Зание - Сила

Редакционный совет общенациональной газеты «AJD;N» не может не радовать то немаловажное обстоятельство, что публикации сотрудников Института национального развития им. Царазон Ас-Багатара, посвященные вопросам языкознания, вызывают неподдельный интерес у наших многочисленных читателей. Некоторые из них задают вопросы, кто-то высказывает свое несогласие с теми или иными позициями, что вполне допустимо и объяснимо. Поэтому в настоящем материале мы представим расширительное толкование двух фундаментальных Концепций, которые были разработаны под эгидой Института национального развития и которые в совершенно новом свете представляют историю развития аланского/иронского языка и его диалектов.

Для лучшего восприятия данных новаций мы решили взять интервью у профессора Хадзымата Дзанайты, в котором он отвечает на наиболее часто задаваемые нашими читателями вопросы.

Ну, что, друзья, в добрый путь…

Корр. Какие проблемы вы сегодня видите в сфере функционирования осетинского языка?

Дзанайты Х. Бузныг. Уастыржийы бонт; сты, ;м; Уастырджи хуызд;р ахъаз к;м;н ракодта, мах д;р уый ;мбал куыд у;м, ах;м амон н; у;д!

Ваш вопрос вполне правомерен, поскольку противоречивость существующей ситуации наглядно просматривается в том, что в 1994 г. в Конституцию РСО-Алания (статья 15, п.2), было внесено несоответствующее науч¬ному языкознанию дополнение, со¬гласно которому «Осетинский язык (иронский и дигорский диалекты) является основой национального са¬мосознания осетинского народа …»; а так же в том, что Северная Осетия яв¬ляется, пожалуй, единственным регионом в Российской Федерации, где по сей день не принят Консти¬туционный Закон «О государствен¬ных языках народа РСО-Алания». Около 30-ти лет в Основном За¬коне республики содержится за¬пись, в буквальном смысле слова, взламывающая национальное само¬сознание нашего народа. На этой ущербной юридической осно¬ве в учебный процесс дошкольных и школьных учреждений насильно была внедрена широко разрекламированная  «полилинг¬вальная система образования», введено раздельное обучение осе¬тинскому языку в школах г. Влади¬кавказа на так называемых «ирон¬ском» и «дигорском» диалектах.

Корр. Не могли бы вы пояснить, каковы истоки озвученной вами проблемы?

Дзанайты Х. Сегодня мало кто из наших современников знает, что до определенного периода времени официальная наука, занимающаяся вопросами языкознания, не оперировала понятием «иронский диалект». До выхода в свет в 1882 г. части 2 «Осетинских этюдов» В. Ф. Миллера данный диалект преимущественно именовался совершенно по другому – «тагаурский диалект». Именно таким термином был обозначен один из диалектов осетинского языка основоположником осетинской грамматики академиком А. Шегреном еще в 1844 г., который совершенно справедливо исходил из того, что не может имя народа и, соответственно, название его языка выступать еще и в качестве названия одного из диалектов этого языка.

Алогичность наличия иронского диалекта иронского языка, или иначе говоря осетинского диалекта осетин¬ского языка, разрушительный характер последствий от литературной, юридической стандартизации этого антинаучного положения становятся очевидны если гипотетически провозгласить наличие русского диалекта в русском языке, французского в французском, немецкого в немецком и т.д. Надо полагать, ни одна уважающая себя нация, ни при каких обстоятельствах не позволит провести подобного рода подмену понятий, поскольку это неминуемо ведет к разрушению национального самосознания, т.е. уничтожению самой нации. Во многом отсюда проистекает и недопонимание между различными ветвями нашего народа, когда речь заходит о нашем национальном языке и его диалектах. Именно это неправомерное деление (иронский, дигорский диалект) выступает теоретической базой для идеологов расщепления осетинского народа по языковому принципу.

Корр. Извечный вопрос, как быть и что делать?

Дзанайты Х. Здесь ключевым, по нашему мнению,  является необходимость осознания широкой общественностью тождественности этнонимов ариан = ирон = алан. Историческая правопреем¬ственность этих терминов наглядно прослежи¬вается по данным этимологии этих слов. Так allon представляет безупречное с фонетической стороны осетинское оформление древнеиран¬ского аryana «арийский», авестийский airyana, древнеиндийский arya, т.е. переход ar в ll зако¬номерно привел к alan (алан). Ираф (название реки в Осетии): ир-аф, где аф восходит к древне¬иранскому ар – «вода», «река», буквально ирская (осетинская) река [Абаев В. И. Историко-эти¬мологический словарь осетинского языка. М.-Л., 1958. Т.1]. Этнический термин ирон (Ир), в отличие от узкообщинных названий ды¬гур (дыгургом), туал (туалгом), къуыдар (къуы¬даргом), используется в собирательном смысле для обозначения имени народа.

