Маяк

Но и маякам тоже бывает грустно.

Он увидел лунную дорожку, которая, как красная и ковровая, вот только, конечно же, не красная, а бело-голубая, и не ковровая, а водяная, стелилась от него и до самого горизонта.

И он пошел по ней. Туда, далеко-далеко, где небо слишком глубокое, а море чересчур темное, чтобы человеческий глаз смог бы различить их границы.

И мне сложно винить его в этом.

Да, маякам, безусловно, бывает грустно.

Вообразите: вы целыми днями, бесконечными ночами, ежесекундно, непрерывно, постоянно стоите и стоите на одном месте, видите один и тот же пейзаж, а именно море, которое меняется только лишь своим цветом в зависимости от времени суток или сезона. Это невыносимо!

Так вот этот самый Маяк, будучи еще не достаточно старым, чтобы изучить каждый оттенок каждой волны в любой своей ипостаси, и недостаточно молодым, пришел к выводу, что жизнь слишком коротка, и тратить ее на изучение оттенков волны - чересчур расточительно.

Обдумав все хорошенько, собравшись с силами, взяв всю свою волю в кулак, он с трудом разломал тяжелый бетонный фундамент, оперся об землю, вздохнул поглубже и, наконец, сошел со своего места на высоком-высоком холме над глубоким-глубоким морем.

Так и началось его путешествие.

Маяк был счастлив. "Мне не верится",- думал он,- "что я решился на это. И не только решился, но и сделал!"

Воодушевленный, переполненный ожиданием чего-то невероятного, а главное нового, он шел вдоль морского берега. Он шел и не верил, что еще день назад мог достать до этих берегов лишь взглядом, а сейчас он с легкостью может ощутить мелкий мокрый песок и холодную пенистую воду.

Разумеется, повстречай он человека, эта встреча обернулась бы чем-то ужасным. Нет-нет, вы не подумайте, Маяк был очень добрым, он любил людей, даже несмотря на то, что именно они пригвоздили его к тому холму, лишая любой возможности прервать бесконечную череду одинаковых дней и ночей. Он любил их потому, что именно люди создали его. Да, из-за них Маяку было очень грустно, но, если бы не они, он бы не мог испытывать даже грусть.

Мы отвлеклись. Маяк не хотел встречать людей, чтобы не пугать их лишний раз. Поэтому он решил отправится в свое большое путешествие ночью, когда каждый человек, ну или большая часть людей, спит крепким сном и видит фантастические сны.

Такие же фантастические, как и Маяк, гуляющий по морскому берегу.

Но была у Маяка одна проблема.

Помимо своих внушительных размеров, у каждого маяка есть то, что отличает его от любой другой постройки на берегу моря. Это фонарь. Огромный, яркий фонарь, светящий далеко-далеко, чтобы каждый заблудившийся корабль сумел отыскать путь к берегу. Путь домой.

В этом и заключалась главная ошибка Маяка.

***

Пройдя тысячи шагов от своего вечного пристанища, Маяк решил наконец вступить на морскую гладь по той самой лунной дорожке, что изначально так манила его...

Он прошел бесчисленное множество метров и километров. А казалось, что свой путь он начал совсем недавно. И, поверьте, так и было, просто у маяков весьма широкий шаг.

Вы наверно удивитесь, как это он до сих пор не погрузился под воду, уйдя так далеко от берега. Хотя мы и говорим о гуляющих по ночам маяках, логику ещё никто не отменял. Что ж, пожалуй, этот вопрос, да простит меня мой читатель, я оставлю открытым.

Прошел час. Прошел второй. Шел третий час, а Маяк все не мог избавится от назойливого чувства, что за ним кто-то следит. Это чувство засело в нем чуть ли не с начала пути. Необъяснимое и ничем не подкрепленное, оно донимало словно комариный писк.

"Наверно я все-таки разбудил людей,"- с досадой подумал Маяк, представляя, как раздраконенные люди заставляют его вернуться на свое место, да еще и фундамент заливают основательнее и крепче. Чтобы впредь не уходил.

