Ребята с улицы Лесной. Продолжение 8

Кто есть кто?
      
    До садового домика было совсем рядом, но Толька успел спросить:
- Вася, а если вы не углежоги, то кто?
- Углежоги мы, углежоги.
- Ну да, углежоги, потому и прыгаете через весь город, как… как фантомасы, и нас сюда затащили непонятно как,- сказал я. – Понято, это все углежоги так делают, это особенность у них такая…
   На мой выпад Вася не успел ответить, потому как мы уже пришли.
  Это был тот же домик, только дверь была другая. Она распахнулась,  и изнутри брызнуло ярким светом. Мы вошли и оказались в огромном зале, обставленном невиданной мебелью, наверное, очень дорогой. Было абсолютно непонятно, как всё это уместилось в таком маленьком домике. Хотелось выйти и убедиться, куда это мы попали. Но дверь за нами бесшумно закрылась, едва мы переступили порог. Кресло с высокой спинкой, что стояло у большого окна к нам тыльной стороной, повернулось и явило нам довольно симпатичного дядечку в чёрном парадном костюме, ярко-белой рубашке с синим в крупный горошек блестящим, наверное, шёлковым галстуком. Густые с обильной проседью волосы аккуратно зачёсаны назад, легкие, так же с проседью усы и бородка украшали загорелое лицо. Был он, что называется, в самом расцвете сил. Во всяком случае, так мне показалось. И голос у него был тоже красивый:
- Ну, здравствуйте, мальчики! Извините, что пришлось оторвать вас от ваших важных дел, но я думаю, надолго вас не задержу. Вот согласуем некоторые вопросы, и мы расстанемся добрыми друзьями. Иди, Вася, оставь нас и скажи Тимофею, что наши гости конечно же никакие не аниконы. Они самые обыкновенные, нет, не обыкновенные, а замечательные советские ребята, наверное – пионеры, а может уже и комсомольцы, верно, ребята?
  Вася кивнул головой и исчез. Мы молчали и ждали продолжения.
- Ну что же вы стоите? Проходите, садитесь,  - не дождавшись нашего ответа, предложил хозяин кресла и радушным жестом указал на два стула.  Других стульев в зале не было. Мы молча прошли и сели.
Дядя помолчал, разглядывая нас, и наконец решился:
- Мы пригласили вас, ребята, чтобы услышать некоторые ответы на наши вопросы…
- Так не приглашают, - перебил его Толька. – Вы нас просто украли,
- А что же нам прикажете делать? Ведь вы же сами к нам не пришли бы? А нам  уж очень хотелось узнать, что вы там искали у углежогов? Только не надо лгать про грибы, ладно?
- Про грибы вы нас не спрашивали, потому и врать нам нечего, -  ответил я грубовато. – А к этим углежогам мы действительно нечаянно попали, заболтались – вот и завернули немного не туда. Чёрт бы побрал ваших углежогов! – распалился я.
-  Что же так сердито? Углежоги – ребята хорошие, своё дело отлично понимают и любят. Да и вас они  приняли радушно, как гостей дорогих…
- Сначала-то действительно всё было по-человечески,  показали, рассказали, накормили. А потом перекинули неизвестно куда… вернее – сюда и в сарай заперли.
-  Не в сарай, а  в садовый домик…  Всё  же интересно, как вы оттуда испарились? Были бы вы аниконы – понятно, но вы же обычные, в смысле – человеческие ребята, значит, сквозь стены ходить не можете. Вот ведь ребус.
     Тут Толька  задал, наверное, самый главный вопрос:
- А вы что, не… человеки? – и похоже сам испугался.
- Почему ты это спросил? -  и мужчина словно впился в Тольку глазами. – Что, возникли сомнения?  Я не хочу вам что-то по этому поводу объяснять или доказывать, по крайней мере – сейчас. Мне нужно, чтобы вы ответили на вопросы, и мы расстанемся. И поверьте, больше никогда не увидимся, а значит и доказывать ничего не нужно.
- Вот вы всё собираетесь что-то у нас спросить, а сами даже не говорите, кто вы, - упрекнул  его я. – У людей так не принято.
   Похоже, наш собеседник не ожидал этого.
- Да, как-то не по-людски вышло, - признал он, но извиняться не стал. – Можете звать меня  Василием Алексеевичем. Теперь я должен вас предупредить: наша беседа может продолжаться не более двух часов. Дальше разговаривать  не будет иметь смысла. Во-первых,  уже ничего изменить будет невозможно, во-вторых, вы должны будете остаться у нас навсегда.
- Ещё чего, навсегда! – возмутился Толька. – Нас всё равно будут искать, а найдут – вам же будет плохо.
- Никто вас искать не будет. Некому будет искать
- Как это? – растерялся я.
- А так: через два часа не будет вашей любимой Лесной улицы, мы уберём её с карты вашего города.
- Как это уберём? – повторился я,  не понимая. Но Толька уже понял:
- Там же люди…  Живые…  Дети…
- Были и нет. Они даже не успеют почувствовать что-либо. Просто исчезнут и всё.
- Как это исчезнут? – в третий раз выскочило у меня.
- Чо заладил: как это, как это? Не понимаешь? Убьют их всех, - набросился на меня Жокин.