На политической карте мира в Западной Азии расположено государство Иран. Основное насе¬ление этого государства – иранцы – являются по происхождению и языку родственным народом иронцам (осетинам), обособившимся от них в доисторические времена. Показательным явля¬ется тот факт, что мировая историческая наука, международные политические институты одно¬значно определяют происхождение этнического термина иранец от древнеиранского aryana. Со¬временное название Ирана «Ир;;н» (др.-иран. Aryаnаm – «страна ариев») происходит от назва¬ния индоевропейского народа, проникшего в те¬чение II тысячелетия до н.э. на территорию этой страны (либо через Среднюю Азию, либо через Закавказье) и говорившего на индоиранском языке [Большая советская энци¬клопедия. М., 1972. Т. 10.], [История древнего Востока: От государственных образований до древних империй / Под ред. А. В. Седова; Редкол.: Г. М. Бонгард-Ле¬вин (пред.) и др.; Ин-т востокове-дения. – М.: Восточная литература РАН, 2004. – 895 с.]. Единственным народом, кто мог с собой принести это имя на Иранское нагорье, могли быть только киммеро-скифо-сарматы, т.е. иры (ир;тт;). Кстати, самоназвание иранцев – ирани, интернет-домен Ирана – ir, код ISO – IR и т.д.

Следовательно, общепризнанное арианское происхождение этнонима иранец делает более чем очевидным всю несостоятельность попыток оспорить прямую преемственность, тождество эндоэтнонимов (самоназваний) ариан – ирон – алан. Стро¬го говоря, этнический термин иранец является экзоэтнонимом (названия, даваемые народу, эт¬носу другими народами). Имя иранец/ирани есть калька с этнического первоимени северо¬иранцев – ир/ирон. Таким образом, термины ирон, алан и ариан равнозначны с исто¬рико-этимологической точки зрения. Именно понимание политическим руководством круп¬нейшего государства Западной Азии цивилиза¬ционной значимости имени ИР привело его к необходимости официального обращения в 1935 г. к главам всех государств, с требованием име¬новать их страну не Персией, а Ираном.

Корр. Правильно ли я вас поняла, что если мы берем за основу тождественность этнических имен – ирон, алан, ариан, то мы во многом снимаем существующие проблемы не только в области нашего национального языка, но и нашей истории и культуры?

Дзанайты Х. Совершенно верно. Имя народа это его базовый этноисторический, социокультурный маркер, из которого складывается не только понимание сущности его языка, истории, культуры, но и закладываются основы развития его государственности. По этим объективным обстоятельствам и с учетом реально протекающей сегодня ожесточенной борьбы со стороны нашего окружения за историко-культурное наследие североиранцев, сотрудники Института национального развития им. Царазон Ас-Багатара начиная с 90-х гг. XX столетия стоят на позиции отказа от неисторического грузино-русифицированного термина «осетин», «Осетия», которому, как мы знаем, не более 250-300 лет и переходу в русскоязычном, англоязычном и т.д. произношении к одному из исторических самоназваний нашего народа – «алан», «Алания».  Согласитесь, ни на одной карте древнего мира и средних веков, ни в Европе ни в Азии вы не найдете среди топонимов, гидронимов и др. термина «осетин». Напротив, вся эта территория буквально испещрена одним из самоназваний нашего народа «алан». Ссылки на то, что термин «осетин» восходит к одному из наименований североиранцев  – «ас» имеют под собой весомые основания, однако вербальные расхождения между ними настолько значительны, сопоставьте сами «осетин – ас», что нам придется это очень долго объяснять своим многочисленным оппонентам и не только. Более того, и на Юге, и на Севере Осетии понятие Алания уже введено в их конституционное поле.

Корр. Вы одиноки в своих суждениях о равнозначности вышеприведенных терминов: ирон, ариан, алан?

Дзанайты Х. Парадокс всего происходящего сегодня в Осетии в области языкознания заключается в том, что еще в XIX-XX вв. столпами мировой гуманитарной науки, а именно Миллером В. Ф., Бейли Г., Харматта Я. и многими др. был доказан закономерный реверсивный переход ir (iron) – ar (ariy) – all (allon). Мы здесь вовсе не выступаем в роли стяжателей славы первооткрывателей, нам это ни к чему. Единственно, что нам удалось сделать, так это всесторонне рассмотреть данную проблему, используя междисциплинарный подход, в котором ведущая роль отведена науке – политологии. В результате были получены исчерпывающие доказательства правоты столпов научного алановедения по этому вопросу. Однако по более чем странному стечению обстоятельств, только в Осетии постулируемые нами положения так и не стали опре¬деляющими при рассмотрении истории разви¬тия осетинского народа, его языка и культуры.

