Мать трех удачных детей от трех неудачных браков-1

  Как в той присказке, она была матерью трех удачных детей от трех неудачных браков. Две дочки и сын с гармонично одинаковой разницей между собой – в три года. Первое свое взрослое десятилетие – с 20-ти до 30-ти она потратила на замужества и деторождение. А в 30 оказалась вольной птицей с тремя детьми на руках.

  Впрочем, руки уже были достаточно свободны – дети уверенно передвигались на своих ножках. Да, браки получились неудачными. Первый муж – зануда и Отелло, второй – не дурак выпить с перспективой перейти из пьяницы в высшую лигу(к тому было много симптомов и предпосылок, главные из которых -  наследственность и безволие). Третий – был хроническим бабником.
 
 Возможно, Вита не была бы столь решительной в расставаниях, если б не тыл: ее поддерживали родители, особенно мама («были б мои дочечки, а мужей этих – до Москвы…»), две верные подруги и один верный поклонник, который с юности ждал, что она его верность оценит. Так, что если вдруг… его наличие очень бодрило и придавало уверенность в своей женской миссии. А пока они дружили. Вовка всегда готов был поддержать словом и делом (что-то прибить, поднести, донести и проч.). У Вовки была многолетняя любовница, замужняя дама лет на 7 старше – красивая, ухоженная, при солидном муже. Так что, совесть Виты была чиста: спать с другом детства она не хотела - зачем опошлять святое и чистое!..

 Надо отметить,  что несмотря на некоторые, как она в своей привычной манере отшучивалась, "частности", несовместимые с  витиными представлениями о браке, от каждого из  трех мужей, кроме главного - деток, - кое что ей еще перепало.
От первого, юного, брака – диплом. Вита была не из тех кто тратит время на пустые дела, а всевозможные второстепенные предметы, типа истории партии, политэкономии и прочей мути,  были именно такими.

  Юрий (так звали старшего по возрасту и порядковому номеру мужа) писал за нее контрольные, рефераты, шпаргалки, коротко и толково излагал суть, квинтэссенцию каждого вопроса и билета. И еще  два последних курса, на которые пришлись ее беременность, роды, грудное вскармливание, он  оберегал ее от бессонницы, забрав ребенка в свою комнату (жили они у ее родителей в трехкомнатной квартире, в двух спальнях - родители и Вита, в большой – Юра и маленькая Юлька).

 Он ловко пеленал, купал и укладывал спать девочку. Маленькая Юлька была не очень капризной, плакала только когда резались зубки и пока устаканивалось пищеварение, но на руках у Юры успокаивалась мгновенно.

 Они очень неплохо дружили первые два года. Юрка конечно был занудой и умудрялся ревновать ее даже, когда Витино пузо выросло выше носа, но все это было поначалу невинно и даже забавно. А когда закончили институт (отлучение Юльки от груди решили совместить),  Витины родители отпустили молодых на море.

 Тот август был похож на медовый месяц. Почти весь, а потом… Первый скандал на почве ревности был ужасен. Юра произносил речи в течении целой ночи и на следующий день. Причина – два подряд приглашения на танец одним и тем же мужчиной в ресторане, где они отмечали день рождения одной из пляжных приятельниц.

  Один из гостей девушки Лены из Питера – весьма импозантный блондин с темными глазами с удовольствием наблюдал, как весело и легко пляшет Вита быстрые танцы, а потом, когда оркестр заиграл что-то эротично-томное, пригласил ее на танец.
 
   Танцевали они лихо. Это было танго времен НЭПа – с бросанием на бедро, с ножкой вверх с синхронными поворотами головы и глаза в глаза. Народ собрался вокруг и аплодировал их роскошному танцевальному дуэту и   заключительному - эффектнейшему - па. У мужа было несчастное лицо и  растерянная улыбка.

   Оркестр явно для них, искусных танцоров, тут же заиграл вальс  Евгения Доги из кинофильма "Мой ласковый и нежный зверь".  Вита с удовольствием кружилась в вальсе, чувствуя легкость, свободу, свою молодость, наслаждаясь общим восхищением.
 
  Уходим! – услышала она ядовитый шепот мужа как только партнер проводил ее на место. Но уходить ей совсем не хотелось, наоборот, хотелось танцевать, веселиться – ей было так хорошо! Пол ночи Юрий читал ей нотации, рассказывал о том, как должна себя вести приличная замужняя дама. И на следующий день с утра, и в обед, и весь вечер. Несколько оставшихся дней отпуска  были безвозвратно испорчены. Домой ехали, почти не разговаривая.

