Зарафшанский сериал. Предисловие

Памяти первопроходцев пустыни Кызылкумы
и всех тех, кто продолжили их дело

ПРЕДИСЛОВИЕ

     Как-то интересно устроена человеческая психика: то, что в молодости казалось невообразимым, с возрастом становится само собой разумеющимся. Впрочем, не то чтобы невообразимым, а просто не приходят соответствующие миропониманию пожилого человека мысли в твою пока ещё не тронутую паутиной седины голову, а вот потом… Потом, когда ты размениваешь уже седьмой десяток лет, а тут глядишь, уже и восьмой на пороге… Вот тогда тебя нет-нет да и посещают всякие думы, и задаёшь себе разнообразные, не всегда удобные вопросы, поневоле подводишь какие-то промежуточные итоги, и хочется уже повидаться – может быть, в последний раз – с теми, кто тебе был дорог, кто сыграл в твоей жизни какую-то значимую для тебя роль, кто пока ещё где-то бродит по этой земле, потому что… Потому что постепенно вокруг тебя образуется людская пустыня, где на набираемые телефонные номера из старых записных книжек отвечать уже и некому…
Были в моей жизни несколько человек, которые, находясь со мной рядом, либо изменили эту самую жизнь, либо подтолкнули к каким-то будущим свершениям. Одним из таких людей был Евгений Алексеевич Аверочкин – мой первый послеинститутский руководитель по работе в Кызылкумах, заронивший в мою ничего пока ещё толком не знающую, но уже инженерскую (по диплому) голову какие-то понятия, которые в ней по идее должны были отложиться ещё в институте, но вот не откристаллизовались, выветрившись сразу после сдачи очередного экзамена или зачёта, и от коих в зачётке оставалась лишь соответствующая отметка с преподавательской закорючкой в графе "Подпись".
     Поскольку времени с тех пор прошло предостаточно, да и Узбекистан после развала Союза в 1991 году стал уже, хоть и ближним, но всё-таки зарубежьем, надежда в поиске следов Аверочкина была только на интернет, я и пытался неоднократно терзать всезнающую яндексовскую поисковую машину (Гуглом не пользуюсь принципиально), но всё время натыкался на одну и ту же разъединственную ссылку на некий российский патент 1998 года по МПК B02C7/08 RU 2 104 784 C1 под названием "Центробежная мельница", поданный 04.07.1996 г. и опубликованный 20.02.1998 г.
Авторы: Кучерский Николай Иванович[Uz]
               Аверочкин Евгений Алексеевич[Ru]
               Прохоренко Геннадий Алексеевич[Uz]
               Лукьянов Александр Николаевич[Ru]
               Сытенков Виктор Николаевич[Uz]
     Из вышеприведённого списка авторов помимо Аверочкина (он в списке выделен мной) мне был известен только Кучерский, который на момент моего отъезда из Узбекистана в феврале 1984 года был директором Центрального рудоуправления (ЦРУ) Навоийского горно-металлургического комбината (НГМК) – он-то и подписывал моё заявление о переводе в распоряжение Тырныаузского вольфрамо-молибденового комбината.
     И всё! Пытался я с очень малой долей надежды найти следы Евгения Алексеевича в социальных сетях (так, на всякий случай), но тщетно, да и Аверочкин по моему разумению был не из тех, кто будет тратить своё весьма спрессованное время на бессмысленное по большей части времяпровождение в этих интернетовских порождениях.
     И вот, где-то с неделю назад, маясь на родном диване с болями в спине (просквозило нечаянно в нашей августовской краснодарской жаре), попробовал поискать ещё раз и наткнулся на ту же самую, уже не раз читанную-перечитанную информацию о патенте. Что делать? По-пробовать найти через соавторов?
Кучерский сразу же отпадал по двум причинам:
1. Он, будучи уже с 1985 года директором НГМК, да к тому же и кавалером высшей узбекской награды "Узбекистон Кахрамони" (Герой Узбекистана), был для меня недосягаем.
2. На момент очередного поиска я уже знал, что Николай Иванович, царство ему небесное, скончался в Москве на 82-м году жизни в 2018 году.
     "Попытаюсь поискать через Прохоренко", – сказал я себе, понятия не имея, кто он такой, и набрал в поисковой строке: "Прохоренко Геннадий Алексеевич". Из всего предоставленного Яндексом списка информации выбрал почему-то книгу Ветштейна Л.М. "Чудесный сплав" (интуиция сработала или его величество провидение?), которая, будучи опубликованной в электронной библиотеке Росатома, открылась для меня как раз на главе "Счастливая эстафета", посвящённой Прохоренко.
Стал читать, пока ещё даже не сообразив, на какой клад наткнулся. Начало было интригующим хотя бы потому, что герой описания начинал свою трудовую деятельность не где-нибудь, а в находящемся рядом со Ставрополем селе Шпаковском (мне ли, выпускнику Ставропольского сельскохозяйственного института, не знать Шпаковки – ныне город Михайловск).
     Смотрю дальше и в главке "Один из авторов" читаю:
     "… – Я один из авторов последнего изобретения. Это принципиально новый способ измельчения руд. Совершенно новый способ. Без шаров, без футеровки. Мы ещё не получи ли на него патента, получили только положительное решение. Мы уже заключили контракт с сызранским "Тяжмашем", который изготовит первую рабочую машину. Лабораторную машину уже испытали. Сделали небольшую такую, 500 миллиметров в диаметре. Результаты испытания поразительные.
     – Что вы ждёте от этой идеи?
     – Это результат длительной работы. Мы получили информацию, – это было в девяностом году – что в Краснодаре какой-то изобретатель изобрёл машину, принципиально новую. Измельчительную. Я взял Аверченко Женю и поехал с ним туда. Нашли мы этого изобретателя. Он нам показал эту машину. Но… самый главный секрет, спрятанный внутри, он нам не показал. Мы хотели с ним сторговаться, купить у него эту конструкцию. Но он завернул такую сумму, что… ну просто нереальную. Не платят столько за эти вещи. Слишком!.. И тогда мы ре-шили: чёрт с ним. Что мы, сами дураки, что ли? Да мы сами изобретём ещё лучше. С тем и вернулись в Зарафшан…"
Конечно, автор допустил ошибку в фамилии (Аверченко), потому что в ЦРУ мог быть только один конструктор, к которому обратился за помощью на тот момент уже директор рудоуправления Прохоренко Г.А. – Аверочкин Евгений Алексеевич, возглавивший ещё в бытность мою в Зарафшане конструкторское бюро при отделе главного механика ЦРУ.
     Кстати, весьма логичный для конструктора ход – самому додумать конструкцию того, что тебе только показали, потому как для специалиста иной раз достаточно бывает просто пощупать или осмотреть неизвестное изделие и получить ответы на пару наводящих вопросов, после чего голова начинает продуктивно работать в нужном направлении. Что до "зарафшанской" мельницы, то вот её кратенькое описание:

     Реферат патента 1998 года ЦЕНТРОБЕЖНАЯ МЕЛЬНИЦА
Центробежная мельница предназначена для измельчения твёрдых материалов. Мельница содержит корпус, в котором с возможностью вращения в противоположные стороны вокруг вертикальной оси установлены чаши, выполненные в виде полых конусов, обращённых основаниями друг к другу. Верхняя чаша выполнена с осевым загрузочным отверстием, а между чашами образована кольцевая разгрузочная щель. Внутренняя поверхность конусов может быть выполнена параболической.
 
     Я вполне отдаю себе отчёт в том, что от вышеприведённого описания до полноформатного изделия, способного заменить применявшиеся в ту пору на золотоизвлекательном заводе ГМЗ-2 для помола руды мельницы МБ 70х23 и ММС 70х23, диаметр барабана которых составлял 7 м, а уровень шума (грохота) при их работе от трения перекатывающихся внутри корпуса вместе с загруженным сырьём чугунных шаров превышал болевой порог в 120 децибел, – дистанция огромного размера, но на комбинате решали и не такие задачи!
     Всё хорошо и даже где-то здорово, только мне-то что это даёт? Тот же Яндекс выдал ещё одну, теперь уже "убойную" информацию:
"Геннадий Алексеевич Прохоренко был глубоко порядочным и честным человеком. Его оклеветали и уничтожили только потому, что он не позволял грабить комбинат. Такие люди достойны уважения и вечной памяти. ... Геннадий Алексеевич был … специалистом высочайшего уровня. Он с отличием закончил школу, техникум, имел несколько высших образований, кроме того, он являлся кандидатом технических наук. Уважаем и помним…"
     То есть получается, что и Прохоренко уже нет в живых…
     Ну что ж, остаётся единственная и последняя зацепка – автор книги Ветштейн Леонид Михайлович, который опять же по предоставленным Яндексом сведениям живёт в израильском городе Ариэль. Уж о нём-то информации предостаточно, в том числе и на вдоль и поперёк известных мне интернет-порталах Стихи.ру и Проза.ру, где была такая чудесная опция "Письмо автору". Вот туда и направимся.
     Захожу на страницу Ветштейна на Стихи.ру и обнаруживаю, что последняя публикация была там в 2012 году (позже оказалось, что я зашёл не на ту страницу – их у Леонида Михайловича на означенном портале обнаружилось целых две). Хорошо-о, не всё пока потеряно – у нас есть ещё в запасе Проза.ру. Ага, а вот тут автор был в последний раз уже в 2020-м году. Ого, сколько у него книг – перечень только ташкентских и навоийских изданий состоит из 18 наименований! Ну, ладно, это мы попозже посмакуем, а пока жму на кнопочку "Написать личное сообщение" и что вижу в открывшемся окошке? Оказывается, я уже писал ему письмо в 2017-м году, и Леонид Михайлович даже мне ответил! А вот этот факт в моей памяти почему-то вообще не от-ложился. И сердце радостно забилось в предвкушении того, что я, кажется, наконец-то ступил на нужную тропу: есть адрес электронной почты – лишь бы автор мне ответил.
     Тут же сотворил письмо с запросом, а было где-то 6 часов утра, и о, счастье – Леонид Михайлович таки ответил мне через несколько часов и в письме предложил пообщаться либо в Скайпе, либо в каком-нибудь мессенджере. Не вопрос – Скайпом не пользуюсь, но для эффективного общения есть в смартфоне верный и испытанный WhatsApp! Запросил номер телефона, который Ветштейн мне тут же выслал, правда, без указания международного кода Израиля (чуть позже он прислал мне номер телефона ещё раз, но уже с кодом "+972"). И вот уже на мой звонок отвечает из земель обетованных Леонид Михайлович собственной персоной, который после быстрого знакомства предлагает созвониться попозже – к нему кто-то пришёл…
     Вот так и началось наше общение. Самое удивительное заключается в том, что звонки мои в Израиль оказались для моего визави нисколько не обременительными – Леонид Михайлович не раз подчеркнул, что никак не ожидал, что ему вот там, на Ближнем Востоке, доведётся обсуждать зарафшанские темы с лицом заинтересованным, поскольку нас – тех, кому дорога память о бурной кызылкумской молодости, остаётся в этом мире всё меньше и меньше…
     Попутно с нашими беседами по телефону дочитывал книгу очерков "Чудесный сплав", испытывая от чтения неизъяснимое удовольствие. Позже решил взяться за "Уранового короля" – книгу о легендарном первом директоре НГМК Зарапе Петросовиче Зарапетяне, а после неё прочитать ещё и книгу "Дорогой брат…" – это уже о сменившем Зарапетяна Петрове Анатолии Анатольевиче, при котором я и работал в ЦРУ.
     Впрочем, надо читать всё написанное Леонидом Михайловичем о комбинате и его людях – именно к таким с полным основанием можно применить слова Николая Тихонова:

Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей…

     И посетила неожиданно мою голову в результате осмысления вышеописанных событий одна достаточно авантюрная на первый взгляд мысль: а почему бы и мне не написать книгу под незамысловатым названием "Зарафшанские рассказы"?
Тут же набросал в ноутбуке предварительный перечень предполагаемых историй, получилось около пятидесяти – вполне может получиться томик страниц на 200. При обдумывании этой шальной идеи возникал единственный вопрос: для кого писать-то? Впрочем, у меня ведь есть как минимум один заинтересованный читатель – Леонид Михайлович Ветштейн. А это уже полдела! И потом, если кто помнит, вёл когда-то актёр Леонид Филатов, будучи уже безнадёжно больным, на телевидении программу под названием "Чтобы помнили". Так вот, чтобы помнили, как строились в адских условиях в пустыне красивейшие и единственные в своём роде города, как жили и живут до сих пор там люди, добывающие самое чистое в мире золото, надеюсь, и будет писаться эта книга. Чтобы помнили…
     Как-то родилось у меня вот это стихотворение, оно не совсем в тему, но всё же, пусть завершит моё затянувшееся вступление к книге:

Записки на манжетах Бытия

С пелёнок мы романтиками слыли
и, веря в исключительность судьбы,
в Афгане скалы кровушкой кропили
и в цинковые падали гробы…

На кухнях смелость запивали водкой
и слушали ночами "голоса".
Средь ночи спросят, мы ответим чётко,
почём была хамса и колбаса…

Носили не Бог весть какое платье,
читали с сумасшедшинкой стихи
и были, по большому счёту, братья,
хотя водились и у нас грехи.

Мы в массе доверяли бесконечно
тому, о чём вещали из Кремля,
и не предполагали, что не вечны
коммунистические векселя…

Мы Перестройку как-то пережили
и въехали с трудом в капитализм –
семидесятники уже не есть, а были,
и что нам нынешний меркантилизм?..

Потомок мой, я верю, ты услышишь,
как нитка пульса бьётся здесь моя,
когда-нибудь и ты свои напишешь
записки на манжетах Бытия…
(13.07.2007)

     Вместо послесловия к моему предисловию – так уж получилось. Решил использовать ещё одну попытку найти Аверочкина через соавторов патента и набрал в поисковой строке последнюю из списка фамилию: "Сытенков Виктор Николаевич", получив тут же информацию о том, что он ныне доктор технических наук, академик Академии горных наук России, профессор, ФГУП "Всероссийский научно-исследовательский институт минерального сырья имени Н.М. Федоровского" (ФГУП "ВИМС"), начальник отдела инновационных технологий разработки месторождений.
Нашёл в ВИМС его электронную почту и сделал запрос, ни на что, впрочем, не надеясь. И совершенно неожиданно (права всё же поговорка "кто ищет, тот найдёт") сегодня в 6 часов утра получил от Виктора Николаевича ответ следующего содержания: "Информации об Аверочкине у меня нет. Опытный образец той мельницы сделал Сызранский машиностроительный завод, и мы её испытали в работе. На этом всё закончилось".
     Вот теперь уже точно оборвалась последняя ниточка, хотя… жизнь порой преподносит нам всякие сюрпризы. Поживём – увидим, может быть…

Автор, 18.09.2021