Он ускорил шаг. Переходя временами чуть ли не на бег, он оборачивался назад, пытаясь разглядеть крошечные человеческие фигурки в густой ночной темноте. Но, не замечая преследования, он бежал дальше с еще большей тревогой.

В глубине моря показались очертания острова.
Подходя ближе, Маяк мог различить фасады домов. В ночной темноте они смотрели на морскую гладь мрачно и печально.

"Угрюмые фасады домов, - подумал Маяк, - Умей дома говорить, как много историй они рассказали бы людям?"

Он знал этот остров (не лично, конечно) и с уверенностью мог сказать, что этот остров и эти дома о многом молчали. Повидали они всякое, и, если бы только домам дан был шанс говорить, они бы с радостью поделились своей мудростью. Но увы, эти знания, как и многие другие, обречены раствориться во времени.

Вдруг взгляд Маяка зацепился за ещё одно очертание в лунном свете, которое, к ужасу нашего путешественника, коренным образом отличалось от домов.

"Корабль! Люди все таки нашли меня!"

И бросился было Маяк бежать, но его остановил оклик.

- Постой! Ты же маяк, да? Я не мог ошибиться!

Конечно, голос этот был не настоящим, люди такой голос услышать не в состоянии. Маяк пораженно повернулся и столкнулся взглядом с Кораблем.

- Почему ты здесь, Маяк? Ты должен стоять на другом берегу. Я плыл на твой свет пол ночи!

Вдруг Маяк понял весь ужас ситуации. Его фонарь! Его огромный, яркий фонарь все это время светил далеко, прорезая ночную темноту, и, конечно же, Корабль его заметил.

Невыносимо грустно стало Маяку. Он винил себя за то, что так подставил Корабль, но и себя ему было жалко.

- Прости, Корабль, я не хотел, чтобы так вышло.

- Ну и зачем же тогда ты ушел со своего места? - гневно спросил Корабль.

- Тебе не понять. Ты каждый день путешествуешь, видишь новые места, новых людей. У тебя такая интересная жизнь! А я лишь только стою на холме и разглядываю горизонт!

Корабль посмотрел на опечаленного Маяка со смесью жалости и укоризны.

- А вот мне надоело каждый день куда-то плыть! Хоть бы денек в порту постоять, так нет же. То туда людей везти, то сюда груз доставить. Устал я. Но если я вдруг уплыву и спрячусь, чтоб отдохнуть денег, то заржавею, да и потону, поминай, как звали!

Маяк удивленно посмотрел на Корабля не в силах поверить в услышанное. И Кораблям бывает тоскливо!

Как же он ошибся, как же был эгоистичен! Он так легкомысленно бросил свою единственную обязанность, и теперь Кораблю придется плыть лишний далеко не близкий путь...

Тогда взял себя в руки Маяк. Он не стал больше извиняться перед Кораблем, а лишь велел следовать за ним.

Долго они шли. На горизонте задрожали первые неуверенные лучи рассвета.

Наконец на горизонте появился хорошо знакомый Маяку холм. А на холме его разрушенный фундамент.

- Ох спасибо тебе, друг, без тебя не добрался бы, - устало, но искренне поблагодарил Корабль и отправился в просыпающийся порт.

А Маяк, лишь на мгновение бросив взгляд на город, где уже просыпались первые люди, поднялся на свой холм и уселся на разрушенный фундамент.

Вскоре пришли люди, поохали, поахали как же так сломалось основание маяка, да и, не долго думая, вызвали строителей.

Долго прожил после этого Маяк. Ответственно нес он свою службу и каждую ночь служил путеводной звездой для странствующих кораблей. Иногда подплывал к нему его знакомый Корабль и рассказывал, что повидал сегодня.

А Маяк описывал Кораблю на сколько прекрасно море, спокойное, или бушующее, каких цветов бывают волны и как чудесно по морской глади разливаются лучи Солнца и свет Луны.