Как заблудился робот и что из этого вышло

В 1984 году в журнале «Пионер» была напечатана повесть фантастическая повесть «Заблудившийся робот». Автор – Юрий Коринец. Большие произведения растягивались на несколько выпусков журнала, их печатали с продолжением. В то время мне выписывали этот журнал, я всегда с нетерпением ждал очередной номер. Повесть о роботе в то время мне очень понравилась, однако со временем я забыл о ней. Запомнилось только имя робота – Тарабам.
Журналы и газеты, которые мы получали в то время, не сохранились, поскольку все они были сданы в макулатуру. И вот недавно я нашёл в интернете архив некоторых советских журналов, в том числе и «Пионера». И получил возможность снова прочитать повести, рассказы и заметки, которые во времена моего детства произвели на меня впечатление. Я прочитал повесть о роботе, получив возможность оценить её, имея новые знания и годы прожитой жизни. Новое прочтение принесло новые впечатления, которым я сейчас поделюсь.

Итак, речь в повести «Заблудившийся робот» идёт, естественно, о роботе. Он прилетел на Землю с другой планеты, при этом случайно оказался в квартире-108. Автор постоянно подчёркивает, что основное действие повести проходит именно в квартире-108. Зачем он это делает – непонятно, вероятно, у автора такая фишка.

КВАРТИРА-108

Квартира-108 находится в одном из спальных районов Москвы. В квартире-108 проживает семья, состоящая из четырёх человек: папы, мамы и двоих детей – мальчика Юры (5 лет) и девочки Кати (6 лет). Возраст папы – 37 лет. Он художник, постоянно пишет картины, которые то пишутся (и тогда папа – «весёлый и деятельный»), то не пишутся (и тогда папа – «мрачный и злой»). Написав очередную картину, папа несёт её в Союз художников на выставку или в закупочную комиссию – и там её берут (и тогда семья радуется и хорошо питается) или не берут (и тогда семье приходится экономить).
Сколько лет маме из квартиры-108, никому неведомо, а сама она о своём возрасте предпочитала молчать. Вот, как Коринец описывает маму:

«Во всяком случае, мама в квартире-108 очень красива и всегда одета во все новое и яркое. Когда она выходит на улицу, она обувает туфли на шпильках или высокие красные сапоги и укрепляет на голове разные удивительные шляпы — с полями и без полей, — которые она мастерит сама, а зимой еще надевает скунсовую шубу и поверх, когда холодно, красный мохер — вроде одеяла. Но мохер — это, конечно, не одеяло, хотя он и очень похож на одеяло: это такой мохнатый и широкий шерстяной шарф, очень модная вещь. И хотя мама всегда одета по-разному, она во всем всегда одинаково красива…».

Работала мама в некоем учреждении переводчицей с английского на русский и наоборот.
Квартира-108 состояла из трёх комнат. Автор рассказал, как именно папе и маме удалось урвать эту квартиру:

«Когда-то — не так уж и давно — папа и мама жили далеко друг от друга. Папа жил в коммунальной квартире неподалеку отсюда, а мама — в деревне под Москвой. Жили они одиночками в беспокойном и шумном окружении бесчисленных соседей, не то что сейчас, в квартире-108. А потом папа и мама случайно познакомились, у кого-то в гостях. Они еще тогда не были ни папой, ни мамой, а просто молодыми людьми. А Кати и Юры еще и в помине не было, никто и не подозревал, что они когда-нибудь будут существовать. Вот ведь как интересно складываются людские судьбы! Но такова жизнь, как, я слышал, говорят французы, да что там французы! Мы тоже так говорим, потому что и сама жизнь полна тайн, она так же непредсказуема, как и папина живопись… Так вот, когда папа и мама познакомились и полюбили друг друга, им захотелось, конечно, жить вместе. Ибо что это за семья, любящие друг друга люди, если они живут в разных домах далеко друг от друга? И тогда они пошли в райисполком и попросили себе новую жилплощадь. Им сказали: «Даем вам однокомнатную квартиру!» «Почему однокомнатную?» — спросили папа и мама. «Потому что вас только двое». Другие, может быть, и смирились бы с таким ответом, но только не папа, пусть он даже и не был еще в то время настоящим папой. Он не растерялся и сказал: «Осенью нас будет трое!» Дело было весной, когда почти у всех, а не только у папы бывает бодрое настроение. Лето мама и папа провели вдвоем далеко на Севере — в палатке на берегу реки — и осенью пришли в райисполком уже втроем, потому что родилась Катя. В райисполкоме им сказали: «Даем вам двухкомнатную квартиру!» Но не такой человек папа, чтобы успокаиваться на малом. «А теперь нам нужна трехкомнатная! — сказал он. — Ведь я художник и работаю дома!» «Вот если бы вас было четверо!» — сказали ему. «В следующую осень нас будет четверо!» — рассердился папа. Он мысленно обратился к Юре, которого физически «еще не существовало, но где-то там он уже был — в папиных мыслях, — и Юра папу услышал и родился. И осенью они пришли в райисполком уже вчетвером: и им сразу дали трехкомнатную квартиру.:.. Так благодаря упорству райисполкома семья стала большой и солидной (тут я шучу, конечно!), а квартиру им дали самую лучшую в районе, потому что папа завоевал райисполкомовское сердце (и тут я не шучу). Хотел было папа замахнуться на четырехкомнатную, но вдруг передумал. Откровенно говоря, он просто устал от всех этих хождений, рождений и переездов. Да и квартира-108 всех, в сущности, отлично устраивала».

