах выступили слезы...
Анна с трудом удержала себя от желания обнять этого совершенно чужого, вдруг ставшего родным, человека...
Так! Не расслабляться! Ей надо справиться с задачей-по привычной схеме подвести жертву к подписанию документов.
Анна пользовалась всеми отработанными годами приемами на автомате, пуская в ход свое обаяние, сочувственные фразы и теплые взгляды. В глубине души она уже глубоко презирала себя, но это все еще была Анька, от которой ей надо было избавиться во что бы то ни стало. И Иван Николаевич поможет положить конец этой цепочке преступлений. Он не станет жильцом "пансионата", затерянного где-то в поле, откуда пока никто не смог вернуться в нормальную жизнь!

Они подписали все документы. Анна собрала все в папку и положила в портфель.
Остался последний и главный аккорд: встреча с шефом.
Секретарши на своем месте уже не было. Анна усмехнулась: не любит начальник свидетелей... А свидетелем будет камера, которая акуратно запишет все происходящее.
Иван Николаевич встретил её у дверей кабинета. Глазки масляно светятся, пухленькая физиономия подрагивает в предвкушении хороших новостей. Девушка молча подошла к столу и выложила папку с документами.
Потирая свои мягкие, потные руки, шеф тянется к ней, раскрывает и бегло просматривает бумаги, удовлетворенно покачивая головой и отвратительно причмокивая губами. И как только она его терпела раньше?

- Так, так! Отличненько! Ну что, детка, ты хоть понимаешь, сколько мы с тобой на этот раз отхватили? Да у нас за год столько не наберется, сколько с одной этой сделки! Как и обещал: пятьдесят процентов твои. Да, я такой. Свои обещания выполняю. Эх, как же ты мне нравишься, бесценная ты моя!
По сценарию, сейчас он подойдет к ней и займется "вознаграждением"... Ну вот, так и есть: его рука тянется к её талии, сейчас все начнется...

Нет, не потому, что всевидящее око камеры снимет процесс. Новая сущность, новая Анна категорически протестовала. То, что могла спокойно разрешить Анька, Анна не могла себе позволить. От одной мысли, что вот сейчас он станет её лапать, ей стало плохо... Кровь отлила от её лица, девушка побледнела и это не ускользнуло от внимания шефа:
- Что это с тобой, рыба моя? -он был озадачен.
- Последствия аварии, -свой голос Анна не узнала, настолько он был каким-то дрожащим, осипшим...
- Ну, ну, успокойся, присядь!
Но девушка протестующе подняла руку:
- Мне надо домой!
- Да, да, конечно! - он услужливо проводил её до двери
Только на улице, зябко поеживаясь от прохладного ветра, Анна пришла в себя. Бррр... Какое счастье, что он поверил в её симуляцию и оставил без "вознаграждения"!
Теперь только бы видеозапись не подвела!
                * * * * *

Гена уже в третий раз пересматривает кадры записи. Молчит, нервно покусывая губы. Анна с пониманием относится к этим явным признакам ревности. Но как он хотел? Это еще хорошо, что на этот раз все обошлось!
Но почему-то было стыдно. Очень стыдно. И это чувство тоже было ей незнакомо.
Но не в одночасье же все должно измениться в жизни, как и в сознании? Всему свое время! И её друг должен это понять и принять. Иначе никак!
А он и старался. Отведя взгляд в сторону, вздохнув, сказал:
- Хорошо все получилось, хорошо. Не переживай. В совокупности со всеми документами у него не будет никакого шанса выкрутиться.
Гена, наконец-то, взглянул Анне в глаза:
- Но ведь ты понимаешь, что это и тебе приговор, да?
- Да, понимаю. И что? Разве я не заслужила? Мне, главное, до суда успеть вывезти стариков из барака. Надо все продумать до мелочей, чтобы разместить "курортников" в моем доме.