- Ну зачем же убивать?  Жестоко это. Просто произойдёт мгновенное расщепление  под действием специального луча. Без мук, без боли.
- Врёте вы всё! Пугаете нас, а сами вовсе и не Василий Алексеевич, - рассердился Толька.
 «Лже-Василий Алексеевич» рассмеялся:
 - Ты прав, но какое-то имя мне иметь надо. Не называться же настоящим именем. А для разового общения и придуманного достаточно  Не нравится Василий Алексеевич, придумайте другое, мне всё равно, лишь бы для пользы дела.
- И нам всё равно, - сдерзил Толька. -  Давайте уж ваши вопросы и отпускайте нас домой.
-  И то - правда. Давайте по-делу. Всё-таки, что вам было надо узнать у углежогов? Кто вас надоумил к ним пойти?
- Ну что вы от нас хотите? – сказал я. – Ничего нам особого от углежогов не надо было. Просто уж если забрели к ним случайно, то хотели узнать, как это жгут угли. Разве это нельзя? И никто нас не надоумливал. Про них столько всякого говорят.
- И что же говорят?
- А вы будто не знаете?
- Допустим, знаю, и что? Решили всё это проверить?
- Нет, конечно, - ответил я. -  Но уж если оказались рядом, почему бы не посмотреть, как жгут угли. Мы бы издали посмотрели и ушли, да Василий нас заметил и в лагерь пригласил.
- И это всё?
- Всё.
- А зачем вы накануне к аниконам ходили?
- К каким аниконам? Не знаем мы никаких аниконов, - едва сдерживаясь, сказал Толька.
 - Понятно, что не знаете, а что вы на это скажете? – и Лже-Василий Алексеевич бросил перед нами ворох цветных фотографий. Они были большие, яркие. Таких нам ещё не приходилось видеть. В другое время и по другому поводу мы бы с Жокиным бросились их рассматривать, но в этот  раз  мы только мельком взглянули и сделали вид, что нас это не интересует.
- Да вы смотрите, смотрите, внимательно смотрите, может, кого знакомого увидите? – хозяин кабинета, перегнувшись через стол, пододвинул фотографии ближе к нам и раздвинул их веером. На них было чётко и последовательно показаны наши посещения Деда до момента задергивания штор: местные ябеды поработали наславу. Но Жокин решил не сдаваться:
- Себя узнаем. Очень  хорошие фотографии.  Похоже это когда мы на Клязьму ходили купаться. Только всё остальное нам незнакомо. Глянь, Витя:  какие-то люди чудные, дома, как из мультика про этого, как его, Незнайку, да?
   Я лишь кивал головой в знак согласия. И когда он этот мультик видел? Он же мультики на дух не переносит, сам говорил. А Толька посмотрит фотографию, повертит в руках, у меня перед глазами покрутит, понюхает зачем-то, в сторонку отложит и дальше гнёт:
- Ну, и мастера у вас!  Так нарисовать, да ещё и нас разместить, прямо как настоящие фотографии! И где это они нас засняли? Здорово! А эти люди кто? Загримированные артисты? Странные какие-то.
- Это не гримированные артисты. Это и есть аниконы. И всё это на самом деле, не нарисовано, неужели не узнаёте?
- Ну да,  на самом деле!  Кроме наших пацанов, всё выдумки. Хотелось бы побывать у этих самых аниконов, уж больно у них там всё необычное.
- Ребята, вы прямо как партизаны: ничего рассказывать не хотите, - с улыбочкой резюмировал хозяин.
- А что? И пытать будете?
- Зачем же? Мы ведь не фашисты какие-нибудь, мы цивилизованные люди, да к тому же и смысла нет вас пытать, мы с вами и так лишку проболтали, и теперь уже мне ваши ответы не нужны. Через час всё  будет и без ваших ответов понятно, а вы отдохните. Когда всё кончится, мы снова с вами встретимся, тогда и поговорим, если будет желание,  -  и он позвал:
-Эй, ребята!
    Оказалось, что здесь была и вторая дверь, с виду очень похожа на шкаф – совсем как в кино про шпионов. Через эту дверь в зал вошли два совершенно одинаковых в чёрных костюмах парня. Они подошли к нам, положили левые руки нам на плечи, и мы поняли, что должны идти с ними.
   За дверью-шкафом оказался полутёмный коридор, конца которому сразу и не видно. Надо же, какой удивительный садовый домик!..  Мы шли недолго, когда слева оказалась приоткрытая дверь, за которой был очень яркий свет, нас в эту дверь и впихнули, и тут же её заперли. Всё, попались. Мы с Толькой посмотрели друг на друга, и я покачал головой, мол, ничего не говори. Он понял меня. Мы молча стали осматриваться. Помещение, куда нас заперли, было абсолютно белым. В  едва терпимом ярком  свете стен практически не было видно, пол, тоже белый, сливался со стенами, не создавая никаких границ перехода, и не возможно было понять расстояние от нас до  стен и потолков. Дверь, в которую нас впихнули, слилась со стеной и стала невидимой. Создавалось впечатление, что мы находимся в каком-то белом пространстве, где не было абсолютно ничего, кроме белого света.