Среди людей

                Среди людей.

   Кот умирал тяжело.
   Три недели. 
   Мы с женой друг другу по очереди предлагали отвезти его к ветеринару, чтоб не мучился и не могли. Пятнадцать лет срок для кошек не малый, но когда приходит этот срок, то совсем не легче, что  пятнадцать, а не десять или пять.
   Мы не могли, хотя и кажется, что это гуманно – прекратить страдания, но ведь с нами, с людьми это не так.
За  те пятнадцать лет он  слова резкого не слышал, а тут убить, или как там – усыпить.  Может и гуманно, но кот очень хотел жить, хотел выздороветь, не верил, что все, конец. Плакал.
  Прошло время, может месяц, может больше и у нас с женой получился странный разговор.
  Который начался случайно и совсем не про кота, а про собаку.
  В то время, о чем состоялся разговор, мне  было как раз пятнадцать лет, и моя жизнь только начиналась.
 И как у каждого пацана в таком возрасте был у меня лучший друг Саша, а у него старший брат уже офицер, не помню в каком звании, но нами бесконечно уважаемый человек  и не только потому, что у него был пистолет и винтовка, а вообще. Есть за что уважать -офицер! Он не рассказывал про свою службу, но было совершенно очевидно, что она, эта служба, суровая и  несет он ее достойно.
   Звали  Николаем. Николай   женат, но детей пока нет, а есть собака, овчарка, то ли Рекс, то ли еще как звали – не важно, не помню, а  помню, как мы с Сашей на ней отрабатывали приемы захвата за челюсть. Страшновато, однако, но собака добродушная и позволяла выделывать с ней этот замысловатый трюк.
 И вот она заболела. Заболела серьезно и  Николай сказал, что нужно усыплять потому, что у нее начинались сильные боли, и он не хотел, что бы собака мучилась. 
  В то время я еще не знал, как усыпляют животных, да и Саша не знал, надо сказать, что мы и не интересовались этим вообще, а вот Николай поинтересовался и ему процедура совсем не понравилась. Он рассказал нам, и нам это не понравилось вовсе.
  Не буду подробно описывать, а скажу только, что в то время это не было связано с инъекцией, а лишь с электрическим током. И Сашин брат решил по-своему. Застрелил собаку, вывел в лес и застрелил из ружья.
  Это я и рассказал своей жене.
    - А ты бы мог  своего кота застрелить? – неожиданно спросила она.
    - Нет. Точно нет, - не задумываясь, выпалил я. 
    - Но ведь он мучился.
    - Зато умер своей смертью.
   -  И мы с ним мучились.
   -  Значит нам и ему  так надо.  Думаю, Николай убил пса, потому, что не хотел  с ним мучиться, теперь мы знаем   каково видеть умирающим своего любимца.
   - Трудно, наверное, убить животное, - задумчиво сказала жена, - я бы никогда не смогла.
   - А за деньги?
   - Ты что говоришь, какие деньги? Не говори глупости.
   - За деньги и людей убивают.
   - Ну, скажешь тоже. Там другое, там другие люди.
   - Какие другие, такие же, как все – две ноги, две руки, от полутора до двух метров. Какие другие?
   - Совсем другие и не говори, ты вон тогда случайно воробья из своей пневматики подстрелил, так и ружье на чердак закинул. А те другие, им что воробей, что человек, без разницы..
   -  Почему, как думаешь?
  - А не знаю, может они и не люди вовсе, вон говорят, что инопланетяне есть, может и еще кто есть, а не люди.
 - НЕлюди? Так что ли?
 - Ну пусть нЕлюди, а по мне так скорее черти. Вылезли откуда-то и измываются над людьми. Да ладно еще, если убьют, а то ведь   помучить хотят, удовольствие получают. Ясно – черти. Я на кота смотрела, так мне самой больно было, в горле так жгло, как кипятком.  И тетю было жалко, но она так не мучилась, с инсультом быстро умерла  при мне в больнице.  Ты помнишь.
 - Да помню, как ты месяц ходила с серым лицом, помню.
 - А тут сам человек другого человека мучает и убивает, разве он человек? Нет, он  черт. Видно чертей  ни кто и не придумывал, а они давно среди нас живут, - и добавила, стукнув ладошкой о стол, - точно черти среди нас! А ведь так и есть. Это такие существа, которые ничего хорошего делать не умеют и не хотят, а хотят грабить, убивать и воровать у нас, у тех, кто любит и умеет работать и зарабатывать. Как бы хорошо, если бы их не было. Не нужна бы была милиция, армия, границы, а значит и таможенники, тоже еще те блюстители порядка.
 - Ну, ты размечталась. А  интересно, было время, когда на земле чертей не было, как думаешь?
 - Наверное, нет, Адама изгнали из Рая и я так думаю, что, похоже, сразу в Ад.
 - Как бы так сделать, что бы этих чертей  видно было, вот прямо по лицу?
      Так мы с женой еще долго разговаривали, развивая и развивая наличие чертей на земле, а все потому, что умер наш кот и он дал нам эту мысль. Мы еще говорили о том, что без людей чертям не прожить, ведь они ничего не умеют -  зерно не вырастят,  корову не подоят,  сапоги не сошьют, хотя им это все так же надо как  нормальным людям,  иногда даже  больше, чем нормальным, они как бы соревнуются друг с другом, кто больше людей замучил и на этом заработал.
   И пришли мы к одному мнению, что чертей опознать очень легко, не надо вглядываться в лица,  просто оценить, что человек полезного делает и сделает за свою жизнь. И еще мы поняли, что людьми управляют черти. 
           Жена ушла на кухню, а я задумался:
   Действительно, как и когда на земле появились эти,  то ли люди, то ли нет. Их  зверьми-то не назвать, звери не мучают свои жертвы,  убивают с определенной целью – пообедать.
          Только настоящие черти могут убивать просто так и издеваться над людьми в свое удовольствие.
  Первые из них, наверное, стали появляться во времена первобытнообщинного строя, до него, когда жили семьями  сразу видно, что  рядом  с тобой не человек, а во времена этого строя стали появляться шаманы.     Хитрые шаманы, видимо не умея охотиться, пользоваться копьем или  луком, усматривали, тех, кто  делает это  хорошо и как бы предсказывали ему удачную добычу. Что поднимало их авторитет, и уже тогда у них   проявлялись замашки чертей – им нужны были жертвы  для удачной охоты или  для урожая, уже тогда жертвами бывали и люди из племени, а значит именно эти шаманы  были первыми чертями на земле. 
  Вот на такие необычные мысли натолкнула нас с женой недавняя смерть нашего кота и очень давнее убийство собаки, и стало понятно, что человек это кто чужую боль воспринимает, как свою, а черт, кого чужая боль радует.