- А ты в курсе, что дом у тебя, скорее всего, конфискуют?
- А я перепишу его на Надежду. Она не подведет. И деньги со счетов тоже на нее переведу. Надо же как-то обустроить быт стариков. Пенсию свою теперь они смогут получать, но расходы все равно будут. В общем, она сама разберется. У нее вон сын скоро с дипломом приедет, поможет. Да и ты бы смог поучаствовать, да? -Анна с удовольствием рассматривала Гену.
И как она не замечала, что у него очень красивые глаза? Взгляд, обращенный на нее, был немного грустный, но в нем сквозила такая нежность, что девушка зажмурила глаза и придвинулась поближе к мужчине. Так хорошо с ним рядом, так надежно!

Гена всем корпусом развернулся к ней, приобнял, прижав её к своей груди, и, тихо поглаживая по голове, сказал:
- Никогда в жизни никому не говорил, но тебе скажу: я люблю тебя! Люблю со всеми твоими выкрутасами и заходами. Люблю всякую: ту, какой ты была и какой ты стала...
При этих словах Гена опустил взгляд и поправился.
- Нет, вру... Такой, какой ты стала сейчас, я люблю тебя намного больше!
Анна посмотрела в его глаза и увидела в них боль... А он продолжил:
- Тебя посадят. Надежды, что обойдется, нет. Но знай: я буду ждать тебя!
И было совершенно ясно: будет ждать!

                * * * * *

За день до суда Анне во сне опять пришел старец ОТТУДА. Он просто молча стоял неподалеку в какой-то дымке. Но она отчетливо видела его лицо, добрые, ласковые глаза. И, о чудо, эти глаза лукаво усмехались! Ей очень хотелось его о чем-то спросить, но слова не шли с языка, несмотря на все усилия. Все, что она могла-это шевелить губами...
Проснувшись, сообразила: она прощена! И теперь будь, что будет!
Да, судить будут Аньку, но ответ будет держать она, Анна. По всей строгости закона.
Ей было спокойно. Главный вывод для себя она сделала: живя в обществе, среди людей, надо жить по человеческим законам. Что можно было исправить, она исправила. Надо понести наказание-пусть так и будет!
                * * * * *

Несмотря на то, что предварительное следствие по делу велось долго, потому что каждый случай разбирался отдельно, сам суд прошел быстро. Адвокат Ивана Николаевича с яростью защищал своего подзащитного, заостряя внимание суда на деятельности Аньки, в расчете, что именно она должна понести наказание. Однако собранных доказательств вполне хватило на то, чтобы признать виновными обоих.
По ходу следствия были вскрыты еще много преступлений, о которых не было известно Анне раньше. Ответственность за создание нечеловеческих условий для проживания жертв махинаций, в результате чего те очень быстро уходили из жизни, суд безоговорочно возложил на руководителя преступной организации.
Также суд принял во внимание чистосердечное признание и активное сотрудничество подсудимой со следствием и вынес неожиданный для всех присутствующих в зале вердикт: десять лет лишения свободы в колонии общего режима для Ивана Николаевича и десять лет для Анны условно.
Находившиеся в зале суда Гена и Надежда от избытка чувств обнялись. А Анна от неожиданности хватала ртом воздух и пришла в себя только тогда, когда лязгнула дверь клетки, где она находилась и она услышала голос конвоира:
- Вы свободны, выходите!
Как во сне, ничего не соображая, она вышла из клетки и прямо перед собой увидела старца. И тут же сообразила, что его видит только она. На этот раз он не улыбался. Глаза старца смотрели строго, но как-то по-отечески ласково. Ясно! Без его участия здесь не обошлось!
С трудом, но ей удалось проговорить:
- Я все поняла! Спасибо! - на глазах её появились слезы благодарности. И, когда она их смахнула, старца уже не было. Зато рядом были Гена и Надежда!
Анна почувствовала, что она рождена заново-для другой жизни, в которой она теперь не одна и... Все теперь у них будет хорошо!