Как видим, папа и мама были ещё теми халявщиками: наплодив парочку детишек, они заполучили от родной Советской власти трёхкомнатную квартиру в перспективном московском районе! При этом сами являлись лимитой (во всяком случае, мама уж точно). Вырастив детишек до 5 и 6 лет, папа и мама обнаружили, что им совершенно некогда заниматься своими малолетними отпрысками (и это несмотря на то, что папа работал дома и мог присмотреть за собственными детишками!). При этом папа и мама не удосужились почему-то сдать детей в детский сад, чтобы они не болтались под ногами и были под присмотром. В итоге проблема присмотра за детьми решилась очень просто: семье, обитающей в квартире-108, помог сосед из квартиры-107 по прозвищу Старик-Ключевик. На самом деле его звали Аполлон Иванович Маркус, был он пенсионером-философом:

«Старик-Ключевик живет один в двухкомнатной квартире. Он пенсионер, но иногда ходит читать лекции в обществе «Знание» — по археологии. Он большой специалист в этой науке, занимающейся изучением древностей. Наверное, поэтому Старик-Ключевик все на свете знает, и его уже ничем не удивишь. Он всегда говорит, что все, что нас удивляет, давно уже было…».

В общем, жили они дружно, по-соседски: папа писал картины и ездил их втюхивать потенциальным покупателям, мама занималась переводами с английского и наоборот, дети сидели дома, а Старик-Ключевик за ними присматривал. И тут появляется новый персонаж, очень необычный.

ТАРАБАМ

Робот появился в квартире-108 неожиданно для всех её обитателей, а также для соседа-философа. Это был пришелец из других миров. Его назвали Тарабам, хотя у себя дома его звали иначе:

«- Я робот-инопланетянин, — спокойно произнес Тарабам. — А зовут меня 999 882/13 РОА…».

Странное имя, не правда ли? В детстве я, разумеется, не обратил внимания на эту странность, но теперь могу констатировать, что Юрий Коринец здесь дважды показал кукиш Советской власти: во-первых, 999 – это перевёрнутое «число Зверя»; во-вторых, РОА – это не что иное, как аббревиатура названия армии подлого изменника генерала Власова – Русской Освободительной Армии!
Ко всему прочему, автор поселил робота Тарабама на планете УЛИ (хорошо, что не ХУЛИ))) в галактике ХУZ!

Вот такой непростой робот посетил квартиру-108 и поселился в ней с разрешения папы и мамы, а также к огромной радости Юры и Кати.
Робот Тарабам стал фактически домохозяином: он присматривал за детьми, готовил еду, убирал и даже стал творческим консультантом у папы! Робот посоветовал папе-художнику дорисовать на непродавшейся картине гаечку. Папа сделал это – и увидел недостатки своей картины. Гаечка стала своеобразным камертоном, с помощью которого папа сумел «настроить» свою картину. Он переписал её, после чего удачно продал, и семья обзавелась деньгами.

Вообще с появлением в квартире-108 робота Тарабама дела у папы пошли очень даже хорошо: он написал целую кучу картин, которые имели большой успех на выставках, эти работы буквально вырывали друг у друга различные ценители искусства. Тарабам тоже писал картины – в основном гаечки, винтики, болтики и т.д. Свою главную картину Тарабам назвал «Металлолом. Материал размышлений №1». На ней была изображена куча металлических отходов (этакий аналог земного «Апофеоза войны» Василия Верещагина):

«На огромном холсте возвышалась под синим безоблачным небом куча металлолома. Где-то на горизонте чуть виднелись полуголые искривленные деревья. А в куче металлолома собраны были гаечки, болты, винтики, пружины, электрические провода со штепселями на концах, вставленными в розетки, хотя провода от этих розеток и штепселей не вели никуда; еще валялись в куче мотки проволоки, колеса — большие и маленькие, пустые консервные банки и еще какие-то непонятные ржавые железки… Должен, однако, признаться, что написано было все очень тщательно и весьма материально. То есть железо было железом, жесть — жестью, ржавчина — ржавчиной!».
Тарабам очень грустил по своей планете УЛИ, он часто рассказывал детям на ночь жалобные сказки об одиноких гаечках и винтиках. А однажды он рассказал им страшную сказку о короле роботов. Читая её в детстве, мне было по-настоящему жутко.