Корр. Возвращаясь к диалектам осетинского языка, каким образом может быть разрешено озвученное вами противоречие в этой деликатной сфере?

Дзанайты Х. Мы в этом вопросе стоим на позиции академика Андрея Михайловича Шегрена, т.е. не может самоназвание народа выступать еще и в роли названия одного из диалектов его языка, вместе с тем, считаем, что и выдающийся исследователь Всеволод Федорович Миллер, внесший неоценимый вклад в научное алановедение, выражаясь фигурально,  остановился буквально в одном шаге от правильного вывода по этому важному вопросу. Здесь достаточно привести следующую выдержку из его «Осетинских этюдов»: «Историческое отношение между обоими наречиями  по всей вероятности, таково: Народ, называвший себя, вероятно, ИРОНАМИ (выделено мной. – Х.Д.) и говоривший одним языком, распался территориально на две ветви, между которыми, вследствие условий местных и исторических, не было тесных сношений. Западная ветвь, предки нынешних дигорцев, жила в сравнительно более трудных условиях, будучи замкнута в местности, едва дававшей необходимое для пропитания. Развитие языка шло у дигорцев медленнее, точно так же, как и прирост населения. Восточная ветвь, предки нынешних иронов, легче добывала средства пропитания, вела сношения с более культурным югом и вообще развивалась сравнительно быстрее дигорцев. Это отразилось и на развитии языка, которое шло вперед быстрее, чем у дигорцев. Наречием иронским говорит большинство осетин и поэтому оно совершенно справедливо было выбрано для перевода Священного писания и стало, если так можно выразиться, литературным языком. В свою очередь, опять-таки вследствие местных условий, иронское наречие представляет несколько говоров, из которых южный, закавказский, подчинился некоторому грузинскому влиянию» [Миллер В. Ф. Осетинские этюды. – М.: Ч.2, 1882.]. Данное замечание В. Ф. Миллера, по существу подтверждает ранее высказанное нами положение о том, что Ир (ирон) – общее самоназвание народа и оно по определению не может  выступать в качестве наименования одного из диалектов языка этого народа.

На этой объективной основе были разработаны две концепции – Концепция по диалектологии аланского языка и Концепция по развитию общенародного аланского языка. В визуальной форме они представлены на рисунке 1, 2.

Исходя из необходимости единого методо¬логического подхода при определении названия диалектов аланского языка, и, учитывая общеми-ровую практику, за основу следует брать не узко¬общинный (дыгур, къуыдар, туал, тагиата и т.д.), а геогра¬фический (территориальный) принцип. В этом случае мы имеем аланский язык, который под¬разделяется на два диалекта: западный и восточный. Н; мад;лон ;взагыл дзург;й;, ацы хъуыды ;мбарын ;м; фыссын хъ;уы афт;: ирон ;взаг ;м; й; дыуу; диалекты – ныгуыл;йнаг; ск;с;йнаг. Наличие раз¬личных переходных форм между диалектами не предполагает проведения четких границ, опре¬деляющих зону распространения того или иного диалекта.

Этапы исторического развития аланского/иронского общенародного языка предлагается рассматривать следующим образом: диалектные формы (V-III тыс. до н.э.) ; общенародный аланский язык на основе западного диалекта (II-I тыс. до н.э.) ; диалектные формы (XV в. н.э.) ; общенародный аланский язык на основе восточного диалекта (XVIII в. н.э.). Здесь, надо думать, нет необходимости говорить о тех общеизвестных исторических событиях, которые привели к такого рода динамике в развитии нашего общенародного языка. Аланский общенародный язык в своем историче¬ском развитии совершил своеобразный кругоо¬борот по восходящей спирали. Вследствие этого, ныне функционирующий общенародный язык на основе восточного диалекта, есть не что иное, как обновленная форма действовавшего уже в средние века и ранее общенародного языка на основе западного диалекта.

Данное обстоятельство и сам факт функци¬онирования в прошлом единого общенарод¬ного языка, а не двух отдельных языков двух отдельных народов, единого государства Алания лишает научного смысла дискуссию о том, какой же диалект – восточный или западный – лежит в ос-нове общенародного аланского языка. Деление аланского языка на диалекты в значительной мере является условным. То, что сегодня по не-доразумению пытаются определять как «дигор¬ский язык» в действительности есть диалектальная форма, отражающая черты и свойства староиронского/староосетинского/староаланского общенародного языка. Оба функционирующих сегодня диалекта (восточный/ск;с;йнаг, западный/ныгуыл;йнаг) составляют один иронский/аланский язык.