   Вита пыталась абстрагироваться, смотрела в окно – так жаль было гармонии, которой он столь упорно у нее отнимал! А потом…
    
   Каждый день был отравлен его беспочвенными подозрениями. Не только к чему-то конкретному, но и гипотетическому: «а вот если бы ты…», «конечно, ты сразу побежишь…», «тебе же нравится дразнить мужиков…»... Он больно щипал ее когда кто-то, по его мнению, смотрел на нее более пристально, чем казалось приличным ему, дергал за руку, когда они встречались с кем-то из ее школьных поклонников. Однажды в театре он встал, демонстративно хлопнув креслом, потому что актер со сцены смотрел не просто в зал, а на нее.

- Ты же говорила что он тебе нравится, он увидел твой призывный взгляд! Ничего подобного, не рассказывай сказки будто тебе нравится актер, тебе мужик в нем нравится, самец.

  В тот день он ее впервые ударил. Она не разговаривала с ним неделю. Хотела сразу собрать его чемодан, но… Стало стыдно. Жалко хорошего, первого, нежного. А куда он пойдет? Ведь у него нет родных в их городе! И он так любит Юльку…
 
   Впрочем, в тот год муж уже не так был нежен с дочкой как в ее первый год. Случались счастливые дни, когда все было по-прежнему, они вместе радовались Юлькиным первым перлам, ее сияющим глазам, звонкому смеху, вместе гуляли, водили дочку в кукольный театр и цирк. Юлька росла вундеркиндом – в год и восемь месяцев болтала без умолку, была смышленой не по годам (месяцам) и выглядела говорящей куклой – миниатюрная, с огромными сияющими темными глазами, всегда куда-то устремленная. Как я могу оставить ее без отца? Какое имею право!

   Но с Юркой случались не просто приступы ревности, он превращался в классического зануду. Бесконечные упреки, мелкие придирки и многочасовые монологи…  Так трудно было после этого испытывать что-то женское к человеку, который срывался на фальцет, упрекая, резонерствуя, ревнуя к столбу. А в один прекрасный день Вита проснулась и обнаружила рядом с собой чужого мужика. Что делает этот посторонний человек с открытым ртом в ее постели? Неужели теперь всю жизнь рядом с ним, неужели я любила закомплексованного зануду?

  Прошла неделя, случился веселый корпоратив, Вита старалась. Танцевала только с мужем, не поддерживала опасные комплименты и вообще выглядела испуганной и на себя не похожей – ей потом несколько человек об этом сказали... Но… Они вышли подышать воздухом. Юра курил, она стояла рядом и вдруг… Началось!
- Можно подумать, что я слепой! Кого ты хочешь обмануть? Ты спишь со своим шефом, я точно знаю. А этот ваш новенький, тоже уже предвкушает? Или уже не предвкушает, все получил? Скажи, не стесняйся, кто из них?

 И вдруг ни с того, ни с сего – раззадорил, раздраконил себя и ударил ее по щеке. Вита не удержалась, упала, ударилась головой о стену. Болела щека, болела голова, в ушах звенело.
 
  Вита встала, помотала головой, встряхнула копной своих роскошных волос и побежала к остановке. Приехав домой на такси, тихонько, чтоб не разбудить родителей, открыла дверь, прошла в ванну, умылась, приняла душ, намазала йодом щеку и закрылась в своей комнате. Наплакавшись, уснула. А утром, встретившись с мужем в коридоре, сказала холодно и мертво: «Надеюсь, ты понимаешь,  что это было все. Если ты мужик, то уйдешь сам, иначе папа выкинет тебя отсюда. Юльку будешь видеть в любое время».

  Она не знает, что такое было в ее голосе, но он послушался, ушел на работу и не вернулся. Через несколько дней собрал вещи (позвонил маме и попросил разрешения забрать их, когда Виты не будет дома). Мама говорила, что он плакал, просил у нее прощения, говорил что безумно любит Виту и Юльку, но это сильнее его – он с собой не справляется и за это себя ненавидит. Он обещал что пойдет к психологу, и если надо к психотерапевту, что возьмет себя в руки, что пройдет время и он вымолит у Виты прощение.

    Месяц он не давал о себе знать, потом стал звонить, умолять, просить о встрече, но Вита не хотела слышать его, ставший вдруг таким чужим голос. Он отнимал у нее гармонию, а в дисгармонии она жить не могла. Так продолжалось три месяца, а потом... Вита влюбилась.
...