ОСЕТРИНА

Однажды в квартиру-108 явился голубоглазый человек с мешком. Человек назвал себя представителем стола заказов гастронома. А в мешке у него была мороженая осетрина:
«Голубоглазый сел, развязал мешок, вынул оттуда брикет белого мороженого филе, завернутый в целлофан, и положил его на стол.
Все с восторгом склонились над куском осетрины. Мама потрогала ее пальцем. И все потрогали.
— Никогда не видела осетрину в таком прессованном виде, — сказала мама.
— Спрессована и заморожена для лучшего хранения, — сказал голубоглазый. — Уж вы не сомневайтесь, товар высший сорт!
— Почем? — спросил папа.
— По шести рублей за кило.
— Однако!
— Так осетрина же! Она так и стоит.
— Будем брать? — спросила мама у папы.
— Конечно, — кивнул он. — Это же редкость. Давно уже не едал осетринки…».
Папа и мама, обрадовавшись, решили купить осетрины для себя, а также для своих знакомых. А ещё они позвали Старика-Ключевика, который тоже приобрёл себе дефицитного продукта. Человек отдал им осетрину, получил деньги и ушёл. Семья и сосед принялись варить и жарить осетринку, предвкушая вкусный обед. Однако их радость и ожидание были омрачены, поскольку «осетрина» оказалась всего лишь треской, к тому же протухшей. В итоге «осетрину» пришлось выбросить, а лже-представитель стола заказов гастронома получил от папы заочное прозвище СМО-83, что означает «Человек с мнимой осетриной».

СЕМЕЙНЫЙ БЮДЖЕТ

В повести о роботе много остросоциального. Например, семье из квартиры-108 вечно не хватало денег. Им приходилось часто брать в долг деньги у Старика-Ключевика. И однажды, давая деньги в долг, сосед прочитал им лекцию о семейном бюджете:

«— Дело в семейном бюджете! В организации ваших семейных расходов.
— Не понимаю, — пролепетала мама.
— Разрешите, дорогая соседка, я прочту вам маленькую лекцию. Вы ведь знаете, что лекции — это моя страсть. Я их все время читаю в обществе «Знание» и должен признаться, с большим успехом. А сейчас, как мне кажется, именно тот момент, когда и вам полезно будет послушать мою лекцию о семейном бюджете…
«Этого еще не хватало!» — подумала мама.
— Нельзя жить так, как вы живете, — важно начал Старик-Ключевик. — Я говорю это, любя вас. Я вообще не понимаю, как живут сегодняшние молодые люди. От зарплаты до зарплаты денег никому не хватает. Так жить нельзя. Нельзя тратить все, что вы получаете, надо откладывать. Да, да, с каждой получки надо откладывать в сберкассу некую сумму, ну, скажем, процентов десять или двадцать. Сколько бы вы ни получали, надо все время откладывать, чтобы у вас был запас на непредвиденный случай. Тем более это надо делать вам, дорогая соседка, ведь у вас двое детей, и тем более, что ваш муж не имеет твердого постоянного заработка! Никогда не известно, когда и сколько он получит! Ведь так?
— Так, — согласилась мама.
— А вы что делаете? — патетически вопросил Старик-Ключевик. — Как только вы получаете деньги, вы сразу же накупаете разных нужных и ненужных вещей! И подарки! Детям подарки, друг другу подарки, знакомым подарки, мне подарки! Я этому уже давно удивляюсь! Конечно, подарки делать приятно, и получать их приятно — и я лично всегда очень благодарен вам за ваши трогательные любезности, — но… дорогая моя! Подумайте о своем будущем! Рассчитайте семейный бюджет, заведите книгу прихода-расхода, считайте, откладывайте! И тогда у вас никогда не будет никаких затруднений, наоборот! С годами вы будете жить все спокойней и обеспеченней. Вы со мной согласны?
— Согласна, — кивнула мама. — Но, Аполлон Иванович, вы себе не представляете, как трудно откладывать, когда всегда не хватает…
— Я вас понимаю. А вы все равно откладывайте. От любой суммы. Хотя бы от одного рубля! И всегда будете в выигрыше. Я, например, всю жизнь откладываю и всегда в выигрыше. И, сколько я себя помню, у меня всегда все занимали…
— Я уверена, что мы скоро разбогатеем, — сказала мама. — Ведь муж — талантливый человек. И тогда мы тоже будем откладывать.
— Не тогда, а сейчас! — воскликнул Старик-Ключевик. — Вот я вам сейчас дам пятьдесят рублей, а вы из них пять отложите. Пусть это будет началом. Вы со мной согласны?
— Попробую, — сказала мама».

ХЭППИ-ЭНД

Повесть заканчивается счастливо: к папе пришёл долгожданный успех, семья из квартиры-108 обзаводится деньгами. А Тарабаму с помощью папы, Юры и Старика-Ключевика удаётся связаться с «главным начальником планеты УЛИ, чрезвычайно разумным существом со странным именем КАР-ЦОВ». В итоге робот-инопланетянин  999 882/13 РОА (Тарабам) улетает домой на планету УЛИ, что в галактике ХУZ.
Вот такие замечательные повести с двойным (или даже более) дном печатались в советских журналах для детей.