Поэтому на государственном (официаль¬ном) уровне (РЮО – Государство Алания, РСО-Алания) в основу общенационального стандартизи¬рованного литературного аланского языка совершенно естественно положен восточный диалект. Безальтернативный характер изложенного под¬хода базируется на аксиоматичном положении, согласно которому не может меньшинство наро¬да, владеющее западным диалектом аланского языка, заста¬вить на нем говорить свое большинство. Тем более, нельзя вернуть современный общенародный аланский язык на уровень развития, который им был пройден еще в средние века.

Корр. Каким вы видите дальнейшую судьбу озвученных вами новаций в сфере языкознания применительно к РСО-Алания, РЮО?

Дзанайты Х. Спасибо за вопрос. Задача по научно-теоретическому разрешению существующего на протяжении последних более 100 лет противоречия в области диалектологии аланского язык, общенародного аланского языка сотрудниками Института национального развития решена в своей основе. На этом наши компетенции заканчиваются. Далее должна произойти институализация сформулированных предложений, т.е. их освоение в социально-политической действительности. В этом заключается сила и ценность для общества того конкретного научного знания, которое содержится в обозначенных выше двух Концепциях. Если говорить более конкретно, то этот процесс в себя включает:

первое, принятие Конституционного За¬кона «О переименовании Республики Северная Осетия-Алания в Республику Северная Алания (РСА) и осетин в алан»;

второе, исключение из Конституции Ре¬спублики Северная Алания всякого упоминания о диалектах аланского/иронского языка. То есть, изложить п. 2 статьи 15 Основного Закона Респу¬блики Северная Алания в следующей редакции «Аланский язык является основой национально¬го самосознания аланского народа. Сохранение и развитие аланского языка является одной из важнейших задач органов государственной вла¬сти Республики Северная Алания» / «Ирон ;взаг у ирон ад;мы национ хи;мбарыныды бындур. Ирон ;взаг хъахъхъ;нын;м; р;зынк;нынсты Республик; Ц;гат Ирыстоны паддзахадон хица¬удзинады орг;нты т;кк; ахсджиагд;р х;ст;».

третье, принять Конституци¬онный Закон Республики Северная Алания «О государственных языках народа Республики Северная Ала¬ния» в редакции Института нацио¬нального развития имени Царазон Ас-Багатара. Здесь предлагается не включать в его текст статьи, в ко¬торых речь идет о «литературном аланском языке», «диалектах алан¬ского языка», поскольку соблюде¬ние норм «литературного языка» есть прямая функциональная обя-занность и неотъемлемое право любого государственного языка, принадлежащие ему по факту сво¬его существования. Данные поня¬тия должны фигурировать в твор¬ческой, образовательной, научной сфере, но никак не в Конституцион¬ном Законе РСА «О государствен¬ных языках народа Республики Северная Алания». Основное вни¬мание в Законе уделяется русскому и аланскому языкам, как языкам го¬сударственным. В озвученном ключе данные вопросы следует решать в рамках РЮО – Государство Алания.

Корр. Каким образом, по вашему мнению, сложится дальнейшая судьба западного диалекта?

Дзанайты Х. Я бы здесь не стал отделять судьбу западного диалекта, от судьбы восточного диалекта. Такой подход недопустим, т. к., еще раз повторю, это две неразрывные составляющие нашего единого национального языка. То, что восточный диалект, по совершенно объективным обстоятельствам, сегодня положен в основу общенародного аланского языка, это не хорошо и не плохо, это данность, оспаривать  которую значит выходить за рамки научного познания действительности и общемировой политической практики государственного строительства.  Выражаю надежду, что очень скоро научное положение, согласно которому «язык» это средство вербального общения большинства народа, а «диалект» средство вербального общения его меньшинства будет осмысленно и естественно воспринято в нашем обществе. Главное сегодня – это создание благоприятных условия для всестороннего развития и функционирования аланского языка, как языка государственного, непротиворечивого сближения его диалектальных форм и говоров. При этом надо отчетливо понимать, что данный процесс чрезвычайно длительный во времени, не терпящий волюнтаристских решений, иначе говоря – самодурства.

Корр. Спасибо вам и сотрудникам Института национального развития за проводимую многогранную просветительскую работу.

Дзанайты Х. Спасибо.